29 марта 2024     

Культура   

Пять лимонов для Омельчука, или из нас не вырастут цветы...

В конце февраля классику краеведения Анатолию Омельчуку исполнилось шестьдесят три. В «Английском дворике» по этому поводу лился не то чтобы рекой эль. Под буффонаду, устроенную гостями имениннику, последнему был надет венок, переделанный из лаврового банного веника. Герой застолья выглядел в речах и песнях непогрешимым начальником, как мужчина — давно переплюнул Гришку Распутина, а творец в имениннике, конечно, давно смахивал почти на самого Господа Бога. Пришло время подарков, которые стильно вписывались в праздник ирландского эля. Чтобы не нарушать ритм, я наклонился к своему бывшему коллеге по телевидению и похвастался: «Ты знаешь, что я подарил? Пять лимонов...» Ванька Трацевский, а это был он, которому постоянно не хватало денег на увеличение «поголовья» личной пасеки, отреагировал мгновенно: «Пять лимонов? Опять какую-то хрень издаст...»
В последние годы именинник щедро издавался. Перечислять названия краеведческих экзерсисов, изданных необычными форматами, с иллюстрациями, не посильными для одного человека объемами, не буду. Знаю одно, что выставляемые в местном книжном магазине «Знание» два-три томика Омельчука-краеведа, уходят с прилавка почти мгновенно. Внимательный читатель заметил, что в книгах сквозь маскхалат исторических экскурсов медленно проявлялся новый автор. Талантливый прозаик. Поэт, не потерявший чувство оголтелого ритма юноши стареющего:
Мы бремя не сбросим,
Мы время не спросим.
Сгорает эпоха в крови.
Доносим...
Доносим?
Доносим! обноски любви.
Выполняя подрядные работы по изданию нескольких книг, был свидетелем, что редактор Омельчук иногда жестче Омельчука-автора. И часто окончательный вариант издания совсем отличался от принесенной в издательство рукописи. Не будем говорить о причинах такого явления. Куски кочевали из издания в издания, создавая иллюзию очередного телевизионного монтажа, приглашая читателя искать в этих вариантах созвучность себе. А я все ждал, когда же появится его раннее «расскажи про Париж».
Это было лет тридцать пять назад, когда молодой салехардский журналист в сборнике «В пору жаворонков» появился со щемяще чистым рассказом, имеющим лихоносовские интонации. В других сборниках были не менее блестящие новеллы. Но и «Дочь бакенщика», и «Дед, расскажи про Париж» вошли только в его «Сибирскую книгу». Вроде бы все знакомые куски. В новом формате издания мозаика авторского «Я» получилась совсем иная...
Практически все изданные тысячниками книги перекочевывали в общественные библиотеки, куда их щедро дарил автор, оседали у любителей презентаций, но в постперестроечную эпоху в книжных магазинах практически не проявлялись (в минуты бедности издательство иногда выставляло на продажу сверхтиражку, которой, как правило, больше полутора десятков экземпляров не бывает).
И вот последнее обстоятельство непременно порождало вопрос: что книги Анатолия Омельчука объединяет с изданиями «ППШ» (у этой аббревиатуры есть несколько толкований: «Полуподпольная шарага», «Полиграф Полиграфович Шариков», а в лейбле — сам автомат «ППШ»). Первый проводит презентации, публично раскручивает свои книги, «закладывает» их в библиотечные фонды; второе — ни о чем этом не заботится, более того, иногда делает книги какого-нибудь автора в одном экземпляре.
Чем похожа книга Владимира Богомякова «Котик Ползаев» на другие местные издания? Скорее, не тем, что доктор философии в своем творчестве пытается в художественной форме найти подтверждение своему мнению, высказанному в книге «Региональная идентичность “Земли Тюменской”: мифы и дискурс»: «Сама природа тюменская является извращенной и отвратительной. Художники здесь испытывают настоящие муки, поскольку “во всем городе нет настоящей кадрировки взгляда”. Небо в Тюмени никогда не бывает выразительным».
Так и в «Котике Ползаеве», наверное, именно из-за невозможности кадрировать взгляд нельзя сфокусироваться на сюжете. Намешано всего. От словесной игры вокруг гимна «Мы гордо носим имя армизонцев» до коровы, купленной за 3-4 коп., но почему-то не помещенной в мемориальной квартире А.С.Пушкина на Арбате. Фактаж тюменской жизни и вербальный эквилибр — все смешалось. И даже авторское уточнение, что это происходит в 2050 году, когда «рабу Божьему Владимиру» уже девяносто пять, не спасает. Трудно понять, возраст — это в качестве оправдания за язык улицы, но не всей, а той, которая собиралась у пивной по утрам в доперестроечное время? И в мелкую дырочку ткань рассказа — не результат ли старческих изменений героя? Такое ощущение, что истинный диаматовец отдирал форму от содержания. Но и о последних, как понял автор, можно не беспокоиться. Их надо заказать, можно порознь, как сделал герой книги, попросивший маляров изготовить копию «Черного квадрата». Вселенская метафора, в которой понимающий и ценящий идею в искусстве отличает последнее от кича.
Удастся ли местному читателю увидеть в малярных работах Владимира Богомякова нечто большее? Хотя избранным «тюменщикам» встретятся здесь знакомые имена и Юрия Григорченко, и Мирослава Немирова, и Коли Клепикова, и Миры Бакулина... Подкупает в «Котике Ползаеве» интонация. Кажется вот-вот ты поймешь, что читаешь самого Михаила Анчарова. Жаль, что только текста в этой книге обнаружить не удалось. Двухтысячный тираж и отсутствие в продаже. Может, в интернетовском магазине будет? Что это? Визитка «раба Божьего Владимира», изготовленная местным «Сибирским центром культурных инноваций», подкрепленная издательством «Немиров»?
Когда-то Володя Богомяков дебютировал в «Тюменских известиях», только-только начавших издаваться. По тем временам его стихи казались чем-то необычайным в местной культуре. Небольшая подборка была сделана вывороткой. То есть белым по черному. И его «из нас не вырастут цветы» читалось как мантры, как магические заклинания, а может, проклятие, лежащее на поколении, испытавшем не одну перестройку на своем веку.
Вот, пожалуй, отсутствие у книготорговца и читателя любви к местной литературе вырастило такое растение, которое дает плоды без цветения, радующего глаз. Сразу тебе лимон, и не один. Вот лицо и дергается в предвкушении оскомины...
