Сургут: школа большой нефти

В середине 50-х — начале 60-х годов прошлого столетия в Тюменской области были открыты крупные месторождения нефти и газа. Сложные природные условия сдерживали промышленное освоение месторождений. Тысячам советских ученых, инженеров, рабочих предстояло с нуля создать на болотах крупнейший в мире нефтегазовый комплекс.
(фото3)Грандиозность поставленной цели, возможность стать причастным к великому по масштабам делу, романтика загадочного Тюменского Севера — все это как магнитом тянуло меня, молодого горного инженера по разработке нефтяных и газовых месторождений, который после окончания Уфимского нефтяного института в 1958 году работал в Башкирии начальником производственно-технического отдела конторы бурения треста «Башзападнефтеразведка».
В начале 1964 года в Тюмени было создано нефтедобывающее объединение «Тюменнефтегаз». Его начальником назначили Арона Слепяна, бывшего управляющего трестом «Туймазабурнефть». Одновременно с объединением создали трест «Тюменнефтегазразведка». За неполных два года его конторы бурения появились в каждом нефтедобывающем районе. В том числе и в Сургуте. Вот туда-то я получил приглашение работать.
Надо сказать, в Тюменскую область меня звали трижды: после газового фонтана в Игриме; когда приступили к разбуриванию Мамонтовского месторождения. И только третье приглашение — на должность главного инженера Правдинской конторы бурения — мое руководство в «Башнефти» не смогло проигнорировать: в то время появилось решение правительства, запрещающее препятствовать переводу специалистов на другую работу.
Летом 1968 года я приехал в Сургут, всего три года назад получивший статус города. Первое, что поразило, — неустроенность быта. Из аэропорта до микрорайона нефтяников почти час шли пешком: ребенок в одной руке, чемодан — в другой. С весны до осени ходили в сапогах. Не хватало всего — магазинов, продуктов, промышленных товаров. Не хватало и жилья. Спасением стали балки из подручных материалов. Кстати, впоследствии, когда я, будучи председателем Сургутского горисполкома, провел инвентаризацию жилого фонда, мы насчитали 36 тысяч балков!
За год в город приезжало около 40 тысяч человек. И примерно половина из них в скором времени возвращалась домой — из-за неустроенности быта, отсутствия детских садов, школ. Ведь за северной романтикой ехали в основном молодые семьи. Зато те, кто остался, стали настоящими сургутянами. Они понимали трудности роста, надеялись. И не зря, как видим.
В августе на заседании бюро Сургутского горкома КПСС меня утвердили в должности главного инженера Правдинской конторы бурения. Первый секретарь горкома Василий Бахилов пожелал «не забывать за техникой, нефтью социальные проблемы каждого отдельно взятого человека». Эти слова Василия Васильевича я помнил всегда, на какой бы должности ни работал.
В то время на слуху были две крылатые фразы В.И.Муравленко: «Нефть на кончике долота» и «Стратегия бурения определяется болотами». Решением этих образно сформулированных задач я и занимался первые десять лет работы в Сургуте.
Все мы приехали из регионов, где условия бурения резко отличались от тюменских. Кроме того, в каждом регионе сложилась своя профессиональная школа. Сургутские геологи из-за болот работали в основном зимой. Приезжие нефтяники привыкли к другим условиям. Тысячам специалистов пришлось на ходу перестраиваться, учиться, осваивать новую технику и технологию бурения. Стране нужна была нефть. А для этого нужно было бурить как можно больше скважин.
Конторы бурения располагались от Ныды (ЯНАО) до Стрежевого (Томская область). Руководить такой структурой из Тюмени было практически невозможно из-за отсутствия транспортных магистралей и нормальной связи. Поэтому в Сургуте создали объединение «Запсиббурнефть». Его возглавил Леонид Вязовцев, грамотный инженер, буровик, прошедший башкирскую школу бурения.
