Золотое кольцо. Тайная столица России

Все молча уставились, будто съели ежа.
И тут же: «Ну вы, ребята, даете! В Новый год по Золотому кольцу... Когда выезжаете? Второго января?! На шесть дней автобусным туром? Мы у вас первые, когда вернетесь». Наши продвинутые друзья безостановочно восхищались мол, ну, объехали мы эту Европу — Париж, Лион, Венецию, Флоренцию, Монако, Индонезию, а тут аж вон куда люди едут. Круто!..
И мы поехали по зимней новогодней России.
Як говорят наши исторические предки-украинцы, «громодяне мають право на вiдпочинок». А мы, трое тюменцев, подумали, что не только на отдых, но и на Почин. Пусть национальные рождественские каникулы будут для чего-нибудь великого. Узнаем что-то новое не про очередной экзотический коктейль и как они, подлецы, ловко лебедей из полотенец сворачивают, — а про свою родину. И дружно вывалились из тепла на обледенелый высокий спуск к купели у ног каменного Сергия — Радонеж. Началось. Мы въехали в историю на «бронзовом коне» — теплом мощном автобусе-«мерседесе».
Сергиев Посад, Переславль-Залесский, Ростов Великий, Ярославль, Кострома...
А.Невский, В.Терешкова, оба известных Левитана — художник и диктор, царь Петр, Р.Дубовицкая, первые Романовы, преподобные старцы, великомученики Борис и Глеб, волжские бурлаки... Наполеон. Иго. Князья, челядь, люд из фильма «Иван Васильевич меняет профессию»... Все из этих мест. Предки и потомки.
Ямские колокольцы. Изразцы. Лен (даже носки из льна — говорят, бактерии в них не заводятся). Ростовская финифть. Костромской лоскут (он же — иноземный пэчворк). Самокатаные валенки. Русская зима обязывает к мужеству. На всем протяжении пути неуклонно холодало: деревья, кованые решетки набережных, провода, усы лошадей — все затягивало непорочно-белым инеем. Мы возразили морозам тем, что купили валенки в Переславле, так и не снимали их всю дорогу. И потому, в отличие от солдат Наполеона и немцев под Москвой, выстояли. И ехали по зиме как по бескрайнему магазину бриллиантов под открытым небом, в щеголеватых, коротко срезанных валенках с сувенирной оторочкой.
Чудна Россия. Зима люта. А летом с суздальских земель в Москву вывозили такие урожаи огурцов, что делали на них баснословные состояния. Огуречные короли на огуречные капиталы строили храмы. Потому что храмы в России строили по разным поводам. Для отмаливания грехов. По видениям старцев. По чудесным обретениям икон. После победы в войне. На рождение детей. На смерть родственников. На женитьбу. В них ссылали, оборонялись, заточали, затевали заговоры, прятали от царского гнева, хранили казну государства, хоронили династии. Писали и сохраняли летописи. В Ярославском кремле обнаружили уникальный памятник древнерусской литературы «Повесть о полку Игореве». Монастыри отгоняли от городов эпидемии многочасовым колокольным звоном. Под сводами монастырей делали большую политику. Хранили чудотворные иконы, являвшиеся не городскими, а святынями всей Русской земли. Если их перемещали в другие города для заступничества, остановления врагов — то лишь крестным ходом, на руках и пешком через десятки километров. Когда иконы для передышки опускали с плечей на землю — на этом месте начинал бить святой, конечно, источник. Тогда здесь тоже строили часовню. В храмах молились, помещали домовые церкви внутрь домов, а иногда и жили в них — то ссыльные матери с сыновьями, то цари с тайно повенчанными женами. Храмы, церкви, часовни, монастыри писали, как записки. Из камня. Как памятные заметки. Потому их на всем огромном протяжении Золотого кольца не счесть. Камень для храмов нередко привозили из московских каменоломен баржами по воде километров за двести.
Чудна Россия. Чудо шло рядом с русским человеком тех лет бок о бок. Он просто умел его услышать. Говорят, у буддистов открывается третий глаз. А у русских тогда явно было открыто третье ухо. Слышали тайное. Богородица тогда чаще являлась людям. Общение со святыми происходило в снах, в которых напрямую сообщалась небесная воля. Тогда князья начинали войну, закладывали города в пустых местах, на которые было указано. Так князь Андрей Боголюбский, сын киевского князя Юрия Долгорукого, выбрал место для города Владимира. Ехал сесть на ростово-суздальский престол. Но в сельце Кидекша, где кони его встали и никакая сила не могла сдвинуть их с места — что он принял за небесный знак, и, естественно, сначала поставил церковь. А рядом — город Владимир, краше которого не было. И сделал его русской столицей на 200 лет. Перевез сюда казну, хотел и патриарший престол из Киева перевести, но был сражен в кровавом заговоре. За что он, Андрей, внук половецкого хана Аепы, был позже причислен к лику российских святых.
