Ирина Бибеева: "Я человек мобильный, но к телефону это не имеет никакого отношения""

Бывает, что встречаешь человека и понимаешь, что свободно можешь говорить с ним на любые темы. Пользуясь музыкальным термином, можно охарактеризовать такого человека как “полифоничную личность”. Именно такой представляется мне Ирина Николаевна Бибеева. Она — профессор кафедры хорового дирижирования и хормейстер академического хора Тюменской академии искусств и культуры, заслуженная артистка РФ, лауреат международных конкурсов оперных певцов в Италии, Греции. Дело, впрочем, не в регалиях и заслугах, а в особенном взгляде на мир. Ее восприятие обусловлено близостью к божественному, к Музыке. Надеюсь, читатели поймут, что это интервью лишь увертюра к опере. Много осталось “неозвученным”.
(фото2)— Музыка — ваше призвание. Как вы начали петь?
— Я, как и многие девочки, хотела танцевать, но пела всегда. В детстве я очень громко кричала, когда родители оставляли меня хоть ненадолго. Видимо, развивала себе связки. Когда мы переехали в новую квартиру, я сдружилась с Люсей Яшутиной. У нее папа был музыкант, она сама пела на хоровом отделении в музыкальной школе. И как-то однажды она говорит: “Кажется, у тебя голос хороший, давай сходим в музыкальную школу вместе со мной”. Меня прослушали, и выяснилось, что у меня есть голос.
Я начала петь в хоре “Гармония” под руководством Дмитрия Николаевича Велжанина. Мы исполняли очень сложные программы, гастролировали. В весенние каникулы все отдыхают, а у нас — отчетные концерты. Ездили в Ялуторовск, Тобольск, Свердловск. Пели даже такое сложное произведение, как “Стабат Матер” Перголези. Надо сказать, что “Скорбящая Матерь” — знаковое для меня произведение, оно прошло через всю жизнь. Вначале я пела его в детском, позже во взрослом хоре, а потом, будучи солисткой, еще учась в консерватории, с камерным оркестром под управлением дирижера Александра Аранбитского (сейчас он является дирижером Свердловского оперного театра).
...Как-то встречались с одноклассниками, задали друг другу вопрос: “Что я помню из школы?” Вспоминаются моменты, когда после школы я бегу на репетиции в музыкальную школу. Вопросов не было: куда я пойду. Конечно, в музыкальное училище.
— Талантливый ученик во многом заслуга учителя. Кто из учителей повлиял на вас сильнее?
(фото3)— Я попала в класс к Валентине Викторовне Петровой. Она — человек, открывший для меня удивительный мир музыки, таинства искусства дирижирования. Она тот человек, который заставил меня поверить в себя. Она удивительна по своему провидческому чувству. На первом курсе она мне сказала: “Когда ты поступишь в консерваторию...” Странно было это слышать мне, тогда еще только первокурснице. Действительно, я заканчиваю училище, и мне дают направление в консерваторию. Когда я начинала работать, она мне сказала: “Когда ты поедешь в Италию, на конкурс...” В 1994 году поехать на конкурс в Италию?! Но ведь на самом деле поехала! Как это объяснить? Человек, который настолько верит, чувствует и раскрывает таланты. Именно она меня убедила петь. И не просто в хоре, не просто в классе... Если бы не она...
Дальше — встреча с Валентиной Васильевной Багровой, моим концертмейстером. Я иногда в шутку ее называю “играющим тренером”: мало того, что она со мной, аккомпанирует мне, она еще и выступает отдельно, как пианист. Она показала мне мир камерной музыки, фортепианной музыки — штрихи, приемы инструменталистов. Мне везет на людей. Ведь это большое событие, когда ты на своем жизненном пути встречаешь человека, который в тебя верит. А тут получилось, что я встретила двух Учителей с большой буквы. К тому же у меня есть такое качество, как готовность учиться, воспринимать что-то новое.
— Вы участвовали в международных конкурсах. Как это происходило?
