Живое слово

Мы довольно часто употребляем по отношению к языкам слова «живой» и «мертвый». Все знают, что мертвый язык — это язык, на котором не говорят, язык, как бы «застывший», остановившийся на определенном этапе своего развития. Живой язык, напротив, постоянно меняется, потому что есть люди, которые на нем говорят, и, как правило, это целый народ или несколько народов, объединенных одним языком. Меняется мир, время, пространство, и все эти перемены отражаются в языке. Однако не все так просто. Мертвое рано или поздно забывается. Но если бы забытое умирало, то у нас не было бы истории, прошлого, и в результате мы не помнили бы, что с нами было вчера. А без прошлого нет ни настоящего, ни будущего, потому что прошлое — это знание, а знание — это жизнь...
Любой язык — это история жизни народа, открывающая отношение человека к миру. И как в каждом человеке отражается его народ, его эпоха, так и в каждом слове сохраняется целая жизнь. Именно в истории слова мы обнаруживаем удивительные превращения.
Путь слова часто настолько причудлив, что ничего не стоит запутаться в переплетениях значений и созвучий. Например, всем известна любимая «холостяцкая» поговорка о том, что «хорошее дело браком не назовут». Остроумно, но ошибочно! Слово брак со значением «недостаток» — древнегерманского происхождения, а славянское слово «брак» (супружество) образовано от глагола брати, в котором трудно усмотреть что-то негативное. Кстати, слово супруг, однокоренное со словами упряжка, подпруга, раскрывает глубокий смысл, вызывая ассоциации с крепкой связью и дорогой, по которой необходимо идти вместе и по возможности слаженно.
Абсолютно нейтральное слово театр — греческого происхождения, в переводе оно означает «зрелище». Но если вспомнить знаменитого адмирала Шишкова, призывавшего заменить заимствованные слова славянскими, возникнет любопытная картина. Лексикон, предлагаемый Шишковым, был исключительно колоритным: не фортепиано, а тихогромы, не тротуар, а топталище. Не случайно эта идея пародировалась фразой: «Хорошилище идет в мокроступах по гульбищу из позорища на ристалище»! В «переводе» это означает всего-навсего: «Франт идет в галошах по бульвару из театра в цирк». Так вот, в данном случае соответствующий слову «театр» славянизм — позорище! В чем тут дело? Все просто: так когда-то называлось зрелище — с корнем -зор- от слова зрить. Вероятнее всего, отрицательный оттенок это в прошлом нейтральное слово приобрело позже — может быть, благодаря позорным столбам, которые устанавливались на самом видном месте, чтобы удобно было смотреть. А вряд ли можно чувствовать себя уютно у всех на виду! Вот и получило слово «позор» свое современное значение.
Нередко заимствованное слово оказывается более употребительным, а то и вытесняет исконно славянское — как с тем же театром (первый русский театр назывался «Комедийная хоромина») или, например, со словами зодчий и архитектор. Последнее в переводе с греческого — «строитель», а зодчий образовано от древнерусского зьдъ — глина (ее использовали при строительстве, например, обмазывая стену). Одного с ним корня слова зиждиться, созидать и здание. Тем не менее слово архитектор знают все, более того, это официальное название специальности и профессии, а зодчий определяется в словаре как книжное, устаревшее. Вспоминается курьезная фраза одного экскурсовода: «Зодчий по-русски значит «архитектор».
Невероятны приключения слов, которые давно перестали восприниматься нами как заимствованные. Но если заглянуть в историю этих слов, пришедших из якобы «мертвых» языков, обнаруживаешь странные вещи. Например, почему слово лицей происходит от древнегреческого lykos (волк), гимназия — от gymnos (нагой), а академия получила свое название от имени древнегреческого героя Академа, не имевшего никакого отношения к интеллектуальной деятельности?
Ответ — в истории этих учебных заведений. Античная концепция образования в корне отличалась от современной. Образование было главным средством достижения красоты, и древний грек не понял бы современного пассажа на тему несовместимости красоты внутренней и внешней. Античный идеал красоты — kalokagathia (дословно — красивый и хороший) — единство внутренней и внешней красоты. Именно поэтому греки стремились упражнять и тело, и душу, совмещая эти столь, казалось бы, разные упражнения. Вспомним, что слово гимназия имеет общий корень со словом гимнастика.
Гимнасиями в античности обозначалось то, что во многих западноевропейских языках по сей день называют спортивными залами. В античности не было спортивных костюмов: считалось, что одежда мешает физическим упражнениям — отсюда использование слова gymnos (нагой). Гимнасии располагались около античных храмов. При каждом храме была священная роща — очень красивый парк, украшенный статуями божества, для которого был выстроен храм. После физических упражнений посетители гимнасия совершали омовение и начинали вести беседы, прогуливаясь по аллеям рощи (за партами никто не сидел: нас усадило за них Средневековье!). В античности справедливо полагали, что для интеллектуальной деятельности необходима хорошая физическая закалка! Так в гимнасиях формировались группы интеллектуалов, в каждой из которых был свой наставник.
Память о некоторых таких группах осталась в истории навсегда. Так, Аристотелю очень нравился гимнасий в роще Аполлона Ликейского (Волчьего: волк — один из символов Аполлона), а Платон предпочитал рощу Академа (персонаж греческой мифологии, известный тем, что показал Кастору и Полидевку, куда Тесей увез их похищенную сестру Елену — в будущем Елену Троянскую). Школы этих философов получили такую известность, что названия «Лицей» и «Академия» стали нарицательными.
Удивительны родственные связи русского слова гость. Ему соответствуют древнегреческое xenos и латинское hostis. Оба эти слова имеют значение... «враг, чужеземец»! Вспомним имя Ксения (чужеземка) и, к сожалению, популярное ныне слово ксенофобия — ненависть к чужеземцам. Конечно, значение «чужой» оказывается основой смысла названных древнегреческого, латинского и русского слов. Древнерусский глагол гостити имел значение «торговать»: например, Садко — не кто иной, как новгородский гость — купец, а гостиные дворы — это торговые дворы. Именно купцы — это первые отважные путешественники, приезжие, чужеземцы, а путешествия в древности — дело опасное. Это сейчас мы восхищаемся путешественниками и сами стремимся увидеть мир, потому что многое о нем знаем. В старые же времена путешественников побаивались, им не доверяли. Чужеземец — это человек, приехавший на время, и о нем не знаешь ничего, кроме того, что он сам о себе расскажет. Уклад его жизни, его семью, родителей ты не наблюдал, не видел. Значит, нужно ждать худшего, а худшего мы ждем от врага. Возможно, отсюда и пошли поговорки про незваных и засидевшихся гостей.
Жизнь слова, как и вообще любая жизнь, непредсказуема, а история его увлекательна. Как на основе истории любой семьи можно написать роман, так и в жизни слова можно найти удивительные сюжеты. Но самое главное то, что жизнь слова никогда не заканчивается. Ни язык, ни слово не может быть мертвым, потому что они не прекращают свое существование. Слово может быть неизвестным или забытым, но и то, и другое ведет к новому витку истории и новому знанию.