Прививка от гламура

Спектакли «Сорок первый» (режиссер Виктор Рыжаков), «Блин-2» (режиссер Сергей Пускепалис) в разные годы становились лауреатами фестиваля. Многие ценители сценического искусства выбрали из пестрой афиши нынешнего «Золотого конька» именно «Магнитку», зарекомендовавшую себя как театр высокого класса. Но уже в первые минуты спектакля зрители начали робко уходить из зала, затем перестали смущаться — сбегали сразу по нескольку человек. Если бы был антракт, в зале остались бы, наверное, только судьи...

Что же такого пугающего в спектакле «Летит» по пьесе Ольги Мухиной? Прежде всего отсутствие сюжета, завязки, развития действия... Зрителю хочется увидеть на сцене историю, персонажи, которым можно сочувствовать, сопереживать. В спектакле питерского режиссера Владимира Туманова этого нет. Есть эпатаж, не связанные друг с другом, бессмысленные фразы... Очевидно, Магнитогорскому театру как давнему другу «Золотого конька» разрешили привезти на фестиваль спектакль по своему усмотрению. Так и появилось в афише это название. Пьесу написал популярный драматург, работал с актерами известный режиссер. Слагаемые успеха — налицо. Но этого оказалось мало для того, чтобы заинтересовать тюменскую публику.

Можно предположить, почему Туманов взялся за постановку пьесы «Летит» Ольги Мухиной. Его спектакль «Таня-Таня», поставленный несколько лет назад в Театре сатиры на Васильевском острове, был успешным. Окрыленный удачей, Владимир Туманов снова обратился к творчеству этого драматурга. Как заметила председатель фестивального жюри Ирина Мягкова, пьеса «Летит» — не самое лучшее произведение Ольги Мухиной. Привлекает в нем разве что очень модный сегодня жанр в театральном искусстве — вербатим (в переводе с латинского — «слово в слово»).

Суть вербатима — проста. Автор общается с разными людьми, к примеру, студентами, известными актерами... — это зависит от выбранной темы. Интервью записываются на диктофон, затем расшифровываются, причем на бумаге фиксируется все до мелочей: паузы, междометия... Чтобы как можно точнее, без прикрас, передать живой разговор. Из фрагментов, как конструктор, собирается пьеса. Такую технику написания «произведения» придумали за границей, в лондонском театре «Ройал корт», известном своей тягой к «неприкрытой правде жизни». Вербатим — попытка создать документальный театр. «Но это — мистификация, — уверена Ирина Мягкова. — Документальным может быть кино. В театре актеры играют. В спектакле, который идет на сцене, должно быть действие, связные диалоги, узнаваемые образы и характеры...»

Ольга Мухина состряпала пьесу из фрагментов 15 интервью с представителями так называемой «золотой молодежи»: модных актеров, дизайнеров, диджеев... Вполне возможно, личности в своей тусовке — узнаваемые. Актеры Магнитогорского театра как могли пытались изобразить на сцене жизнь столичного бомонда. Но из зала был виден только общий рисунок спектакля, причем невнятный. Многие фразы из разорванных диалогов попросту терялись в глубине зала. Эта постановка была бы более смотрибельна на малой сцене.

Герои спектакля — гламурные барби и кены — живут в своем мире, далеком от реальности. Они курят, пьют крепкие напитки, «балуются наркотиками», болтают без умолку... Каждый слышит только себя, не пытаясь понять того, кто рядом — друг или любимая девушка. Из пустого трепа уловила одну разумную мысль: «Любовь — это не то, что я думал». Эту фразу создатели спектакля вынесли на обложку программки как подсказку для зрителей. Молодые люди говорят о любви, не зная, что это за чувство. Их связывает только секс. На день-два или несколько минут.

Актеры, как марионетки, бездушно произносили заученные фразы. Искренность промелькнула лишь однажды, в финальном монологе одного из героев. Он говорил о бессмысленности своей жизни с таким надрывом, которому верилось... И за эти несколько минут искусства зрители простили актерам полтора часа пустоты. Те, кто терпеливо просмотрел весь спектакль, аплодировали. Тюменцы оказались интеллигентными, доброжелательными зрителями.

В родном Магнитогорске спектакль вызвал самые разные отклики. Некоторые критики предположили, что такую постановку, «сагу» о гламурной жизни столичного бомонда, нужно показывать в Москве или Питере, где ее поймут...

— Где бы ее ни играли, результат будет один и тот же, — рассуждала Ирина Мягкова. — Простодушная провинция скорее воспримет эту пьесу за подлинную драматургию, нежели искушенная столичная публика. Пьеса «Летит» — это не художественное произведение. Видимо, режиссер почувствовал фальшь в диалогах — и постарался прикрыть ее танцами, песнями. Думаю, у магнитогорцев были сомнения насчет этой постановки, и они хотели проверить ее на сторонних зрителях. Вот и проверили...