Максим Венгеров: "В музыкальном мире я не одинок"

Перед концертом в Тюменской филармонии Максим Венгеров нашел время на то, чтобы пообщаться с журналистами.

— Я первый раз в Тюмени, — сказал он, но, задумавшись на несколько секунд, предположил: — Хотя, может быть, еще в шестилетнем возрасте приезжал сюда как скрипач.

— Какие-то воспоминания остались?

— Я с детства путешествовал по городам России. Москва, Ленинград, Пермь... Мне кажется, бывал и в Тюмени. Впечатления для мальчишки очень яркие. Здешняя публика оказала теплый прием. Ну а на сцене я всегда любил выступать. Это непередаваемые ощущения: наконец-то все занятия позади, осталась только радость общения с музыкой и со зрителем. В этом я не изменился до сих пор.

— Максим, вам было пять лет, когда вы дали концерт с оркестром. В каком же возрасте вы взяли в руки инструмент?

— Наверное, родился со скрипкой... А если серьезно, то в первый раз я коснулся смычком струн где-то в четыре с половиной года. И уже через четыре месяца у меня был первый сольный концерт, где я играл получасовую программу. Помню, минут двадцать меня не могли увести со сцены, я все кланялся. Так мне понравилось!

— Как вы сейчас себя чувствуете в качестве дирижера?

— Мой родной инструмент — скрипка. Но с 23 лет я беру уроки дирижирования. И консультируюсь по этому поводу у многих мастеров: Гергиева, Федосеева, Симонова, Горинштейна... Мне очень повезло, что в музыкальном мире я не один. И имею возможность учиться у разных музыкантов. Дирижирование — для меня новый этап. Скрипка пока отдыхает, чтобы дать мне возможность раскрыться как дирижеру. Совмещать эти две профессии очень трудно. Можно потерять одно — и не приобрести другое. Моим наставником был маэстро Ростропович. И я считаю своим творческим долгом идти по стопам учителя, то есть дирижировать и в будущем совмещать это с сольной карьерой.

— Вы приехали в Тюмень со звездным коллективом. Не возникает ли у вас с музыкантами творческих конфликтов?

— Нет. Но мы притираемся друг к другу. Каждый музыкант — яркая индивидуальность, художник с собственным мироощущением. Поэтому когда я аккомпанирую солистам, то пытаюсь перевоплотиться в их образы, чтобы они смогли полностью реализовать свой потенциал. Поддерживая друг друга, мы достигаем единства музыки. У меня, безусловно, есть свое мнение. Но, поверьте, большую радость доставляет возможность пойти навстречу музыкантам, даже на компромисс.

— Максим, вам принадлежат слова о том, что скрипка может ревновать и уставать. Как проявляются эти особенности инструмента?

— Инструмент, на котором я играю, очень старый. Ему почти триста лет. Скрипка была создана великим мастером Антонио Страдивари в Кремоне в 1727 году. Принадлежала она раньше легендарному Крейцеру. Эта скрипка обладает невероятным звуком и... весьма чутко реагирует на погодные условия. Расскажу вам маленькую историю. Однажды я должен был выступать в Японии. Прилетел туда утром, а вечером уже был заявлен концерт. Мне очень хотелось спать, и скрипке — тоже. Скрипка не хотела играть! Мучила меня страшно! А на концерте присутствовала моя мама, которая сразу почувствовала, что я не могу поладить с инструментом. После первого отделения она пришла за кулисы, взяла скрипку и начала с ней перешептываться. Результат был ошеломляющим. Во втором отделении концерта скрипка раскрылась и зазвучала! Мистика какая-то...

— А сейчас скрипка не ревнует вас к дирижерской палочке?

— Думаю, она, напротив, рада, что отдыхает! Моя скрипка не очень-то любит путешествовать. Но в дальнейшем ей это делать придется.

— Что же побудило вас поменять смычок на палочку?

— Ну, я не поменял... Это на время. Понимаете, каждый музыкант проходит свой творческий путь. Сейчас мне тридцать четыре. А год назад я задал себе вопрос: смогу ли лучше сыграть завтра? И подумал: наверное, нет. Я достиг определенного потолка. Знаю, предела совершенству не существует. И стремиться к нему нужно. Но я решил вернуться к инструменту уже на другом, более высоком, уровне. Сейчас надо укрепить фундамент, обогатить себя свежими знаниями. Я очень люблю учиться. И очень люблю музыку. Теперь мне хотелось бы через жесты передать все те эмоции, которые я переживаю, когда читаю партитуру. Кроме того, общение с музыкантами доставляет мне невероятную радость. Оно делает меня более цельным человеком.

— К чему же вам еще стремиться? Если в скрипичном исполнительстве вы уже достигли потолка, а кроме того, владеете альтом, дирижируете, знаете несколько языков, имеете две скрипичные школы, в Израиле и ЮАР...

— Есть отдаленные мечты. Оставить после себя наследие. Стать композитором. И написать самому какой-нибудь концерт или симфонию. Но это уже после...