Всё меряли совестью — не рублём

Кому, как не им, «шестидесятникам», очевидцам и участникам знаменательных событий тех лет, вспоминать сегодня время великих подвигов, которые совершали их сотоварищи? Новое время диктует свои законы. В одночасье рухнул главк, но память о нем, как и о его первом начальнике Викторе Муравленко, осталась. Напоминанием же о делах давно минувших дней служат правительственные награды, которых были удостоены они, работники ТЭКа.

Как молоды мы были…

— Вспоминаю, как я — юнец, окончивший школу, стоял вместе со своими друзьями на пути выбора профессии, — говорит почетный нефтяник Тюменской области, ветеран Нижневартовского УБР № 1, член правления областного общественного фонда имени В.И.Муравленко Павел Зарецкий.

— Решили поступать в Тюменский индустриальный институт на нефтепромысловый факультет. Окончив «индус», получили специальность горного инженера по бурению нефтяных и газовых скважин. Участвовали в эксплуатационном разбуривании, освоении месторождений, на которых в свое время в составе студенческих отрядов работали помощниками бурильщиков, набираясь опыта у прославленных мастеров нефтеразведочных экспедиций Малыгина, Норкина, Урусова…

После защиты диплома был направлен в поселок Нижневартовский, в Мегионскую контору бурения, впоследствии преобразованную в Нижневартовское УБР-1. В этом же году бригада Степана Повха приступила к эксплуатационному бурению первой разведочной скважины № 200 на Самотлорском месторождении.

Мне несказанно повезло в том, что представилась возможность встретиться с такими профессионалами своего дела, как Виктор Китаев, Геннадий Левин, Степан Повх… Все они удачно дополняли друг друга: у одного — житейская мудрость, хозяйская хватка, у другого — новое инженерное мышление. Вообще, на наш первый выпуск буровиков пришлось много знаменательных событий: пуск нефтепровода «Шаим — Тюмень», добыча очередной миллиардной тонны нефти к юбилеям Тюменской области, национальных округов, первый поезд, прошедший по железной дороге «Тюмень — Нижневартовск». В 1973 году бригады Геннадия Левина и Леонида Фенько установили в бурении своего рода рекорды. В целом же Нижневартовское УБР-1 с начала освоения предприятия пробурило 1 миллион (!) метров скважин. На всю страну тогда прозвучали громкие имена: Левин, Громов, Китаев, Шакшин, Ягафаров, Колесников, Петров, Широков… Победителям соцсоревнований главк выделял квартиры, машины. Это стимулировало людей, побуждало работать с еще большей отдачей. Да, было время…

Сытый голодного не разумеет

— Горько сознавать, что люди, отдавшие большую часть своей жизни не только своему любимому делу, но и делу всей страны, сегодня оказались «на обочине», — возмущается ветеран труда, кавалер орденов Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», обладатель множества медалей Александр Губанов. — А они заслуживают иного к себе отношения и со стороны нефтяных компаний, и со стороны власти. Многие из них, будучи уже пенсионерами, так и не смогли перебраться с Севера на «большую землю»: некуда и не на что. Да и вообще живут, мягко скажем, бедновато. Недавно встречался в Нефтеюганске с членами моей бывшей бригады, увидел все, что называется, своими глазами. Окружное руководство, правда, оказывает помощь, хотя и незначительную, опять же не всем — только людям заслуженным, имеющим правительственные награды.

