Игорь ГАНУС: "На стариках и детях экономить не будем"

Всю осень руководство разных уровней только и делало, что строило прогнозы относительно надвигающегося кризиса. Версии выдвигались разные: от незначительного финансового недомогания до мирового экономического апокалипсиса. Среди всеобщей говорильни и предсказаний как-то незаметно отошли в тень люди, далекие от слов. Те, кто вопреки штормам и катаклизмам привыкли работать при любой финансовой и политической погоде. Потому что по-другому — вне своего дела — не представляют своей жизни. Кризис? Как пришел, так и уйдет. Дело-то останется.
О том, как будет работать в меняющихся условиях Губкинский муниципальный фонд поддержки предпринимательства и малого бизнеса, в преддверии ажиотажа рассказал Игорь ГАНУС, директор учреждения.
— Как, по вашему мнению, отразится кризис на работе фонда?
— Думаю, при любом раскладе будет продолжена программа обучения и подготовки будущих предпринимателей, но уже в новом формате. В модернизированном, я бы сказал. В прошлом году мы набирали группу из числа безработных, совместно с городским центром занятости. Сейчас мы набираем две группы. Одну из числа зарегистрированных безработных и тех, кто только начал поиски работы либо хочет повысить квалификацию. Вторая группа — молодежная, от 14 до 35 лет. Ориентируемся больше на школьников, их наберем тоже две группы. После окончания обучения хотим предложить желающим написать бизнес-план, реальный, который можно применить в Губкинском. Приветствуется и коллективный труд.
Из каждой группы будет отобрано несколько наиболее перспективных работ, а победителям предложено внеочередное размещение в бизнес-инкубаторе. При этом “птенцам” поможем купить для реализации идеи оборудование. Если же автору идеи нужен лишь компьютер — предоставим. Выделим средства, как говорится, и на прожитье — в виде безвозмездного гранта в сумме пятидесяти тысяч рублей. А может и так быть, что напишет молодой человек интересный бизнес-план, а реализовать не хочет по каким-либо причинам, например, ему надо учиться. В таком случае мы ему выплачиваем 10 тысяч рублей в виде премии и реализуем его идею самостоятельно. То есть — платим за идею. Так принято во всем цивилизованном мире. Надо сказать, губкинские подростки нашу инициативу приняли на ура.
— Здорово. Гранты, стипендии, премии... А деньги где возьмете на поддержку инициативной молодежи?
— У нас три источника финансирования: местный бюджет выделил на реализацию программ 100 тысяч рублей, окружной — 123 тысячи. У Центра занятости средства из федерального бюджета в размере 99 тысяч. А наш фонд 170 тысяч рублей расходует на премии, гранты, лизинг согласно нашему бизнес-плану.
Не претерпит изменений и лизинговая программа: она тоже внесена в бизнес-план и денежные средства для ее реализации заложены. Единственное, возможно, придется пересмотреть некоторые перспективные планы, это касается в первую очередь строительства третьего бизнес-инкубатора. Его мы строили на свои средства, плюс средства, которые нам дали округ и муниципалитет. Обошлись без штурмовщины, не стали брать кредит. И сегодняшняя ситуация с банками только подтверждает: интуиция или расчет нас не подвели. Меня журналисты иной раз спрашивают, почему так долго строим новый бизнес-инкубатор. Во-первых, повторю, строим за свои деньги. Пока два с половиной года велись работы — запустили второй бизнес-инкубатор. А начинали оба одновременно.
— Два с половиной года считается долго?
