Стеклянная ширма

Федеральное законодательство отгородило ею аптеки от претензий рядовых граждан
Недавно в региональной прессе были опубликованы две моих статьи о неудовлетворительном обеспечении ветеранов войны и труда, инвалидов лекарствами по льготным рецептам. В тюменской городской аптеке №173 отсутствовало необходимое лекарство, отдел, торгующий лекарствами по льготным рецептам, работал лишь пять дней в неделю. Характерно, что в этом отделе, в отличие от всех остальных подразделений предприятия, рабочее место провизора отделяет от клиентов высокая стеклянная перегородка на металлических стойках. Загадку сооруженного полувольера разрешила руководитель этого медучреждения Р.Биктимирова. “Знаете, — сказала она, — какой народ эти пенсионеры! Могут так двинуть костылем, что не возрадуешься!”
А ведь достаточная обеспеченность лекарствами, подумалось тогда, и доброе отношение к людям вполне могли бы заменить эту стеклянную ширму...
На призыв газеты высказать свое мнение по обсуждаемому вопросу не откликнулся никто. А при дальнейшем ознакомлении с нормами и правилами, регламентирующими деятельность аптечных учреждений, оказалось, что таинство молчания вполне объяснимо. И даже закономерно.
Отреагировать на критическое выступление газеты просто некому. То есть конкретно никому в регионе не дано права контролировать деятельность аптечных учреждений. Согласно методическим рекомендациям, одобренным замминистра здравоохранения РФ В.Стародубовым, правила и порядок отпуска лекарственных средств аптечным учреждениям определяются и утверждаются федеральным органом исполнительной власти, в компетенцию которого входит осуществление функций по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере обращения лекарственных средств (в ред. Федерального закона от 22.08.2004 г. №122-ФЗ). Заметим: федеральным органом власти.
А положение о департаменте здравоохранения, утвержденное постановлением правительства Тюменской области от 30 мая 2005 г. №56-п ограничивает полномочия здравоохранного главка лишь ...мониторингом за состоянием лекарственного обеспечения населения и тенденциями развития фармацевтического рынка да организацией лекарственного обеспечения отдельных категорий граждан. Наивно думать, что ответственный федеральный орган в состоянии осуществлять контроль за деятельностью сотен аптечных учреждений региона, да еще находящихся в далекой сибирской глубинке, на дальнем Севере. Создается впечатление, что кто-то невидимой рукой осторожно и настойчиво отводит контрольно-надзорную, а следовательно, и карающую длань от опекаемой фармацевтической сети. Есть, конечно, еще территориальное управление Росздравнадзора. Но малочисленный штат, а соответственно, и возможности его столь ограничены, что не могут оказать оперативного и существенного влияния на улучшение работы фармацевтической службы. Не случайно в текущем году управлением проверено в порядке надзора 29 аптечных учреждений, и в 25 из них не выявлено ни одного нарушения.
По данным департамента здравоохранения и территориального Росздравнадзора на отсроченном обеспечении в текущем году находилось 195 льготных рецептов. Отсроченных рецептов на период свыше 10 рабочих дней значится “ноль” (к этим десятидневным “законным” отсрочкам мы еще вернемся). Между тем в процессе журналистской проверки двух аптек (из 55 подобной категории), обслуживающих лишь единицы поликлинических отделений, установлено, что только в октябре в одной из них несвоевременно получены лекарства (не на дату предъявления рецепта в аптеку) по 35 льготным рецептам, а в другой аж по 113. И это только в двух аптеках за один отнюдь не самый напряженный месяц. Таким образом, местные медицинские главки характеризуют анализируемое положение столь далеким от истины, что предавать эти цифры огласке просто неприлично. Сколько же рецептов просрочено свыше этих десяти разрешенных дней — фармацевты не говорят. Но утверждают, что такие рецепты есть, и они отчитываются по этому показателю перед своим департаментом еженедельно. А теперь возвратимся к нашим баранам, то бишь к узаконенной десятидневной отсрочке медобслуживания граждан с момента предъявления ими льготного рецепта в аптеку. Дело в том, что согласно Порядку отпуска лекарственных средств, утвержденному приказом Минздравсоцразвития от 14 декабря 2005 г. №785 (цитируем дословно его пункт 2.13) “...Рецепты на лекарственные средства, включенные в перечень лекарственных средств, отпускаемых по рецептам врача и не вошедшие в минимальный ассортимент лекарственных средств, обслуживаются в срок, не превышающий 10 рабочих дней с момента обращения больного в аптеку”. Вероятно, излишне доказывать, что такое для больного — не получить выписанное врачом лекарство в течение практически 14 календарных дней. Может, нет этого лекарства на территории субъекта Федерации? Но тогда зачем его выписывает лечащий доктор? Да, акт этот антигуманный, резко диссонирующий с международным правом. И родной Конституцией, статья 55 которой прямо указывает, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Да и то лишь в защиту конституционного строя. Не стоит, наверное, ломиться в открытую дверь и доказывать, что упомянутый приказ, а конкретно его п.2.13, находится не в ладах с правом гражданина на его жизнь и здоровье. Кстати, этот пункт министерского приказа взят аптеками на вооружение немедленно и в полном объеме. А вот другой пункт нормативного документа, также одобренного замминистра здравсоцразвития В.Стародубовым, ими не замечен и сделан неработающим. Речь идет о праве аптечных учреждений самим приобретать и продавать недостающие лекарственные средства и медицинские изделия.
Хотя содержание этого пункта получило широкую огласку, по нему дано разъяснение в “АиФ” (№41, 2007 г.). Но фармацевты встречают такое толкование их прав и обязанностей в штыки. “Боже, какая архаичность взгляда на современность! — воскликнула заведующая крупной тюменской аптеки, когда я показал ей упомянутую газетную вырезку. — Ну кто же будет закупать лекарство по фиксированной цене себе в убыток?!” Ну, а почему бы и не приобретать их в порядке децентрализованного закупа? Дефицитных, остро необходимых именно сегодня, препаратов, входящих в ассортимент внутриучрежденческих стандартов? Почему бы аптекам не работать только на прибыль при столь благосклонной надбавке на базовые цены (до 50%)? Почему бы не учесть сказанное при лицензировании аптечных учреждений в допустимых и разумных рамках? Разумеется, если полностью не исчезнет бич дефицита.
Есть и другие “мелочи”, неведомые пациентам, но оставляющие у них чувство неудовлетворенности оказанной медуслугой. Ибо также ущемляет права больного. В процессе подготовки материала к печати работники департамента здравоохранения при встрече старались убедить меня, что фармацевт при отсутствии нужного лекарственного препарата вправе своим собственным волеизъявлением либо, посоветовавшись с врачом, заменить этот препарат другим с идентичным довлеющим ингредиентом. Это не совсем так. В п.2.11 названного приказа Минздравсоцразвития черным по белому записано, что работник аптечного учреждения вправе (за некоторыми изъятиями) осуществить его синонимическую замену С СОГЛАСИЯ пациента. А изъятия из этого правила, сделанные приказом МЗСР №109 от 12.02.2007 г., следует разъяснить больному на понятном ему языке.
Нам представляется, что доля сказанного, в частности п.2.13 названного выше приказа Минздравсоцразвития, могла бы стать объектом внимания Генеральной прокуратуры РФ.
Думается, поднятая проблема непременно привлечет внимание региональных законодателей.