Укротительница глины

В Нягани живет человек с всемирно известной фамилией. Правда, знаменитых творческих деятелей в ее родне нет, она первая — художник Лариса Пастернак.
До поры до времени все в ее жизни складывалось логично. К будущей профессии невзначай подтолкнула первая учительница, подарившая две пачки пластилина. Пока одноклассники Ларисы бегали на уроке физкультуры, она, освобожденная от нагрузок по состоянию здоровья, лепила кукол и зверюшек. Потом Лариса стала заниматься в студии Дворца текстильщиков: там царила такая творческая атмосфера, что девочке хотелось в мастерской дневать и ночевать. Пришла пора выбирать институт — и тут все срослось удачно. Мама хотела, чтобы дочь стала учителем, выкинула свои драные, перепачканные глиной джинсы, ходила на работу в красивой одежде, с портфель- чиком. Лариса выполнила эти условия лишь отчасти: документы отдала в педагогический институт, но факультет выбрала по своему усмотрению. Конечно, это был худграф.
А вот дальше все пошло наперекосяк. Это было в короткую эпоху перестройки, когда каждый вынужден был спасаться как мог. Лариса с мужем и маленькой дочкой решила переехать из Ташкента на Север, где, собственно говоря, их никто не ждал. Муж, по образованию историк, пробовал заняться коммерцией, но не- удачно, и она, выручая его из долговой ямы, вынуждена была торговать на рынке музыкальными дисками.
Но каждую свободную минуту, чаще вечерами, Лариса рисовала или резала по дереву и принципиально свои работы не продавала, а просто дарила. Нягань — город маленький, разговоры об интересном и щедром художнике быстро разошлись кругами — так у Пастернак появилось первое общественное признание. Потом у нее была очень удачная эксклюзивная работа в Сургуте (по условиям конкурса мастера лепили только три часа), другие ее работы попали в каталог выставки “Оживи дерево”. И Ларису приняли методистом в городской центр прикладного творчества и ремесел.
В Нягани, по личному убеждению Ларисы, у нее сломался характер. Если прежде она была парниковым цветком, то здесь научилась стоять за себя. Это местная неподатливая тощая глина воспитала в художнике буквально бычий характер. Из такой глины не то, что лепить, кирпичи делать невозможно, а Пастернак ее укротила и заставила работать на себя.
— Тощая глина, это какая? — не могла удержаться я от вопроса.
— Она очень капризная. Гончарить тяжело, лепить тяжело, в ней песка много, потому она не склеивается и не тянется. Вот фаянс, его можно раскатывать в лист, а местная глина не позволяет себе этого. Я из фаянса изделие слепила, зачистила, в сушку поставила, и все, внимания ноль, а с местной — никакой гарантии. Мастеру обязательно нужно быть с глиной на ты, иначе ничего не получится. Вот смотрите... — и Лариса откинула пленку с ванны, наполненной глиной. — Она у нас в лежке на морозе пробыла два года. Потом ее ошпарили кипятком, отмочили и все, скользит, как масло, можно лепить.
Некоторые образцы своих работ Пастернак позаимствовала у древних предков, они сейчас — своеобразная визитная карточка Нягани. Дело в том, что краеведческий музей вот уже которое лето ведет археологические раскопки на территории воспетого в былинах городка Эмдер. Одной из самых первых удачных находок была пряжка с ремня древнего воина, она хранится в фондах Тоболь- ского краеведческого музея. Именно эта находка стала официальной эмблемой местного музея, и Пастернак “штампует” из глины ее копии в качестве сувенирной продукции.
Но ей как художнику больше интересно другое. Когда Лариса увидела керамические черепки, она подивилась технологии производства: посуду тогда лепили жгутиками из красной глины. В тех горшках можно было варить пищу, и опять же по особой технологии: их не подвешивали над открытым огнем, а закапывали в землю, обкладывали камнями и только потом раскладывали костер. Еще Пастернак удивилась, как гончары ХVI — ХVII веков умудрялись идеально придавать форму своим изделиям (гончарных кругов на месте раскопок пока не обнаружено), и тому, как геометрически четко нанесен орнамент, хотя вместо инструментов тогдашние мастера использовали подручные средства — кости оленя, челюсти рыб...
А еще ей интересно работать с детьми. Центр прикладного творчества и ремесел занимает обычную трехкомнатную квартиру, чтобы вести на этой тесной территории кружки, не может быть и речи. И тогда Пастернак пошла в местный детский дом. Два первых года она занималась с ребятишками керамикой и резьбой по дереву, потом вместе стали осваивать бисероплетение и лоскутный дизайн. Посещение, кстати, было свободным, но при единственном условии: любая работа должна быть законченной. Дети начинали путь в ремесло с деревянных хантыйских игрушек и “скучных” глиняных шариков, но со временем так втянулись, что сейчас, завидев Пастернак, бегут ей навстречу сломя голову с единственным вопросом: “А когда следующее занятие?”
Ларисе работать в детском доме понравилось. С таким же настроением она каждое лето ездит в детский археологический лагерь “Древний стан” проводить мастер-классы. Дерево, глина, береста — материалы, ею довольно успешно отработанные. Но вот появилась “заноза”, и Пастернак самостоятельно научилась плести циновки, а потом и детям объяснила, как это делается.
Управляться с берестой, кстати, она училась у мастеров из Новороссийска, они показали, как делать женские украшения и чеканку на бересте. Получив первые уроки, Лариса по ходу дела придумала и стала применять свои приемы, лишний раз доказывая, что нет предела совершенству.
Коллектив, в котором работает Пастернак, небольшой: Николай Рудометов — признанный резчик по дереву, Евгения Ананьева занимается куклами и росписью по фаянсу и фарфору, Ирина Самсонова увлечена традиционными ремеслами обских угров — вяжет чулки, создает коллекции женских украшений, играет на санквылтапе. Такой командой они выиграли в прошлом году грант на изготовление коллекции национальных инструментов в количестве 18 единиц. Они сделали все инструменты в двух экземплярах, и на каждом можно играть — звучание проверяли профессиональные музыканты. И когда в Ханты-Мансийске проходил окружной научно-практический семинар по программе “Забытые ремесла”, они снова проводили мастер-классы с обязательной установкой — это должна быть законченная работа: если нерпь — то струна смычка непременно из конского волоса, натертого канифолью...
Старания и особая тщательность в работе были замечены: из Москвы поступил заказ на изготовление двух бубнов, а второй заказ — деревянные скульптуры эмдерских богатырей — в сентябре уже переехали в столицу. А сама Пастернак в это время принимала участие в III Международном фестивале гончаров, который проходил в Скопино Рязанской области. Няганские мастера приготовили для фестиваля коллекцию этнических горшков, массу изделий для ярмарки-продажи, а также были полны решимости принять участие во всех конкурсах большой пятидневной программы. Такие фестивали для Ларисы Пастернак — как глоток свежего воздуха. И этого вдоха хватает ей на долгую северную зиму, затяжную весну и очень короткое лето...