Парад теноров: разведчик, шахтер, экономист

В Тюмени с однодневным визитом, завершившимся концертом в филармонии, побывали молодые солисты столичных театров — тенора — во главе с народным артистом СССР, профессором Московской консерватории Владиславом ПЬЯВКО.
“Владислав Пьявко и Компания. Парад теноров” — таково полное название одного из самых популярных ныне российских музыкальных проектов. Его долголетие и жизнеспособность (“Параду” уже более 10 лет) изначально были обеспечены постоянной сменой репертуара и солистов (Пьявко называет их “когортами”).
В концертах “Парада” среди сложнейших серьезных произведений — оперных и арий — всегда находится место народным песням, лирическим романсам, искрометным опереточным куплетам. И Тюмень не стала исключением.
На сцене концертного зала им.Ю.Гуляева прозвучали оперные арии Алеши (А.Гречанинов “Добрыня Никитич”), Туриду (П.Масканьи “Сельская честь”), Каварадосси (Дж.Пуччини “Тоска”), Беппо (Г.Доницетти “Рита”), баллада Герцога (Дж.Верди “Риголетто”), а также куплеты Баринкая из оперетты И.Штрауса “Цыганский барон”) и сцена смерти Отелло из одноименной оперы Дж.Верди в исполнении солистов театра “Геликон-опера” Сергея Спиридонова и Василия Ефимова, солиста Москонцерта Хачатура Бадаляна и Константина Толстоброва, солиста Государственного академического Большого театра России.
В роли “человека-оркестра” за роялем выступила концертмейстер Антонина Кадобнова, выпускница Московской консерватории по классу фортепиано и композиции, лауреат и дипломант международных конкурсов как солистка, композитор и концертмейстер. Артистизм и отличная вокальная форма маэстро Пьявко, молодость и боевой задор его “компании”, эффектно взятые верхние ноты тенорового регистра впечатлили слушателей настолько, что они стоя аплодировали “Параду”, вызывая его многократно, но, увы, так и не дождались желанных “бисов”.
На встрече с журналистами Владислав Иванович тепло представил солистов, подчеркнув, что все они “интересны как голоса и как артисты”, “разнохарактерны в плане человеческом”, что среди них есть и “крепкие и не совсем пока окрепшие”. А в Тюмени все они оказались по приглашению генерального директора Тюменской филармонии Михаила Бирмана, с которым Пьявко знаком уже более 10 лет, еще с первой “когорты теноров”.
— Идея проекта, — рассказывает Владислав Иванович, — родилась давно. Мы, помню, сидели дома с Ириной Архиповой (супругой В.П. — Н.В.) и думали, как бы отметить замечательную дату — 125-летие Карузо. А тогда как раз говорили, что вот открыли границы — и все тенора разлетелись, не стало теноров! Мы их собрали тогда аж 12! Так и родился проект “Владислав Пьявко и Ко”. Эта когорта уже побывала в Европе, намечаются гастроли в Китае. Планируем записи, причем записи по трансляции из зала — это кровь эмоций человека, солиста, стоящего посреди сцены... За это я прощу ему все ошибки, все огрехи, от которых, кстати, никто не застрахован.
— Каковы сейчас перспективы у молодых способных вокалистов? Не секрет, что многие выпускники музыкальных учебных заведений осваивают вторую профессию, а многие родители не отдают детей в музыкальные школы из опасения, что, выбрав профессию музыканта, человек в дальнейшем не сможет элементарно прокормить себя и свою семью.
(фото3)— На мой взгляд, у человека должна быть вторая профессия. Потому что музыка — это призвание. Это высшее предназначение человека. В настоящих музыкантах — Рахманинове, Чайковском, Балакиреве, Бородине — живет, гудит мелос! Если ты ощущаешь в себе это — прорывайся, дерзай! Нет, что ж, иди продавай, делай что-то другое. Вот перед вами Костя Толстобров. В прошлом — шахтер из Новокузнецка, спасший несколько человек из завала. Я бывший ракетчик. Хачатур Бадалян из Ростова-на-Дону (я его зову “Наш армянский коньяк ростовского разлива!” — смеется Пьявко) по первому образованию экономист, а москвич Василий Ефимов в совершенстве владеет двумя иностранными языками... У каждого, видите, своя история, но они все очень хотели петь!
