Тайны старой Черногории

Сегодня трудно даже представить, что сто лет назад до Черногории было не так-то просто добраться. Отсутствие дорог во многом затрудняло сообщение с этой страной, а путешественникам приходилось прилагать неимоверные усилия, карабкаясь по горам и скалам, чтобы попасть в Црну Гору — так ее называют сами черногорцы. Но и в прошлом веке интерес к малодоступной балканской земле был особый, и никакие преграды не мешали пытливым путникам проникать туда, о чем свидетельствуют некоторые старинные издания.

Одно из таких хранится в отделе редких книг Информационно-библиотечного центра Тюменского государственного университета. Это книга М. Петровича «По Черногории (Путевые впечатления и наброски)». Издание 1903 года выпущено в университетской типографии Москвы. Переплет кожаный, с золотистым тиснением, обложки покрыты мраморной бумагой — традиционная для того времени книжная «одежда».

Автор сам прошел долгий путь из России на Балканы и в подробностях изложил свое путешествие. Выражая сожаление по поводу того, что «мы, русские, так мало знаем и мало интересуемся близкими нам славянскими народами», Петрович надеялся хоть как-то восполнить этот пробел. Написанная очерковым живым и изящным языком, книга ценна как своими географическими, политическими, экономическими сведениями о Черногории, так и зарисовками из жизни и быта ее народа в начале XX века.

Петрович со скрупулезностью фиксирует все эпизоды своего пути: где останавливался, с кем и о чем говорил. Все это приправляется картинами флоры и фауны Черногории, а также описанием достопримечательностей. Добавим ко всему, что советы, обращенные к читателю в духе «Лучше остановиться в корчме господина N», вообще выводят книгу в жанр путеводителя (или его предвестника).

Черногория в повествовании Петровича предстает также в красивых легендах, услышанных от аборигенов. Одна из них объясняет происхождение горной местности: «Когда Ангел, посланный Богом, при сотворении мира, носясь над землей и наделяя ее горами, прибыл на место нынешней Черногории, мешок, в котором были у Него камни, прорвался, и все камни упали на землю; оттого так неровно наделена Черногория полями и долинами...»

Особенности характера черногорца, по мнению автора, также связаны с горами, которые одарили свой народ физической ловкостью. Читаем: «Черногорцы и черногорки, ...не следуя длинным изгибам дороги, сокращают свой путь, прорезая прямо склоны гор и прыгая, нередко с большою ношею на плечах, с удивительной ловкостью, как дикие козы, с камня на камень». Горы также были защитой и укрытием от нападения чужеземцев, поэтому «с детства привыкший к скалам черногорец считает ненужными для себя дороги и даже восстает против проведения их, утверждая, что они только облегчают врагам вторжение в неприступные до сих пор для них твердыни».

Автор тонко подмечает многие черты характера или особенности уклада черногорского народа. Волнует его и «женский вопрос»: «Навстречу нам попадаются черногорцы, доставляющие древесный уголь, дрова, соленую рыбу, сыр и т.п.; они или везут эти продукты на навьюченных мулах, рядом с которыми шагают муж и жена, или эту ношу несут женщины, тогда как мужчины покуривают свою трубку».

В конце книги Петрович приводит историческое объяснение (которое он почерпнул у местных жителей) такого поведения черногорцев по отношению к слабому полу. Находясь в беспрерывных войнах с турками, «каждый черногорец был воином с детства до глубокой старости, и если он не сражался, то упражнялся в обращении с оружием. Потому все домашние и полевые работы должны были лежать на женщинах; если же надо было нести что-либо на рынок или с рынка, то также женщина клала себе это на спину и шла, согнувшись, усталая, позади своего господина и повелителя. Он же, в свою очередь, с целым арсеналом оружия у пояса, не мог утруждать себя ношей, а должен был иметь руки свободными, так как каждую минуту мог встретить своего смертельного врага». Однако мы помним, что ко времени путешествия Петровича война с турками давно закончена, а черногорские мужчины все еще изнуряют своих безропотных жен тяжелыми ношами... Неужели тому следствие — многолетняя привычка?..

Впрочем, автор утверждает, что незавидное положение женщины уже уходит в прошлое. Так, девушек наравне с юношами учат в школах, а в столице открыт Девичий институт (основанный, кстати, русскими).

