Дом переехал...

Еще живы в памяти дебаты, сопровождавшие переезд окружного специализированного Дома ребенка из Салехарда в Тюмень. Тогда, в 2004-м, многие опасались, не ухудшит ли это жизнь его обитателей: вдали от Ямала, без присмотра оставшихся родственников и местных журналистов, малыши могли лишиться прежнего внимания. Кто сегодня рядом с больными детьми и оказывается ли им в Тюмени должный уход? Для многих ямальцев до настоящего момента это оставалось тайной. Сегодня у нас появилась возможность ответить на эти вопросы.
Уполномоченный по правам детей в ЯНАО Ольга Беседина приступила к своим новым обязанностям 20 июня этого года. Дом ребенка попал в сферу ее забот. В начале декабря нам наконец удалось побывать с Ольгой Алексеевной в стенах этого специализированного учреждения. Сразу скажу, что впечатления от увиденного вызвали у меня очень сильные эмоции. А история мальчика — выпускника этого учреждения, рассказанная главным врачом Ямало-Ненецкого окружного специализированного Дома ребенка психоневрологического профиля в Тюмени Ириной Беловой, растрогала до слез.
...История напоминает мексиканский сериал. Родился Саша в роддоме города Лабытнанги. Его маму врачи сразу предупредили: малыш не жилец и проживет на этом свете от силы несколько дней. У него обнаружилось врожденное психоневрологическое заболевание. Прямо в роддоме молодая мать подписала документы об отказе от ребенка. Но мальчик оказался сильным, вопреки прогнозам он выжил и впоследствии из роддома был направлен в Тюмень. Так Саша попал в Дом ребенка. (фото2)Вспоминая его состояние в первые дни, Ирина Натановна говорит, что малыш действительно был очень тяжелым, не мог даже глотать, очень плохо засыпал. Но вот прошло четыре года, и мальчик научился самостоятельно кушать, ходить, успешно усвоил навыки первых лет жизни. А так как в этом учреждении детки могут находиться только до четырех лет, то пришло время, когда на Сашу стали готовить документы для отправки в детский дом. В личном деле мальчика были все документы, в том числе и сведения о матери. Несмотря на ее заявление об отказе, сотрудники Дома ребенка решили рискнуть. Они позвонили маме и, рассказав об успехах Саши, спросили: не заберет ли она мальчика в семью? Результат их беседы потряс всех: оказывается, мать и не подозревала, что ее сын выжил!
(фото3)Какое-то время ушло на усыновление ребенка, но с поддержкой сотрудников учреждения все препоны были преодолены. Саша вернулся в семью, где его ждали два братика. Мама до сих пор звонит в Дом ребенка, консультируется у специалистов о том, как дальше развивать мальчика, и при этом не устает благодарить сотрудников. О Саше она говорит, что сейчас он мало чем отличается от двух других ее детей, рожденных с диагнозом “здоров”.
Но вернемся к самому учреждению. Главный врач без излишней суеты провела нас по всему корпусу. Похоже, что к различным инспекциям здесь давно привыкли и проверяющих не опасаются. В Доме ребенка на сегодняшний день находится 27 детей в возрасте от полутора месяцев до четырех лет. Семьдесят процентов из них имеют статус инвалидов, две девочки с рождения лежат в коме. Вид малышек в маленьких кроватках с трубочками в носу и капельницами в венах просто разрывает сердце. Возле них постоянно находится кто-то из персонала. Первой мыслью, не скрою, было: “Как хватает выдержки каждый день видеть такое?” Мы переходили из комнаты в комнату. Каждая из них оформлена красочно и ярко, обстановка говорит о том, что учреждение не бедствует. В каждой комнате находились сразу по нескольку ребятишек примерно одного возраста и при них несколько человек персонала. Воспитатели здесь неотлучно целый день. Скуку, усталость, равнодушие в них не заподозришь. Женщины с удовольствием общались со своими воспитанниками, занимали их развивающими играми, разучивали новые слова.
