Вуз, рожденный нефтью

45-летие Тюменского индустриального института на фоне разгорающегося экономического кризиса можно было бы и не заметить. Но слов из песни, как говорится, не выбросишь, и вряд ли кто сейчас будет спорить, что основа крупнейшего в России университетского комплекса ТюмГНГУ заложена была именно тогда, в пору становления первого за Уралом нефтяного вуза.
Мой собеседник, доктор технических наук, заслуженный деятель науки и техники России, профессор Виктор Копылов волею судьбы был очевидцем тех событий, и кому, как не ему, в преддверии знаменательной даты вспомнить некоторые эпизоды вузовской истории.
Добро без худа
(фото2)— Знаменитое постановление правительства об организации Тюменского индустриального института в последние годы цитируется часто, — неторопливо рассуждает В.Копылов. — А вот о некоторых курьезных фактах истории ТИИ читателям наверняка неизвестно.
Начну с того, что в свое время руководство Свердловской области совершило чудовищную ошибку, ликвидировав в Свердловском горном институте нефтегазопромысловый факультет, организованный в 1940 году. Тогда был проведен набор почти на все нефтяные специальности, но началась война и факультет закрыли. Полагали, что проблему подготовки кадров для региона решит эвакуированный в Уфу Московский нефтяной институт. Но после войны нефтяная промышленность Предуралья и Поволжья начала развиваться стремительно. В 1949 году горному институту вновь пришлось объявить набор на специальности по геологии, разработке и бурению скважин. Я, кстати, учился именно в этом наборе вместе с известным членом-корреспондентом АН СССР И.Нестеровым. А в 1956 году факультет вновь ликвидировали, на этот раз уже навсегда.
Декан нефтегазопромыслового факультета, уважаемый ученый, специалист по геологии нефти и газа, провожая нас на работу в Западную Сибирь, говорил примерно так: “Там, конечно, надо вести разведку месторождений. Но серьезных открытий ожидать не приходится”. Представляете, какие настроения тогда царили? А через четыре года, в 1960-м, ударил Шаимский фонтан, давший серьезный толчок к открытию Тюменского индустриального института, нефтяного, по сути, вуза. Если бы не ликвидировали в 1956 году нефтегазопромысловый факультет горного института, не состоялось бы и открытие ТИИ. Специалистов для Западной Сибири наверняка готовили бы в Екатеринбурге.
Виктор Ефимович делает паузу, словно вновь возвращаясь в то время, и рассказывает не менее удивительные вещи.
— Горный институт зарекомендовал себя в Минобразования не с самой лучшей стороны, когда ему предложили укомплектовать педагогическими, и в первую очередь — профессорскими кадрами будущий ТИИ. Поэтому подбор кандидатуры на должность ректора Тюменского индустриального института поручили Уральскому политехническому институту. И не прогадали. Ректор УПИ В.Сиунов был мудрейшим человеком, выдающимся ученым, непревзойденным, как бы теперь сказали, психологом. Он-то и порекомендовал направить в Тюмень А.Н. Косухина. Участник войны, прошедший Крымское подполье, Анатолий Николаевич обладал кипучей энергией вкупе с чрезвычайной ответственностью, умел мгновенно схватывать все новое и легко предвидел будущее. Создание нового института, по его мнению, начинать надо было масштабно, с крупного набора студентов, по возможности опережающего аналогичный набор в любом другом нефтяном вузе страны. “Надо пользоваться предоставленной возможностью и строить институт таким, каким он виделся бы другим лет через пять-десять, — не уставал повторять он. — Такого внимания властей к институту, как сейчас, скоро не будет, и тогда расширение его станет во много раз труднее”.
Сейчас невозможно даже гипотетически представить, что вместо Анатолия Николаевича ТИИ мог возглавить по иронии судьбы кто угодно, только не он.
Несостоявшийся выговор
Согласившись на встречу с журналистом, Виктор Ефимович наверняка и сам не предполагал, сколько курьезных фактов было в непростой истории становления индустриального института. Но, пиететно относящийся к делам давно минувших дней, он стал вспоминать одно событие действительно курьезнее другого.
