"Они уходят, не допев куплета..."

Потребность дарить тепло

Салон любителей песни впервые открыл двери 16 ноября 2005 года. Офицер Геннадий Пономарев, музыковед Ольга Глазунова и аксакал тюменской культуры Владимир Волчек стали его мозговым центром. Душой был Альберт Охман. Это у него родилась идея собрать вместе людей старшего поколения, дав им возможность насладиться хорошей музыкой за чашкой чая. И вместе с тем избавиться от одиночества и однообразия серых будней.

За короткий срок салон завоевал в городе популярность. В круг любителей песни вошли не только ветераны, но и люди среднего возраста, молодежь. Маленький зал в закутке «Строителя», который арендовал Альберт Захарович, набивался до отказа.

Охман хлопотал, чтобы все посетители чувствовали себя свободно. Чтобы на каждом столике были печенье и конфеты. Чтобы любители музыки общались, а не сидели как мумии. При этом мало кто знал, что потребность дарить людям тепло всякий раз оборачивалась для Альберта Захаровича унизительным поиском денег. Аренда и чай требовали наличных...

Добродушного чудака поддерживали в городском управлении культуры — и копейкой, и теплым словом. Но находились крючкотворы, которые вставляли палки в колеса. Последние месяцы жизни Охман выхаживал честно заработанный муниципальный грант, который у салона отняли быстрым и уверенным росчерком. Кто-то за высоким порогом решил, что в городе развелось слишком много ветеранских движений.

Руководство «Строителя», уважая Охмана, продолжало открывать двери зала в долг. Альберт Захарович, дороживший репутацией честного человека, тем временем всерьез подумывал пустить на покрытие долгов свою дачу.

И вот ушел, не дожив до своего семидесятилетия... На вечере, посвященном памяти этого удивительного человека, возникло тревожное предчувствие: «Наверное, сегодняшний салон станет последним». И прозвучало горькое подтверждение: «Охмана никем не заменить...»

Поразительно, многие только на похоронах узнали, что Альберт Захарович был кавалером боевого ордена Красной Звезды. Великий скромник... В прошлом году, рассказав «Тюменским известиям» о финансовых проблемах салона, Охман поведал и историю своей жизни. Но в последний момент смутился, попросил не писать об этом. Сказал: «Кто я такой, чтобы обо мне говорили в газете?» К себе он был суров. Жизнь научила не выпячиваться...

Из Румынии — в Сибирь, чтоб быть свободным...

Альберт Охман появился на свет в еврейской семье под занавес 1939 года в румынском Тегине. После того как Бессарабия перешла к СССР, малыш получил советское подданство, а его родной город переименовали в Бендеры. Вскоре пришла война. Детство оказалось коротким. В 1941 году отец Альберта ушел на фронт. В 1942-м был убит. Мать погибла в том же году. Дедушку и бабушку Охмана отправили в Сибирь по 58-й статье. А самого осиротевшего парнишку определили в детдом...

В 1947-м он сбежал оттуда, узнав из подслушанного разговора, что его родные где-то в Тюменской области. