И в девяносто лет любовь не исчезает...

— Собрались внуки, правнуки, сын, племянница, соседи. Весь день звонки, звонки. Из Германии второй мой сын несколько раз звонил. С гостями мы чуточку выпили. Даже я полрюмки пригубила, — делится радостью бабушка Лиза.

Ее комната уставлена вазами с цветами. Охапки роз, хризантем, тюльпанов. Роскошная цветочная корзина от внучки. «Из Москвы прислала», — обращает внимание Крашенинина. В квартире чистота и полный порядок: каждая вещь знает свое место.

— Я все сама делаю: убираю, стираю, глажу, — живо объясняет Елизавета Николаевна. — Целый день у меня работа. Не отдыхаю. Мне кажется, чем больше буду двигаться, тем дольше буду жить. Я и гимнастикой по утрам занимаюсь. Диету соблюдаю. Жирного, сладкого не ем. Соли в пищу кладу немного. Пусть похудела, зато силы прибавилось.

Она вызывает восхищение. Невысокого роста, юркая, легкая на подъем. На жизнь смотрит ясными глазами. И видит ими чистую и уютную Тюмень, вежливую и красиво одетую молодежь, приветливых и внимательных соседей.

— Жизнь такая хорошая! — кивает баба Лиза весеннему лучу солнца, заглядывающему в окно.

Крашенинина всегда относилась к жизни, как к удивительному дару. И какой бы тяжелой ни была ее ноша, не уставала улыбаться окружающему миру. Признается мне:

— До сих пор хочется во все глаза вокруг смотреть. Чувствую себя лет на сорок. И настроение, как в молодые годы. Я не верю, когда говорят, что люди после сорока лет стареют. Душа-то молодой остается. И любовь не пропадает... к людям. Да и так... кто-то еще может понравиться.

Ее детство прошло в деревне Михайловка Тугулымского района. Сюда в поисках лучшей доли переехали из Уфы родители Елизаветы. Отец, Николай Голишев, мужик мастеровитый, шил тулупы, шубы, костюмы. Обшивал жителей всех окрестных деревень. Тем и кормил большую семью.

Со временем он вместе с братом построил новый дом. Просторный. Места в нем хватило бы всем, если бы не беда. Однажды в лесу, окружавшем Михайловку, случился пожар. Огонь перекинулся на деревню. Выгорела половина всех домов. Голишевы остались на пепелище.

Какое-то время жили у родственников. А потом перебрались на станцию Юшала, где ютились в маленькой избушке. Было это в начале 30-х годов. Воспоминания о том времени врезались в память Елизаветы Николаевны:

— Мы так голодали! Отец с матерью пилили лес. Хлеба им давали по 300 граммов. Я тогда в 6-м классе училась. На лесенке товарного поезда одна ездила за хлебом в Тюмень. Здесь еще можно было его купить, выстояв очередь. Знаете, даже во время войны нам легче жилось!

Однажды, добыв в Тюмени две буханки хлеба, возвращалась маленькая Лиза домой. Да по ошибке соскочила с лесенки товарняка на станции Тугулым. Пока осматривалась, поезд показал хвост. К растерянной девочке подошли две женщины. Сказали, им тоже надо в Юшалу. И предложили идти с ними пешком. Подумаешь, 15 километров! Следующий поезд еще неизвестно, когда будет...

Шли вдоль полотна. Одна из женщин забрала у Лизы сумку. Мол, тяжело тащить, помогу. Держалась она позади. Через какое-то время девочка обернулась, а помощницы след простыл. Вторая женщина только руками развела: «Не знаю ее, просто попутчица».

— Как я тогда плакала! — вздыхает Елизавета Николаевна. — Домой боялась идти. Думала, отец отругает. Но он пожалел. Знаю, отец сильно на меня надеялся. Я же грамотная была. В школе стенгазету выпускала, карикатуры рисовала...

Окончив семилетку, Лиза выучилась на фельдшера. И в 1940-м по распределению попала в Армизонский район. Обслуживала три деревни: Крашенево, Иваново и Северодубровную. До больных добиралась «когда пешком, когда на лошади, когда на быках». Сражалась с сыпным тифом. И сама переболела — месяц провела на больничной койке. Потом трижды ездила в Тюмень повышать квалификацию. Досконально изучила болезнь глаз — трахому, от которой в то время страдали многие жители района. В 1943 году ее перевели в районную амбулаторию. Здесь она и познакомилась со своим будущим мужем Алексеем Крашенининым.

Дело было в 1945-м. Солдат прибыл в отпуск домой, в деревню Глубокая. В районный центр заехал, чтобы отметиться в военкомате. Забежал и в больницу по поручению соседей. В деревне был нужен врач. В тот день как раз дежурила Елизавета. Всю дорогу до Глубокой она болтала без умолку. Алексей отмалчивался.

— Нельзя сказать, что он мне понравился, — сообщает Крашенинина. И кокетливо добавляет: — Я о нем даже не думала...

А тот повадился в Армизон. Елизавета пряталась от молчаливого ухажера. Когда же солдат уехал обратно в часть, изо дня в день стала получать от него открытки — «красивые такие». На каждую отвечала. Он вернулся в 1946-м. С большим чемоданом, в котором стопками лежали ее письма. «А ты мои открытки сохранила?» — спросил Алексей. Елизавета смутилась. У нее завалялось всего несколько штук.

— Если бы я знала, что он недолго проживет... — сокрушается она теперь.

Вместе они были 12 лет. Родили двоих сыновей. После смерти мужа Крашенинина перебралась в Тюмень. Прошло несколько лет — и она познакомилась с Павлом Мальцевым, столяром судостроительного завода. Вышла замуж во второй раз.

— Сыновья его любили. Батей звали, — говорит Елизавета Николаевна и вздыхает: — Умер он 14 лет назад. А ведь полностью здоров был. Пошел прогуляться. Поскользнулся. Упал...

В Тюмени Крашенинина работала медсестрой сначала в област-ной клинической больнице, потом в детском отделении инфекционной. На пенсию вышла в 1977-м. Но отдыха и тогда не знала. Трудилась на даче «не разгибаясь», вплоть до прошлого года.

— За помидорами ходила, грядки полола, поливала, — перечисляет. — А теперь все сыну отдала. Уже не могу, спина болит. У меня же перелом позвоночника был...

Она сидит в кресле, погруженная в воспоминания. Держит в руках документы, перебирая их, чтобы не ошибиться датах. И вдруг, «выныривая» из прошлого, задумчиво произносит:

— Вот странно. Меня с последнего места работы всегда поздравляют с 8 Марта. А с Днем пожилого человека — никогда...

— Так это же здорово! — говорю ей. — Значит, в вас до сих пор видят женщину, а не бабку!

Юбилярша поднимает на меня выцветшие за девяносто лет голубые глаза. Обрадованно кивает.

2 медали: «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «Ветеран труда» и 3 юбилейных награды за победу в Великой Отечественной войне заслужила за долгую трудовую жизнь Елизавета Крашенинина.