О болевых приемах и способах защиты

Полтора месяца назад завершено судебное разбирательство, условно названное “хоккейным делом”, но привлекшее внимание не только спортивной общественности. И это объяснимо. Действительно, инцидент, легший в основу увесистого уголовного дела, произошел во Дворце спорта, на хоккейном матче между командами “Ижсталь” и “Газовик”. Болельщику, посмевшему крикнуть в адрес родной команды (а играли ребята безобразно) обидное “Вратарь — дыра!”, выбили глаз чудовищным по силе ударом кулака. И сделал это “краса и гордость” тюменского бодибилдинга, призер чемпионата Европы, мастер спорта международного класса, очень большой качок (вес — килограммов 140) Андрей Мальков.
На этом “спортивный” колорит дела исчерпывается. И, чтобы избежать очередной многостраничной жалобы от хоккеистов “Газовика” (писал ее, чувствуется, человек с юридическим образованием), еще раз скажем: речь — не о хоккее. Не о “Газовике”, сколько бы печальных разочарований ни принес он своим болельщикам в прошлом сезоне.
Речь — о преступлении. О вседозволенности. О круговой поруке и лжесвидетельстве. О беспределе. О телефонном праве. О деньгах, которые крутятся вокруг “большого спорта”. Словом, обо всем том, с чем публично пообещал бороться, и не на шутку, новый президент страны.
Как это было
Не будем подробно вспоминать сам конфликт. Написано об этом достаточно. Шум в прессе — уже после вынесенного судом решения — был громким. В том числе и в столичных изданиях. Именно последние убедили: “жареный” факт по-прежнему остается для газетчиков привлекательным, и, обсуждая его, журналист уже не удосужится копнуть глубже, посмотреть, что называется, изнанку. А зачем? “Культурист выбил глаз болельщику!”, “Тюменский качок угодит за решетку” и прочее...
Впрочем, стоит ли осуждать прессу? Не зря ведь говорят: честной, объективной журналистики в нашем обществе остается все меньше. Прикормили. Отучили задавать неприятные вопросы...
А задавать хочется. Первый вопрос, который возник у журналистов “Тюменских известий” (не секрет, что пострадавший болельщик работает в нашем издании вот уже 13 лет), касался следствия по делу.
Странное, признаться, было ощущение: словно кто-то невидимый разваливает его, тормозит, ставит палки в колеса... Доходило до того, что следователь Калининского ГУВД с эдакой ленцой говорила: да что вы, мол, дергаетесь, все равно ваше дело до суда не дойдет, уйдет в архив... Следователи менялись, приходили и уходили, дело велось чудовищно безграмотно. Или намеренно безграмотно. Вещественные доказательства изымались вне всяких правил, с грубыми, как после в суде выяснилось, нарушениями закона. С понятыми, адрес которых был указан, но вот дома такого, увы, в Тюмени не было... И так далее.
И тогда мы обратились к прокурору области. Человеку в Тюмени новому, не так давно приехавшему в наш город из Санкт-Петербурга. Просили только об одном: разобраться с лукавой чехардой, устроенной милицией...
О наших связях
Уже в суде (дело не только дошло до него, но и оказалось весьма сложным, потребовавшим более полугода для своего рассмотрения) адвокат подсудимого Малькова во всеуслышание заявила о том, что газета “использовала связи”. А позже, уже после вынесенного приговора, г-жа Беломоина даже дала небольшое интервью газете “Коммерсант”. В котором, в частности, заявила: “Во время следствия и процесса руководство газеты не скрывало, что у него есть связи в правоохранительных органах. Поэтому я не исключаю, что на решение суда повлиял и этот факт. Ведь не случайно показания всех 12 свидетелей защиты не учтены судом...”
Что ж, адвокат есть адвокат, и гонорар, заплаченный клиентом, следует отрабатывать. Однако высказывание г-жи Беломоиной само может стать предметом судебных разбирательств. Ведь ее слова легко “переводятся”: мол, что им стоит, газете, позвонили, надавили. Отвесила, так сказать, оплеуху всем правоохранительным органам, по сути дела обвинив их в нечестности!
Ну а у журналистов “ТИ” это заявление ничего, кроме недоумения, не вызвало. Своих СВЯЗЕЙ с органами мы ведь не скрываем, причем много лет. Во-первых, “Тюменские известия” — единственная в регионе газета, в которой давно выходит страница судебной власти “Фемида”. Тесные связи у газеты и с областной прокуратурой — итоги проводимых ею проверок регулярно публикуются на страницах газеты. Наша газета — парламентская, а руководители правоохранительных органов — частые гости в областном парламенте. Интервью с ними постоянно появляются в нашей газете, так что и тут, как видите, связи... И судимся мы не так уж редко, и проигрываем иногда... Короче говоря, г-жа Беломоина “открыла Америку”.
