Две дороги, которые соединила война

Даже теперь, когда давно известно, какой триумфальной победой советского народа закончилась Великая Отечественная, вспоминать о войне тяжело. Я это чувствую по голосу своего собеседника — полковника медицинской службы в отставке Семена Петровича Чаюна, улавливаю по его вздохам... И все же именно война подарила ему счастье — знакомство с будущей женой Валентиной Петровной. А тогда просто Валей, старшей операционной хирургической сестрой. Она стала второй половинкой его сердца на всю жизнь.
Он
Семен с нетерпением ждал наступления июня 1941-го: 17 июня начиналась его взрослая жизнь. Юноша из села Хомутец Полтавской области мечтал стать моряком. Ему хотелось покорять водное пространство, чувствовать себя властелином морей и океанов... Пятерочный аттестат о среднем образовании, здоровье, на которое не жаловался, предоставляли ему возможность осуществить свою мечту. Но вначале очень хотелось... побывать в цирке, настоящем кинотеатре — посмотреть на город Харьков.
Школьный военрук — лейтенант, летчик Иван Натович Шевченко сам вызвался устроить Семену экскурсию и временно пристроить любознательного парнишку в общежитие пединститута.
В этом общежитии С.Чаюна и застала война. “Семен, надо определяться, надо поступать в военно-медицинское училище”, — отдал команду военрук. И бывший его ученик подчинился приказу — поступил на фармацевтическое отделение. В начале июля курсанты училища проходили не предусмотренный ранее учебным планом курс молодого бойца. Прямо там, в полыхающем огнем Харькове.
В октябре училище эвакуировали в Ашхабад. По дороге в этот город Семен прошел испытание на верность Родине. Причиной испытания послужили обыкновенные пряники. Кто-то из офицеров, сопровождавших эшелон, приказал двум курсантам (один из них был С.Чаюн) на станции Мары купить пряничков. Парни отстояли очередь, рассчитались — и тут обнаружили, что эшелон-то их сделал ту-ту! Вступивший в силу приказ самого Сталина о том, что отсутствие в части свыше суток считается дезертирством, все в ту пору знали наизусть. Комендант станции сиюминутно не смог отправить отставших ребят. К своим они добрались только на вторые сутки.
А пряники? Они остались непопробованными: мальчишки выбросили их из страха...
5 ноября 1941-го дежурный по училищу вместе с патрульным сорвали с формы курсантов петлицы и повели по Ашхабаду: смотрите, жители города, и не говорите потом, что вы не видели двух юных дезертиров. Своей дальнейшей участи эти двое ждали на гауптвахте. Но случилось то, что случилось: застигнутые врасплох, пьяные начальник караула и двое разводящих напали (защищая свою трезвость) на начальника училища — военврача первого ранга Шеверницкого. Шеверницкий распорядился: “Всех задержанных и арестованных — освободить, а этих троих посадить в одиночные камеры”.
Утром 7 ноября подъем в училище был раньше обычного. В 5 часов начался марш-бросок в пустыню Каракумы. В ее песках были выкопаны три аккуратные ямки. Прозвучал приговор: “Именем Союза Советских Социалистических Республик... За покушение на начальника училища...” И ямки заполнили еще теплые тела.
Срок подготовки специалистов в училище был сокращен: в августе 1942-го восемнадцатилетний фармацевт С.Чаюн был откомандирован в состав 1-го Донского фронта — под Сталинград, где в то время была настоящая мясорубка.
— Меня назначили помощником начальника аптеки 489-го полевого подвижного госпиталя, приписанного к четвертой танковой армии, — рассказывает Семен Петрович. — Моя задача — обеспечить раненых необходимыми медикаментами, перевязочным материалом. Запасы были, но... Никто ж представить не мог число раненых... А было их, батюшки мои, — полковник медицинской службы сжимает ладонями виски, словно пытается загнать куда-то глубоко вовнутрь боль, что возникает всякий раз вместе с памятью о войне, — очень много! Бесконечный поток...
— В первую очередь, — приходит на выручку мужу Валентина Петровна, — помощь оказывали моим — тяжело раненным в грудь, живот. Сеня не покидал свою аптеку ни днем, ни ночью — трехлитровыми банками готовил и готовил физраствор. Помню, как впервые пришла в его аптеку...
— Валя, — поправляет жену Семен Петрович, — мы встретились с тобой, когда я был уже начальником аптеки 109-го гвардейского стрелкового полка 37-й гвардейской Речицкой, дважды Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого стрелковой дивизии 65-й армии 2-го Белорусского фронта.
— Действительно! — соглашается жена. — Я тогда потребовала встречи с начальником аптеки, то есть с тобой, а ты даже головы не повернул в мою сторону — продолжил работу...
Она
На понедельник, 23 июня 1941-го, выпускникам Елецкой фельдшерско-акушерской школы предстояло сдавать экзамен по хирургии. Сложный предмет! И будущие медики готовились к нему, не отрывая глаз от учебников. Кто ж знал тогда, что самый главный экзамен Валентине придется сдавать во фронтовых условиях? Где любая ошибка могла списать со света чью-то жизнь...
