29 марта 2024     

Политика   

Сергей Холманский:"Если человек привык пахать, ему партийная дисциплина не нужна""

Сергей Холманский — человек, известный собственным, отдельным от общепринятого, взглядом на те актуальные социальные проблемы, которые нашим законодателям предстоит решать в ближайшее время. Что не мешает Холманскому успешно и эффективно работать в команде единомышленников, добиваясь конкретного результата.
В свое время Сергей Холманский, оставив на время учебу в институте, сделал выбор в пользу Советской армии. Что позволило “философу в портянках” сделать некоторые важные для него житейские выводы. Впрочем, сам Холманский утверждает, что главные нравственные ценности и ориентиры, предопределившие его жизненный выбор, были заложены, конечно же, в семье.
О барачном детстве
— Мой дед возвращался с Первой мировой войны, шел через Петербург, где и нашел Козлову Наталью Александровну, на которой впоследствии женился. В Санкт-Петербурге они родили моего отца, Холманского Павла Викторовича. А потом все вместе уехали в Кировскую область, ранее — Вятскую губернию, где родили еще пятерых детей. Жаль, деда я своего не видел, ни разу. Есть только небольшая карточка, где он изображен... Хотелось бы знать о нем больше. Ну а семья была репрессирована, рассеяна по Уралу. Отцу — участнику двух войн, Финской и Великой Отечественной, — удалось овладеть специальностью сварщика. Работал в организации “Уралэнергомонтаж”, много ездил в командировки. Строил ГРЭС в Казани, там и познакомился с моей мамой. Тогда не было понятия “вахтовый метод работы”, просто кругом нужны были высококлассные специалисты. Наша семья кочевала по тем городам СССР, где строились электростанции. Отец мой ездил по стране, а мама ездила за ним и рожала ему детей... Жить в те времена было трудно, так что в бараках наша семья нажилась вдоволь.
— Вы это помните?
— Да. Это было уже в Березняках. Мы жили в таком двухэтажном здании, на окраине Березняков, там не было ни воды, ни отопления, туалеты на выгребе, на улице — финские дома это называли. И там я заболел туберкулезом. Вот. А потом отец решил ехать на строительство Тюменской ТЭЦ. Он уехал, и ему, рабочему, довольно быстро там дали квартиру на улице Пржевальского. Потому что специалист он был классный. Мы приехали за ним — семья из четырех человек — и стали жить.
— В отдельной квартире!
— Да. И это было счастье. Вот почему мне до сих пор бывает обидно, когда про дяденьку Хрущева говорят плохо. Я ему лично благодарен. Можно критиковать его за эти “хрущевки”, но ведь этот проект он купил во Франции. Первые заводы по их производству были закуплены во Франции. Стали массово строить жилье — и сколько советских семей благодаря ему выбрались тогда из землянок! В том числе и наша семья.
— В них и сегодня продолжают жить...
— Во Франции их не сносят, их научились реконструировать и делать дешевое социальное жилье.
— Как бы оно нам сегодня не помешало!
— Не помешало бы. Хотя культура строительства у нас, конечно, разная. Как там делали и как у нас — никто не знает. А рисковать людьми никому непозволительно. Хотя, повторю, идея доступного социального жилья не решена и сегодня.
— Для вас, “барачного” дитяти, оно, конечно, сыграло свою спасительную роль...
— Я был очень дохлый в детстве. И вылечили меня окончательно только здесь, под Тюменью, в санатории “Верхний Бор”. Санаторий, над которым я сегодня взял шефство. С удовольствием приезжаю туда и вижу, какие колоссальные перемены там произошли. Вкладываются хорошие деньги — и это здорово. Там сегодня восстанавливают здоровье 180 детей, из них 16 — из Ханты-Мансийского автономного округа. Бывает больше. Значение этого лечебного детского учреждения переоценить невозможно.
О родительской науке
— Ваша мама, выходит, посвятила себя семье?
— При этом не переставала искать себя. Сначала работала техничкой в аптеке на улице Одесской, потом поступила на курсы провизоров. Выучилась. Стала работать по специальности, и успешно. Она была очень умная женщина, начитанная.
— Строгая была?
— ...Она любила меня. А этого в жизни бывает достаточно, чтобы направить, помочь, вытащить. Я помню ее слезы, когда она меня, слабого, больного, таскала по врачам. Спасибо ей.
— А школу, ну, настоящую, обязательную школу вы помните?
— Конечно. Березняки. Пригородная сельская школа, куда добираться надо было километра два. Но там были деревенские ребятишки, которые жили еще дальше меня от школы и ехали туда на лошадях. К ним присоседиться, доехать на подводе было большой удачей. Сначала спихивали меня, потом перестали. А в Тюмени я попал в 7-ю школу. Тут мне просто повезло, такие были преподаватели в этой школе, новой еще. После 7-й школы где бы мне ни преподавали математику — высшую, любую — это для меня было песней на всю жизнь. Я просто получал “автомат”!