Ирина Натановна представляла нам детей: “Вот Артур, ему два года, он уже ходит, нараспев произносит стишки, живо интересуется всем новым и ярким”. И, действительно, мальчик не отводил глаз от фотоаппарата в моих руках и только после длительных уговоров, смущаясь, прочитал нам стишок про бычка. У этой девочки очень тяжелое заболевание, и шансов выжить у нее практически не было. Тем не менее ей уже три года, она самостоятельно одевается, ест, обслуживает себя. При этих словах кроха в пышном розовом платьице ненадолго отвлеклась от своего занятия, но, как только мы ее оставили, тут же сосредоточенно продолжила укутывать куколку. И только особенное выражение лица говорило постороннему взгляду, что девочка нездорова. А еще нас в этот день познакомили с Анной Ахматовой. Это действительно полная тезка известной поэтессы. По просьбе воспитателя девчушка звонким голосом продекламировала детский стишок и счастливо за- улыбалась, видя, какую радость она доставила взрослым.
Через следующий игровой зал мы прошли на цыпочках. Там, сидя на полу, молодая пара играла с ребенком. Нам пояснили, что это потенциальные усыновители девочки, они приезжают из США уже во второй раз, и пока у них идет стадия знакомства и привыкания друг к другу. Картина была трогательной: девочка выдувала мыльные пузыри, а соискатель отцовского счастья ловил их и хлопал в ладоши. На каждый его удачный хлопок девочка отвечала счастливым визгом. Ирина Натановна сказала, что с 2004 года здесь уже усыновили семерых детей и еще семеро взяты под опеку. Усыновители — сплошь иностранцы. А наши граждане детей если и берут, то только под опеку. И совсем небольшая часть малышей по достижении четырехлетнего возраста возвращается к родителям. За три года в семьи вернулось четверо. Остальные распределяются по учреждениям органов здравоохранения и образования.
Сейчас специализированный Дом ребенка может принять только 30 детей, а нуждающихся на самом деле гораздо больше. В связи с этим в здании идет реконструкция, строители заканчивают возводить пристрой современного архитектурного вида, благодаря которому Дом ребенка планирует расширить свои площади уже к Новому году. И тогда здесь смогут принять еще столько же детей.
Педагог и медицинский работник работают в тесном взаимодействии друг с другом. Дефектолог и психолог начинают знакомиться с воспитанниками с первых дней их поступления сюда. Педагог высшей категории Людмила Кадочникова занимается с детьми по оправдавшей себя программе Монтессори. Чем раньше ребенок сюда попадет, тем больше шансов его выходить. И, действительно, маленькие жильцы узнают что-то новое каждую минуту. В программу их развития включены походы на кухню, где им готовят обед, и прогулки в ближайшие магазины. Регулярно к ребятам приезжают артисты театра с детскими постановками и навещают духовные опекуны из ближайшего храма. Воспитатели берут на себя даже такие сложные заботы, как выезд в город на праздники. Эти дети имеют представление, откуда они родом. В центре игровой комнаты мы увидели построенный руками женщин, никогда не бывавших на Ямале, игрушечный, в рост ребенка, чум.
Из проблем Ирина Натановна назвала единственную: непозволительно медленно в Салехарде оформляются документы для перевода детей сюда. В результате ребенок вынужден долго находиться в лечебном учреждении, и теряется драгоценное время реабилитации. Инвалидность детям оформляется только здесь, в Доме ребенка, и соответствующее лечение он получает в нужной мере тоже только здесь. При необходимости сотрудники везут детей в Москву для консультаций у медицинских светил. И такой порядок дел себя оправдывает. Благодаря программе “Сотрудничество”, средств, выделяемых Дому ребенка, достаточно для того, чтобы поставить маленьких ямальцев, в прямом и переносном смысле, на ноги. Статистика говорит о том же: за прошедшие годы из Дома ребенка выбыли 45 человек, и только трое из них попали в печальную строчку — умершие.
...Напоследок, поколебавшись, я спросила мнение Ирины Натановны по поводу того, гуманно ли искусственно продлять жизнь девочек, которые с рождения находятся в состоянии комы? Женщина посмотрела на меня такими мудрыми, святыми глазами, что я еще больше растерялась. Её ответ поразил меня: “Не нам решать, когда им уходить...”