«Живые» проекты раскрутятся сами?

С одним из представителей этого поколения нам захотелось познакомиться поближе. Аспирант, директор научно-производственного центра «Техносервис» Александр Ошибков.

— Александр Валерьевич, каким образом молодой человек двадцати шести лет от роду может оказаться в должности руководителя НПЦ?

— Моя кандидатура была рекомендована заведующим кафедрой, ее рассмотрел и утвердил ректор вуза.

— Ваш центр — одно из структурных подразделений ТюмГНГУ?

— Да, конечно, кроме нас существует НИИ электронных образовательных ресурсов, привычнее говоря, it-технологий, институт машиностроения, пытающийся создать свое опытное производство, проектный институт… Все мы задействованы в одном процессе.

— Сколько людей трудится в вашем центре?

— На сегодняшний день — я один. Проще привлекать сотрудников университета по определенным направлениям для продвижения каких-либо проектов.

— Вы на себя взяли менеджмент?

— Не совсем так.

— Тогда объясните, чем конкретно занимается ваша организация?

— Внедрением существующих технологий. В частности, технологий по винтовым забойным двигателям, их восстановлению и модернизации, также опытно-конструкторскими работами для создания установки по утилизации бурового шлама. Сейчас приступаем к проектированию котла-утилизатора тепловой энергии. И этот паровой котел хотим в скором времени увидеть «в железе», проще говоря, как работающую установку. Автоматизированный комплекс сможет работать без контроля человека. Будет только оператор, отслеживающий параметры. Ценность проекта заключается в следующем. Где-то в отдаленных местах, не имеющих доступа к электричеству, установлен генератор, как правило, дизельный. Тепловая энергия у него очень большая, а кпд на настоящий момент — 40 процентов, остальные 60 процентов вылетают в выхлопную трубу. Мы же хотим эту энергию при получении перегретого пара рационально использовать для технологических нужд производства в условиях Крайнего Севера. Пока установленные котельные продолжают «съедать» порядка трех тонн топлива в сутки.

— Ваша технология рассчитана для применения на каком-либо крупном предприятии?

— Нет, это своего рода небольшая «автономка», позволяющая сэкономить, скажем, буровой компании до 10 миллионов рублей за отопительный сезон. Это очень неплохой показатель!

— Центр, возглавляемый вами, несет своего рода внедренческую функцию?

— Скорее всего, так.

— А инновационные разработки для раскручивания откуда берете?

— Технология восстановления, модернизации винтовых забойных двигателей — детище доцента ТюмГНГУ, тема его докторской диссертации. Установка по утилизации шлама и изготовление котла-утилизатора — заказ, скажем так, со стороны.

— На встрече молодых ученых с руководителем партпроекта «Фабрика мысли» Андреем Артюховым говорилось о том, что из ста, а быть может, и из тысячи научных разработок «выстреливает» только одна. Выходит, идея ради идеи, если она не находит практического применения?

— Действительно, есть много научных работ, которые не нашли своего применения в народном хозяйстве и в принципе не могут его найти. По большому счету, они на это не нацелены. Я имею в виду фундаментальную науку, являющуюся основополагающей, а не прикладной: вкладывать же в нее большие деньги решится далеко не каждая нефтегазовая компания. И еще один фактор, препятствующий внедрению: не всегда людям, занимающимся разработкой той или иной технологии, удается убедить заказчика в необходимости ее приобретения. Он должен любое изобретение, что называется, потрогать руками и оценить коммерческую выгоду от него.

— Да, к сожалению, сегодня все поставлено на деньги.

— Именно поэтому я и «выхватываю» только те проекты, которые могут принести прибыль.

— Кому?

— Университету, прежде всего.

— А вам-то есть резон заниматься столь хлопотным делом?

— Есть, конечно. У каждого структурного подразделения ТюмГНГУ имеется свой субсчет. И, в принципе, деньги, заработанные ими, остаются там. То же касается и нашего центра. Какая-то часть вырученных средств уходит на развитие вуза, на зарплату его сотрудников…

— Чтобы сделка таки совершилась, необходимы, надо полагать, и личные контакты?

— Не без этого. Могу только отвечать за себя. Я некоторое время работал в НГДУ, на производстве, потому сохранил кое-какие связи. Благодаря этому и завязываются бизнес-отношения. Придя со стороны, трудно пробиться. И хотя на сегодняшний день у нас коммерческого внедрения нет — есть только опытно-промышленное, тем не менее мы потихонечку пытаемся действовать в этом направлении. Уже состыковались с ребятами из одной компании. Если их устроит то, что мы предлагаем, будет заключен долгосрочный контракт.

— И где же тут господдержка?

— Вы знаете, если проект «живой», интересный, то даже на уровне идеи он сам себя должен раскручивать.

— Кто определяет его жизнеспособность, ценность, если хотите?

— Производственники.

— Понятно, молодые ученые пробиваются сами. Вы ведь тоже без пяти минут кандидат наук?

— Но на сегодняшний день наукой как таковой не занимаюсь. Моя цель — сделать из родного вуза некую производственную площадку, чтобы он смог продавать реальный продукт.

— Умные головы уходят в бизнес — наука не кормит?

— Зачастую так и есть. В прошлом выпуске было 2-3 человека, желающих далее дерзать на научной стезе, если б зарплата была достойной. Я у них был дипломным руководителем. Но у меня пока нет коммерческой отдачи от проектов, нет денег для того, чтобы вкладывать средства в людей, даже если они перспективные, обеспечить им работу на ближайшие 2-3 года. Потому привлекаю уже имеющийся состав сотрудников ТюмГНГУ.

— Какие на настоящий момент есть проблемы, тормозящие развитие коммерческой деятельности университета?

— К примеру, наш вуз сегодня не имеет права проектировать особо важные объекты. Необходимы допуски по определенным пунктам. Раньше они были. Потом «наверху» решили, что их недостаточно. Мы вступили в СРО в начале года, по существующим правилам, внесли вступительный взнос в размере 300 тысяч рублей. В итоге всплывает: университет может проектировать только обычные производственные объекты, а не опасные и особоопасные, в связи с тем, что с 1 июля вступили в силу новые правила. Сейчас мы должны собрать пакет документов и предоставить его СРО по проектированию НП «Западная Сибирь». Вот только процедура обещает быть крайне затянутой. И если в рамках партпроекта «Фабрика мысли» его куратору и исполнителям удастся ускорить процесс, можно будет говорить о реальной поддержке единороссами инновационных проектов…

150 млн руб.— такова сумма гранта Минобразования РФ, выигранного ТюмГНГУ на развитие инфраструктуры университета.