— А к чему более всего были склонны — к точным наукам, гуманитарным? С чем было лучше?
— Да со всем плохо было! Ленивый я был (смеется). Такой образ жизни был — спортивно-дворовый. Бесконечная лапта, футбол, хоккей. В футбол, как правило, играли так. Начинали в девять утра. В час, когда надо было собираться в школу, родители нас разгоняли. Играли на высадку. Был свой чемпионат. Умыться не успевали, какие там уроки!.. А вообще для меня, оправившегося от болезни, движение, спорт, игра — все это было такой радостью! Я стал здоровым. Я мог бегать, прыгать, подтягиваться. Волейбол, баскетбол, городки, велосипед, коньки... просто подтягивание на спор на перекладине. Гантели и штанга! Это была жизнь. Повседневная жизнь. Ну а в старших классах стал заниматься в клубе “Антей”.
— Мама ваша, наверное, радовалась.
— Она, к сожалению, очень рано умерла. Когда я учился в 9-м классе.
— И как вы потом?..
— Остался с отцом. А отцу, к сожалению, было не до меня: тяжелая физическая работа, сварщик... Начальное образование. Поэтому мне приходилось все самому для себя решать. Это было делом моей совести и моей дисциплины. Со временем понял, что обязан иметь оценки получше... Поступить... Поступил в индустриальный, на нефтеразработку. Учился хорошо, в первый семестр сдал все на отлично. Но историю сдать не смог, поскольку все лекции прогулял. На тройку-то, помню, я ответил... Думал: ладно, стипендию все равно дадут... Ну не мог я запомнить “основополагающие” документы!.. А преподаватель по истории КПСС, когда зачетку мою открыл, увидел там пять пятерок по основным предметам, как начал орать: “А!!! Я думал, ты какой-нибудь убогий, а ты сознательно не хочешь, ты так позволяешь относиться к важному предмету!”
И выгнал меня.
— А вы?
— Я написал заявление и ушел из института. Со мной, правда, пытались заниматься воспитательной работой, но все это уже было напрасно. Ребята мне говорили: ладно, Серега, институтов много, устроишься лаборантом, посуду где-нибудь помоешь, как-нибудь до армии прокантуешься...
Но все сложилось по-другому. Утром отец разбудил меня и повел на работу — на “ТЭЦстрой”, на пилораму. Стал рабочим пилорамы. И буквально на третий день у меня такая тяга к высшему образованию появилась! Вы себе не представляете, как мне хотелось учиться!
— Понятно!
— Отца мужики долго возмущались: почему парню своему только второй разряд дал, он ведь наравне с нами работает, а получает меньше! Но отец был непреклонен.
— Мудрый человек был ваш отец.
— Умница он был. Воспитывал по-рабочему. Когда я вернулся из армии, он мне: “Ну что, на пилораму?” Я взмолился: папа, дай возможность получить высшее образование! Он сказал: ладно, сынок, вперед, если что, моей пенсии хватит... Мне повезло. Страшно подумать, если бы тогда пошел посуду мыть!..
— А так в армию попали...
— Попал. И вопрос дисциплины встал передо мной в полный рост. Устав, все дела. Я ведь не самоубийца, все старался выполнять. Главное, что вспоминается о тех двух годах, — желание спать. Спать! Наряды вне очереди я получал постоянно.
— А пресловутая дедовщина сильно жизнь отравляла?
— ...Она была, конечно, куда в армии без дедовщины? И все же это было другое время. Убежден, что половина тех бед, что испытывает сегодня Российская армия, — она от безделья. Я служил в Алтайском крае, в пехотном полку. Мотострелок! Знаете, мы стреляли зимой и летом. По 120 дней в году. Мы от зубов знали свою боевую задачу, знали протяженность наших рубежей. Знали, как копать окопы и сколько времени держать оборону. Окопались, четыре часа провоевали, а потом, что называется, можно сдохнуть. Боевой устав пехоты. Горячая пристрелка, холодная пристрелка. Артмастер наблюдает: не схалтурить. Армия учила быть обязательным — и это важно! Успех каждого солдата — успех командира.
Лет через десять я, помнится, поинтересовался: чем народ в армии занимается? И кто-то мне сказал: “О-о! мы уже целых два раза стреляли!..”
А мы стреляли — под ракету, под костер, под мигалку... Лежа, стоя, бегом.
Я за два года два автомата износил!
О генералах и рядовых
— Вспомним период вашей работы в Думе Ханты-Мансийского автономного округа. Мне, как журналисту парламентского издания, довелось присутствовать на заседаниях окружной Думы. Поделюсь впечатлениями: ваши выступления были начисто лишены эмоций и брали главным образом жесткой логикой и профессиональным углом зрения на проблему. Что вы сказали бы о пресловутом “нефтяном лобби” югорского парламента?
— “Генералы”, идя на парламентские выборы, преследовали утилитарную цель: добиться справедливой политики — налоговой, социальной...
— А вот было такое?.. Звонок губернатору округа Филипенко: мол, хочу попробовать себя в качестве депутата?..
