Чтобы нефтяное сердце работало без перебоев

Люблю смотреть на карту Тюменской области. По конфигурации она напоминает человеческое сердце. Наш регион и в самом деле является энергетическим сердцем России. Подобно кровеносным сосудам отсюда в центральные районы страны и в зарубежье тянутся нефте- и газопроводы.
Более сорока лет развивается Западно-Сибирский нефтегазовый комплекс. За эти годы на карте нашей области появились десятки городов и крупных населенных пунктов — результат труда сотен тысяч специалистов всех регионов нашей матушки России. В июне 1964 года первая баржа с тюменской нефтью отправилась на Омский нефтеперерабатывающий завод. А сегодня из недр югорской земли уже извлечена
9-миллиардная тонна нефти. Уму непостижимо, как за четыре с небольшим десятка лет в краю дремучих урманов и непроходимых болот были созданы такие мощные нефтяная и газовая отрасли, равных которым нет в мире!
Сегодня я хочу рассказать о специалистах «Тюменнефтегеофизики», участвовавших в этом грандиозном строительстве, о тех людях, которые слушали нефтяное сердце и следили за тем, чтобы билось оно без перебоев.
В 1968 году я работал в сейсморазведке треста «Татнефтегеофизика». В конце шестидесятых в средствах массовой информации главной темой было становление Западно-Сибирского нефтегазового комплекса. Планы разработки богатейших месторождений поражали воображение. Татария в это время уже достигла пиковой добычи — сто миллионов тонн нефти в год. Знаменитое Ромашкинское месторождение было полностью «распечатано». И народ потянулся в Западную Сибирь. Решил и я сменить место жительства.
В ноябре 1968 года по приглашению руководства треста «Тюменнефтегеофизика» прибыл на новое место службы. После собеседования с главным геологом треста Игорем Петровичем Толстолыткиным выехал в город Урай, в Шаимскую промыслово-геофизическую контору. Урай тогда был у всех на слуху. Там в июне 1960 года бригада бурового мастера Семена Никитовича Урусова получила первую сибирскую нефть. На всю область гремели имена буровых мастеров Анатолия Шакшина, Ядгара Ягофарова, Григория Петрова — специалистов рекордных проходок скважин.
Города как такового не было. Кругом невзрачные двухэтажные домишки, балки и деревянные тротуары. Чуть ступишь в сторону, и болотные сапоги вязнут в непролазной грязи. Зима в том году выдалась морозная. Столбик градусника будто замерз на отметке минус 55. Нам, геофизикам, это было на руку. Мороз сковал зимники твердым панцирем, и на дальние скважины мы добирались без больших проблем.
Работа в Урае для меня началась в комплексной каротажной партии, в должности инженера-оператора. Затем меня перевели в промысловую партию. Немного погодя назначили начальником перфораторной партии.
Работать приходилось много, не считаясь с личным временем. А я ведь еще заочно учился в Свердловском горном институте.
В 1971 году после получения диплома я принял партию вертикального сейсмопрофилирования №6, которая базировалась в окрестностях города Урая на протоке Кузьмича.
В составе партии было 35 специалистов. Работали в основном на списанной технике. Занимались вертикальным сейсмопрофилированием старых разведочных скважин с целью изучения скоростей распространения упругих волн на площадях полевых партий треста «Тюменнефтегеофизика». Главным геофизиком был Валентин Дегтев. У него я и принял партию, а он полностью отдался обработке полевых материалов. Начальником отряда работал опытный геофизик Геннадий Колесников. А когда в середине сезона возникла необходимость в проведении работ в Нижневартовском районе, в составе партии создали второй отряд под руководством Валентина Дегтева, куда позже перевелся Геннадий Колесников. Прибыло к нам пополнение в составе молодых специалистов Георгия Кузнецова и Валерия Шабанова. И дела у нас пошли веселее. Отряд благополучно завершил сезон. А ведь условия были тяжелейшие. К тому же глубокие скважины предоставлялись нам «Главтюменьгеологией» и нефтегазодобывающими предприятиями с большой неохотой. Приходилось каждую глубокую разведочную скважину буквально выпрашивать для исследований. Работали на бурящихся скважинах в перерывах, когда буровики отдыхали или занимались другим делом. И здесь нам неоценимую помощь оказывала геологическая служба треста «Тюменнефтегеофизика» в лице молодого в то время специалиста Николая Белкина.