Многие нефтяные компании занимаются наращиванием частного капитала, которым распоряжаются по своему усмотрению, преследуя прежде всего коммерческую выгоду. Они особо не стремятся вкладывать финансовые средства в разведку запасов углеводородного сырья, геологию, науку, не говоря уже об объектах соцкультбыта. Я проработал на Севере 35 лет: начинал с помбура, затем был буровым мастером, секретарем парткома объединения «Юганскнефтегаз», главным инженером. Бок о бок трудился с Романом Ивановичем Кузоваткиным. В общей сложности Нефтеюганску отдано 15 лет. После меня направили начальником Нижневартовского УБР, где я проработал на различных должностях 20 лет. Потому у меня есть что вспомнить и что с чем сравнить. Считаю ликвидацию главка — центрального органа управления, внедрения передовых на то время технологий — большой стратегической ошибкой высшего руководства страны. Конечно же, его надо было сохранить под патронатом государства: недра земные — достояние народа и должны служить повышению его благосостояния. Нельзя природные богатства отдавать в частные руки! Сегодня, пожалуй, только «Сургутнефтегаз» сохранил в своем объединении все структуры, существовавшие ранее. Там по-прежнему действуют такие направления, как геология, разведочное бурение, работающие на перспективу развития нефтедобычи. В том заслуга Владимира Леонидовича Богданова, возглавляющего компанию, который понимает: нельзя добывать нефти больше, чем разведовать запасы и их подтверждать. Такая тенденция приведет к вымиранию отрасли.

Не ради славы

— Главк в свое время сделал очень многое: до сих пор регион и вся Россия обеспечиваются запасами и мощностями, созданными в период его существования, — резюмирует Иван Диниченко, заслуженный и почетный нефтяник РФ. — Ведь «Газпром» же сумели сохранить! Просто руководству Главтюменнефтегаза, бывшему в то время, не удалось противостоять натиску наступившей в масштабах всей России перестройки. А сейчас, когда нефтяные компании — сами себе хозяева, которые решают все вопросы: как и с кем работать, где брать материалы, какие планы выполнять, о возрождении главка говорить просто бессмысленно. Даже в те далекие времена было много недовольных: надо, мол, ходить, просить, доказывать, отстаивать… Что ж говорить о сегодняшнем времени! Но мне хотелось бы внести немного позитива, вспомнив свою биографию, которой, как мне кажется, не стоит стыдиться. Когда мы оканчивали вуз, никто из ребят нашего поколения — во всяком случае, факультета, где мы учились, — не думал о тепленьких местечках и не стремился прямо в начальственное кресло, на престижные, хорошо оплачиваемые должности. Проходили определенную школу: с дипломами инженера не гнушались начинать с низов, с помбуров. Вот и я не исключение. За плечами — буровая, которая дала мне путевку в жизнь. Вырос до старшего инженера Сургутского УБР, затем стал начальником смены Центральной инженерно-технологической службы, а в начале 1975 года был направлен в Урайское УБР главным технологом. Набравшись в Сургуте опыта по внедрению новых технологий, решил их применить в Урае, где был полный завал: невыполнение плана, плохое качество строительства скважин, большая аварийность, прочие проблемы. Звоню Владимиру Александровичу Сабирзянову, главному инженеру объединения «Запсиббурнефть», которому мы подчинялись, передаю сигнал SOS: необходимо полное перевооружение. Поставил в известность и замначальника главка Михаила Николаевича Сафиуллина. Он посоветовал провести совещание, пообещав собрать на него толковых ребят. Собрались, выслушали мои предложения по поводу перестройки УБР. Дело в том, что существовавшие методы, может быть, были и хороши, но для разведочного, а не для эксплуатационного бурения. Тогда представители главка встали и сказали: «Мы согласны с вашим главным технологом и готовы разрешить ситуацию». Их слова не разошлись с делом: из ресурсов Главтюменнефтегаза были выделены средства на приобретение нового оборудования, инструментов для нас. И вскоре к нам пошли грузы. После этого у меня началась интересная работа: день и ночь пропадал на буровых. Кстати, благодаря специалистам главка Урайское УБР до сих пор там существует. После четырех лет работы в Урае я был переведен главным инженером Сургутского УБР-3. И опять у меня началась интересная трудовая жизнь!

Я горд тем, что все наше поколение работало за идею, не ради славы и не за деньги. Мы не просчитывали сумму, причитающуюся нам в качестве дивидендов.

Горько сознавать, что люди, отдавшие большую часть своей жизни не только своему любимому делу, но и делу всей страны, сегодня оказались «на обочине».