Рассказывая о черногорцах, Петрович пытается составить полный портрет народа. Подробно и доходчиво он описывает национальную одежду (гунь — кафтан, елек — куртка без рукавов, капица — шапочка, опанци — старинная обувь, что-то типа наших лаптей и т.д.).

Очень живописно показан в книге черногорский народный танец «Оро» (то есть «Орёл»): «Посреди гумна шла пляска, в которой участвовали только двое: парень и девица. Стройный красавец с гордым видом прыгал попеременно то на одной, то на другой ноге, описывая грациозные кривые линии, делая антраша, то поднимал крестообразно сложенные руки, то опускал их или махал ими. Ловкий танцор скакал с такой эластичностью, что казалось, будто он лишь пальцами ног слегка касается каменного пола... А его соучастница в танце, робкая, с краскою в лице, вся взволнованная, с опущенными глазами, повторяла движения своего товарища, как бы заранее признавая за ним преимущество в силе и красоте...» Танец этот, по свидетельству древней легенды, был заимствован черногорцами у самих царей пернатых. Жители Черногории долго думали, у какого народа перенять танцевальные элементы, но с гордостью решили, что «дети гор, живущие в соседстве с облаками, возьмут себе танец орла и станут подражать движениям этой птицы, когда она нападает на свою жертву».

Помимо всего изложенного Петрович приводит тексты старинных черногорских песен («Онамо, онамо!», «У Ивана господара», «Ой, девойко» и др.), а также ноты к ним; рассказывает он и о том, как жители гор справляют свои праздники.

Книга обильно снабжена картами местности и фотографиями. Последние не только передают ушедшую эпоху, но и невольно заставляют сравнивать страну сегодняшнюю с той, старой и такой милой. Например, главная улица в Цетинье (судя по фото из книги путешественника) практически не изменилась. Этот городок (в прошлом столица Черногории) и сегодня, несмотря на обилие туристов, удивляет приезжих своей провинциальностью. Так и в начале XX века Петрович дивится тому, что перед ним — «деревенская» столица.

Описывая Цетинский монастырь, путешественник перечисляет все его святыни и усыпальницы бывших владык, рассказывая попутно различные предания. С особым трепетом говорит он о легендарной горе Ловчен, возвышающейся над монастырем. Вот что пишется в старой книге: «Ловчен — это палладиум владык Черногории. Крутым склоном, скудно покрытым лесом, ниспадает он на Негушскую равнину и на своей вершине украшен небольшой часовней, над могилою великого певца и государственного человека, владыки (митрополита) Петра II-го (Радо Петрович Негош). Знаменитый автор «Горного Венца» сам построил себе эту часовню и завещал похоронить себя здесь, на вершине Ловчена, откуда видна вся милая для него Черногория, видно море, подобно ему полное поэзии, тревоги и тайны...» Думается, все, кому хоть раз довелось побывать на Црной Горе, посетили это высокочтимое место.

Особую ценность очерку Петровича придает упоминание о Павле Аполлоновиче Ровинском — знаменитом русском ученом, историке-слависте, этнографе, изучившем горную страну «изнутри». Его бесценный труд — «Черногория в ее прошлом и настоящем» (1888—1915) — первое полное (на тот момент) научное сочинение о черногорской земле, ставшее классическим еще при жизни автора. Вот какие комплиментарные воспоминания самих черногорцев о Ровинском удалось зафиксировать Петровичу: «У нас живет только один русский, — ответил хозяин корчмы, — живет он очень давно, около 19 лет, зовут его Павлом Ровинским. Он говорит и пишет по-сербски как настоящий серб. Он пишет про Черногорию, он всю нашу Черную гору исходил пешком, и нет такой деревни и поселка, где бы он не был, ни один черногорец не знает так хорошо Черногории, как знает ее Павел Ровинский. Ровинского все знают в Черногории, даже малые дети, они зовут его «дядей Павлом». Он необыкновенно добрый, хороший человек, очень любит простой черногорский народ».

В книге «По Черногории» можно прочесть о множестве интересных встреч Петровича с умными и самобытными людьми. Но вот повествование доходит до описания отъезда автора из Цетинья, и очерк на 77 странице заканчивается... «И это все? — спросят ревнители черногорской культуры. — А где же Бока-Которский залив? Где монастырь Острог? А города Подгорица, Никшич, Херцег-Нови и другие?»

К сожалению, в предисловии к своей книге Петрович сообщил, что приводит описание Черногории не в отдельном цельном издании, а разделив его