Чекист Зензин из села Солдатское

Корни
Николай Васильевич Зензин — коренной сибиряк: родился в селе Солдатское Тюкалинского района Омской области. Его родители, Василий Павлович и Евгения Паисовна, поженились совсем молоденькими и рано обзавелись первенцем. Огненнокудрой красавице Евгении сразу нашлась работа в большом хозяйстве свекра — Павла Абрамовича, который считался в селе одним из самых зажиточных, и потому никто не удивился, что и раскулачили его одним из первых.
Крепкого хозяина, Павла Абрамовича выслали к селькупам, в Кондинский район, скотину согнали в колхозный загон, добро, нажитое годами, растащили. А молодую семью выгнали из дома. Пришлось им ютиться с младенцем Колюшкой по чужим углам.
Несмотря на лишения и невзгоды, семья росла. Через два года после Коли родился Володя, а еще через три — Анечка. Надо всех накормить, обстирать, обогреть. И молодая мать кружилась, не приседая, а отец — единственный кормилец — с утра до вечера считал колхозные доходы и убытки, он — бухгалтер.
Анютка только-только на ножки встала — новая беда: призыв на службу, на неведомо где идущую финскую войну. Обнял Василий жену, поцеловал детей, уселся на телегу вместе с другими новобранцами и отправился в дальний путь. Пока сибиряки добирались до финской границы, война, к счастью, кончилась. Вернулся несостоявшийся солдат домой к великой радости жены. Кто же знал тогда, что судьба повторит попытку затянуть Василия Зензина в военную мясорубку. И возврата уже не будет.
В 1941-м ушел на фронт солдат, а в мае 1943-го принесли похоронку, сообщавшую о том, что Василий Павлович Зензин сложил голову за Отчизну.
Выбор
С десяти лет Николай был правой маминой рукой. Дрова заготовить, сена накосить, у скотины убрать, картошку посадить-выкопать, печку истопить, воды натаскать, за младшими присмотреть. Понимал, как ей тяжело, и зачастую отказывался от игр со сверстниками, чтобы маме помочь.
Он изо всех сил старался учиться лучше других. Особым стимулом было соперничество с двумя одноклассниками-"барчуками". Сыновья секретаря райкома партии и председателя райисполкома кичились сытостью и хорошей одеждой, а сын технички противопоставлял им блестящие ответы у доски и спортивные достижения. У него тоже было два костюма. Правда, спортивные, полученные как награда за победы в соревнованиях. В одном Коля ходил каждый день, а в другом — по праздникам.
Выбирая свой путь после школы, практичный Николай в первую очередь прикидывал, в каком учебном заведении он будет накормлен, одет и обут. Понимал: матери не потянуть студента. Выбрал военное радиотехническое училище, поскольку любил возиться со старыми радиоприемниками и физику знал отлично. Прознав о выборе выпускника-медалиста, директор школы возмутился:
— Тебе нужно высшее, а не среднее техническое образование!
И посоветовал поступать в Новосибирский институт военных инженеров железнодорожного транспорта, готовивший специалистов для Китайской восточной железной дороги. Питанием и формой там обеспечивали.
Всего два курса окончил Николай, когда советско-китайская дружба дала крен. Дорогу полностью отдали китайцам, а институт преобразовали в гражданский. Пришлось самому заботиться об одежде и пропитании. Вместе с тезкой Колей Петровым сколотил бригаду грузчиков. На местной станции пошли навстречу студентам, давали наряды на вечернюю и ночную разгрузку вагонов. Заработки выходили приличные.
Временами уставшие от работы парни предлагали:
(фото2)— Пойдем, Колян, расслабимся, выпьем, девчонок угостим.
Но Зензин отмахивался. Была одна причина избегать студенческих пирушек. Тренер как-то заметил Зензина с сигаретой в руке и резко предупредил:
— Будешь курить, о лыжах забудь. Даже на тренировки не приходи.
Лыжи, любимые с детства, стрельба, к которой пристрастился еще в школе, волейбол, где чувствуешь себя единым целым с командой, — без этого он не представлял своей жизни. Потому выбросил сигареты и больше никогда не курил.
Личное
Любовь приходит по-разному. К Николаю Зензину, секретарю школьного комитета ВЛКСМ, она пришла в виде “злостной” неплательщицы членских взносов. Вера Никитина перевелась в десятый класс из другой школы и в положенный срок не встала на учет. Секретарь устроил ей разнос по всей форме согласно Уставу ВЛКСМ, и Вера затаила обиду. Вскоре выяснилось, что она и сама активистка, в прежней школе возглавляла учком. Потом такой же пост ей предложили в Солдатском. Два “недруга” сошлись на одной политической платформе и поневоле оценили личные качества друг друга.