Впоследствии он стал главным геологом «Тюменнефтегеофизики».
А как не вспомнить добрым словом геофизика высокого класса Сергея Курсина, нашего главного специалиста вертикального сейсмо-профилирования?! Все скважины мы отрабатывали шестиканальным зондом — его изобретение. На каждую скважину он готовил схему и методику отработки.
Несмотря на тяжелейшие условия, первый сейсморазведочный сезон в Западной Сибири наш коллектив завершил успешно. Достойно выдержали проверку делом и наши молодые специалисты — Георгий Кузнецов и Валерий Шабанов. Первый в дальнейшем стал генеральным директором «Когалымнефтегеофизики», второй — одним из ведущих специалистов Сургутского треста промысловой геофизики.
...Закончен сезон 1972 года. Я с семьей начал серьезно обживаться в Урае. Но вдруг последовал вызов в Тюмень. Руководство треста предложило моей партии перебазироваться в район Сургута. Разговор зашел о смене места дислокации коллектива. Я твердо заявил, что базу партии будем размещать если не в Сургуте, то в непосредственной близости от города. Большинство работников — люди семейные, детям нужна школа, да и женам надо где-то трудиться. Руководство с моими доводами согласилось и дало добро на дислокацию партии вблизи от города. Но не тут-то было! Некоторые ретивые руководители от нефтяников и буровиков не желали пускать нас на территорию своих временных поселков. Знаем, мол, что у вас за контингент в сейсмопартиях. Наверное, одни вчерашние зеки. Короче, ближе чем в пятидесяти километрах от Сургута делать вам нечего! Но горисполком отнесся к нашей просьбе положительно, дал добро на размещение жилых вагонов в черте города и даже выдал домовую книгу для прописки наших сотрудников.
А баржи с техникой, оборудованием и людьми уже подошли к Сургуту, встали на берегу протоки у поселка Белый Яр. Помещение конторы и часть прилегающей к ней территории на базе Сургутской промыслово-геофизической конторы нам определили приказом по тресту. Так, на птичьих правах, мы проработали два сезона.
В дальнейшем, по разнарядке «Главтюменнефтегаза», мы стали получать квартиры, места в детских садах. Руководство треста определило нам задачу в Среднем Приобье на далекую перспективу. Надо отдать ему должное в понимании наших нужд. Все заявки выполнялись в срок. В коллективе партии установился нормальный микроклимат, люди трудились с полной отдачей сил. Партия вертикального сейсмопрофилирования постоянно занимала призовые места в социалистическом соревновании.
Конечно, не все шло гладко. Условия труда в полевой геофизике были тяжелейшие, и не каждый выдерживал. Особенно я переживал, когда уходили ведущие специалисты. Получив квартиры, люди старались закрепиться в городе, найти работу с лучшими условиями. Долгое время нашему коллективу не везло с заместителями. Из «Гидроспецстроя» мне удалось переманить к себе молодого энергичного механика Николая Сенюкова. Он оказался для нас настоящей находкой и классным снабженцем. Его качества интенданта сейсмопартии быстро сказались на нашей работе. Ведь это были времена, если помните, всеобщего дефицита. Все являлось проблемой — достать бензопилу или элементарную пачку электродов. Для Николая Сергеевича не существовало слова «нет» или «не могу достать». Он всегда проникался ответственностью за порученное дело. Если была архинужда приобрести или изыскать для производства дефицитную вещь, он всегда говорил: «Дайте срок — и все достанем». Его профессиональные качества впоследствии очень помогли при строительстве базы Средне-Обской геофизической экспедиции.
В 1978 году нас вывели из состава Сургутской промыслово-геофизической конторы и снова подчинили тресту «Тюменнефтегеофизика». Встал вопрос о создании собственной базы. С топографом сейсмопартии Григорием Буховым мы встали на лыжи и несколько дней искали подходящую площадку близ Сургута. Подобрали несколько вариантов. Один из них — на семнадцатом километре автодороги Сургут — Нефтеюганск — согласовали с нефтяниками, с лесхозом и утвердили в райисполкоме.