А вот о 12 свидетелях, показания которых “не учтены судом”, опытный адвокат беспокоилась не зря. Ведь на показаниях этих “свидетелей” и строилась вся защита Малькова. Все попытки — доказать, что это не Мальков, озверев от проигрыша команды, в штате которой, как уже говорилось, он трудился тренером, кинулся на человека, НИЧЕГО предосудительного не совершившего. Кинулся, ударил в глаз так, что глазные оболочки выпали, глаз вытек. Молодой человек ослеп на правый глаз, перенес несколько операций, был риск вообще распрощаться с профессией...
“Свидетели” настаивали: пострадавший упал сам.
То, что устроили в суде эти “свидетели” (друзья, знакомые Малькова, коллеги по работе в “Газовике”), можно было бы назвать цирком. Но в цирке должно быть смешно. А в суде, глядя на то, как они, все двенадцать, обещали говорить правду и только правду, ставили подпись под предупреждением об ответственности за дачу ложных показаний, а потом врали так, что, извините, уши в трубочку сворачивались от такого бессовестного вранья... Не смешно было.
О лжесвидетельстве
Суд отнесся к показаниям свидетелей “критически”, то есть, вынося решение, попросту не брал их в расчет. По сути — признал их лжесвидетелями. Но частного определения по этому поводу, которое позволило бы пострадавшему подать в суд на этих людей, полгода поливавших грязью его доброе имя, выдумывающих дикие небылицы, — такого определения нет.
Не случайно на недавней пресс-конференции с председателем Тюменского областного суда Анатолием Сушинских (на ней присутствовали представители почти всех СМИ, так что в связях не обвинять!) мы задали такой вопрос: как бороться с лжесвидетелями? Оказалось: никак. В уголовном законодательстве России не прописан механизм, который позволил бы привлечь к ответственности человека, лгущего в суде.
Проблема эта, повторим, не тюменского — российского масштаба. Буквально на днях в популярной передаче “Человек и закон” ей было уделено самое пристальное внимание. В частности, подчеркивалось: это в цивилизованной Европе, в судах которой человек, выступая свидетелем, клянется на Библии, лжесвидетельство карается законом. И грозит колоссальными штрафами, даже решеткой. Россия пока — в отстающих. Соврал — и пошел домой. Не важно, что от твоей лжи пострадает и без того пострадавший человек...
Забегая вперед, скажем: уличить этих людей во лжи позволил высочайший профессионализм судьи (ловила прямо в процессе, задавая невинные с виду вопросы) и еще — распечатки телефонных переговоров, которые по запросу потерпевшего были предоставлены в суд компанией-оператором связи. И оказалось, что люди, которые “совсем не знают друг друга”, впервые
видят, “только на хоккее мельком видел, а как зовут — не знаю”, — оказалось: люди эти давным-давно знакомы. Не станешь ведь без конца названивать первому встречному! Тем более в праздники, в выходные дни, поздно вечером...
Среди людей, к чьим показаниям суд отнесся “критически” (читай: счел их сомнительными), были разные персонажи. Были охранники Дворца спорта, которые по долгу службы обязаны следить за порядком на трибунах во время матча.
Был тренер ХК “Газовик”, который долго и красочно рассказывал о том, как сотрудник “Тюменских известий” САМ НАПАЛ НА МАЛЬКОВА, бил его, в клочья порвал на нем куртку (чудеса: на второй день хоккея курточка была цела-невредима), бутылкой из-под пива ударил культуриста по голове!..
Начальник охраны в суде рассказывал, как часто делали замечания шумным болельщикам “ТИ”.
“А вы как охранник могли вывести такого дебошира из зала, тем более что все видели своими глазами?!” — не выдержала судья. “Ну... могли... должны даже были вывести...”. “Почему не вывели?” — “Не могу пояснить...”. И так — почти на каждый уточняющий вопрос судьи и представителя прокуратуры: не могу пояснить, затрудняюсь ответить. Еще бы не затрудняться! Это тебе не герой Юрия Никулина, который на вопрос, зачем же он соврал, искренне отвечает: “Дай, думаю, совру! Ну и соврал!..” Здесь другое — приятеля из беды надо выручать. Да и это, пожалуй, не мотив. Круговую поруку надо держать. Честь фирмы отстаивать. А фирма-то не самая бедная — хоккейный клуб “Газовик”. Меценатов-спонсоров хватает (опять-таки рядовых игроков просим не обижаться, не о них речь).