— Когда я училась на пятом курсе, то уже работала на кафедре у Петровой. В какой-то момент мне предложили спеть одной, но я отказалась. Очень много певцов, которым в свое время сказали, что они здорово поют, но своим выходом на сцену принесли только разочарование. Петь мне нравилось, но возник вопрос: “Интересна ли я буду?” Сомнений было много. Получилось так, что мы отправили документы, и нас пригласили в Италию. Там произошло знакомство с потрясающей певицей Ритой Орланди Маласпина. Бывшая солистка различных театров, в том числе и знаменитого “Ла Скала”. У нее я прошла мастер-классы. Именно итальянцы определили, что у меня “вердиевский голос”. Это укрепило меня: если говорят знатоки-итальянцы...
Участие в подобных конкурсах, как и у спортсменов, — удивительная вещь! Можно петь дома, в классе, но на сцене совершенно другая обстановка. Напряженный дух состязания, желание выдать максимум на что способен. В этом отношении Багрова — мой талисман. Она готова была оградить меня ото всех, от всего. Можно сказать, это был обмен энергией, творческий симбиоз, хотя, конечно, она остается для меня учителем. Я отношусь к ней с большим уважением, она очень много занимается. К тому же у нее тройная нагрузка: первое отделение, где она играет (я стою за кулисами и переживаю за нее), потом она аккомпанирует мне и еще переживает за меня.
— Италия — музыкальная страна. Что поразило больше всего?
— Оперный театр! Даже маленькие города имеют небольшие оперные театры с потрясающей акустикой. Там не стоит проблемы настройки инструментов. Везде только рояли, я даже не видела фортепиано. Приведу пример. У нас был концерт в городе Рима, расположенном высоко в горах. С нами выступал известный итальянский пианист Больцано. Он подошел к Багровой и спросил: “Вы знаете, я привез свой рояль, вы, пожалуйста, проверьте — устроит ли вас мой рояль”. Мы были в шоковом состоянии. Если этот рояль устраивает маэстро, то, конечно, он меня устроит! Рояль привезли, тут же прикрутили ножки, проверили электронной аппаратурой и настроили. После концерта отвернули ножки и запаковали.
Если вас приглашают принять участие в концерте, то все условия для этого будут созданы. Там великолепно поется и дышится. Север Италии — потрясающие по красоте горы и чистейший воздух. Его пить можно. Юг Италии — это море. Что может быть лучше моря? Сама природа позаботилась о том, чтобы люди здесь пели. Простые итальянцы — люди музыкальные: идут по улице и насвистывают арии из оперы. Они воспитаны на оперной музыке. Как Россия — Большой театр, великая литература, так у итальянцев “Ла Скала” и опера. На следующий день после концерта подходили на улице, спрашивали “Это вы вчера пели? На вас было такое-то платье?” Говорили комплименты. Это так приятно.
— Говорят, от великого до смешного один шаг. Случались ли курьезы во время заграничных поездок?
— В каждой заграничной поездке случались какие-то курьезы. Во время первой поездки в Италию — самый запоминающийся. Мы с Багровой приехали в концертный зал, где проходил конкурс. Нас все время торопили: дали класс, где мы быстренько распелись, потом переоделись чуть ли не на ходу. И вот мы бежим, начинаем подниматься по винтовой лестнице, а Багрова решила в последнюю минуту меня эмоционально настроить. Видимо, она давно придумала речь, готовилась сказать мне эти слова. И она начинает: “Ира! Ты — лучшая, ты должна запомнить и т.д.”. А мы уже поднялись по лестнице, я первая, она — за мной. Она патетически подняла руку и повторила — “Ты лучшая”! И видит мое растерянное, изумленное лицо. Оказывается, мы вышли и стоим уже на сцене. Полный зал. Члены жюри. Сцена немая. Она с поднятой рукой, под мышкой — сумка и ноты! У нее самообладание и выдержка железная: она медленно опускает руку, ставит сумку и медленно кланяется. Мы начинаем петь. Нас, конечно, запомнили!
— В последнее время Тюмень претендует на звание не только нефтяной столицы страны. Чего, на ваш взгляд, не хватает нашему городу, чтобы стать и культурной столицей?
— Тюмени не хватает симфонического оркестра. Это фундамент, на котором строится музыкальная культура города. Если будет большой симфонический оркестр, то появятся, думаю, и оперный театр, и симфонические концерты. Приезжает Мацуев, Хворостовский — но это же разовые выступления. Как было бы замечательно, если симфонические концерты были в абонементе. Первое время опера может быть костюмная, но без декораций — концертное исполнение оперы. Оркестр дает широкое поле для деятельности. Тем самым мы подготовили бы публику для восприятия классической музыки. Я считаю: слушателей надо готовить с детского сада, а может быть, и раньше. Есть же системы, когда классику слушают будущие мамы.