— Ну да. Мы ведь выстраиваем не супер-пупер здание, а вполне обычное, не сильно дорогое, то есть северного исполнения. Сегодня в условиях кризиса наша задача — смонтировать само здание, а когда насобираем денег на внутренние работы, займемся ими. Раньше можно было купить материалы с 30-процентной предоплатой или без нее, по факту поставки. Теперь поставщики выходят на 100-процентную предоплату. Проще говоря, сначала надо поднакопить денег, а уж потом купить. Конечно, это может вызвать задержку, но не самую существенную. Ведь мы работаем на собственной земле. К тому же у нас нет жесткого графика ввода объекта, поэтому идем планово с учетом имеющихся средств. Если их нет, значит, и не строим. Резкого изменения в политике фонда, думаю, не будет. А дальше все будет зависеть от нашей мобильности, умения работать в изменившихся условиях.
— Как, по-вашему, будет складываться наша жизнь?
— В глобальном контексте прогнозы делать не стану (смеется). Я не аналитик — практик. Мой уровень — Губкинский. Поддерживаю точку главы администрации Валерия Владимировича Лебедевича: зарплаты выплачиваться будут согласно законодательству. Законом также запрещено устанавливать ее в меньшем размере. Потреблять, то есть кушать, мы будем, без хлеба не останемся. Что касается предметов не первой необходимости, с одной стороны, их потребление уменьшится. С другой — население в условиях финансовой нестабильности, наоборот, стремится деньги потратить, а не отложить на черный день.
— А это правильно?
— Однозначного ответа, на мой взгляд, нет. Каждый сам выбирает, как и чем будет страховаться. Кто-то выберет ценные бумаги, кто-то избавляется от них, потому что они падают в цене. Крупные бизнесмены говорят, пора покупать, акции сегодня подешевели, а уж потом обязательно вырастут. Инфляцию со счетов сбрасывать нельзя, она — воочию. Прогноз был 9. И что? Ситуация как с бензином. Нефть подешевела, стоимость бензина осталась прежней. Не успевает, объясняют нам, упасть. Странно. На подъем реагирует мгновенно. Что тут скажешь, как всегда, виноваты все, но никто конкретно. Поэтому, может, и прав тот человек, который не стал прятать деньги в кубышку, а пошел и купил ту вещь, о которой мечтал. Но, что бы ни было, жить мы будем продолжать (смеется). Это точно!
— Людей волнует жилье. Точнее, возможность им обзавестись. Что будет со строительством?
— Здесь возможны проблемы с рынком насыщения. На мой взгляд, бесконечно строить нельзя. В Губкинском, условно говоря, двадцать тысяч населения. Берем среднее количество семей. Требуется построить шесть тысяч квартир, больше строить бессмысленно. В них никто жить не будет. При этом не отбрасываем реалии: общежития тоже будут востребованы, как и недорогое жилье. Когда-то порог насыщения наступит. Второй момент: десять лет у нас строительство ведется за счет инвестиций. Жители города берут кредит в банке, участвуют в ипотеке. За счет этого в прошлом году показатель ввода жилья в Губкинском составил один квадратный метр на одного жителя. Небывалый показатель!
Теперь банки ужесточили требования по кредитам, повышают процентные ставки, уменьшается объем ипотеки. Соответственно, складывается ситуация, когда дом, например, спроектирован под восемьдесят квартир. На пятьдесят кредиты взяли, на тридцать средств нет. А строительство рассчитано исходя из восьмидесяти квартир, то есть прибыль заложена на это количество после реализации. Средств нет, как строить дом? Возникает проблема.
Рынок жилья должен сам себя инвестировать. Заработал прибыль, вложил в другое строительство. В законе регламентировано: строительная организация может привлекать средства населения лишь при наличии проекта, земли, все это затраты. Предпринимателю надо вкладывать свои деньги до начала строительства. Где их взять? Только в банке. Государство правильно делает, поддерживая банки — кровеносные сосуды, образно говоря. Обвал одного банка повлечет цепную реакцию. А это может обернуться обвалом всей финансовой структуры страны. Ведь предприятия тоже смотрят, если жителям, населению государство гарантирует возврат вкладов, пусть в определенной сумме, то юридическим лицам никто ничего не гарантирует. Такой гарантии нет. Было на счету у организации, скажем, пять миллионов рублей, а банк взял да и лопнул... Хорошо, что хоть Запсибкомбанк поддержали округ и правительство Тюменской области, не дали даже пошатнуться.