— В воскресенье, — вспоминает Валентина Петровна, — вышла на улицу, как говорится, проветрить мозги. А там народищу!.. “Что-то случилось?” — спрашиваю. А мне со всех сторон отвечают: “Девочка, война началась”.
В понедельник вместо экзамена были проводы. Их однокурсников-мальчишек срочно переодели в гимнастерки и пилотки, погрузили на машины и... А девчонок просто распустили по домам. На крыше вагона Валентина вернулась в отчий дом — в село Борки Курской области. Фронт приближался, мальчишки-фельдшеры уже где-то оказывали первую медицинскую помощь раненым, а девчонки что — хуже их?
С такими словами Валентина пришла в райздравотдел. Уходила оттуда с направлением в больницу станции Тербуны. Прибыла по назначению в указанный срок, а встречать- наставлять ее некому: главного врача свалил сыпной тиф. Так семнадцатилетняя девчонка оказалась за главного.
Вскоре станцию начали бомбить немецкие самолеты. Привезли первых раненых, а положить их некуда и перебинтовать их — нечем...
После такого боевого крещения мать собрала Валентине мешок с сухарями, и ее дочка отправилась на фронт. Добровольцем...
Память Валентины Петровны уже с трудом “склеивает” то, что пришлось пережить: служила фельдшером в 140-м запасном стрелковом полку, затем старшей медицинской сестрой 74-го отдельного медико-санитарного батальона 793-й стрелковой дивизии. Помнит палатку, где проходила первая в ее жизни операция. Она пришла, чтоб доложить о своем прибытии, а оперирующий хирург сразу приказал ей “поддерживать руку, которую собирался ампутировать”. Вот он — экзамен по хирургии, который не пришлось сдать в мирной жизни.
Рука бойца была еще теплой, ее еще можно было погладить, пожать. А Валя уронила ее в таз и горько заплакала...
И потом много раз ей хотелось поплакать взахлеб, во весь голос, безутешно, по-девичьи. Но понимала: нельзя, не положено, она должна быть сильной. Операционная хирургическая сестра... Ей доставались самые тяжелые раненные — в брюшную полость.
— Распластают его, миленького, а у него в том месте, где должен быть живот, — сплошной туалет. Хирург капал в эту “емкость” физраствор и салфетками отфильтровывал содержимое прямой кишки. Прочистит, а потом изымет восемь метров кишечника и начинает “штопать”. Веришь ли, иной раз до 30 дырочек приходилось латать!.. Для таких раненых физраствор фармацевты отпускали в первую очередь. Вот я и требовала начальника аптеки, чтобы заявить ему о своем первоочередном праве получения. Не поднимая на меня глаз, Семен продолжил работу, не признался, что он и есть главный. Зато потом, где бы я ни появилась, с кем бы ни разговорилась, боковым зрением всегда чувствовала его взгляд.
Семен Петрович, похоже, скуп на слова признания. Впрочем, и почему это он должен постороннему человеку раскрывать свою душу? Свой “взгляд” он объяснил просто: “Так на Валю ж тогда многие засматривались...”
Почему? (фото3)Ответ подсказывает фронтовая фотография гвардии лейтенанта медицинской службы Валентины Чаюн: она была просто красавицей.
Вместе
(фото2)Майская победа 1945-го не отпустила их по домам. После войны была сформирована Северная группа войск, и подразделения, в которых служили Семен Петрович и Валентина Петровна, “расквартировались” в Польше. Консульство СССР в Познани 13 апреля 1946 года зарегистрировало брак двух лейтенантов медицинской службы, засвидетельствовало: отныне у них — одна фамилия и общая дорога жизни.
Демобилизоваться им помогла... еще не родившаяся дочь Людмила. Пинками в мамин живот она настойчиво заявляла о своей жизни. И Валентина Петровна осмелилась — обратилась к самому главнокомандующему 2-м Белорусским фронтом Константину Константиновичу Рокоссовскому. Причина ее демобилизации из армии была, что называется, очевидна...
Вернувшись на Родину, Семен Петрович закончил Харьковский медицинский институт (фармацевтическое отделение военно-медицинского факультета), а Валентина Петровна — курсы кройки и шитья. Глава семейства служил на высоких “фармацевтических должностях” в Западно-Сибирском военном округе, а его жена преподавала домоводство в школах Омска, Новосибирска, Тюмени — городах, к которым был “приписан” ее муж. В 1982-м местом службы супругов стал Тюменский медицинский институт: Семен Петрович возглавлял учебную часть военной кафедры этого вуза, а Валентина Петровна трудилась на кафедре патологической физиологии.
Всю свою жизнь два этих человека, несмотря на занятость, уделяли большое внимание патриотическому воспитанию молодежи. Встречаясь с ребятами, они просто рассказывали о том, что пришлось пережить. И эта правда никого не оставляла равнодушным.