— Думаю, таких случаев не было. Если бы губернатор захотел давать какие-то разнарядки, думаю, их выполняли бы. Авторитет у этого человека достаточно высокий. Думаю, на такой “подбор” депутатов Филипенко шел осознанно: состав Думы был сложный, неудобный. При этом какие-то узковедомственные интересы лоббировались чрезвычайно редко, только в том случае, если это приносило явную пользу экономике округа.
— Зачем это надо было губернатору?
— Просто он хотел иметь серьезных оппонентов. Потому что округ — как молодой субъект Федерации — только становился на ноги. Ханты-Мансийск не выполнял столичных функций в полной мере. Он был столицей национальной автономии, а бюрократического опыта не хватало. Политико-административной столицей он только учился быть. Становление это проходило в тяжелые, кризисные для нашей страны времена — и в политическом, и в экономическом смысле. Поэтому, повторю, присутствие в окружном парламенте так называемого лобби сыграло на пользу территории.
— А можно поконкретнее?
— Можно. Я знаю, что депутаты Поляков и Завальный в свое время сказали: нам было бы интересно поработать в Думе, могли бы принести реальную пользу. На что Филипенко ответил: а мне было бы интересно в составе парламента иметь таких опытных депутатов!.. Плюс ко всему у Филипенко была еще одна задача: привить себе самому и своим подчиненным своеобразный иммунитет — не обижаться! Споры ведь были самые разные, самые жаркие. Округу надо было понять: куда развиваться? Куда двигаться? Думаю, в этих спорах почти всегда рождалась истина.
— А ваш личный “думско-корпоративный” опыт чему вас научил?
— Я был заместителем генерального директора “Тюменьтрансгаза” по социальным вопросам и кадрам. Социальная обустроенность запада Ханты-Мансийского округа и сегодня остается проблемной, а раньше это был просто депрессивный район. Хотя изменения произошли колоссальные и в социальной сфере, и в энергетике... Люди стали любить эту землю, она перестала быть для них временным пристанищем. Знаете, очень показательная вещь — детские сочинения. Сейчас, знаете, что дети пишут? “Это наша земля, надо сделать на ней то-то и то-то, и я сделаю...” А раньше писали: “Вот мой папа заработает еще 2 тысячи, которых не хватает на машину, и мы отсюда уедем! Я устал и хочу к бабушке”. И хотя, повторю, изменения за эти годы произошли просто фантастические, убежден, что мы все, вся страна, до сих пор в долгу перед западной территорией округа. Сюда надо вкладывать средства! Тем более что мы собираемся там развивать проект “Урал Полярный — Урал промышленный”. Вот это, собственно, и было для меня главным мотивом в решении баллотироваться в депутаты. То, что я профессионально несу ответственность за качество жизни людей, проживающих на этой территории.
— Вы работали в бюджетной комиссии...
— Мне сразу было ясно, что я иду в Думу решать финансовые вопросы, поэтому я правдами и неправдами пробрался в бюджетную комиссию.
А когда попал, то понял, что нужно очень хорошо, в деталях, знать бюджетный процесс. И тут уж я не ленился. Есть специалисты, у которых я просил помощи. В итоге разобрался со всеми тонкостями принятия бюджета. Понял, что время посева — время принятия бюджета, окружных программ — проспать нельзя. Нужно активно участвовать в этом процессе и не бояться, что тебе откажут... В моем же случае профессиональная принадлежность повлияла на парламентскую специфику: генеральный директор “ГазпромТрансгаза” в Югорске всю работу тогда подчинил вопросам экономики, бюджета. Он нас учил, приглашал для этого ведущих специалистов России. Тех, кто помоложе, он отправлял на заочное дополнительное образование. Мы внедряли самые современные способы управления компанией. Поэтому в экономических процессах я разбирался если не до самых тонкостей, то достаточно основательно.
О выгоде мозгового штурма
— Поэтому и в областной Думе стали работать в комитете по экономической политике?
— ...экономической политике и природопользованию. Я еще был на севере, когда готовилось первое заседание Думы. Взвесил все предложения и решил, что за девять лет бюджетные тонкости изучил достаточно, нужно развиваться дальше. Теперь курирую работу этого комитета.
— Как, по-вашему, какая из форм депутатской работы наиболее эффективна? Многое ведь напридумывали за последние годы: День депутата, круглые столы и так далее...
— Знаете, по-разному бывает. Иногда совершенно неожиданно “выстреливает” самое рядовое мероприятие: есть эффект, есть результат. А иногда не срабатывает продуманная, масштабная кампания. Я считаю, что эффект достигнут тогда, когда вскрыты все причины, мешающие делать дело лучше, чем оно делается. Можно успокаивать себя тем, что в Тюменской области социальные вопросы решаются, в отличие от других регионов, эффективно. А можно принимать вызов времени — и пытаться понять, почему они не решаются еще более эффективно... Мне вот, например, когда я работал в округе, нравились совещания...
