Там, где земля встречается с морем

До пуска месторождений полуострова Ямал осталось 1660 дней.
(фото2)С берега Карского моря открываются виды, не подвластные времени. Если спозаранку встать на полосе прибоя лицом к солнцу, то слева раскинется колыхающаяся гладь свинцового оттенка. Линию, где она сменяется небом, нипочем не разглядеть. Горизонт затянуло туманом, а вода и небосвод одного цвета. И кажется, что само море вознеслось в зенит.
Справа потянется бесприютная тундра. Она молчит. Края у нее нет. Так было многие века. Так будет всегда.
Между морем и тундрой — отметина пребывания человека, островок из камня и металла, вцепившийся в прибрежный песок. Крыша пятиэтажного общежития вахтовиков надламывает плоскость дикого пейзажа. Из тумана проступают стены цехов и складов.
Через год низкое ямальское небо подопрут колонны буровых вышек. В тумане сверкнут борта установок комплексной подготовки газа. На тундровом ковре засеребрятся нитки газопроводов. Первозданный облик Харасавэя, дальнего уголка Ямала, изменится на долгие годы.
Все остальное останется прежним. Шум прибоя и посвист ветра. Крики птиц над летним камуфляжем тундры или зычный рев белого медведя, зимнего соседа вахтовиков.
Другой жизни эти места не знают.
Исправленному верить
В девяностые годы буровики Карской экспедиции пробурили на Харасавэе 57 скважин. Полтора десятка лет они простояли в режиме ожидания. Сегодня идет их техническое освидетельствование. Скважины оснащаются дополнительным оборудованием, доводятся до уровня современных требований по безопасности, экологической надежности. Придет срок, и они будут запущены в работу.
Монтаж станков на месторождениях полуострова Ямал, обустройство кустовых площадок начнутся в январе 2009 года. Это займет около трех месяцев. По прогнозам, уже к середине апреля будут отработаны первые сотни метров проходки. Поэтому сейчас, подчеркивают в ОАО “Газпром”, нужно построить базу для буровиков.
Буровые бригады будут работать на полуострове по новым технологиям. Про это знают многие. В суть новаций посвящены только избранные.
(фото3)— Речь идет не только о бурении, но и о расположении скважин, — поясняет заместитель начальника департамента по добыче газа, газового конденсата, нефти ОАО “Газпром” Наиль Гафаров, — при разработке месторождений на полуострове Ямал мы применим так называемое кустовое расположение скважин. Они будут буриться не вертикальным, а наклонно направленным способом.
Это новшество позволит сократить количество кустов и способствует равномерной разработке месторождения. Сама конструкция скважин нового поколения оснащается более безопасным оборудованием: клапанами-отсекателями, надежными подземными механизмами. Будет замеряться дебит каждой скважины. Это создаст систему контроля за разработкой месторождений, обеспечит эффективность управляющих систем.
Подобные методики применяются во всем мире. Необходимость их использования оправдана тем, что Ямал — это не просто Заполярье.
— Место разработки — переходная зона между морем и землей. Поэтому надо, чтобы здесь как можно меньше работало людей. Мы стремимся к использованию так называемых “малолюдных” технологий, — рассказывает Наиль Анатольевич.
— Потребует ли малолюдная технология особой квалификации кадров? Нужно ли будет проводить обучение персонала, набор людей?
— Тут можно подойти по-разному. Мы же ездим на импортных машинах. Они более напичканы электроникой, чем отечественные. Чтобы уверенно чувствовать себя за рулем, важно не столько умение водителя, сколько налаженное сервисное обслуживание всего этого оборудования. Значит, капитальным ремонтом и сервисом должны заниматься либо изготовители, либо специализированные компании. Такой подход у нас отрабатывается при выходе на полуостров Ямал. Для обслуживания оборудования будут привлекаться сервисные компании.
— Такой принцип работы уже применялся в России?
— Я бы сказал, что частично, в рамках реструктуризации “Газпрома” он уже используется. Подход такой: при работах на полуострове оборудование должно быть максимально надежным. Чтобы мы вели планово-предупредительные ремонтные работы, могли предотвращать внештатные ситуации, а не заниматься ликвидацией их последствий.
По Медвежьему следу
Сроки названы. Во втором полугодии 2011 года “Газпром” должен добыть на полуострове Ямал 7,5 миллиарда кубометров газа. От этого колышка идет обратный отсчет времени. Сетевой график поставок оборудования составлен с учетом даты начала эксплуатации месторождений. После строительства базы буровиков пойдет подготовка к возведению УКПГ. Исходя из этого и были поставлены задачи и перед подрядчиками, и перед проектными институтами.
