Татьяна Шевелева: "Мы приняли вызов времени"

В январе отмечает юбилей преподаватель Тюменского колледжа искусств, руководитель и организатор вокального ансамбля «Глория» Татьяна Шевелева. Сегодня мы перелистываем с ней страницы истории коллектива.
— Наш первый выход на большую аудиторию состоялся в феврале 1996 года на юбилейном вечере училища искусств. Сегодня можно говорить о достижениях ансамбля. Мы постоянно участвуем в фестивалях и конкурсах. Одним из самых, можно сказать, судьбоносных был творческий проект с маэстро Спиваковым и его камерным оркестром «Виртуозы Москвы». Впервые в Тюмени мы исполнили хоровой памфлет-кантату Д.Шостаковича «Антиформалистический раек». Далее были Всероссийский хоровой фестиваль имени А.Юрлова «Любовь святая», региональный джазовый фестиваль памяти И.Берлина. Принимали участие в Декабрьских хоровых вечерах памяти Н.Голованова, во II региональном фестивале «Богат талантами Урал». Мы — лауреаты I Всероссийского видеоконкурса молодежных хоров и ансамблей «Золотой соловей» и Международного фестиваля «Хоровая музыка на Урале».
— Какими произведениями представлена репертуарная афиша ансамбля»Глория»?
— Назову те, которые стали визитной карточкой коллектива. Это «Маленькая кантата» из оперы «Не только любовь» Р.Щедрина, фрагмент из мюзикла «Вестсайдская история» Л.Бернстайна, сюита из оперы «Порги и Бесс» Д.Гершвина, фрагмент из комической оперы «Любовный напиток» Г.Доницетти, женский хор из оперы Ж.Бизе «Кармен»; «Аргентинское танго» Э.Бьянко, «Фантазия на тему еврейских песен» О.Хромушина, сюита «Русские потешки» В.Бибергана, «Венок песен Великой Отечественной войны» в обработке М.Баска, сочинения Г.Свиридова, В.Гаврилина, И.Дунаевского.
— Скажите, вы больше дирижер или режиссер?
— Театр меня вдохновляет. Основа всегда одна — грани жизни. От неподвижного хорового «повествования» я пришла к театру визуально- хоровому, с элементами хореографии и сценического действия. Моим единомышленником стала прекрасный балетмейстер Л.Филатова.
— С какими мыслями вы входили в роль хормейстера-сценографа?
— Ценители говорили, что я хороший дирижер. И я подумала: раз я хороший дирижер, может быть, из меня получится неплохой режиссер? Тем более что риск — в моей натуре. Долгие годы я была не против традиционализма. При этом я отдавала себе отчет: ничто не стареет так быстро, как новаторство. То, что еще вчера было ново, сегодня может стать банальностью. Авангардистские начинания свели на нет многие талантливые порывы, это общеизвестно.
— Какие надежды вы связали с коллективом «Глория»?
— Я стремилась вывести певческий коллектив из догматизма любого толка. Пришла идея создать театр открытых возможностей. Да и зрители больше не хотели скучного, «мертвого» хора, статики и незыблемости, ведь XX век — «век великого синтеза».
— Что изменилось в вашем подходе к хору за последние годы?
— Вдруг я стала ощущать хор не просто как собрание поющих. Он ограничивал дирижера строгой партитурой, изобразительными знаками дирижерской техники... Есть хоровые произведения, которые вообще незачем театрализовать — они самодостаточны. Спектакль же совсем иное дело. В работе над ним всегда наступает момент, когда партитура перестает быть несущей конструкцией и начинается импровизация, экспромт. В концертах «Глории» слово и звук становятся живой картиной, превращаются в действие голосом.
— Ваша модель хорового театра...
— Создавать, а не воспроизводить — вот смысл хорового театра, как я его понимаю. Это театр «единства множества», как сказала когдато об оркестре Анна Ахматова. Здесь невозможно определить, что является вкладом дирижера, что — хореографа, что — костюмера, что — концертмейстера.
— Как строится ваша работа?
— Я продолжаю линию той хоровой традиции, где человеком правят чувства.
Доминанта «Глории» — сплав сценографически-визуального повествования и вокально-хорового мастерства. Аранжируя пространство действия, я строю смысловой механизм, вовлекающий артиста в игру. Все вместе мы создаем психограммы. Возникает метафорический, многозначный образ.
— Вы считаете свой коллектив органическим?
— Конечно! Это не здание, не сцена. Это бытие людей среди людей. Я не работаю по схеме «начальник — подчиненный». Артист — не рекрут, не статист. Я вижу в нем творца. Создаю ситуации, в которых артисты играют сами себя. Я за метод совместного поиска мизансцены. Мы вместе открываем образы, поэтому репетиции подчас важнее, чем сам концерт. Наше творческое кредо — театрализация хорового жанра, поиски новых форм исполнительства, пение с движением, сценография, актерское мастерство, жанровая импровизационность, использование оркестровых инструментов. Каждое исполняемое произведение — это костюмированный мини-спектакль с драматургическими задачами, с сохранением национального колорита на языке оригинала. Это современные тенденции, стимулирующие творческий рост коллектива. Трудно, но интересно! Никогда не стремимся «просто нравиться».
— Ваше искусство можно считать проблемным?
— Мне нужна публика, и я за нее борюсь. Я не могу просто кокетничать и «делать публике красиво».
Меня всегда привлекал творческий процесс — общение. Я делала ставку на мысль — страсть. Поэтому искала союзников. Любая композиция рождается не в одночасье. Наш балетмейстер Л.Филатова прекрасно чувствует жанр, вокальную специфику. «Петь ногами и танцевать голосовыми связками» — так она формулирует идею хорового театра «Глория». По-моему, нет ничего важнее, чем проблемное искусство. Мы языком искусства говорим с людьми о главном, о горьком, о том, что надрывает души.
— Что вас беспокоит, тревожит в сегодняшней жизни?
— Меня тревожит то, к чему мы, увы, привыкли, мимо чего ежедневно проходим. То, что молодые порой старше стариков, что многие собственноручно погребены в своей заурядности. Что сознание многих пресыщенно и самодовольно. Сытость сознания трагична — она превращает наши маленькие слабости в большие преступления.
— Есть ли смысл вообще заниматься искусством?
— Смысл есть. Искусство — психотерапия, путь к исправлению жизни. Полнота жизни только в формах прекрасного. Творчество — это отказ от сдачи в плен без боя.
Искусство нельзя мерить мерой жизни, потому что в повседневном существовании мы настроены прагматически, а искусство позволяет выйти за пределы всех ограничений. Главное — создавать в искусстве прецеденты, «абсолютные ситуации».
Быть похожим на других — значит быть слабым. Это вызов времени, и «Глория» принимает этот вызов. Мне импонирует высказывание о своем коллективе руководителя Московского камерного хора В.Минина: «Каждый голос — это цветок большого ароматного букета, а не безжизненного снопа с прошлогодней травой...»