С 1971 года я работал в «Запсиббурнефти» начальником технологического отдела по бурению. Северные месторождения имели свои особенности. Чтобы нормально работать, нужно было знать их горные условия. Например, на газовом Медвежьем месторождении при большом диаметре скважин и вечной мерзлоте почти у поверхности, происходило растепление, что было чревато серьезными последствиями. Для каждого месторождения нами разрабатывались свои технологии.
Объединение «Запсиббурнефть» выполнило свою задачу: скважин было набурено достаточно. Но их эксплуатация, использование возможностей нефтяных месторождений оказались не столь эффективными. Нефть брали фонтанным способом, а со скважинами надо было работать. Для пользы дела, правда, может быть, немного с опозданием, Министерство нефтяной промышленности СССР решило создать добывающие объединения в каждом нефтяном регионе. Так появился «Сургутнефтегаз».
В октябре 1977 года Леонид Вязовцев возглавил объединение «Нижневартовскнефтегаз». Он предложил поехать с ним в Нижневартовск. Моей семье даже выделили трехкомнатную квартиру в единственном районе города, где была горячая вода. Я отказался — Сургут стал родным — и приступил к работе начальником технического отдела «Сургутнефтегаза». Досконально зная проблемы строительства скважин, стал осваивать и добычу.
Освоение нефтяных и газовых месторождений Тюменской области тогда было главной задачей страны и, естественно, КПСС. Учитывая большое значение добывающих объединений, в них стали создавать парткомы с правами райкома партии.
Меня избрали секретарем парткома «Сургутнефтегаза». В нашей организации на учете состояло почти 2500 коммунистов. Работа была интересная, с людьми, которых объединяла одна общая задача — дать нефть Родине. Сложностей особых не было. Очень многих коллег знал в лицо. Ведь одиннадцать лет в Сургуте — это по северным меркам большой срок. Первичные организации возглавляли опытные работники В.Галочкин, Н.Голубев, М.Акбашев. Они, как говорится, были «от сохи», хорошо знали производство и партийную закалку имели. Мы развивали социалистическое соревнование и решали, казалось бы, невыполнимые задачи. Добывалась сверхплановая нефть, росли скорости и объемы проходки. В Сургутском УБР-2, единственном в СССР, все бригады перешагнули рубеж 100 тысяч метров проходки в год на бригаду.
В марте 1979 года совершенно неожиданно меня избрали председателем Сургутского горисполкома. Ведь бытовало мнение, что городом нефтяников должен руководить нефтяник.
(фото2)Вот тогда, а затем уже на должности первого секретаря Сургутского ГК КПСС, я понял, как сложно выполнить наказ Василия Бахилова — о проблемах каждого отдельно взятого человека. Этих проблем было столько! В среднем население города увеличивалось за год на 25 тысяч человек. Требовалось больше строить жилья, детских садов, школ. Очень трудно в Сургуте было с детскими садами. Молодые родители хотели работать. Только после того, как мы стали развивать собственную стройиндустрию и выпускать типовые детские сады, проблему с устройством дошколят удалось решить. Ежегодно начали вводить до 350 тысяч квадратных метров жилья. В этот же период построили хлебозавод, молокозавод, пивзавод и мясоперерабатывающий комбинат. Наконец заработала «пищевая панель». Люди перестали возить бутылки с лимонадом и пивом из Тюмени и других городов. Кстати, из Нижневартовска к нам еще долго ездили за пивом.
Конечно, все социальные сложности обусловливались темпами роста и тем, что на первом плане стояла нефть, ГРЭС, стройиндустрия. На это выделялись средства. На остальное — как получится. Повезло в том, что главками, объединениями и другими подразделениями в Сургуте руководили настоящие лидеры, профессионалы и просто сознательные люди. Им был дорог Сургут, поэтому, несмотря на жесткие задания, графики по отраслям, они очень много сделали для города. На общественных началах построены две поликлиники и два спортивных зала, здание УВД, дом юстиции, здание редакции газеты, станция переливания крови (трест «Сургутгазстрой» отдал под нее построенную контору), больницу, причал рыбокомбината, дороги.