Дружба переросла в более нежное чувство. На последнем курсе, когда шло распределение, Николай узнал, что его отправят в Красноярский край, а Вере предстоит осваивать север Омской области.
— Пойдем к декану, — предложил он подруге, — скажем, что скоро поженимся!
— Не-а, не пойду, он не поверит!
...Декан окинул Николая суровым взором:
— Ты мне не обещания давай, а бумагу, копию свидетельства о браке. Понял?
— А где ее дают?
— В загсе, — усмехнулся декан вслед поспешно выскочившему жениху.
Когда жених и невеста, запыхавшись, примчались в неведомое раньше заведение, их огорошили: ждать надо месяц. Благодаря уговорам срок сократили до двух недель. 21 февраля 1956 года они стали супругами.
Служба
Станция Ачинск-1 Красноярской железной дороги встретила молодого специалиста и его жену приветливо. Всего полгода был Николай дежурным по станции, а потом получил должность главного инженера. Работа ладилась. Вскоре он познакомился с чекистом Михаилом Моисеевичем Гольдштейном, “приписанным” к железной дороге. Вместе обсуждали, как укрепить порядок на станции, предупредить малейшее нарушение, встретить и проводить пассажирские поезда с иностранцами, особо важные эшелоны с секретным грузом.
По сути, Николай и сам не заметил, в какой момент стал внештатным сотрудником. Его особое чутье, пунктуальность, преданность делу, понимание текущего момента, сдержанность импонировали старому чекисту, у которого был свой дальний прицел: подготовить смену.
Долго уговаривать кандидата на свое место Михаилу Моисеевичу не пришлось. Он получил направление в Свердловскую школу КГБ. Через два года, когда он отлично сдал экзамены по всем дисциплинам, вышло постановление ЦК КПСС и Совмина о сокращении Вооруженных сил. Всех, кто имел гражданскую специальность, уволили в запас без присвоения очередного воинского звания. Пришел служить младшим лейтенантом и ушел — младшим.
Оказавшись без работы и без жилья, с беременной женой и маленькой дочкой, Николай Васильевич едет на родину, в Омск. В управлении железной дороги инженеру предложили должность поездного диспетчера на ст. Ишим. Согласился, не раздумывая.
Два года безупречной работы в Ишиме — и новый поворот судьбы. Все в ту же сторону. Во время командировки в Тюмень состоялась случайная (так думал Зензин) встреча с полковником КГБ И.С.Матросовым.
— Николай Васильевич, мы приглашаем вас на работу в органы.
— Нет, нет, у меня хорошее место, квартира, жена, дети...
— Но вы обучены, вы подходите. Будете работать по своему профилю.
3 января 1962 года в теплушке, куда погрузили весь домашний скарб, семья Н.Зензина прибыла на станцию Тюмень.
Ситуации
...Получена ориентировка: в поезде Москва — Пекин следует в Китай английский разведчик, работник посольства, специалист по транспорту. Чтобы “прощупать” его, не вызывая подозрений, нужен подлинный железнодорожник. Тут-то и пригодилась Николаю Васильевичу его старая форма. Срочно поменял нашивки, обзавелся официальными бумагами, графиками, расчетами сегодняшнего дня. Сел в Тюмени в купе, расположенное по соседству с подозрительной личностью.
Англичанин долго к нему приглядывался. Заговорил первым. Пожаловался, что в вагоне-ресторане ему официантка нагрубила, просил принять меры. Напросился в гости к попутчику. Косил взглядом на разложенные бумаги. Задавал технические вопросы: проверял профессионализм собеседника.
После кружки пива вопросы стали целенаправленнее. Зензин рисовал схемы, объяснял назначение механизмов, показывал графики движения поездов. Как отметил потом в своем рапорте Николай Васильевич, противник был подготовлен серьезно, он задал более семидесяти вопросов, анализ которых позволил сделать вывод о его устремлениях.
Чем закончилась встреча? Нужным для чекиста результатом. О том свидетельствует грамота, которой наградил Н.В.Зензина председатель КГБ СССР Ю.В.Андропов.
...Где-то под Пермью сошел с рельсов товарняк. Причина — детская шалость на путях. Среди “шалунов” и сын машиниста того состава, что ушел под откос. Почему-то нравилось мальчишкам расплющивать вагонными колесами монеты и разные железки.
Из райцентра поступила команда: заняться профилактикой, поработать с детьми. В Тюмени, Ялуторовске, Заводоуковске, Вагае беседовал Н.В.Зензин со школьниками, живописуя катастрофы, к коим приводит банальная шалость.
Не прошло и недели с последней встречи, как из Вагая сообщили: машинист почувствовав сильный удар под колесом, замедлил ход, опасаясь крушения. Поезд тот же: Москва — Пекин. Полно иностранцев: китайцы, монголы, три вагона французских туристов, зарубежные дипломаты.
