КТО РАСКРЫВАЕТ ТАЙНЫ "БЕЛОЙ" НЕФТИ

Секретарша положила на стол генеральному директору центральной Тюменской лаборатории геологов Виталию Майорову радиограмму из Тазовской нефтегазоразведочной экспедиции. Он быстро пробежал ее глазами и поймал себя на мысли, что испытывает особую радость. Такие радиограммы с Севера в последнее время стали редкостью при резком сокращении геологоразведочных работ. Начальник экспедиции извещал, что при испытании скважины на Русско-Реченском месторождении получен фонтан газоконденсата дебитом 200 кубометров. И еще просил срочно прислать специалиста принять участие в испытании других пластов и отбора полученного газоконденсата — для центральной лаборатории.
Майоров подошел к тектонической карте Тюменской области. На ней нанесены сотни разноцветных пятен — месторождений нефти, газа и газоконденсата. Светло-коричневые — это газоконденсатные. Их меньше нефтяных — всего несколько десятков. Отыскал на карте Русско-Реченское. Расположено почти на полярном круге, на самой границе Тюменской области. Прикинул: кого послать? Выбор остановился на Сергее Дудареве.
Выписывая командировку на месяц, Сергей Дударев даже не подозревал, что она затянется почти на квартал. На это сразу намекнул при первой встрече мастер бригады Алексей Мыльцев: “Вовремя прибыл, Сергей Владимирович! Меня вызывают на совещание в Тюмень, а оттуда хочу на короткое время в отпуск слетать. Надеюсь, ты сможешь меня заменить”. Вернувшись, Мыльцев остался доволен проделанной работой. Скважину успешно испытали, в Тюмень отправили образцы газоконденсата.
(фото3)Через некоторое время Дудареву снова пришлось лететь в Тазовскую экспедицию: на Пякяхинской площади ожидалось испытание скважины. На этот раз предстояло исследовать сразу четырнадцать объектов — газоконденсатных и нефтяных. Как обычно, сборы были недолги, и через несколько дней Дударев оказался на месте. Увиденное произвело на него удручающее впечатление. Испытание скважины — ответственный момент, который должен ответить на многие интересующие геологов вопросы, а на буровой — полная анархия. Люди занимались своими делами — ходили на охоту, ловили рыбу и даже приспособились готовить брагу прямо в балках. Картина на приполярной буровой буквально потрясала Дударева. Ведь тут недалеко и до аварии. Прилетел начальник экспедиции, выслушал печальный рассказ и вдруг предложил: “Бери, Сергей Владимирович, испытание скважины в свои руки. Считай, что тебе передают чрезвычайное положение. Приказ подпишу немедленно”.
И пришлось Сергею Дудареву вместо выполнения своего непосредственного командировочного задания заняться наведением порядка на буровой. Ходил по балкам, находил и разбивал бутылки с бродившей брагой, поднимал отдельных “работяг” с полатей и посылал на скважину.
— С такой запорожской вольницей я встретился впервые, — вспоминает Сергей Владимирович. — Народ собрался с низкой квалификацией, недисциплинированный. И это на приполярной буровой, где требования к проходке и испытанию скважины особые. Ну ничего — справился с работой. Испытали все четырнадцать объектов. Шесть оказались газоконденсантными, два — нефтяными, остальные — пустыми. А вообще-то в нашей работе бывает много экстремальных ситуаций. Помню, прилетел я однажды на Каменное месторождение, где работали геологи Назымской нефтегазоразведочной экспедиции. Нужно было срочно доставить пробы нефти в лабораторию, а специального транспорта нет. Набрался смелости и поехал с пробоотборниками в аэропорт. Надо сказать, провоз их авиацией запрещен — слишком взрывоопасны эти штуки. Ну и тормознули меня в аэропорту. Дежурный милиционер с вопросом: “Чего везешь в этих тяжелых металлических штуках?”
А я не моргнув глазом: “Везу на ремонт”. На мое счастье при переходе в накопитель поленились посмотреть внимательно мои “железяки”. Но больше с этим делом я уже не рисковал. А ездить за пробами конденсата приходилось по всей Тюменской области и даже за ее пределы, в Томскую область и Красноярский край. Пару лет назад работники нашей лаборатории летали даже на Камчатку для отбора материала на открытом там газоконденсатном месторождении. Кстати, напротив вас сидит оператор Игорь Половников, летавший на далекий полуостров.
Игорь — молодой парень, пришел в лабораторию недавно, после демобилизации. Только устроился и сразу поехал в командировку с ветераном лаборатории Вячеславом Николаевичем Орловым. Тот вообще привозил материалы в Тюмень со всего бывшего Советского Союза. Ценились опыт и знания работников газоконденсатной лаборатории тюменских геологов. Имя Орлова вообще было на слуху в Министерстве геологии СССР и геологических организациях страны. Но бесконечные странствия по командировкам сказались на здоровье ветерана. Недавно он по болезни ушел на заслуженный отдых.