В свое время Счетная палата области проводила проверку состояния финансовых дел “Газовика”. То, что проверка была, — это точно. То, что результаты ее по каким-то причинам не были обнародованы, — тоже точно. Хотя вообще, особенно в последнее время, со сменой руководства, Счетная палата не скрывает результатов своих проверок, они довольно часто публикуются на страницах парламентского издания.
...Среди “свидетелей” со стороны Малькова, повторим, люди были разные. В том числе имеющие отношение к правоохранительным органам. Один из них был прежде заместителем начальника уголовного розыска ГУВД области. Именно к нему Мальков якобы обратился по факту вымогательства: мол, потерпевший требует с него деньги за причиненную травму... “Почему, — спросила судья, Мальков не обратился официально, с заявлением?” — “Так он просто так пришел, “за консультационными услугами”. — “Ну и как, оказал услуги?” — “Да, посоветовал Малькову пойти на встречу с потерпевшим с диктофоном — записать, как пострадавший будет вымогать...” — “Записал?” — “Записать-то записал, но только на записи почему-то ничего не слышно...”
В этот момент судья, очевидно, потеряв терпение, спросила: “Скажите, как вы считаете, вы действовали согласно закону об оперативно-розыскной деятельности?” На что “свидетель”, бывший угрозыск, честно ответил: “По моим понятиям, да”.
“Ну, если по понятиям, то — конечно”, — резюмировала судья.
Все свидетели, по их словам, “ВСЕ ВИДЕЛИ”. Но свидетельства их были настолько противоречивы, непоследовательны, настолько опровергали друг друга, что даже неспециалисту было ясно: врут.
“Вы говорите, что потерпевший выкрикивал слова... Какие слова?” — “Ну... это... нецензурные”. — “А какие именно?” — “Не помню!”
“Как вы заявили себя свидетелем по этому делу?” — “Так Вася сказал, что у Малькова неприятности, что его судить будут...”. Вася сказал — он и пошел. Чего не пойти-то? Тем более что сразу было сказано: не бойся, ври спокойно, ничего тебе за это не будет, все схвачено...
О честной экспертизе
Есть в этой истории еще одно, выражаясь казенным языком, пострадавшее лицо. Это судебно-медицинский эксперт Анатолий Семячков, профессионал высочайшего класса (опыт судмедэкспертизы — свыше 35 лет, на счету — сложнейшие дела, убийства и прочее).
Именно этому специалисту волею судьбы пришлось заняться “хоккейным делом”. К которому он подошел со всей ответственностью. По-другому, говорят о нем коллеги, просто не умеет. Заметим, что на это время проведение экспертизы — опять-таки по непонятным причинам — затягивалось. Пострадавший лежал после операции в госпитале Екатеринбурга. А когда вернулся в Тюмень — явился на осмотр к Семячкову. Осмотрев глаз (вернее, то, что от него осталось), А.Семячков принял решение о проведении комиссионной экспертизы. То есть не заперся в кабинете и не накатал в одиночку заключение, а привлек к проведению экспертизы офтальмолога.
Более того, после проведения следственного эксперимента во Дворце спорта судмедэксперт Семячков настоял на изъятии кресла. Того самого кресла, о которое (версия защиты Малькова, которую они отстаивали до последнего) пострадавший и выбил себе глаз. Версия была прелестная: потерпевший, ниже Малькова на голову и, простите, намного тщедушнее, в ответ на замечание, якобы сделанное Мальковым (нельзя вратаря дырой называть), вцепился в знаменитого культуриста и долго мутузил его как хотел. Бил, пинал. Словом, изгалялся над чемпионом.
Но тот напрягся (клуб “Антей” все же) и выр-р-р-вался из рук распоясавшегося пресс-дизайнера парламентской газеты. Так неожиданно вырвался (“кое-как вырвался”, так он заявил в суде, позоря родной “Антей”), что газетчик упал. Ну и, понятно, глаз о кресло выбил.
Заключение А.Семячкова было однозначным: спинка кресла является травмобезопасной! Именно потому их и делают закругленными на стадионах, во Дворцах спорта. Хоккей — игра эмоциональная. И вскакивают, и толкаются, и скандируют, и орут....