Сейчас газовики набирают темп. Прошлая зима оказалась теплее, чем предрекали синоптики. Это дало небольшие сбои в поставке материалов, сократилось использование зимника.
Однако ситуация вполне управляемая. Когда составляется график поставки материалов, в нем обязательно остается резерв времени.
— На Ямал приходят только две зимы, — иронизирует Наиль Анатольевич, — или неожиданно холодная, или неоправданно теплая. И надо быть готовым работать в любых условиях.
— Но сейчас и проектировщики, и подрядчики практически в голос говорят о том, что год мы потеряли. Что можно сделать, чтобы нагнать время?
— Во-первых, всегда, когда проектировщики и подрядчики говорят о том, что год потерян, они заранее просят небольшие индульгенции. Понятно, что надо в этом случае наращивать темп и работы должны идти не последовательно, а параллельно. В этом случае мы свой график работы обязательно должны нагнать.
В принципе, любая стройка, в том числе и за рубежом, идет с некоторыми отставаниями. Важно вовремя на них реагировать и принимать превентивные меры, чтобы небольшое отставание не превратить в кризисное. А текущие задержки, сбои всегда можно исправить, ликвидировать, подтянуть.
— Какие превентивные меры применяются на Ямале?
— Сейчас самое главное — отработать вопросы, касающиеся материально-технического обеспечения. Так называемую логистику. То есть мы должны предусмотреть все транспортные пути, по которым будут доставляться те или иные грузы. Это первое.
Второе. Поскольку у нас нет больших складских помещений на полуострове Ямал, это непозволительная роскошь, мы должны отработать график строительства фундаментов и, соответственно, получения технологического оборудования. Чтобы сразу же устанавливать его на эти фундаменты. Такой подход был в свое время применен при разработке Медвежьего месторождения, когда оборудование поставлялось из Франции. Точно таким же образом мы в свое время поступили на Оренбургском месторождении, когда ровно к положенному моменту строился фундамент, подвозились большие технологические аппараты и тут же устанавливались на основание.
Что же касается подготовки проектов, то здесь большие вопросы могут быть связаны с экспертизой, с землеотводом и так далее. Потому что вышел ряд новых федеральных документов, которые, к сожалению, несколько противоречат друг другу.
К примеру, это Градостроительный кодекс, законы, регулирующие порядок отвода земли, Лесной кодекс. Поэтому важно то, что мы, представители ОАО “Газпром”, вместе с администрацией автономного округа определились, что делаем общее дело.
Чтобы исправить положение, должны принять меры и федеральные органы власти, и местные, соответственно, и проектные институты, и заказчики, и инвесторы. Мы должны работать, образно говоря, в едином порыве души. Потому что все, что мы предпринимаем, — это желание не только “Газпрома”. Мы вместе делаем большое, государственное дело. Вот если эта задача будет всем понятна, если мы вектор всех своих усилий направим по правильному курсу, то мы ее решим.
Принципиально если посмотреть на российские стройки, то, наверное, мало еще сегодня таких проектов, которые требуют усилий от государственной власти. Одним из них можно назвать строительство Транссибирского нефтепровода. Соотносимый с ним — освоение полуострова Ямал. Очень существенный, большой прорыв в газовой промышленности и смежных отраслях экономики. И поэтому государство тоже должно определиться, какова же его роль в этом проекте. Между коренным населением, производственниками и властью должны быть добрососедские отношения.
Я изучал опыт управления мегапроектами на Аляске. Сейчас мы заканчиваем обобщение такого опыта по Канаде. Есть некоторые вещи, которые, может быть, нам надо тоже учесть. Очевидно то, что при освоении полуострова Ямал необходим комплексный подход, учитывающий интересы всех заинтересованных сторон. Главное для всех нас — определиться с правилами на поле игры. И мы это делаем.
Однажды, 25 лет спустя...
Единства мнений нет. И это, пожалуй, к лучшему. Тезис об истине, рождаемой в спорах, подтверждается постоянно.
А споры идут относительно стратегии освоения полуострова Ямал. Кто-то говорит, что российский опыт работы в северных широтах уникален сам по себе. Кто-то считает, что можно использовать наработки американцев, европейцев, чьи объекты расположены тоже в заполярье, только зарубежном.
— Я полагаю, что нам надо применять свой опыт. Тот навык, который мы накопили, работая за полярным кругом, просто колоссальный. Пожалуй, что в других странах его просто и нет. Поэтому мы отталкиваемся от того, что в первую очередь сами имеем, — скажет на сей счет Наиль Гафаров.