— Многие считают это бесполезной тратой времени.
— Все зависит от того, как поставить цель. Мы собирались, что называется, не под протокол, неформально. Просто договаривались: давайте соберемся и обсудим этот вопрос. Некая мозговая атака, мозговой штурм, в процессе которого проблема разворачивалась разными, порой неожиданными сторонами, и так же неожиданно намечались пути ее решения... В современном мире это считается большим искусством: сработать на общий результат, в одну копилку. Главное при этом — личный мотив. Зачем ты пошел в депутаты — исполнять протокол или добиваться живого результата?
— Что можно считать добросовестным выполнением депутатских обязанностей?
— Лоббирование интересов своей территории. Без произнесения громких слов о “главном и всеобщем деле”. Большое, как ни крути, складывается из малого. Я иногда в округе делал пару раз такое... Подходил к депутатам и говорил: завтра, прошу тебя, проголосуй вот таким образом... Я никогда не просил: помоги “Тюменьтрансгазу”. Помоги отдаленному населенному пункту, людям помоги! Как-то мне сказали: так нельзя. А как можно, если я от этой территории один? Сургутян несколько, они могут объединиться... Когда в третьем созыве пришел Павел Николаевич Завальный, работа пошла веселее. С ним мы пробивали закон об обеспечении жильем жителей округа. Добивались, чтобы на вложенный в строительство жилья рубль получалась отдача в десять рублей...
— Каким образом?
— Привлекая деньги населения. В результате система ипотеки в округе была выстроена раньше, чем был заявлен национальный проект. Нас поддерживали в этом Важенин, Резяпов... Да многие!
О пользе конфликтов
— Как-то Александр Филипенко заявил, что на территории округа все нацпроекты работали еще до того, как их официально объявили нацпроектами.
— Всегда был определенный страх: вдруг цена на нефть обрушится — что тогда делать тем же пенсионерам? Правительство округа создало пенсионный фонд, вложило в него деньги — 7 миллиардов рублей, чтобы фонд заработал. Но при этом учитывались только пенсионеры, отработавшие в социальной сфере, в муниципальных образованиях округа... В обществе сразу пошел раскол. Стенка на стенку! К нам на прием приходили ветераны, те, что не вошли в списки, возмущались... Они ведь это расценили не как недополучение каких-то средств, а как недооценку всей их жизни!
— По сути так оно и есть.
— Вот. Мы с Завальным решили: что-то надо делать. Неоднократно обсудили эту проблему на бюджетной комиссии. А в последний бой выпало идти Павлу Николаевичу, он был главный таран. Не было его часа два. Пришел — глаз горит! Ну что, спрашиваю? Все, говорит. Они там сидят сейчас и пишут поправку...
— “Они” — это кто?
— Правительство округа. Одним словом, пробили этот вопрос тяжелейший. Я не слышал от губернатора, но от его окружения слышал потом, какой ценой это далось. Но мы это понимали и заранее говорили: давайте вместе искать средства, давайте ужмемся, но социального раскола допустить нельзя. Геологов, нефтяников, газовиков, работников флота, водителей — ну нельзя их было обижать!
— Значит, парламент может при случае выкрутить руки правительству...
— Исключительно в мирных целях (смеется).
— А вообще как депутатам работалось с Филипенко?
— Отлично работалось. Даже в скандальных ситуациях. Один раз мы ходили к нему по результатам работы Счетной палаты. Я тогда поругался кое с кем из окружения губернатора и предложил очередное заседание Думы даже не начинать, пока депутаты не получат детальный отчет Счетной палаты о проделанной работе. Сделали. Даже разослали депутатам на места. Прочитали мы с Завальным этот отчет... Нарушения есть. Нарушения всегда есть, главное, чтобы не было откровенного воровства. Но вот меры принятые нас не устроили: ущерб бюджету не возмещается. Чемезов, он тогда был заместителем губернатора, сказал: ладно, мол, все нормально. Но мы пошли к Филипенко. И был результат! Постановлением правительства была создана комиссия, была проделана огромная работа, кое-кто улетел с должности. Словом, мы добились, чтобы меры были приняты. И губернатор принял это, и пошел до конца. По нынешнему законодательству кого-то и в камеру бы закрыли, судили. Тогда было помягче... Поэтому Филипенко пришлось поступать пожестче.
— К слову, коли речь зашла о правоохранительных органах... В свое время прокуратура оспаривала законность существования так называемых депутатских фондов.
