Тимур КИБИРОВ: “Не ленитесь читать детям хорошие книги!”

Известный поэт Тимур Кибиров стал гостем празднования Всемирного дня книги в Тюмени. На встречу с ним пришли студенты и преподаватели госуниверситета, ставшего организатором мероприятия. Были и ценители поэзии со стороны, которые заранее прознали о приезде лауреата российской национальной премии “Поэт” 2008 года.
Полный зал обрадовал Кибирова. “Это свидетельствует об интересе к поэзии”, — улыбнулся он и, не тратя время на долгое вступление, принялся этой поэзией потчевать собравшийся народ. Выяснилось, что стихи свои он наизусть не помнит. Принес с собой один из последних сборников “Кара-Барас” 2006 года, предупредил, что в нем могут быть не совсем пристойные слова и выражения, которые, однако, ему кажутся точными и верными, и, шурша страницами, стал зачитывать “тексты” (так Кибиров их называет).
Надо сказать, публика благодарно принимала ироничные и хлесткие стихотворения, порой терявшие складность и речитативом переходившие в прозу. Сам же автор поощрял слушателей: “Я несколько раз слышал подавленный смех. Если кому-то хочется смеяться, смейтесь!”
Поэзию Тимура Кибирова относят к постмодернизму, соцарту и концептуализму. Самого автора характеризуют как человека, склонного к пересмешничеству и пародии с установками на “скрытое и открытое цитирование как классической литературы, так и советских, идеологических или рекламных штампов”.
Печататься он начал в конце 80-х годов прошлого столетия. А первый его сборник вышел в 1990 году. Буквально через три года Кибирова начали отмечать наградами. В 1993-м он получил Пушкинскую премию фонда Тепфера, в 1996-м — премию журнала “Арион”. В дальнейшем заполучил “Анти-Букер” и “Северную пальмиру”. А нынче стал поэтом года. Кстати, чествовать Тимура Георгиевича по этому поводу будут только 22 мая в Театре на Малой Бронной. Победитель получит не только почетное звание, но и денежное вознаграждение в размере 50 тысяч долларов.
Молодежь, пришедшая на встречу, завалила поэта записками. Большинство мучительно стеснялось задавать вопросы вслух. И тем не менее это странное устно-письменное общение получилось весьма занятным.
— Поэт должен говорить на языке времени? Вправе ли он использовать сленг, мат?
— Единственное, что должен делать поэт — писать хорошие стихи. А что он при этом использует: церковнославянский язык или молодежный сленг — вопрос техники. Объяснить, что такое “хорошие стихи”, не берусь. Никто этого не знает, потому что нет универсальных критериев, которые могли бы дать определение этому явлению.
— На ваш взгляд, есть ли мера дозволенного в поэзии?
— Безусловно, есть! Но это опять-таки никак не формализуется. Каждый устанавливает ее сам для себя. Я знаю, что некоторые мои стихи многим кажутся кощунственными, безобразными и непристойными. Я же считаю, что никогда ничего подобного себе не позволял. Думаю, если мы кому-то поручим определять меру дозволенного в поэзии, даже самым чудесным, умным и тонким людям, это неизбежно закончится катастрофой, советской цензурой.
— Кто ваш любимый современный поэт?
— Я открою вам тайну — всякий, кто пишет стихи, уверен в том, что он самый лучший. Поэтому самый любимый мой поэт — Тимур Кибиров. Пока что он меня не разочаровал. А если серьезно, то я связываю много надежд с Юлием Гугалевым (?) и Андреем Радионовым.
— Поэт в России больше, чем поэт?
— Ой-ё-ё-ёй! Поэт в России такой же, как и во всех остальных странах. Когда говорят, что русские поэты особенные, поскольку берут на себя несвойственные им функции общественного и политического обличения, то создают мифологию. Тот же Диккенс никогда не был русским поэтом, но каждый его роман посвящен какой-то общественной проблеме. Русские поэты отличаются от всех других только тем, что пишут на русском языке.
— В каких единицах можно измерить дистанцию между автором и лирическим героем?