Отечественные специалисты организовали работу вахтовым методом. Освоили всесезонное строительство и монтаж производственных установок. Наладили материально-техническое обеспечение строек. В том числе — путем прокладки транспортных путей.
— Почему принято решение строить на Ямале железную дорогу? В Канаде их нет. Канадцы ведут караваны судов по реке Маккензи или используют авиационный транспорт.
— Может, и нам действовать так же?
— Нет. Я все же считаю, что железная дорога — это наиболее дешевый транспортный коридор. К тому же наш Северный морской путь закрыт почти полгода. Поэтому мы готовы сегодня использовать разные транспортные маршруты, все же полагая, что железная дорога будет основным. Если бы предстояло осваивать только Бованенковское месторождение, то, возможно, ее и не надо было бы строить. Но, учитывая то, что мы идем на комплексное освоение углеводородных месторождений полуострова Ямал, с длительной перспективой, которая продлится лет на 60-80, то “железка” нужна.
Она позволит в срок, в комфортных условиях привезти людей на работу, отправить персонал на “большую землю”, доставить необходимый груз.
Что касается опыта работы западных специалистов, мы сейчас рассматриваем часть новаций в области бурения. Я говорю о применении так называемых холодных растворов. Они нужны для того, чтобы не воздействовать на вечную мерзлоту.
Также планируем использовать теплоизолированные трубы, чтоб не навредить хрупкой северной природе.
Сейчас мы закупаем станки, которые выпускает Уралмаш. В них применены новые технические решения — верхние приводы, утепление и так далее. Все то, что опробовано на Западе. Поэтому, работая на полуострове, мы берем свой базовый опыт и все лучшее, что есть в мировых технологиях. По крайней мере, то, что нам известно и что мы успеваем к этому времени подтянуть. Технологии на месте не стоят, поэтому надо двигаться вперед. Мы за этим следим. Участвуем в конференциях, делаем заказы нашим институтам, ведем научно-исследовательские работы.
— Можно ли предположить, что и те технологии, которые сегодня приняты в производство, в процессе освоения будут усовершенствованы?
— На любом новом месторождении 70 процентов всех технических решений должны быть проверены опытом. Остальное надо нарабатывать. Что мы и делаем. Это связано с подготовкой турбодетандеров, с модернизацией скважин.
Потому что — как бывает на практике? Передовые решения появляются раз в 25 лет. Потом идет их модернизация, реконструкция, техническое опережение, подготовка научно-технического потенциала, и делается очередной рывок в сторону применения новых технологий.
Когда мы еще не знали геокриологической модели новой территории, то обращали особое внимание на растепление вечной мерзлоты. Искали новые технологические решения. Сейчас этот вопрос решен. Мы движемся дальше. Повторюсь, обращаем внимание на сервисное обслуживание оборудования. Мы не можем здесь разворачивать огромные ремонтные базы. Предполагается, что на полуострове должно быть минимальное количество персонала. И мы исповедуем принцип: оборудование должно длительное время обходиться без ремонта. Для этого еще на стадии проектных работ, на стадии выработки технических требований проводим подробную экспертизу технических решений.
— Проектировщики, строители сегодня работают с большой оглядкой на экологию. В вашем департаменте тот же подход?
— Безусловно. Потому что главный принцип производства сегодня — не навреди. Но поскольку всякое движение человека по тундре обязательно связано с воздействием, даже если ходить по ягелю пешком, то мы стараемся минимизировать влияние на природу.
Соответственно, некоторые проблемы появятся, когда начнется массовый выход на стройку. Несмотря на то что мы проводим почти 15-летнюю подготовку по изучению воздействия на экологию, вопросы могут появиться уже в процессе эксплуатации.
Поэтому, мы опять посмотрели и опыт зарубежных стран, и свой уникальный навык, и то, что наработала Карская экспедиция, оценили их достижения и ошибки. Чтобы свести к минимуму воздействие на природу. Это самое главное.
Пассажир, прошедший регистрацию
Наиль Анатольевич Гафаров проработал в газовой промышленности 32 года. Из них 28 лет почти безвыездно провел в оренбургских степях. Он родился в 1953 году в г.Коканд Узбекской ССР. В 1975 году окончил Уфимский нефтяной институт по специальности “Технология и комплексная механизация разработки нефтяных и газовых месторождений”.
С 1975 по 2003 годы работал в ООО “Оренбурггазпром”. С 1999 года занимал должность главного инженера — первого заместителя генерального директора. В 2002-2003 годах исполнял обязанности генерального директора общества “Оренбурггазпром”.