Вместе с дорожным мастером А.И.Усовым Зензин прополз указанный участок, осматривая каждый сантиметр рельсов. Нашел стык с деформированными краями. Опросил множество людей. Наконец, удалось найти и злоумышленников.
— Что делали? Зачем?
— Так вы же сами, дяденька, рассказывали, что некоторые даже шарики из подшипников кладут. Хотели проверить...
Вот она, оборотная сторона профилактики!
...Нефтегазовая разработка Севера. В поселке Новоаганский Ми-8 развозит нефтяников по промыслам после Нового года. Пока экипаж обедал — мужики перетаскали на борт мешки с орсовскими продуктами, личные вещи, приволокли откуда-то баллон с пропан-бутаном, замаскировали его, расселись.
Пилот пытался поднять машину вертикально. Не вышло. Перегруз. Стал взлетать под углом, зацепился колесами за бетонную изгородь. Вертолет рухнул, не набрав высоты. Раздался взрыв. В машине, объятой пламенем, погибли 34 человека.
Расследование было тщательным и долгим. По накладным обнаружили, что на борт вертолета, по всей вероятности, погружен газовый баллон. Два дня просеивали снег в округе, пока не нашли вентиль от баллона, сверили с фактурой, доказали, что не диверсия. Человеческий фактор.
Подобных ситуаций в чекистской жизни Николая Васильевича было немало.
Еще в начале 80-х прошлого века в управлениях КГБ создали транспортные отделы, и Зензину, который до тех пор курировал только железную дорогу, пришлось взять под контроль авиацию, водный и автомобильный транспорт и связь. Поле деятельности — необозримо. Освоение Севера, доставка людей и оборудования обеспечивается в основном авиацией. В тюменских портах около 400 самолетов и 500 вертолетов, в небе над областью одновременно свыше 200 бортов. Немудрено, что и ЧП случались. И в каждом случае чекист вылетает на место, ведет расследование.
В общем, служба дни и ночи. А награда за нее — медаль “За освоение недр Западно-Сибирского региона”, которой Николай Васильевич гордится. Не у каждого чекиста такая есть.
Спорт
Николая Зензина Бог здоровьем не обидел. И в 75 лет он бодр, подтянут, по утрам делает зарядку минут 40, принимает душ и пешком отправляется на работу, километра четыре, не меньше. В любую погоду.
В старших классах он не раз выигрывал первенство района в лыжных гонках, был признанным чемпионом школы. В студенческие годы занимался стрельбой, волейболом. Играл в шахматы. А когда пришел на работу в Управление, первым делом поинтересовался, какова тут спортивная жизнь?
В первую же зиму Николай защищал честь управления в лыжных гонках, стал постоянным участником матчевых встреч с иногородними коллегами, вошел в сборную по волейболу, выступал в шахматных турнирах. Освоил игру в городки.
В 1964-м году его избрали председателем комитета физкультуры, и в течение десяти лет он руководил спортивной работой в управлении. В те годы чекисты неизменно занимали призовые места среди десяти коллективов общества “Динамо”.
Поэзия
Как-то Владимир Зензин обнаружил на чердаке столетнего дедушкиного дома тайник. Никаких драгоценностей там не было, только полуистлевшие амбарные книги, в которых, вероятно, еще прадед записывал хозяйственные расходы. Интересно, что колонки цифр перемежались четверостишиями. Корявые, со сбитым ритмом и нечеткой рифмой, но это были стихи. О природе, о зверюшках, о человеческих отношениях и чувствах.
Братья тогда шутили:
— Так вот откуда у нас страсть к рифмоплетству! От прадеда.
Отец погиб молодым, в 30 лет. И неизвестно, писал ли он стихи. А брат Владимир стал членом Союза писателей, издал 16 книг.
Сам Николай Васильевич очень любит поэзию. Мальчиком вел читательский дневник и до студенческой поры записывал все, что приглянулось в прочитанных книгах. Пушкина, Лермонтова, Есенина, Маяковского цитирует на память, без запинки. И сам пишет. В музее управления ФСБ есть самиздатовский толстый альбом со стихами чекистов, творчество Зензина занимает самый большой раздел.
Сестра Анна тоже пишет стихи. Бойко рифмуют дочери: Ольга, врач-кардиолог, и Татьяна, журналист.
Так что гены Зензиных живут и побеждают.
После службы
Уже несколько лет полковник сотрудничает с известной страховой фирмой РОСНО, возглавляет тюменскую структуру по линии “жизнь”. Считает свою работу важной и нужной людям. Находит счастье в человеческом общении. И рядом с ним людям тепло и радостно.