— Что бы вы посоветовали рядовым гражданам?
— Советовать не люблю, особенно в вопросах, куда девать деньги. Советы могу давать в пределах своей компетенции — вопросах бизнеса. Если к нам в фонд придет предприниматель и скажет, дескать, я хочу строить, ему я посоветую опираться только на свои средства, кредит будет сложно взять. Кто-то неустанно предрекает, мол, рынок жилья рухнет. С какой высоты, позвольте спросить? Вот ведь в чем вопрос. Если в Москве квадратный метр загнали под две тысячи долларов, а “рухнет” до полутора, все равно будет очень дорого. Вопрос падения цены на жилье считаю субъективным.
— А не наступит жилищный коммунизм, когда квартиры будут давать по очереди?
— Даром и по очереди ничего и никому давать не будут. Про социальное жилье не знаю, его строительство зависит только от состояния государственной казны.
— Расскажите о социальных программах фонда, как они будут работать в новых условиях?
— Как наметили, так и будем работать. Конечно, какое решение примет совет фонда, именно он будет утверждать бизнес-план на следующий год. В него мы планируем заложить социальную помощь и поддержку в виде стипендий подросткам из малоимущих семей, как и в этом году. При благоприятных условиях новые проекты в этом направлении будем внедрять обязательно. Едва ли отменятся из-за кризиса меры социальной помощи ко Дню пожилого человека и Дню молодежи — это, я думаю, останется в строках наших бизнес- планов всегда. На стариках, детях и молодежи экономить не будем. Просто те доходы, которые мы раньше получали, закладывали в перспективный план. Сейчас, если не будет хватать денег, мы перспективные планы будем временно приостанавливать. На реальные, текущие планы денег должно хватить, конечно, если не случится какой-то суперобвал.
Ну что значит — “новые условия”? Мы не являемся акционерами Газпрома, Роснефти, рынок акций для нас не актуален. Наш бизнес-план не связан с нефтью, газом и алмазами, работаем себе спокойно.
— Вы оптимист по жизни?
— Я не оптимист. Реалист. Знаю — никогда нельзя опускать руки. В любой ситуации надо работать добросовестно, делать свое дело. Если сейчас запаниковать, отбросить дела и метаться из стороны в сторону — будет хуже. Надо продолжать заниматься своим делом, думать головой. Если работа идет, что паниковать: хватай мешки, вокзал отходит?!
— Понятно, не так страшен кризис, как его малюют. Люди-то в состоянии паники...
— Это — какие люди? Я вот тоже — население, но я не в панике, и вы, я вижу, далеки от мандража. Мои работники тоже не мечутся в ужасе. Так какие “люди” рвут на себе волосы? Те, у кого три процента акций Газпрома? Возможно, потому что там другие деньги, иной капитал. И то, я думаю, они ищут выход, чтобы не потерять свои деньги, заработать взамен утраченного. Тут уж никак не до паники, голову надо включать, а не истерить, как наши СМИ, которые добросовестно отрабатывают свой хлеб. Вот они новости и жарят.
А жизнь-то не остановилась. Наша с вами жизнь. Конечно, ремешки где-то подтянем. Но есть защищенные статьи бюджета: зарплата, пенсии, они обеспечены доходами в любом случае, потому и называются защищенными. А есть статьи, которые выполняются за счет профицита, превышения дохода над расходами, а если не будет превышения, значит, не будет перспективных планов. Но и в этом случае жизнь не остановится. Мы за счет профицита своего фонда выполняли свои программы, не будет его — будем лучше работать, уменьшать затраты. Чтобы не впасть во всеобщий кризис, будем думать. Нам за это зарплату платят.