— Ни в каких! Автор и лирический герой иногда совершенно сливаются. Но просвещенный читатель должен помнить, что это все-таки не совсем одно лицо.
— Что является лейтмотивом вашей поэзии?
— Лейтмотивом моей поэзии является искреннее служение истине, добру и красоте!
— Вы напишете стихотворение о Тюмени?
— Не знаю. Напишется — напишу. Этот вопрос напоминает мне приставания моего папы: “Как тебе не стыдно? Ты — осетин! И ничего не пишешь об Осетии! Неужели тебе не нравятся наши горы?” Нравятся! Но... Конечно, Тюмень — город достойный всяческого прославления. Однако не буду обещать, что напишу что-то специально.
— Акунин говорит, что поэт не должен быть голодным. А вы как считаете?
— У поэта те же самые физиологические потребности, как у любого другого человека. И я не думаю, что кто-то вообще должен быть голодным. Лучше, если все будут питаться достойно.
— Какую книгу можно назвать хорошей?
— У меня детский максимализм в оценках. На мой взгляд, хорошая книга — та, что стала событием в твоей жизни.
— Стихи помогают выживать?
— Я твердо уверен в том, что хорошие стихи должны помогать и выживать, и оставаться человеком. Иначе это не стихи, а рукоделие.
— Как бы вы охарактеризовали положение российской поэзии?
— Это очень странное положение. Можно сказать, что сейчас невиданный расцвет поэзии, потому что появилось великое множество авторов — от совсем юных созданий до старичков — “хороших и разных”, о чем Маяковский мечтал. А можно сказать, что наступил жесточайший кризис, если задаться вопросом, насколько известны, интересны и нужны эти поэты. Зачастую людей обвиняют в том, что они одичали, что им ничего не нужно. В какой-то степени, так и есть. Но, на мой взгляд, многие современные талантливые поэты делают все, чтобы быть не интересными для широкого круга читателей. А я убежден, если ты пишешь, надо стараться делать это максимально внятно.
— Тимур Георгиевич, в последнее время на телевидении распространились такие передачи, как “Камеди-клаб”, “Смех без правил”. Что это, по-вашему, — новая культура или пошлость?
— Ничего нового тут нет. Эта культура давно существовала в казарменных сортирах. А сейчас вылилась на экраны телевизоров... Знаете, взрослых не жалко. А вот детей! Показывать им подобное — просто преступление. Это выбивается из всех эстетических рамок. Один мой юный приятель специально, чтобы подразнить, подарил мне продукт “Камеди-клаб” — “Самый лучший фильм”. “Ты ж все время говоришь: загляни в глаза чудовищ. Вот и загляни”, — сказал он. Я заглянул и содрогнулся! Это явление свидетельствует о нашем глубоком неблагополучии, и, боюсь, не только культурном...
— Согласны ли вы с тем, что наша страна переживает кризис культуры?
— Безусловно, переживает. Но так же, как и весь мир. Кризис, как мне кажется, очень серьезный.
— А выход из него есть?
— Безусловно! Выход очень простой. Читайте своим детям хорошие книги, не ленитесь! У того, кто вырос на Чуковском, есть противоядие от всяких гадостей.
— Следите ли вы за публикациями о вашем творчестве?
— Специально не слежу. Но не потому, что я — надменный гордец. Если вижу — читаю. И все же уверен, что сам я лучше разбираюсь в своих стихах, чем критики. Когда хвалят — приятно. Ругают — обидно.
— Как вы оцениваете интернет-писателей?
— Нет таких писателей! Те, кто выставляет свои тексты в Интернете, не становятся какими-то особенными писателями. У меня тоже есть публикации в сети. Но меня же никто не называет интернет-поэтом. У литературы в Интернете нет никаких особых свойств, которые отличали бы ее от любой другой. Это все равно, что говорить о литературе пергаментной и литературе бумажной...
— Как вы считаете, писать для детей сложнее, чем для взрослых?
— Гораздо сложнее! Написать настоящие детские стихи — моя мечта. Кстати, сейчас я пытаюсь это сделать. Но боюсь, что не получится. Один из моих любимых поэтов — Корней Чуковский. У него блистательные стихи. Это совершенство!