Разработал и обеспечил серийное освоение фонтанного оборудования нового поколения на газовых и нефтяных месторождениях. Применил комплексоны в нефтегазодобывающей промышленности, обеспечил надежность работы систем сбора и транспорта сероводородсодержащего газа на Оренбургском ГКМ. Внедрил способ фракционирования природного газа, устройство для дозированной подачи жидкости и две полезные модели: установку фракционирования природного газа и установку осушки и очистки природного газа от сернистых соединений.
Член-корреспондент РАЕН, доктор технических наук, действительный член Академии горных наук РФ, почетный работ- ник газовой промышленности, заслуженный работник Минтоп- энерго России.
Автор 133 печатных работ и 18 свидетельств на изобретения. Лауреат премий Правительства РФ, ОАО “Газпром”, премии имени Губкина. Кавалер медали ордена “За заслуги перед Отечеством” II степени, награжден знаком “Ветеран труда газовой промышленности”.
В должности заместителя начальника департамента по добыче газа, газового конденсата, нефти занимается координацией проектов ОАО “Газпром” по освоению газовых месторождений полуострова Ямал. Говорит, что на Ямале для него поначалу было внове... абсолютно все. Геокриология территории, условия вечной мерзлоты. Хотя и в Оренбуржье столбик ртути в термометре делал скачки от плюс 40 градусов летом до минус 45 — зимой, но все же...
Работа в условиях, когда нет инфраструктуры, не налажена связь, навигация ведется посезонно, заставляет трудиться в новом режиме. Привычной становится практика синхронизации ввода объектов.
— Все должно быть сработано качественно, до затяжки последнего болта. До каждого сварного шва. Поскольку применяются новые технологии транспортировки газа, которые не предусматривают появления жидкости в трубе. Поэтому очень большое внимание сегодня уделяется технологии подготовки газа на промысле. Это задача особо сложная, ведь раньше огрехи где-то снимала труба. Сегодня все знают, что таких послаблений не будет. Поэтому мы, промысловики, готовимся к тому, чтобы обеспечить качественную подготовку добытой продукции, — комментирует ситуацию Наиль Анатольевич.
На Харасавэйском месторождении, поодаль от строящейся промбазы, ему однажды бросились в глаза горы ржавого металла. Останки техники, некогда использованной Карской экспедицией.
— Это своеобразное наследие развала Советского Союза, — считает Наиль Анатольевич, — в свое время надо было упаковывать этот металл и вывозить с полуострова. Просто тогда он не имел такой цены, как сейчас. “Газпром” ставит такую задачу — удалить этот металлолом. Но мы неожиданно столкнулись с проблемой. Фактически у нас нет права собственности на это железо. Поэтому сегодня мы определяемся, каким образом можем его оформить, и только после этого начнем вывозить. Потому что, как только мы начали разгребать свалки, сразу появились собственники металла.
— А пока железо ржавело, их не было?
— Никого...
Мы стояли в переполненном зале Салехардского аэропорта. Времени на интервью не просто не было, его не осталось вообще. Пассажиры рейса Салехард — Москва уже прошли регистрацию. И задерживать собеседника не позволяли ни этика, ни правила хорошего тона, наконец. Но оставался единственный вопрос: что дал ямальский мегапроект Наилю Гафарову — не как руководителю, а человеку?
— Общение с хорошими людьми. Потому что северяне — особенные. Север очищает характер от всего лишнего. А еще — я увидел новые земли. Работая в Оренбурге, оставался, условно говоря, невыездным. Никогда не был за полярным кругом. За Уралом тоже не бывал. А тут, за четыре года, многое повидал. Искупался в Карском море.
Это уже традиция — бултыхнуться в набежавшую волну где-нибудь на новой, еще не изведанной широте. Однажды, следуя принципу, Наиль Гафаров искупался у берегов Аляски, при температуре минус 20 по Цельсию. Правило есть правило... В Карское море он нырял уже трижды. Однако же северянином себя Наиль Анатольевич покуда не считает. Говорит, что станет им лишь тогда, когда его признают бывалые полярники.
— Что нужно, чтобы пройти еще и эту регистрацию, стать полноправным северянином?
— Для этого надо много и хорошо работать. Буду очень стараться...
* * *
Сотни аналитиков расценивают освоение ямальских месторождений как стратегический проект и катализатор экономических процессов внутри страны.
Миллионам потребителей за рубежом выход “Газпрома” на полуостров дает гарантию исполнения Россией взятых на себя обязательств.
Для тысяч людей дела, таких, как Гафаров, Бованенково, Харасавэй и другие, пока непочатые залежи — место работы. Стройплощадки, но особого рода, где работает новейшая техника, где объемы производства измеряются миллиардами кубометров газа, где в неглубоких распадках прошлогодние сугробы доживают до новых снегопадов, а тундра смыкается с морем.