СИБИРЯК С ФЛОТСКОЙ ЗАКАЛКОЙ

Вчера отметил 80-летний юбилей ветеран тюменского спорта Борис Алексеевич МИШАТИН — заслуженный работник физической культуры Российской Федерации, заслуженный тренер страны, почетный судья по спорту СССР, кавалер нескольких боевых и трудовых правительственных наград.
О том, что мой герой в шестнадцать мальчишеских лет ушёл добровольно служить на Тихоокеанский флот, узнал не сегодня. Как и то, что ему в составе 1-й Краснознамённой бригады торпедных катеров довелось участвовать в войне с Японией. Напоминание о том боевом времени — орден Отечественной войны II степени, медали: адмирала Нахимова, “За победу над Японией”, “За освобождение Кореи”. А вот о спортивно-флотском периоде его биографии услышал впервые. Оказывается, с 1946 по 1950 год сибиряк Борис Мишатин исполнял в упомянутой бригаде обязанности флагманского инспектора по физической подготовке.
— Как получилось, — начал Борис Алексеевич, — занимавший эту должность Иван Байдушин, выпускник Ленинградского института физкультуры имени Лесгафта, собрался в 46-м на “дембель”, ну и попросил меня принять временно его дела (в тот период я прилично выступал в соревнованиях по плаванию, составляя конкуренцию на флотских чемпионатах). С этим своим предложением он пошел к начальнику штаба бригады Герою Советского Союза Пантелееву (между прочим, мастером спорта по гимнастике был). А я его в ходе боевой операции, проходившей на территории корейского города Кинзан, от верной смерти спас — сбил с ног мгновением раньше просвистевшей пулемётной очереди. Расчувствовавшись, он мне тогда сказал: “Мальчик, я буду вечно помнить, кому жизнью своей обязан”. Так вот, когда Байдушин предложил меня на свою должность, начштаба безоговорочно согласился. И таким образом я четыре года кряду занимал высокую и ответственную должность, будучи старшиной второй (потом — первой) статьи. У меня в подчинении числились четыре лейтенанта.
Очень тяжело было втягиваться в начальственную работу. Столько требовалось разных бумаг составлять — инструкций, заявок, приказов... Благо я понравился флагманскому инспектору физической подготовки Тихоокеанского флота. Этот Василий Губа (так его звали) изрядно меня поднатаскал — вызывал к себе во Владивосток, и я неделями сидел рядом с ним, проходя этот бумажный ликбез. Демобилизовался, причем со скрипом, только в мае 1950-го (вот тебе и временно). Пантелеев к тому времени был уже командиром бригады (позже он станет командующим Тихоокеанским флотом, затем — начальником Военно-морской академии в Москве), и ни за что не желал меня отпускать. А мне так хотелось на гражданку. В конце концов он сжалился (смеется).
Наверное, впоследствии Мишатин не раз поминал добрым словом флотского инспектора Губу за тот самый “ликбез”. Ведь в том же облсовете ДСО “Спартак”, где он около года работал начальником учебно-спортивного отдела, “бумагооборот” был не меньше. Я уже молчу о периоде, когда Борис Алексеевич возглавлял областной совет студенческого спортобщества “Буревестник”. Но, конечно же, куда больше было в его активной трудовой деятельности живой работы с людьми. А постоянные разъезды по престижным соревнованиям (сперва в качестве тренера, потом — спортивного арбитра) дарили незабываемые встречи. Он был дружен со многими известными конькобежцами советской поры. С теми же, к примеру, многократными олимпийскими чемпионами Лидией Скобликовой и Евгением Гришиным. Или с нашей именитой землячкой Риммой Жуковой...
— Римма жила в районе Затюменки, училась там до седьмого класса, — рассказывает мой собеседник, — потом ее родители переехали в Свердловск. И там она стала по-настоящему заниматься коньками у Евгения Ивановича Сопова. А познакомились мы с Риммой в 1952-м в Свердловске, куда я приехал поступать на учебу в техникум физкультуры. На первых порах жил в динамовской гостинице, куда меня поселили по рекомендательному письму председателя тюменского “Динамо” Леонида Ивановича Алешечкина (на учебу поступать я приехал по направлению этого спортобщества). Так что мне приходилось выступать за свердловских динамовцев во всех соревнованиях по плаванию. Мог бы и по конькам, но в этом виде спорта у уральцев была очень сильная команда. Но иногда выходил за них и на лед. Во время одних таких соревнований мы с Риммой и познакомились. Она ведь была динамовкой. Постоянно виделись с ней в период, когда мой воспитанник Толя Нохрин входил в сборную страны — тогда ведь мужская и женская команды нередко проводили сборы в одни сроки в одном и том же месте. Особенно часто общались с Риммой в Иркутске, где была центральная база конькобежной сборной страны. Встречались и на Медео. Помню, как и полагалось в то время членам сборной СССР, она выходила на старт в красном свитере с гербом Советского Союза на груди.
Помню, в 1956-м (я еще возглавлял городской спорткомитет) Римма, будучи уже чемпионкой страны, победительницей ряда международных турниров, приезжала на встречу в Тюмень. Она жила в гостинице, а кормил я ее в “Сибири”. Мы подходили к ресторану — у входа наряд милиции и тьма народу... Все ожидали, когда она выйдет, чтобы посмотреть на нашу именитую землячку. А когда мы спешили на встречи в коллективы, за нами всегда следовала толпа горожан.
Безусловно, для многих тюменских болельщиков со стажем Борис Мишатин запомнился прежде всего как спортивный комментатор. “А свой первый радиорепортаж помните?” — полюбопытствовал у юбиляра напоследок.
— Мой первый радиорепортаж (с первомайской демонстрации) прозвучал в Тюмени в 1950 году. Записывал я его на допотопном громоздком “Репортере”. Потом, когда созданная в 1961 году в Тюмени футбольная команда мастеров стала играть во второй лиге класса “Б”, я вел радиорепортажи с каждого матча, начиная их за пятнадцать минут до финального свистка.