“Исключено проникновение этого предмета (кресла. — В.Н.) в глазное яблоко...”. А на суде, выступая в качестве эксперта, Семячков доходчиво объяснил: так устроено человеческое лицо — костная ямка, костная ниша, костная орбита, она охраняет глаз. А вот тренированный кулак убойной силы может лишить человека глаза.
Кроме того, эксперт Семячков прокомментировал в суде и характер нанесенной пострадавшему Кудинову травмы: “он может лишиться и второго глаза. Врачи в таком случае всегда предупреждают об опасности совсем потерять зрение”...
За качественно сделанную экспертизу Анатолий Семячков получил... выговор на службе. Мол, слишком долго носился с креслами, время протянул. Необоснованно привлекал других специалистов — тоже время...
Семячков, человек принципиальный (можно ли быть другим, проработав столько лет без единого взыскания?), подал исковое заявление в суд. И выиграл его — приказ, понижающий его в должности, был отменен решением суда. Заключение суда: “Все исследования считать обоснованными”. Но вскоре последовала кассационная инстанция... Которая отменила решение суда, оставив “понижающий приказ” в силе. Без комментариев.
Должно быть, эксперту Семячкову следовало поступить, как другой эксперт (язык не поворачивается сказать “коллега”) — г-н Бозин. Этот специалист засвидетельствовал синяки, шишки и ушибы на теле Малькова (нанесенные, ясное дело, Кудиновым), побои. Правда, обратился к нему Мальков не сразу после инцидента, а позже...
На суде г-ну Бозину был задан вопрос: почему обвиняемый обратился именно к нему? Знаком ли он лично с Мальковым? Нет, уверенно заявил судмедэксперт. Предоставленные распечатки переговоров по сотовому телефону подтвердили: были знакомы, и давно! Разве это не лжесвидетельство? Однако — молчим. Закон не позволяет назвать так г-на Бозина.
Выступал в суде в защиту Малькова еще один “независимый” эксперт — г-н Коновалов. Ну, тут все было просто анекдотично.
Ни глаза Кудинова, ни самого пострадавшего, как выяснилось при его допросе в суде, эксперт не видел. Кресла тоже. Видел какую-то фотографию. Но заключение сделал! Кресло виновато!
“Мне что представили, то я и исследовал!” — нервно заявил в суде эксперт, способный давать заключения на расстоянии (Кашпировский!). А на вопрос судьи, в качестве кого он делал экспертизу, весьма толково ответил: “Я проводил ее как частное лицо, но в то же время и как должностное”. Добавим, что лицензии на проведение подобной экспертизы у товарища не было. “Лицензии на данный вид деятельности не существует!” — заявил он судье. “Не существует или у вас ее нет?!” — и ответа не последовало.
И снова повторим: речь сейчас идет не о “хоккейном инциденте”. А о системе круговой поруки, прикрывательства.
Добавим, что в результате эксперт-профессионал Семячков был лишен интересных экспертиз и платных дежурств. Кто, глядя на такое, станет относиться к делу ответственно?
О бедном Малькове
В суде г-н Мальков заявил, что потерпевший (то есть с уже выбитым глазом) после инцидента вымогал у него деньги. Что было на самом деле? На самом деле Мальков, после того как представители редакции явились на второй день во Дворец спорта с оперуполномоченными Калининского ГУВД, понял, что натворил, и попросту испугался. И обратился к В.Калалбу, который, по иронии судьбы, оказался человеком в редакции всем знакомым (вместе в свое время боролись против произвола налоговой полиции).
Он попросил знакомого (тот подтвердил это на допросе в милиции и в суде): сведи с потерпевшим, поговорим, мол, как исправить ситуацию. При этом живо интересовался: “А я не сяду?!” Очень сильно просил о встрече, порывался даже ехать в госпиталь в Екатеринбург (к чему бы так беспокоиться, коли не виноват?!). Обещал денежную компенсацию (операция, протезирование), дочь в вузе выучить, билеты на чемпионат по хоккею в Москве...
Наконец договорились о встрече (на ней присутствовал и тот самый знакомый, и адвокат потерпевшего). Договорились о сумме. Пострадавший завел сберкнижку, которую и передал Малькову. И стал ждать условленные две недели. Затем Мальков попросил еще неделю. А потом... пропал. Видно, кто-то со стороны посоветовал не тратиться понапрасну. Вон свидетелей сколько!
Вопрос судьи Малькову: “Зачем после разговора с Кудиновым брали неделю на размышление?” — “Не знаю, может чего-то осмыслить хотел, подумать”. — “Что осмыслить-то?” — “Ну, чего он мне предложил, Кудинов...”