«ППШ» заявило о себе книгой на региональном конкурсе «Книга года». Члены жюри умудрились не заметить перспективного игрока на тюменском поле, хотя кое-какой креатив в раскрутке регионального конкурса был сделан уже самим участием «ППШ». На его книгу приходили посмотреть. Да и местная пресса широко писала об этом издании.
Кто стоит за этим лейблом — известно всем, но владелец марки предпочитает оставаться инкогнито. Позволим ему сохранить за собой такое право.
В числе последних его книг — «Где ты, мой дом» бывшего салехардского радиожурналиста Юрия Зимина, ныне покойного. Документальная повесть о тех, кто открыл богатства Тазовской и Ямальской тундр. Фамилии автор оставил подлинные, вот только управляющий трестом «Ямалнефтегазразведка» выведен в повести Шибякиным. Автору нелегко было вмонтировать документ в художественную прозу. Но быт северян прописан тщательно, порой даже в ущерб производственной тематике, что для времени написания книги — 1980-й — очень смело.
Сегодня имя Юрия Зимина уже мало кто помнит, хотя лишь десять лет его нет с нами. А ведь в свое время он переводил и Л.Лапцуя, и И.Юганпелика, пробовал в драматургии. Оставил небольшое количество стихов.
Из других изданий «ППШ» — «Американские истории» Сергея Богословского. Увесистый томик воспоминаний событий пятнадцатилетней давности. Сын одного весьма известного и уважаемого тюменца (книга издана под псевдонимом) побывал в качестве аспиранта на юге Америки. Книга интересна деталями, так как многое изменилось в нашем быту, в отношении к загранице, особенно, когда каждая уважающая себя семья отправляет своего пятиклассника на лето обучаться языку то ли в Англию, то ли еще куда-либо. С.Богословский предлагает свой опыт общения с другой страной.
«Механические Оптимально Извращенные Попытки Уничтожения Культурного Индивидуума» Никодима Эфирова — весьма специфическая книга, в которой сам автор уже своим названием дает оценку своему творению. Прочтите первые буквы названия, и самокритичность становится концептом изысканий Н.Эфирова. В аннотации сказано о книге, что перед читателем «текст с одним авторским абзацем, 42 картинками и цитатами неизвестных классиков». Авторский абзац декларируется как жизнь, прожитая набело.
У тех, кто чувствует ритм при чтении «Петербурга» Андрея Белого, не вызовут удивления страшилки этого абзаца: «вот моя осина, вот — мой сук родной. Вот и я — красивый, дрыгаю ногой. В новеньком костюме, в галстучке цветном, как обычно — юный, с радостным лицом. Хорошо, приятно и здоровски висеть, в унисон с ветрами песенки скрипеть. Знает свое место звонкая петля — крепко как невеста, обняла меня. И я не скучаю, весело смотрю, ничего не знаю, не курю, не пью. Ничего не надо — всем доволен я. И, наверно, рада супружница моя». Этакий наоборотный мир Рюноскэ Акутагавы: всем довольным можно быть только в объятиях петли.
А уж из неизвестных классиков наиболее оригинальным оказался Коля Приживальский: «Я один на целый мир, маленький и грустный, сбился мой прямой пунктир, чтоб мне было пусто».
Да, трудно себя искать, когда ориентир потерян. Это случилось и со мной, как читателем, при виде иллюстраций. Неужели из Интернета? Оказалось, что все гораздо проще. Поднял автор свои студенческо-гуманитарные конспекты, а в них — лишь рисунки, случившиеся на лекциях. Чуть более сорока картинок — вот и все, что осталось от alma mater. При этом автор не слывет в городе ни художником, ни дизайнером. Посмотрите на помещенную в газете иллюстрацию — а ведь гипотетически мог бы... Цветов никто не заметил. А плоды можно продавать только в целлофановой упаковке. Как, впрочем, и книгу профессора философии В.Богомякова.
Субкультура. Об этом много писал покойный Владимир Рогачев. Кстати, в это воскресенье исполняется пять лет, как его нет с нами. Он ушел из жизни на шестьдесят четвертом году жизни.
Десятилетие в «Тюменском курьере» с рубрикой «Такая культурная жизнь» и с этим поколением. Володя любил этих молодых, выискивал в каждом искорку Божью, носился с ними. «Бедный дуцент», как он сам себя величал, писал о художниках и актерах, молодых поэтах и рок-музыкантах, бегая из издания в издание, зарабатывая на жизнь. Как четко сформулирует это состояние один из его учеников рок-певец, самиздатчик, редактор журнала «Чернозем» Дима Колоколов:
Слюною, мочою, рвотою
Изрядно я поработаю, Сразиться с огня пехотою
Мне в общем-то не западло.
Володя шел один против всех. Он имел свою точку зрения на местную культуру, которая не совпадала с мнением других. Это уже потом, после его смерти, говорили, что он создавал свой миф о культурных гнездах Тюмени. Так было проще объяснять неприятие его как творца. Он дважды переделывал докторскую... Но местное научное сообщество, очевидно, решило, что он и так неплохо работает, зачем ему докторская...
На похоронах вину чувствовали все. Один раз в жизни университета были остановлены часы на Биг-Бене, «белом зале», в котором регулируется пульс данного заведения. Демонтаж столов и стульев был произведен для прощания и выноса тела великого знатока культурной жизни города. Как сказала на панихиде профессор В.Сушкова: «Он сильно много сделал в этой жизни, но хороним мы его ни «заслуженным», ни «орденоносным». Отдавая дань памяти Владимиру Александровичу, представители общества, в котором он жил и работал, сделали все, чтобы отпевали не в церкви, как планировали заранее (при своем несносном характере он все-таки был для многих ангелом-хранителем уже при жизни)...
Готическое общество хотело, чтобы он оставался у них в плену и после смерти:
Зарежут меня кинжалами
В дороге между вокзалами.
И осень листвою палою
Согреет мой синий труп.
С Димой Колоколовым почти так и случилось, между шпал. Я держу в руках экземпляр «Чернозема» Дмитрия Колоколова, на котором отпечатано на принтере: «Сигнальный». Несмотря на многолетние дебаты вокруг издания книжки рок-певца, она так и осталась замыслом всех «выдающихся тюменских издателей», под который можно было выбить денег. «ППШ» решило для себя вопрос сигнальным экземпляром...
* * *
...Праздник ирландского эля завершался очередным подарком имениннику. Иван Трацевский подарил бочонок меда с собственной пасеки с напутствием, показывая на своего соседа, то есть меня: «Осторожно потребляйте, ибо на дне его может оказаться ложка дегтя».
Нравится