— Институт только открылся, а производственники стали приставать с ножом к горлу: дайте им квалифицированные кадры немедленно, а не после окончания 5-летнего цикла обучения. С западных регионов в нашу область ехали неохотно, а если и приезжали, то, отработав положенный срок, стремились вернуться к обжитым местам. Как-то приглашает меня к себе Косухин, сообщает, что нас вызывает секретарь обкома А.К.Протазанов. Оказывается, нашлось для нас “порученьице”. В самый короткий срок предстояло объехать все близлежащие города и набрать студентов старших курсов для ускоренного выпуска специалистов. “В ректораты вы не ходите, — напутствовал нас Протазанов. — Вас там не только не поймут, но, чего доброго, еще и вышвырнут. Обращайтесь сразу к студентам, уговаривайте стать нефтяниками. При этом имейте в виду, что на вас мне обязательно будут жаловаться. Я вам объявлю выговор. Ничего, переживете, но благое дело для области сделаете”. Вот и поехали мы с деканом машиностроительного факультета С.И.Барсуковым в Свердловск, Курган, Челябинск, Омск, Томск и Новосибирск. Набрали 50 человек, сформировали из них две группы, нефтяников и машиностроителей. К концу обучения их осталось, конечно, меньше, но промышленность области действительно получила первых специалистов не в 1969 году, как предполагалось, а в 1967-м и 1968-м. У нас в музее есть фотография первого выпуска машиностроителей 1967 года, так что факт, как говорится, налицо. Выпускники того необычного набора, кстати, оказались не лыком шиты. Большинство из них возглавляют крупнейшие предприятия региона, работают в московских министерствах и ведомствах. Но что интересно: выговора я так и не получил. Хотя звонки в обком партии были, и Протазанов якобы грозно всем обещал “наказать провинившихся, разобраться в ”безобразиях" и принять меры".
Вузу можно было позавидовать
В годы ректорства Косухина индустриальный прочно стал на ноги. Его оснащение порой было куда современнее и мощнее, чем в самых известных главках Тюмени. Пожалуй, впервые в высшей школе страны институт в передовых технологиях и в оснащении учебного процесса техникой опережал промышленность. Позже стало, увы, наоборот.
ТИИ первым обзавелся собственным телевизионным центром, стереоскопической лабораторией, геолого-минералогическим музеем. А вычислительный центр и вовсе стал предметом зависти у всех предприятий и организаций. Заведовать этим сложным хозяйством ректор поручил не кому-нибудь, а именно В.Копылову, назначив его проректором по научной работе. Рассказывая об этих достижениях ТИИ, Виктор Ефимович не преминул вспомнить еще один курьезный случай.
— Вычислительный центр был для того времени очень мощным. Оборудование его тоже впечатляло: огромные шкафы от пола до потолка, которые постоянно гудели, грелись, крутились бобины с магнитной пленкой и так далее. Тем не менее за право поработать на этих машинах дралась чуть не вся промышленная Тюмень. Предприятия записывались в очередь, растягивающуюся на месяцы.
Однажды дверь в мой кабинет распахивается и без всякого приветствия на меня обрушивается гневная речь директора судостроительного завода П.Потапова. Он счел лично засвидетельствовать свое неудовольствие, аргументируя его тем, что завод выполняет заказы для оборонной промышленности, а тут какой-то вуз им чинит препятствия. Кричал долго, пока я не предложил ему присесть, поинтересовался новостями. Постепенно гнев свой директор умерил, получил заветное второе место в списке очередников, — лукаво улыбается В.Копылов.
Интрига же сего курьеза в том, что на протяжении не одного десятка лет герои производственной саги дружили, со смехом вспоминая первое знакомство в вузе.
....Прощаясь с информированным собеседником, я не могла не задать мучающий многих читателей вопрос: нужны ли такие “внеплановые” юбилеи? Ведь индустриальный для его выпускников всегда останется альма-матер.
— О ветеранах нефтяной и газовой промышленности говорят много, часто, и вполне справедливо. Но много ли внимания уделяется ветеранам индустриального института, подготовившим не одну тысячу выпускников на благо развития региона, — искренне недоумевает уважаемый профессор. — Что было бы с Россией, с ее нефтяным рынком, не будь дружного отряда инженеров-нефтяников, питомцев ТИИ? И что мы, ветераны индустриального, совершившие, не боюсь этого слова, подвиг, создавая крупнейший нефтяной институт за несколько месяцев 1964 года, имеем от бурного становления промышленности? Не умеют в России благодарить, так давайте хотя бы помнить тех представителей высшей школы, кто этого заслужил.
С этим, согласитесь, спорить бессмысленно. Надо действительно помнить.