— У нас в Ханты-Мансийске таких фондов не было. И я считаю, что сейчас их быть не должно. Мы тратим эти деньги из резервного фонда правительства, и это неправильно. Не стоит делать работу за правительство. Не стоит! Если мы покупаем инвалидную коляску или мячики футбольные — значит, кто-то недоработал в муниципальном образовании, а правительство его не проконтролировало. Недавно ко мне обратились коллеги: давайте скинемся из фонда, купим оборудование для глазной поликлиники. Ну-у... Я подписался, отдал часть денег, но и теперь убежден, что сделал неправильно. Впрочем, в свое время депутатский фонд действительно был палочкой-выручалочкой — ведь родился он во времена тяжелейшего дефицита областного бюджета, в очень сложный для людей период. Да и того же закона о государственной гарантии на медицинское обслуживание не было. Есть закон, на основании которого можно получить высокотехнологичную медицинскую помощь. Так что свою роль он сыграл. Хотя у всех разные успехи в использовании этого фонда...
О необходимости задавать вопросы
— На заседании рабочей депутатской группы, где обсуждался законопроект о профилактике правонарушений в Тюменской области, вы, кажется были единственным депутатом, который поинтересовался: почему в законопроекте нет ни единого слова о коррупции? И спросили: значит ли это, что подобное явление в нашем обществе отсутствует?
— Так получилось. Потом я выяснил, что на это обратили внимание многие. Не задал бы я — задал бы кто-то другой. Думаю, нам, депутатам, в этом вопросе следует прежде всего уповать на антикоррупционную экспертизу, которую должны проходить — и начали проходить — все принимаемые законы и постановления губернатора. С тем, чтобы даже не умышленно, а ошибочно не предоставить возможности двоякого решения того или иного вопроса. Все должно быть прописано до мелочей. Да, есть мнение, что те четкие регламентации, которые прописываются в расходовании бюджетных средств, затрудняют процедуру принятия решения, бюрократизируют ее. Эту систему критикуют.
— Это действительно во многом инерционный механизм.
— Но, если критикуете, предложите что-то другое. Ну предложите! У меня опыт работы в конкурсной комиссии предприятия “Газпромтрансгаз-Югорск” небольшой, но мы в своей работе руководствовались федеральным законом, поскольку мы государственная практически компания. И в процедуре проведения открытого конкурса четко было прописано: вы можете выбрать услуги или поставки по более дорогой цене, нежели предлагает другой конкурсант, но вы должны это мотивировать и обосновать. Кто, как правило, предлагает более дорогие услуги? Тот, кто надежен, кто содержит более квалифицированных работников, содержит дорогие механизмы, разрабатывает новейшие технологии. И с кого в конце концов можно будет спросить за невыполнение заказа!
— У нас бывает и наоборот.
— Бывает. И любой из участников конкурса, конечно, может пожаловаться, что мы предпочли того, кто предлагает услуги дороже. А дальше надо будет объясняться — с прокурорским работником, с вышестоящей инстанцией, с той же Счетной палатой. Всем как-то это подозрительно. Бывает, что руководитель конкурсной комиссии потом по году ходит по инстанциям, доказывает, что не было корыстных целей, присвоения средств... А я скажу, что закон о конкурсах работал бы эффективнее, если бы прокуратура была компетентнее! К сожалению, чаще я вижу обратное. Молодых мальчиков и девочек, которые, возможно, искренне желают отловить взяточников и мздоимцев, но при этом не обладают ни опытом борьбы с коррупцией, ни знанием экономических процессов, процессов бюджетирования.
— Значит, никто не вооружил их этими знаниями.
— Вооружить — значит научить и убедить, что по-другому не будет. Призывами здесь ничего не добиться. А молчать об этом нельзя. Надо задавать вопросы — на законодательном уровне.
О борьбе с бедностью
— Одна из самых больных проблем сегодня, судя по социологическим опросам, это расслоение общества на богатых и бедных. Разница в доходах людей колоссальная и зачастую не слишком справедливая...
— Есть очень простой способ сделать так, чтобы не было бедных: уничтожить богатых. Вряд ли это будет правильно. Да, расслоение по уровню доходов велико. И на законодательном уровне можно решать эту проблему. Решать следующим образом. Не считать деньги в карманах менеджеров высшего звена, а как-то попытаться увязать, подтащить минимальную оплату труда. Выработать универсальный механизм, чтобы минимальная оплата труда в какой-либо сфере была привязана к максимальной. В любой сфере. Как в бизнесе. Например, в производстве минеральной воды — к слову, весьма и весьма прибыльный бизнес, что называется, нефтянка отдыхает!
— Вы ведь в свое время занимались кадрами?..
