Арктика глазами незнакомца

Известный английский фотожурналист и документалист Брайн Александер очередной раз посетил наш округ. Недавно он побывал на Полярном Урале у оленевода Александра Пайшина, который работает в ООО «Ямальская аграрная наука». Перед отправлением в вечные нетающие снега коллегу встретил наш корреспондент Хабэча Яунгад, записавший его рассказ.
— С малолетства я интересовался жителями арктических широт. Будучи студентом Лондонского колледжа полиграфии, прочитал дневниковые записи и статьи известных путешественников, исследователей Севера Кнута Расмусена и Питера Фройкена, где они подробно описали жизнь и быт эскимосов северной Гренландии. Все прочитанное вызвало неподдельный интерес.
В 1971 году я стал победителем фотоконкурса, организованного Королевским обществом искусств. Грант, полученный мной, позволил отправиться в шестимесячное путешествие в Гренландию.
(фото2)Коренные жители поразили дружелюбием, гостеприимством, своей непосредственностью. Я чувствовал с их стоны неподдельную заботу. Однажды с группой зверобоев попали на дрейфующие льдины. Нас носило несколько дней по океану, но в действиях охотников не увидел паники. Мне, наоборот, показывали и объясняли простейшие явления природы. В положенное время принимали пищу, ложились спать, хотя льдина раскалывалась на части. Ко мне пришла уверенность, что все закончится благополучно. До сих пор помню имена отважных эскимосов. По приезде на родину я рассказал о них на страницах газет и журналов. Организовал несколько фотовыставок и на всю жизнь заболел Севером. Каждый год обязательно пару раз посещаю высокие широты.
— Когда пришла мысль о том, что нужно посетить и северные округа СССР?
— В конце 70-х годов я попытался встретиться с саами на Кольском полуострове. С визой не возникло никаких проблем. Доехал до города Мурманска. Представители местных властей провели со мной экскурсии по школам, детским садам, Дворцам бракосочетания. К оленеводам, однако, не пустили, ссылаясь на отсутствие транспорта и плохую погоду. Мне пришлось вернуться в Англию и на долгие годы забыть дорогу на российский Север.
Спустя 15 лет я решил побывать на Ямале. Мои руководители, эксперты в центре полярных исследований имени Скотта, после неудавшейся поездки в Советский Союз отговаривали. Говорили, что зря потеряю время. Там, утверждали, давно исчезли народные традиции, все обрусели и носят европейскую одежду. Но я не сдавался...
— Ну и как?
— Прилетев в Салехард, мы с моим спутником решили поехать в совхоз «Панаевский» на зимнюю дислокацию оленеводов в Надымском районе. В те годы царил такой хаос, что просто перелезли через забор, добежали до самолета Ан-2, сунули деньги пилоту и сказали, что билетов в кассе нет. Уместились прямо в проходе. К счастью, Ан-2 приземлился в Яр-Сале. Попали прямо в объятия Дмитрия Оттовича Хороля и Леонида Ивановича Худи. Один руководил в те годы совхозом «Ярсалинский», другой работал в мэрии Надыма. Благодарен судьбе, что встретился с внимательными людьми. Они готовились побывать на фактории Ярудей, где проходил фестиваль народов Севера. Сказали, что мне уместно посетить это интересное мероприятие.
Когда увидел ярко одетых, радостных людей, я понял, что попал в совершенно другую цивилизацию, в другой мир. Меня высадили в стойбище Сергея Савоковича Сэротэтто. Встретили очень приветливо. Я ходил с раскрытым от удивления ртом. С бригадой оленеводов кочевал шесть недель, чувствовал себя свободно. Никого не смущало, что я иностранец.
Хотя в большой России происходили непонятные перемены, здесь царили порядок, дисциплина и организованность. Без всякого сомнения, ненцы на протяжении тысячелетий создали свою цивилизацию, где проживают и по сей день от Кольского полуострова до Таймыра. Мы знаем крупные, вошедшие во всемирную историю империи, которые создали греческую, римскую, китайскую цивилизации и которые занимали очень большие территории, потому что они были хорошо организованы и структурированы. Так же, как ненецкая цивилизация.
Некоторые представители европейской концепции развития человечества говорят, что северные культуры примитивны — это неправда. Каждая вещь в чуме и вокруг него имеет свое место. Впервые, когда я вошел в ненецкое помещение, поставил свою обувь рядом с вещевым мешком. Через некоторое время бахилы исчезли. Их я нашел около входа. Сразу понял, что им место там.
Приезжие люди привыкли называть любые сани нартами. Это далеко не так. У любого хозяина несколько видов нарт: нгэдалёсь, вандад, хрумы, малкось... И используются они в индивидуальном порядке. К ним никто, кроме хозяина, не имеет права дотрагиваться.
У каждой семьи есть хэхэ хан — святая нарта, где хранятся предметы культа и духовного состояния ненецкого рода. Во времена кочевок ее тащат два святых быка. Но это закрытая тема для чужого человека. Мне понадобилось восемь лет, чтобы хозяин привел к святой нарте. А затем еще два года, чтобы посмотреть содержимое.
— Проявилось ли у вас пространственное мышление, как у коренных северян?
— Бог не наградил меня чувством пространственного мышления, как северные народы. Могу по этому поводу лишь рассказать случай из жизни канадских эскимосов. Как только залив покрылся льдом, местные парни сели на снегоходы и отправились на охоту на диких оленей. Скрылись в тумане крайние домики, и сразу же разразился сильнейший буран. Ребята заблудились. Разбили лагерь. На следующий день по рации связались с поселком, но не смогли объяснить, где находятся. В населенном пункте собрали стариков, стали разговаривать с потерпевшей стихийное бедствие молодежью. Старейшины спросили, видят ли они солнце. Парни ответили утвердительно. Тогда их попросили встать лицом к солнцу. Затем снова обратились к молодежи, видят ли они сзади себя холмы. Так старики точно определили местонахождение сельчан-охотников и вызволили их из беды.
— На куполе неба, которое просматривается ненцами, звезды имеют свои названия. Ориентируются ли по ним другие коренные северяне?
— Кроме Ямала в 1994 году я посетил Билибинский район Чукотки, побывал в поселках Лаврентьево, Уэлен. Эти территории, как установили ученые, заселились тысячелетия назад. Все горы, возвышенности, озера большие и маленькие, сопки и реки имеют свои меткие названия. Все видимые глазом небесные тела имеют также свои названия. Аборигены ориентируются по ним, когда находятся продолжительное время в пути.
Создатели одной из моделей быстроходного снегохода решили назвать свое детище «Полярной звездой». Чтобы не попасть впросак, обратились за переводом к эскимосам. На языке аборигенов это словосочетание звучит как «звезда, находящаяся в покое». Пришлось отказаться от красивого названия, что называется, не в тему.
Когда снова приехал в августе 1993 года в бригаду Сергея Савоковича Сэротэтто, постепенно угасал полярный день. Я удивлялся вечерней устремленности взрослых и детей к ультрамариновому небосводу. Все направляли свои взоры вверх. Оказывается, каждый хотел увидеть первым самую яркую звезду. Так с малолетства изучается звездный мир и на родном языке сочиняются прибаутки, короткие четверостишия, скороговорки.
В одном интервью невозможно рассказать о большом Севере и населяющих его замечательных искренних людях. В своих мыслях, поступках по отношению к тому, что их окружает, они одинаковы. Я хочу, чтобы мир Севера был вечным...