— Если человек не может ничего делать, кроме этого, — включается в разговор Константин Толстобров, — то пусть идет и делает. Без оглядки на родителей, на деньги. В 18 лет меня не приняли в Гнесинку. В 24 я поступил в ГИТИС на очное отделение, пахал на 5-6 работах... Если человек заранее подсчитывает будущие доходы, ему прямая дорога — на “Фабрику звезд”!
— Кому дано — с того и спросится, — продолжает Хачатур Бадалян, — если есть желание, стремление — надо заниматься. А если от призвания вы требуете серьезных доходов сразу, то нужно, не размышляя, все бросать и просто заниматься бизнесом.
— Выход на сцену, — говорит Василий Ефимов, — не сравнится ни с чем, перед ним блекнут любые деньги. Это... страшный наркотик! (общий смех). Да-да, выходишь на сцену, слушатели в зале — твои, а после концерта ты — их. Но наступает момент, когда твое любимое дело начинает приносить доход.... Я, конечно, не трудился, как Костя, на 5-6 работах, не был ракетчиком, как Владислав Иванович (который, как выяснилось, лишь на днях уволился в запас в чине генерал-майора! — Н.В.), но мне пришлось выдержать родительскую атаку: “Куда ты идешь? (Василий окончил Московскую консерваторию. — Н.В.). Мы отдадим тебя в мединститут, там тебя научат хорошему делу...”
(фото2)— А во сколько оценить, например, полный зал слушателей с цветами в заштатном городке? — подхватывает мысль Константин Толстобров. — Туда едешь и думаешь: куда, зачем, кто придет? А приходят люди, которые, представляете, помнят певца (Владислава Пьявко. — Н.В.) по портрету на пластинке! Или подходит мама с мальчиком: “Приезжайте к нам еще! После вашего первого концерта мой сын пошел в музыкальную школу!” Ради этого стоит жить!
— Владислав Иванович, как вы относитесь к современным процессам интеграции в музыкальном образовании?
— Плохо отношусь. У нас трехступенчатое образование “школа — училище — вуз”, и лучше этого ничего пока не придумали.
— А как с этим бороться? Вот у нас в Тюмени, например, колледж искусств отдают Академии искусств и культуры, бывшему институту культуры...
— Институты культуры родились когда-то из самодеятельности. Самодеятельные коллективы, самодеятельные педагоги... Что делать? Бороться надо. Разговаривать с журналистами, которые будут писать об этом, если не оплачены, кричать SOS... Союз музыкальных деятелей в Москве постоянно поднимает эти вопросы. Но если из глубинки пойдет движение, тогда может быть и результат! Вообще создается впечатление, что образование сейчас — и общее, и специальное — хотят угробить, равняя его по каким-то западным образцам... Когда вырастает 70-80 процентов легко управляемого быдла! В Советском Союзе существовала хорошо отлаженная система отбора талантов: тоталитарному государству нужны были герои, нужна была своя духовность... А демократии нужны голые зады на экранах телевизоров! Но надежду внушает то, что сейчас многие люди, облеченные властью, с деньгами, стали наконец обращать внимание и поддерживать ярких музыкантов. Талантам, как известно, надо помогать, а сорняки сами пробьются.
— Не будем о грустном. Владислав Иванович, вы в консерватории занимаетесь только с тенорами?
— И с басами, и с сопрано. Воспитал не одно поколение певцов.
— Как вам удается находить столько талантливых учеников?
— А я их не ищу. Сами приходят. “Помоги, — говорят, — Владислав Иваныч!..”