Свой отчет газоконденсатная лаборатория ведет с конца шестидесятых годов прошлого века. При разбурке скважин на Севере геологоразведчики стали получать фонтаны прозрачной маслянистой жидкости, которую поспешили назвать “белой” нефтью. Впервые это случилось на скважине №58 Уренгойского месторождения. Этой жидкостью стали заправлять тракторы и машины. Кое-где в тундре появились мини-заводы по ее переработке. Вообще-то многие месторождения представляют собой “слоеные пироги” из нефтяной залежи газовой шапки и газоконденсата. Вот на него и наткнулись геологи при испытании скважин.
— Это не “белая” нефть, а конденсат с большим содержанием бензина, — авторитетно заявила инженер Таисия Дмитриевна Островская. — Ценное углеводородное сырье, используемое в нефтехимии для получения синтетических волокон, пластмасс, высококачественного бензина и других видов топлива.
Островская вплотную занялась исследованием газоконденсата, увлеклась этой темой, защитила кандидатскую диссертацию в Томске и затем докторскую в Москве. Первыми крупными кладовыми газоконденсата в Тюменской области стали Заполярное, Ямбургское и Уренгойское месторождения. Дальнейшая разведка глубинных пластов подтвердила содержание там “белой” нефти. Вот почему возникла необходимость создать специальную лабораторию по изучению газоконденсата. Руководить ею назначили Островскую. Грамотный специалист, больше тридцати лет трудилась Таисия Дмитриевна в лаборатории, пока ее не пригласили в Москву. Сейчас она — главный эксперт России по газоконденсату. Бывая в Тюмени, не забывает заглянуть в родную лабораторию, поинтересоваться ее делами, а при случае и посоветовать.
Когда я пришел в газоконденсатную лабораторию, моим гидом вызвалась стать методист Нелли Владимировна Вейнерова. Почти тридцать лет проработала здесь. Она и познакомила меня с процессом исследования газоконденсата.
— Наша лаборатория определяет физико-химические характеристики газоконденсата по четырнадцати параметрам: плотность, вязкость, молекулярная масса, кислотность, температура застывания, кристаллизация, наличие серы, твердого парафина... Работа очень ответственная. Комплекс исследований проводим на специальных установках, где в лабораторных условиях, близких к пластовым, изучаем “поведение” газоконденсатной смеси. На последнем этапе определяем коэффициент извлечения конденсата при разработке месторождения.
Во время нашей экскурсии по лаборатории подошел с бутылочкой газоконденсата методист Сергей Созонов. Нелли Владимировна взяла ее в руки:
— Как вы знаете, уватская группа месторождений стала разрабатываться сравнительно недавно. Это первый заказ нашей лаборатории. И мы сделали все, чтобы детально изучить газоконденсат и заполучить нового заказчика. Сейчас в области действует несколько лабораторий, но нигде не проводят исследование продукции по четырнадцати параметрам.
Газоконденсатная лаборатория держит высокую планку среди предприятий Западно-Сибирского нефтегазового комплекса. Ее услугами пользуются такие крупные компании, как Пурнефтегазгеология, Ноябрьскнефтегаздобыча, Уренгойгеоресурс, Арктикгаз, Норильскгазпром, Правдинская и Надымская нефтегазоразведочные экспедиции, другие солидные предприятия. Тесные связи у лаборатории с головным газовым институтом страны — Тюменским научно-исследовательским и проектным институтом природных газов — ТюменьНИИгипрогаз. Как известно, тот занимается изучением и разработкой глубоких валанжинских и ачимовских месторождений углеводородного сырья.
Славу и признание газоконденсатной лаборатории принесли специалисты, отдавшие производству многие годы. Это ее начальник Тамара Лебяченко, инженеры Людмила Ямщикова, Сергей Дударев, Сергей Созонов и другие. Здесь прошли хорошую школу главный инженер Виктор Шультайс, заместитель генерального директора Петр Ткачев. В ТюменьНИИгипрогазе на ответственном посту трудится бывший ее начальник кандидат геолого-минералогических наук Василий Мискевич. И, как я уже упоминал, главным экспертом по газоконденсату России стала доктор геолого-минералогических наук, академик РАЕН Таисия Островская.
Перед уходом меня буквально озадачили таким вопросом: “А знаете ли вы, что без результатов работы нашей лаборатории не обойдется ни одна государственная комиссия при подсчете запасов конденсата на месторождении?” Только мы определяем количество конденсата в одном кубометре ”коктейля", а дальше идет умножение на сотни миллионов".
P.S. Когда материал готовился к публикации, в центральной лаборатории произошли некоторые изменения. Совет директоров, где контрольный пакет акций принадлежит институту “ТюменьНИИгипрогаз”, избрал нового генерального директора.