Неоценимый вклад в становление города внес Фарман Курбанович Салманов. Это он добился строительства в Сургуте детской поликлиники (первой в Ханты-Мансийском округе), оборудованной новейшим импортным оборудованием. Благодаря ему построили спортивно-оздоровительный комплекс с плавательным бассейном, тоже первый на Севере. И то, что микрорайон геологов стал вполне современным местом жительства, тоже его заслуга.
Заместитель министра Миннефтегазстроя Г.Шмаль взялся построить теплотрассу от ГРЭС до города силами своего сургутского треста «Спецнефтегазстрой». Министр энергетики П.Непорожний отказался вести строительство, так как энергетики были заняты на других объектах страны. Фактически благодаря Миннефтегазстрою наш город получил возможность вводить до 350 тысяч квадратных метров жилья и закрыть более 150 котельных.
Когда после выступления на XXVII съезде КПСС мне удалось добиться в Госплане финансирования строительства двух пятиэтажных домов для авиаторов, я был счастлив.
В становлении Сургута как крупнейшего центра нефтедобычи приняли участие тысячи специалистов, приехавших со всего Советского Союза. Здесь обрели опыт, зрелость многие руководители областного и даже союзного масштаба. Сургут вырастил начальников главных управлений: Леонарда Рафикова (Газпром), Владимира Малюгина (Главтюменнефтегазстрой), Альберта Герда (Запсибтрубопроводстрой), Валентина Павлюченко (Главтюменьтрубопроводстрой), Станислава Таслицкого (Сибжилстрой). Николай Захарченко стал главным инженером «Главтюменнефтегаза».
В этом городе работали губернатор Ямало-Ненецкого округа Юрий Неелов, бывший губернатор Тюменской области Леонид Рокецкий, помощник полномочного представителя Президента в Уральском федеральном округе Владимир Ульянов, начальники областного УВД и КГБ — Вениамин Башарин и Анатолий Антипин. Нельзя не назвать Владимира Богданова, и по сей день продолжающего преумножать славу и бюджет Сургута. И Александра Сидорова, уже 15 лет возглавляющего город.
Прямо надо сказать: не без издержек для населения в 60-80-е годы прошлого века освоены нефтяные и газовые месторождения Тюменского Севера. Но сейчас сибирские нефть и газ позволяют жить нашей стране.
Наше прошлое нельзя идеализировать. В нем, как и в настоящем, полно противоречий. Но не мы выбирали то время, а оно выбирало нас. И мы работали как могли. Я считаю себя счастливым человеком. Мне повезло быть участником и свидетелем того подвига, который совершил советский народ во благо Родины. Без малого два поколения ветеранов-первопроходцев могут гордиться своим участием в освоении нефтяных и газовых месторождений. Но первое поколение начисто забыто страной, может быть, за исключением только нескольких первых руководителей.
В конце декабря 2002 года в Тюмени на встрече ветеранов Сургута с мэром города А.Сидоровым было принято решение создать Сургутское землячество. Глава местного самоуправления Сургутского района А.Сарычев поддержал это начинание.
Межрегиональная общественная организация «Сургутское землячество» стала центром общения, взаимопомощи и взаимопонимания тех, кто долгие годы трудился в нашем замечательном городе и районе. Сейчас нас семьдесят шесть. Это нефтяники, строители, врачи, водители, другие специалисты. Мы вместе отмечаем праздники, встречаемся с руководителями города и района, оказываем посильную помощь тем членам землячества, которым она требуется. И хотелось бы сказать большое спасибо А.Сидорову, И.Иванову, А.Сарычеву, Е.Непомнящих, В.Новикову-Лаврову, В.Долгову за поддержку землячества. За то, что они, как и мы когда-то, за нефтью не забывают о каждом отдельно взятом человеке.