Такая современная Кармен...

Оперный жанр давно и справедливо считается одним из самых сложных, а потому элитарных видов музыкального искусства. Как правило, на человека, любящего оперу, смотрят с недоумением: мол, разве можно любить то, что непонятно?! И вообще: зачем петь, если легче сказать? Темп жизни убыстряется, у людей все меньше времени на размышления, и публикой приветствуются произведения, не требующие вдумчивого анализа. Пожалуй, по этой причине опера оказывается за гранью массовых зрительских симпатий. Тем не менее раритетность и необычность оперы привлекают театралов и меломанов.
В Тюмени опера — жанр редкий во всех отношениях. У старшего поколения оперный зрительский опыт накоплен лишь благодаря гастролям оперных театров страны еще советского времени или самостоятельным путешествиям, у молодого же зрителя представление об опере основано и вовсе на аудио- или видеозаписях и программах канала «Культура» — и это в лучшем случае. Именно поэтому гастроли Пермского академического театра оперы и балета имени П.И.Чайковского были восприняты очень многими тюменцами как радостное событие.
Спектакли, привезенные Пермским театром, — абсолютно беспроигрышный вариант (без них не обходится репертуар ни одного оперного театра России): самая популярная опера в мире «Кармен», лучшая опера Дж. Россини «Севильский цирюльник» и «Царская невеста» Н.А.Римского-Корсакова, в которой объединены исторический сюжет, мелодрама и сказочный антураж. Такие разные произведения располагают к перевоплощениям музыкантов и певцов, которые интересно было наблюдать.
Судя по этим трем спектаклям, оркестру театра ближе русская музыка. Создавалось впечатление, что именно в «Царской невесте» оркестр развернулся, зазвучал не сдерживаясь, не «сжимаясь». Сдержанность особенно слышалась в увертюрах: в «Кармен» энергию оркестра словно бы заменяла страстность, неудержимость самой музыки; в «Севильском цирюльнике» увертюра была исполнена так, как будто она еще только готовилась зазвучать, пытаясь в своей стремительности и искрометности вырваться из рамок, заданных музыкантами; и только в «Царской невесте» увертюру действительно стало слышно.
Эти классические оперы представляют интересную градацию в смысле нового прочтения. Классика — понятие относительное: с одной стороны, это то, что признано, с другой — то, что якобы уже пора осовременить, поскольку признано давно. Сюрприз пермского театра заключается в том, что максимально осовремененной оказалась «Кармен», которую и в классическом варианте все знают и любят. Отход от классической формы в «Севильском цирюльнике» проявился в минимализме, схематичности и мобильности декораций. На этом фоне абсолютная традиционность «Царской невесты» казалась по-настоящему оригинальной.
Авторы спектакля «Кармен» акцентируют внимание на противостоянии мужского и женского начал, иронически отзываясь о «картонном», искусственном испанском колорите оперы и отрицая его в пользу глобальной проблемы «войны между полами». Такой подход должен подчеркнуть предельную правдивость изображения страсти и мучений, которые она приносит.
Спектакль проходит в красно-черно-белых декорациях, с минимумом вещей на сцене, но вещей колоритных: бильярдным столом, солдатскими койками, душевыми кабинками и наверняка шокировавшими публику дамской и мужской туалетными комнатами с латинскими и итальянскими (!) граффити на стенах, что вызывало у слушателей не только улыбку и мысль об известной театральной условности. Эскамильо представляют знаменитым спортсменом — при том, что речь о корриде сохраняется (вообще текст либретто остается нетронутым), Микаэла оказывается нимфеткой в школьной форме, что остроумно подчеркивает контраст между нею и Кармен и, надо отдать должное, гармонирует с ее музыкальным образом.
Подобные интерпретации, детали, пожалуй, бесконечны. Но вот что интересно: намеренное сопротивление испанскому колориту только больше акцентирует его, заставляет обращать внимание на его отсутствие, явно диссонирующее с музыкой. Если на то пошло, «искусственный» испанский колорит не только в декорациях и костюмах, но и в музыке! Как не вспомнить об Испании, если партия Кармен пронизана ритмами фламенко? А фламенко в узком мини-платье в стиле 80-х... Забавно, что и авторам костюмов уйти от классического варианта не удалось: у Кармен та же красно-желто-белая гамма, меняющаяся в той же последовательности.
Понятно, что в современном театре доминируют тенденции минимализма — пресловутого классического спектакля с двумя стульями. Хотя — не настолько нова эта мода! Кроме того, ее так много вокруг, что самой нетрадиционной постановкой уже кажется классическая. И всё же опере не усидеть на двух стульях. Новые пути неизбежны — такова культурная закономерность (особенно если учесть, что сам оперный жанр есть не что иное, как новое прочтение античной трагедии, осуществленное гуманистами XVI века!). В этом смысле вариант пермского театра интересен, но представленное им «новое прочтение» показывает, насколько неясны и туманны эти пути, насколько далеко нужно отойти от оригинала, чтобы на новом уровне воплотить первоначальный смысл.
Где же место оперы сейчас? Созвучна ли опера современности, отражает ли ее или находится на обочине культуры? Означают ли эти многочисленные эксперименты, что XXI век станет временем очередного переосмысления жанра? Пермский театр, предъявляя произведения в равной степени классические, но реализованные абсолютно по-разному, фактически рисует для зрителя миниатюру на тему современной реальности мирового оперного театра. «Царская невеста» с традиционным, но уже забытым публикой полным набором декораций и костюмов, глубокой драматической игрой многих артистов (не только искусным вокалом!), интерпретацией смысла оперы через наглядность сюжета, текста и музыки — напомнила зрителю о состоятельности классического подхода. В «Севильском цирюльнике», сочетавшем традиционные приемы оперы-буфф — гротескную внешность комических персонажей, преувеличенно оживленные манеры — с предельно упрощенными декорациями, проиллюстрирован некий переходный этап переосмысления жанра. Наконец, «Кармен» — попытка окончательно и бесповоротно уйти от привычного антуража, освободить подлинный, общечеловеческий смысл от частных, ненужных наслоений.
Такая картина очень ясно показывает, что опера — открытый жанр, соединяющий прошлое и настоящее и потому всегда находящийся на некой грани современности. Чтобы ощущать эту грань, этот ритм развития жанра, нужно постоянно и непосредственно его наблюдать. И современному зрителю не просто полезно, но необходимо очное знакомство с современным оперным искусством, которое и подарил нам пермский театр. Эти гастроли — радость. Жаль только, что слишком редкая...