Новости

09:05 29.11.2013Молодёжные спектакли покажут бесплатноСегодня в областном центре стартует V Всероссийский молодёжный театральный фестиваль «Живые лица», в рамках которого с 29 ноября по 1 декабря вниманию горожан будут представлены 14 постановок.

08:58 29.11.2013Рыбные перспективы агропромаГлава региона Владимир Якушев провел заседание регионального Совета по реализации приоритетного национального проекта «Развитие АПК».

08:49 29.11.2013Ямалу — от ПушкинаГлавный музей Ямала — окружной музейно-выставочный комплекс им. И.С. Шемановского — получил в свое распоряжение уникальный экспонат.

Опрос

Как вы отнеслись к отказу Украины от интеграции с Европой?

Блоги

Евгений Дашунин

(126 записей)

Давайте сегодня взглянем на самые важные технологические прорывы.

Светлана Мякишева

(64 записи)

20 приключений, которые я смело могу рекомендовать своим друзьям.

Ольга Загвязинская

(42 записи)

А что такое «профессиональное образование»?

Серафима Бурова

(24 записи)

Хочется мне обратиться к личности одного из самых ярких и прекрасных Рыцарей детства 20 века - Янушу Корчаку.

Наталья Кузнецова

(24 записи)

Был бы язык, а претенденты на роль его загрязнителей и «убийц» найдутся.

Ирина Тарасова

(14 записей)

Я ещё не доросла до среднего возраста или уже переросла?

Ирина Тарабаева

(19 записей)

Их не заметили, обошли, они – невидимки, неудачники, пустое место...

Андрей Решетов

(11 записей)

Где в Казани работают волонтеры из Тюмени?

Любовь Киселёва

(24 записи)

Не врать можно разве что на необитаемом острове.

Топ 5

Рейтинг ресурсов "УралWeb"