Не верю, когда говорят, что не любят классическую музыку. Это значит, что они ее просто не слышали. Если вы слышали живую классику, то навряд ли сказали бы, что это плохо. Когда человек слушает такую музыку, она восхищает, будоражит, окрыляет, рождает аналогии и параллели.
К сожалению, у нас клиповое мышление, и, переключая с канала на канал, мы пытаемся охватить информацию быстро, а классическая музыка требует времени, вдумчивости. Был такой проект “Музыка сотовых телефонов”, на котором многие с удивлением узнали, что их телефонные мелодии — классика. Особенно “модной” оказалась сороковая симфония Моцарта.
— К сожалению, современная молодежь далека от классики...
— Молодежь стала мобильной. Сегодня они могут съездить и послушать Лондонский симфонический оркестр наряду с походом в ночной клуб или на дискотеку. Молодежь слушает классическую музыку, другой вопрос — в каком количестве. Я думаю, всегда существовала молодежь, которая хотела что-то услышать, и они находили каналы, например, чтобы послушать запрещенных “Битлз”. У меня много знакомых молодых, которые, не имея музыкального образования, великолепно разбираются в музыке. Мы обмениваемся дисками и даже пластинками.
На мой взгляд, большая проблема в том, что стало меньше хоровой музыки, мало коллективов и энтузиастов, которые продолжают это делать. А ведь во все века Россия пела. Россия — страна, обладающая огромным культурным наследием. Для России многоголосье и хор — это ощущение соборности и причастности к великой музыке. Вообще пение в хоре — интересная тема для отдельного разговора. Это — удивительное состояние, как воды чистой испить. Я вышла из хора и возвращаюсь туда иногда. Когда мне захочется внутренне очиститься — я обязательно встану в хор. В 2003 году мы были во Франции. Исполняли “Лик человеческий” Пуленка — сложную контату для двух составов хора. Пели на французском языке, а потом пели русскую музыку. Французы были в состоянии эмоционального шока, потому что давно не слышали таких голосов, такой духовной музыки. Они признались, что испытали ощущение, когда в душе все переворачивается, мурашки по коже, слезы из глаз.
— Вы — профессор, хормейстер, заслуженная артистка РФ. Что бы вы посоветовали только начинающим свой путь студентам?
— Много работать! Все знают, что балерина, будучи народной артисткой, каждый день сколько-то часов посвящает станку. Она находится в одном репетиционном классе вместе с начинающими балеринами. Если она будет плохо танцевать, табличка “Народная артистка” не поможет. Нужно оправдывать это звание, трудиться, чтобы просто оставаться в этой же форме. А если хочешь добиться новых высот, надо работать еще больше. Плюс заниматься самообразованием, читать, больше слушать музыки. Сейчас через Интернет можно найти все! Я скачиваю ноты, записи певцов, несколько вариантов исполнения одной арии. Даже если человек не будет петь и уйдет в другую профессию, он будет подготовленным слушателем, а это тоже важно.
— Есть большая категория людей, которые не ходят на классические концерты.
— Всегда нужно пробовать что-то новое... Я вот даже представить себе не могу — куда я точно не пойду... Я могу пойти на рок-концерт, ведь в случае слишком громкой музыки я всегда могу уйти. Я сижу в жюри на “Студенческой весне” и слышу очень интересные рок-группы с глубокими текстами. Я призываю ходить людей в филармонию, особенно в органный зал. Филармония — пока единственное место в городе, предоставляющее возможность встречи с классической музыкой. Пойти в филармонию — это красиво! Посетить органный зал — прикоснуться к вечности! Возможно, в скором будущем отремонтируют “Нефтяник”, и у тюменцев появится еще одно место для культурного отдыха (там, говорят, будет невероятная сцена и акустика).
После общения с Ириной Бибеевой хочется взяться за самообразование, сходить на концерт в филармонию, послушать наконец давно купленный, но еще не распечатанный диск “Антология русского романса”. И понимаешь: суета отнимает уйму времени... И веришь, встреча с Прекрасным состоится...