Осмыслил.
...Приговор Калининского суда (судья Г.Черкасова) был вынесен 11 апреля 2008 года. Суд обвинил Малькова Андрея Николаевича, бывшего тренера по физической подготовке ХК “Газовик”, нынешнего заместителя генерального директора ООО “Востокбурвод”, “в совершении преступления, предусмотренного ст. 111 ч.1 УК РФ” и назначил ему наказание в виде лишения свободы на 3 года условно. С испытательным сроком. Суд постановил также взыскать с Малькова в пользу Кудинова 39884 рубля 75 копеек в возмещение причиненного преступлением материального ущерба, а также 2 миллиона рублей — в счет компенсации морального вреда.
Решение суда можно назвать соломоновым. У Малькова на иждивении двое детей (от второго брака), пожилые родители. Спортивные заслуги. Поэтому “изолировать от общества” не умеющего держать себя в руках культуриста не сочли нужным.
Материальная часть приговора — беспрецедентна. Видимо, судебная реформа, которая длится в России с 2001 года, действительно приносит результат. Видимо, страна наша хочет все же выглядеть цивилизованной в глазах мировой общественности. Раньше такой суммы не то что за выбитый глаз — за оба глаза не присудили бы. Хотя деньги — одно, отсутствие глаза, ведущее к нетрудоспособности, — совсем другое. Вряд ли кто-то изъявил бы желание “махнуться”. Одним словом, торжествовать рано.
Тем более что от адвоката Беломоиной Н.В. в защиту Малькова А.Н. поступила кассационная жалоба на приговор суда Калининского АО г.Тюмени. Г-жа Беломоина указывает на ряд недочетов в работе судьи (в процессе судебного заседания все это обсуждалось неоднократно), вновь повторяет леденящий кровь сюжет о том, с какими неимоверными трудностями Мальков вырывался из “захвата” Кудинова (когда их обоих судья попросила встать рядом, разница в весовой категории и физической мощи была столь очевидна, что кто-то в зале рассмеялся). И, наконец, адвокат переходит к материальной части приговора.
Суду предоставляется справка, что средняя заработная плата г-на Малькова составляет... 10 тысяч рублей. И таким образом, рассуждает защита, назначенную сумму в 2 миллиона рублей ему придется выплачивать в течение 20 (!) лет!
Сам факт изготовления такой справки ничуть не удивляет, сейчас за деньги можно изготовить любой документик. Но всякому лукавству необходим предел. Адвокат г-на Малькова в кассационной жалобе сетует на то, что все эти 20 лет именитому спортсмену не придется “тратить ни рубля из заработной платы на питание, содержание жилья и другие социальные нужды его семьи. Более того, суд не учел того факта, что Мальков А.Н. единственный кормилец в семье, жена не работает в связи с уходом за несовершеннолетними детьми...”.
Поскольку о других доходах г-на Малькова в жалобе ничего не сказано, остается только изумиться. И пригласить обвиняемого к нам в газету — ведущим рубрики “Школа выживания”. Надо учить народ, как жить на 10 (в среднем) тысяч рублей, содержать семью с неработающей супругой и довольно большими уже детьми. Содержать “БМВ” с кожаным салоном. Содержать “мерседес” супруги... Ведь и на бензин, наверное, не хватает.
Зато хватило совести в судебном процессе упрекнуть пострадавшего в том, что вместо прописанного врачом недорогого витамина больной приобрел витамин дороже. Перетрясали, сверяли каждый аптечный чек: как бы не нажился случаем!
Не рубли они “занижали” — меру вины подсудимого.
О настоящем хоккее
Возможно, когда-нибудь на наших “домашних” хоккейных матчах будут звучать не крики и коллективное скандирование нецензурщины, а первый концерт для фортепиано с оркестром Петра Ильича Чайковского. Но пока порядок на матчах царит лишь только если они международного уровня. Вот тогда действительно — все интеллигентно, без мата. Хотя страсти болельщиков разгораются до предела.
Произошедший инцидент, ставший предметом судебного разбирательства, доказывает: сегодня ни о какой безопасности для болельщиков не может быть и речи. Ни охрана Дворца спорта, ни милиция, которой положено дежурить, рассредоточившись по дворцу, на помощь, если что случись, не придет. Как в нашем случае. Практика показала (обсуждение в Интернете): огромное число болельщиков нас поддерживают в этом мнении. Жаль только, что редакция наша перестала ходить на местный хоккей. Воспоминания нехорошие...