— Да, в газовой промышленности. И хочу сказать: не так-то просто найти человека, активно желающего реализовать себя в должности руководителя среднего или высшего звена. Потому что очень велика ответственность! Потому что четко прописаны задачи. И вполне понятно, за что платится зарплата. Очень четко прописано, за что выплачивается премия или годовой бонус. Не подарок — заработанная плата! Иди и заработай!.. Но не все выдерживают этой каторги. А за очень дешево найти талантливого управленца сегодня не получается. Почему-то не стоят они в очередь. Я вот сегодня смотрю конкурсы в нефтегазовый университет, который готовит специалистов нефтяной и газовой промышленности, — они вдвое ниже, чем в юридический.
— Народ хочет быть адвокатами и акционерами...
— Мы в данном случае говорим не о собственниках предприятий, которые могут быть или не быть акционерами. Мы говорим о людях, которые движут производственный процесс. Таких людей сегодня ищут! Президентская программа подготовки подобных специалистов, что, от нечего делать была придумана? Таких людей выращивать надо, обучать, а это огромные деньги! Два-три таких классных специалиста могут оживить производство, поднять буквально с колен. Но это очень тяжелый кусок хлеба! Что же, урезать у них зарплату, чтобы добавить кому-то другому?!
— А вы взялись бы за разработку универсального закона, способного устранить пропасть между богатыми и бедными?
— Нет, пока не взялся бы. Но пока что есть механизмы попроще, и они в руках у губернаторов. Федеральный закон позволяет им поднимать минимальный уровень оплаты труда. Дело непростое, но его надо делать. А механизм это выгодный: зарплаты выходят из тени, идут отчисления в местную казну, решаются какие-то социальные программы. Легче становится дышать. Хотя работа, повторю, сложнейшая. Здесь ведь не по принципу “хочу и буду”. Должна вестись напряженная работа с представителями малого и среднего бизнеса: нужно понимать, разоришь их или не разоришь?
О партийной дисциплине
— Сергей Павлович, что вы думаете о перспективах партийного строительства в России? В частности, о триумфальных победах “Единой России”.
— Я на этот счет ничего не думаю. И отвечу прямо на вопрос, который вы хотите задать: хорошо это или плохо?
— Хорошо это или плохо?
— Хорошо. Вот буквально недавно сложилась такая практика, и нам она очень нравится. Депутаты областной Думы от Ханты-Мансийского автономного округа раз в месяц встречаются здесь в представительстве. Предварительно готовим вопросы, направляем их в правительство. И всегда заранее знаем, кто из заместителей Филипенко по графику к нам приедет. Дело это хорошее, полезное. Получаем исчерпывающую информацию из первых рук, а заодно выясняем, как идет работа с нашими наказами. Приезжали к нам на такую встречу и депутаты Государственной Думы. На многие вопросы ответили, что-то забрали с собой в Москву...
— А при чем тут партия?
— При том, что в прошлых созывах меня не покидало чувство, что я, депутат от субъекта Федерации, для депутатов Госдумы какой-то меньшой брат. Сегодня у меня это чувство дискомфорта пропадает. Например, вот такая ситуация. Поступает в Госдуму обращение гражданина, с ним надо работать. Так вот, до июня этого года регламента работы с обращениями депутатов от субъектов Федерации просто не было! Сейчас его разрабатывают по инициативе фракции “Единой России”. И я уже видел распоряжение Грызлова, который утвердил регламент, по которому они будут работать с нашими обращениями. Стали очень внимательно относиться к нашим вопросам.
— Партийная дисциплина?
— Раньше, в прежних созывах, я многих депутатов Госдумы от округа и в глаза не видел, и фамилий не знал. Сегодня совсем другая картина: работают, активизировали работу общественных приемных. А это ведь очень важно: округ огромный, в каждом населенном пункте депутату трудно побывать — теперь до него можно достучаться через приемную. И это тоже партийная дисциплина. Навели дисциплину — и мне это нравится.
— Простите, а без партийной дисциплины депутат не обязан вести прием, ездить в командировки?
— Обязан. Но может делать это спустя рукава. А процедура отзыва депутата очень сложна: целый референдум придется собирать. Зато такого халтурщика мы сегодня легко и быстро можем “изъять” из партийных списков. И никакая неприкосновенность ему не поможет. Есть люди, которые и без всякой партийной дисциплины как пахали, так и пашут, как наши Сарычев с Асеевым. Это большие трудяги! К сожалению, таких депутатов не так много.
— Не будет, как раньше? Партбилет на стол — у человека инфаркт...
— Не должны вернуться такие времена.
— ...Что это за книга у вас на столе, можно поинтересоваться?
— Байбаков. “От Сталина до Ельцина”. Стоящая книга... Вообще убежден, что депутатов надо обязывать читать умные книги, написанные хорошим русским языком. Чтобы научились говорить по-русски.
Нравится

