Стойкие люди из рода Осокиных

О моих родственниках, к сожалению, не сохранилось полных сведений, но память о них живет по сей день. Многим мужчинам нашего рода пришлось воевать.
Мой пращур, Василий Иванович Осокин, служил рядовым солдатом в пехоте, был участником Крымской войны 1853-1856 гг., ранен при осаде русскими войсками крепости Силистрия.
Отец моего прадеда — Яков Васильевич Осокин, во время революции 1905 года вместе с многочисленной семьей вынужден был переселиться из Серпухова в Исетский район Тобольской губернии в поисках лучшей жизни. Здесь он построил крепкий дом, завел хозяйство и очень скоро стал сравнительно богатым крестьянином. Секрет благополучия семьи Осокиных был не только в трудолюбии и усердии, но и большом количестве детей: на каждого из двенадцати сыновей выделили земельный пай. Это была очень дружная семья: мужская половина работала в поле, женская — занималась домом, ткала холсты, ковры и половики. Когда сыновья обзаводились своими семьями, они строились рядом с отцом. Воевать они, конечно же, не собирались, но пришлось.
Во время гражданской войны мой прадед, Дорофей Яковлевич Осокин, был в коннице Буденного, в 1939-м его призвали на войну с финнами, хотя тогда ему было уже 44 года. В 41-м он был связистом на Ленинградском фронте в составе 368-й Печенегской дивизии и оставался в действующей армии до июня 1945 года. Домой он привез главный “трофей” — выписку из приказа, где ему, красноармейцу Осокину, участнику форсирования реки Свирь и боев за освобождение городов Петрозаводск, Печенега, Киркенес, объявлялась благодарность Верховного главнокомандующего...
Рассказывать о войне Дорофей Яковлевич не любил, фильмы не смотрел, наверное, не хотел снова бередить старые раны. На самом деле вспоминать прадеду есть что, ведь он прожил 91 год. Во время коллективизации 1932 года его семью признали кулаками, хотя наемных работников в хозяйстве не было. У них отобрали все имущество, даже подушки, на которых в тот момент спали дети. Всех раскулаченных ссылали на Крайний Север, но прадед не хотел подчиняться чужой воле и сбежал с семьей в Тюмень. Он устроился на пристань грузчиком, затем окончил курсы судоводителей, стал гонять по Туре, Тоболу, Иртышу и Оби баржи с грузами. Он плавал и до войны, и после войны, даже после выхода на пенсию работал еще несколько лет.
Когда прадед воевал, моя прабабушка, Ульяна Давыдовна, одна воспитывала пятерых детей. Старшей дочери было 14 лет, и она работала на заводе строительных машин, где в те годы выпускали боеприпасы, а остальные дети весной копали мороженую картошку и полевой лук, летом пропадали в лесу за сбором грибов, ягод, лекарственных трав, зимой собирали хворост. Так и выжили.
Мой дед, Евгений Дементьевич Цирятьев, умер в 27 лет в результате несчастного случая, и бабушке, Марии Дорофеевне, пришлось одной воспитывать шестимесячного сына Александра. Она тогда работала телефонисткой на междугородней телефонной станции, заочно закончила электротехникум связи и перешла в планово-экономичский отдел, где продолжала работать фактически до 2005 года. Папа, Александр Евгеньевич, закончив школу, продолжил учебу в ПТУ и стал газоэлектросварщиком. А я, вполне возможно, стану инженером, заполню свою социальную ячейку общества. Продолжение истории моего рода будет полностью зависеть от того, насколько я сумею органично вписаться в трудовой коллектив страны.