Но это при нем сформировалась великолепная школа белокаменного владимиро-суздальского строительства, которая восхищает уже тысячу лет. Эти храмы были не беленые, а с каменной резьбой, пиктограммными библейскими сюжетами, наивными львами, которых князь и зодчие никогда не видели и делали их похожими на добрых диванных собак. Если бы не последовавшее потом иго, которое остановило историю более чем на триста лет, неизвестно, где бы сейчас была столица России. Почему Владимир при его имперском восходе ею не стал, а безвестная деревянная Москва стала — загадка. Не земного ума дело.
Прошло 600 лет. И вот что писала о поздней жизни прежде кипучего Владимира его губернская газета 1878 года: «Умственная жизнь Владимира идет вяло. Чтение является резервным средством для убивания времени и является на выручку, когда нет в виду занятий более серьезных — вроде преферанса или сообщения «свежепросольных» анекдотов. Газет и журналов выписывается 1 на 28 жителей. Вообще, читающий обыватель представляет во Владимире явление оригинальное».
Зимой Россия графичнее. Просторнее. Брейгель завопил бы, что эта среднерусская природа сделана по его нидерландским картинам. Только наши виды возникли лет на 500 раньше. В глубине ярославских улиц, практически каждой, — храм. То шатровый, то розовый, то с голубыми куполами, то в золоте, то в крупной сказочной чешуе — военного вида, совсем без раскраски. Каждая большая улица в створе обязательно завершается храмом, который стоит прямо посередине проезжей части. Эта правильная система градостроительства — для воспитания русского духа, национальной гордости — кажется, всегда будет игнорирована современными архитекторами. Потому что они ни разу не нарисовали проект церкви Покрова на Нерли. Если бы нарисовали — сильно подумали бы о месте для него в городской застройке. О геометрии улиц. И геометрии наших мозгов. Во времена возникновения городов Золотого кольца земная жизнь была подготовкой к небесной, о чем и сегодня в Суздале на стене действующего женского монастыря сообщает рекламный баннер «Пресвятая Богородица, все упование мое на тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом твоим». Новые технологии для продвижения спасительных истин.
Плес, Рыбинск, Углич, Тутаев... Сокровищами городов Золотого кольца являются православные святыни — старинные иконы XI-XII веков, даже списки которых чудотворны. Например, уникальная икона «Вратарница Угличская. Свеча неугасимая Огня Невещественного» — о ней в литературе ни слова, только здесь позволят посмотреть строгие монахини — она единственная в мире. Разве не сокровище?.. А колоссальные Золотые ворота Владимира с позолоченными створками, на которые осерчала императрица Екатерина, когда ее карета застряла в узком проезде, и приказала срыть часть вплотную примыкавших оборонительных земляных валов... Городские троллейбусы до сих пор через проломы ездят — удобно. И эта немерзнущая добрая баба, которая продала нам петушки (в Суздале их делают на варенье — смородине, вишне, чернике — витаминные!), и тетка на бойком месте между монастырем и музеем, с вкуснейшими солеными огурцами из бочки (здесь их солят на восьми, а то и 12 травах) — современные сокровища этих городов. Потому что без них не состоялся бы уже Х Фестиваль огурца в Суздале. Праздники народных ремесел на Троицу и гусиные бои. Не появился бы национальный парк — Боголюбовский луг — перед церковью Покрова на Нерли. Просто луг, на нем растет и цветет более 100 растений одновременно, включая виды-эндемики, например колокольчики. Без нынешних жителей кремль Ярославля ЮНЕСКО не объявила бы общечеловеческим достоянием, а сохраненные церкви Ярославля не украшали бы лицо и оборот наших тысячерублевок. Мы носим Золотое кольцо буквально в своем бумажнике. Каждый. Только до сих пор не знали об этом. Для самих городов Золотого кольца туризм — это деньги. Для нас деньги — туризм.
Автобус весело взгоготнул от неожиданной команды разбитной тетки из Пензы: «Покурить, оправиться — и едем!» Куда на следующие рождественские каникулы?