Новости

09:05 29.11.2013Молодёжные спектакли покажут бесплатноСегодня в областном центре стартует V Всероссийский молодёжный театральный фестиваль «Живые лица», в рамках которого с 29 ноября по 1 декабря вниманию горожан будут представлены 14 постановок.

08:58 29.11.2013Рыбные перспективы агропромаГлава региона Владимир Якушев провел заседание регионального Совета по реализации приоритетного национального проекта «Развитие АПК».

08:49 29.11.2013Ямалу — от ПушкинаГлавный музей Ямала — окружной музейно-выставочный комплекс им. И.С. Шемановского — получил в свое распоряжение уникальный экспонат.

Опрос

Как вы отнеслись к отказу Украины от интеграции с Европой?

Блоги

Евгений Дашунин

(126 записей)

Давайте сегодня взглянем на самые важные технологические прорывы.

Светлана Мякишева

(64 записи)

20 приключений, которые я смело могу рекомендовать своим друзьям.

Ольга Загвязинская

(42 записи)

А что такое «профессиональное образование»?

Серафима Бурова

(24 записи)

Хочется мне обратиться к личности одного из самых ярких и прекрасных Рыцарей детства 20 века - Янушу Корчаку.

Наталья Кузнецова

(24 записи)

Был бы язык, а претенденты на роль его загрязнителей и «убийц» найдутся.

Ирина Тарасова

(14 записей)

Я ещё не доросла до среднего возраста или уже переросла?

Ирина Тарабаева

(19 записей)

Их не заметили, обошли, они – невидимки, неудачники, пустое место...

Андрей Решетов

(11 записей)

Где в Казани работают волонтеры из Тюмени?

Любовь Киселёва

(24 записи)

Не врать можно разве что на необитаемом острове.

Топ 5

Рейтинг ресурсов "УралWeb"