Летом 1978 года, после окончания полевого сезона, мы разместили свои вагончики и технику на новой базе. Специалистов всех полевых сейсморазведочных партий не устраивала постановка дел с организацией ремонта сейсмоаппаратуры, оборудования и техники в полевых условиях. Многое приходилось отправлять на ремонт в Тюмень. Все это было связано с большими затратами на транспортировку и рядом других неудобств. На всех собраниях и совещаниях постоянно будировался вопрос о создании стационарной базы на месте, приближенном к производству полевых работ. Я предложил создать такой ремонтный центр на базе нашей сейсмопартии. Тем более что и отвод участка был оформлен.
Пока решался вопрос о стационарной базе, мы по собственной инициативе начали обустройство своей. Благо в этом нас поддержал начальник «Главнефтегеофизики» Николай Савостьянов.
К началу 80-х годов силами созданного в составе сейсмопарти №6 стройучастка, возглавляемого Юрием Лебедевым, были построены баня с плавательным бассейном, два теплых арочника, два холодных арочника, временная небольшая котельная, капитальная теплая стоянка, начато строительство административного трехэтажного здания, 18-квартирных домов в поселке Солнечный, который находился вблизи производственной базы.
Большую помощь в строительных делах оказывал Леонид Вязовцев, заместитель начальника управления «Запсибнефтегеофизика» по капитальному строительству. Он постоянно справлялся по телефону из Тюмени о ходе строительства. Сам часто приезжал и присылал работников ОКСа.
Наш доблестный снабженец Василий Яструбец постоянно находился в командировках на заводах-изготовителях, выбивая досрочные поставки.
Параллельно велось обустройство участка по выпуску полевых вагонов, установка станков и другого оборудования.
В дальнейшем участок выпускал в год до 72 вагонов, а также другое нестандартное оборудование — шнеки, буровые долотья, взрывные шесты и железные печки для обогрева полевых вагонов. За всеми этими большими делами не уходило от нашего внимания и основное производство — полевые работы, вертикальное сейсмопрофилирование.
Начальником сейсмоотряда к тому времени был назначен Николай Жолудев. На работу в сейсмопартию он пришел после окончания техникума. Затем отслужил в армии и снова вернулся к нам. Со своими обязанностями справлялся грамотно и добросовестно. Ведь основным показателем, по которому мы отчитывались и получали зарплату, было вертикальное сейсмопрофилирование.
Весной 1983 года остро встал вопрос о создании самостоятельного подразделения в Сургуте. А в мае уже была образована Средне-Обская геофизическая экспедиция, в состав которой вошли все сейсмопартии Среднего Приобья, строительный участок и участок нестандартного оборудования. Руководить новой эспедицией назначили меня, заместителем — Николая Сенюкова. И вновь в новом качестве он проявлял чудеса изобретательности в вопросах снабжения экспедиции и полевых партий. Повезло мне и с главным инженером — Юрием Лобанком. Это был знающий специалист и прекрасно справлялся со своими обязанностями.
В 1985 году с помощью специалистов из Франции экспедиция начала осваивать метод 3Д. После окончания работ мы попросили иностранных коллег поделиться мнением о наших геофизиках. Оценка французов была такова: «Сибиряки работают на высшем уровне, с высоким качеством полевого материала!»
С каждым годом Средне-Обская экспедиция увеличивала объемы работ. А затем наступило время реорганизации системы управления «Запсибнефтегеофизика». Тресты промысловой геофизики преобразовали в геофизические объединения, а само управление — в производственное объединение полевой геофизики. Мне было предложено перейти на работу генеральным директором вновь созданного объединения «Тюменнефтегеофизика» и заняться его реорганизацией. Было очень жаль оставлять родную Средне-Обскую экспедицию. В новой должности я проработал год с небольшим. Это был самый трудный период моей жизни. Но за это время сделано было немало: построено 5-этажное здание ВЦ, создано пять новых сейсморазведочных партий, подготовлены документы по отводу участков под строительство жилых домов в Тюмени.
В октябре 1988 года состоялись выборы первого руководителя. Я их не прошел и вынужден был снова уехать в Сургут, где работал в объединении промысловой геофизики. Но с экспедицией связь не терял. Побывал там на 15-летнем юбилее. Убедился: предприятие выстояло и успешно развивается. Я искренне порадовался его достижениям.
О людях, которые работали рядом со мной, можно говорить и писать много. Кого ни коснись, каждый в своем деле — самородок, талант. Поэтому работалось с ними очень легко, в удовольствие. Все получалось, ладилось. Все работали в едином порыве. Для меня это были лучшие годы моей жизни.