Купи себе социальный статус...

На заседании круглого стола «Эффективное государство в глобальном мире», состоявшемся в начале февраля в областном парламенте, экономист, доцент кафедры мировой экономики Тюменского госуниверситета Николай Вилков удивил собравшихся заявлением о том, что россияне, как и граждане других развитых стран, вступили в царство экономической свободы — несмотря на все кризисы послеперестроечных лет. Они перешли от удовлетворения простых материальных потребностей к «покупке» определенного социального статуса и образа жизни. Кроме того, заметил ученый, изменилась и роль регионов. Они вышли на международный уровень и теперь выступают равными партнерами в диалоге с приграничными территориями других стран. «Тюменские известия» попросили Николая ВИЛКОВА прокомментировать свое заявление.
— На заседании вы говорили о наступлении царства экономической свободы. Но, может быть, по сравнению с советскими временами россияне попали в еще большую материальную зависимость? Чтобы поддерживать социальный статус, сегодня требуется соответствующая машина, костюм, квартира. Кому-то из-за этого приходится работать в две смены, кому-то — брать кредит в банке.
— В этом и проявляется зависимость человека от общества. Он ведет себя так, как того требует среда, которая ему ближе. Другие профессиональные группы его, как правило, мало интересуют. К примеру, программисты одеваются в свитера, ходят в кроссовках и ездят на самокатах, чувствуя себя при этом вполне комфортно. Для них главное не внешний эффект, а профессиональный уровень общения с компьютером. Для бизнесмена существует другой имиджевый набор. Он должен иметь хороший костюм, престижный загородный дом, и это уже совсем другой образ жизни. Выбрав определенный стиль поведения, человек стремится оправдать ожидания среды — и в этом смысле он не вполне свободен.
— Часто человек страдает оттого, что не соответствует ожиданиям окружающих...
— Это по-своему хорошо, так как в итоге ведет к совершенствованию общества. Всякое совершенствование происходит через страдание. Главное — чтобы оно не было разрушительным, а подвигало человека к дальнейшему развитию.
— Можно ли констатировать, что в России сформировалось общество потребления, как это уже имеет место на Западе?
— Смотря что понимать под термином «потребление». Материальные ценности занимают определенное место в жизни каждого человека. Если цель всей жизни — покупка костюмов, это одно, а если больший вес приобретает научное или художественное творчество — другое. Никого не интересует, в каком костюме ходил Циолковский. Он интересен людям как гений космической науки.
— Вы говорили о том, что роль регионов, а значит, и среда обитания за последние два десятка лет сильно изменились. Что вы имели в виду?
— Это опять же связано с тем, что человек стал экономически свободнее, и не только в реализации своих потребностей, но и в развитии производительных сил. Если раньше он был привязан к ресурсам на конкретной территории, прежде всего природным, и работал в основном физически — точил гайки, болты, создавал другие изделия, то теперь он вышел на более высокий уровень: включает свой интеллект, заставляя работать на себя машины и природную энергию.
— Какие шаги, по вашему мнению, следует предпринять, чтобы перейти от сырьевой направленности производства к инновационной экономике? Именно такая задача поставлена нынешним главой государства.
— На Западе, а он может быть для нас ориентиром, создана подлинная экономическая демократия. Направления развития экономики там определяют широкие слои общества, вкладывая деньги не только в предметы потребления, но и в инвестиции. Это можно делать достаточно эффективно, так как 80 процентов доходов принадлежит работникам и только 20 процентов — капиталистам. В России — обратная ситуация: большинство доходов принадлежит работодателям. Отсюда все проблемы, и первая из них — инвестиционная. Западный капиталист, для того чтобы инвестировать в производство, просит взаймы у всего общества, выпуская облигации, акции и другие ценные бумаги (у него просто не хватает свободных денег). Миллионы людей думают о том, куда вложить средства, чтобы сделать экономику эффективнее, у нас же об этом всерьез рассуждают в лучшем случае несколько тысяч человек... Это самый главный наш проигрыш, потому что интеллектуальные возможности (а чем больше думающих людей, тем они выше) играют ключевую роль в инновационном процессе. Если сравнивать развитые экономики, Соединенные Штаты Америки выигрывают у Европы именно за счет того, что более умело подключают народный ресурс к решению инвестиционных вопросов.
— Но может ли прижиться в нашей стране экономическая модель, которую вы обрисовали?
— Я не вижу других способов догнать Запад, не внедрив аналогичные экономические схемы. Это очень сложная задача. Представляете, нужно все поставить с головы на ноги!..
— Получается, что в развитых экономиках практически каждый ощущает себя в той или иной мере инвестором или бизнесменом?
— Да, в этом и заключается экономическая свобода. Конечно, такой подход требует финансовой грамотности, но даже если ее не хватает, всегда найдется выход: можно проконсультироваться у специалиста или передать свои средства в доверительное управление. Для нас это необычно, но участие в фондовом рынке — это, по сути дела, участие в управлении государством.
— С чего же нам начинать?
— Развивать малый и средний бизнес. Если он получает поддержку, то у него начинают расти доходы и, как следствие, повышается общий уровень заработных плат. Это сказывается и на крупных предприятиях, которые вынуждены искать альтернативу дорогостоящей рабочей силе. Они внедряют инновации, что ведет к технологическому прогрессу. Таким путем шел тот же Запад. По моим наблюдениям, наряду с корректировкой законодательства и устранением бюрократических препонов эффективным способом поддержки малого и среднего бизнеса могли бы стать семинары и конференции. На таких встречах есть возможность обменяться опытом и новыми знаниями, а это помогает продвигать бизнес. Прямая государственная поддержка отдельных предпринимателей менее эффективна хотя бы потому, что возможности бюджета всегда ограниченны.