Музей имени Кюкена

Там, на небесах, душа Василия Евгеньевича Кюкена уже определилась, ведь прошло больше сорока дней после того, как его не стало здесь, на земле, рядом с нами. Но осталась память о нем. Такая же светлая, каким был этот человек.
Журналисты любили писать про В.Кюкена: даже если просто пересказать его биографию, уже получится материал, что не оставит читателя равнодушным. Начать с того, что родился Василий в семье, которую в иные времена можно было бы назвать интернациональной. Русская женщина и поволжский немец сумели создать ячейку общества, где царили любовь и верность, где уважали труд, где много внимания уделяли воспитанию детей.
В городе Горьком это была примерная семья. Но началась Великая Отечественная... И Кюкенов погрузили в переполненный товарный вагон и отправили в сибирскую ссылку. Ноябрьские морозы встретили их на станции Голышманово. Не успели мало-мальски обжиться на новом месте, как главу семейства Евгения Мартыновича забрали в трудармию. Чуть позже в трудовую армию последовали и его сыновья.
В Ивдельских лагерях Василию довелось и пни сосновые при сорокаградусном морозе корчевать, и лес валить, и бригадирить — значит нести полную ответственность и за норму выработки, и за товарищей по каторжному труду — сумеют они выжить или нет. “В день (цитирую воспоминание В.Кюкена, опубликованное в четвертом номере журнала ”Сибирское богатство" за 2004 год. — Н.Т.) мы осиливали один-два пня, не больше. А питание такое: дважды в день похлебка и 800 граммов хлеба — если выполнишь норму. А норму не вытянул — получай 400 г. А я, еще нестреляный воробей, никаких обходных путей не знаю, как есть, так честно и отмечаю. И мигом посадил свою бригаду на 400 г. ...Редко кто из бригадиров избежал суда. Скользкая это должность, что и говорить. А я отделался легким испугом. Счастливый я все-таки".
1948-й для В.Кюкена стал памятным — ему определили местом жительства Тюмень. Барак сменили покои небольшого домика, ему предоставлялась возможность трудоустроиться по собственному желанию. Это была свобода, но весьма ограниченная чертой города. Выезд за пределы этой черты приравнивался к побегу и грозил каторгой. Без права выезда Василий Евгеньевич пребывал вплоть до 1954 года. Несмотря на это, он часто нарушал “предписание”, часто украдкой убегал в лес — новая работа того требовала...
И профессия у Василия Евгеньевича — привлекательная тема для журналистских репортажей. Потому что профессия эта довольно редкая. Он занимался таксидермией (в переводе с греческого звучит как “изготовление чучел животных”). Ремеслом этим он заинтересовался еще в детстве: видел, как горьковские охотники мастерили чучела птиц. Птахи будто оживали... Василий тогда тоже решил увековечить свои охотничьи трофеи. Препаратор местного краеведческого музея Широков преподал ему первые уроки, которые он тут же “повторил”, — смастерил чучело утки. Чучело выглядело... чучелом. Но горьковский школьник разглядел в нем свое призвание. Мечта начала сбываться в нашем городе, когда Василий Евгеньевич устроился на работу препаратором в Тюменский областной краеведческий музей. Ремесло переросло в искусство, потому что Кюкен не просто грамотно “набивал” чучела — “он вдыхал в них свою душу художника”. И это отмечают не только посетители отдела природы краеведческого музея, где представлены “живые” зверьки и птицы Кюкена, но и таксидермисты, что не стеснялись учиться секретам профессии у Василия Евгеньевича — мастера, воспринимавшего чучело как мягкую скульптуру. Характерная особенность его скульптур — не злобное, не агрессивное выражение “лица” плюс ощущение прыжка или полета.
В начале шестидесятых заведующий кафедрой зоологии Тюменского пединститута Федор Шапошников пригласил Кюкена возглавить биостанцию. Василий Евгеньевич согласился и... начал на зоофаке создавать музей. Рассуждал он при этом так: с обитателями местных лесов студенты должны познакомиться лично. Однако постепенно рядом с чучелами “аборигенов” прописались чучела заморских птиц и зверей. Среди экспонатов — трофеи самого Кюкена, добытые во время многочисленных экспедиций (только из поездки по Западному Приаралью он привез около ста находок — редких жуков, скорпионов, водяных ужей, степных жаб, разнокалиберных змей и удавчиков).
Позднее на базе педагогического института вырос университет. Когда вошел в строй корпус биофака, экспонаты для его музея перевозили уже на нескольких грузовиках.
...Живая память должна звучать. Почетный гражданин Тюмени, кандидат биологических наук Л.Сурина предлагает присвоить зоологическому музею ТГУ имя В.Кюкена. В своем письме в редакцию Лидия Несторовна пишет: “Василий Евгеньевич всегда жил в ладу с природой. Его ”живые" чучела говорят о тонкой наблюдательности натуралиста, бережном отношении к природе — всему этому он обучал своих учеников. Его произведения представлены в музеях Тюмени, Тобольска, Ишима, Ялуторовска, Заводоуковска и в лучшем университетском музее России — ТГУ, где Василий Евгеньевич проработал 32 года".
Перебираю стопку газетных материалов, посвященных Василию Евгеньевичу. Один из них (“Тюменская правда” за 23 декабря 1973 года) называется “Музей Кюкена”. Пришло время “внести поправку”: музей имени Кюкена...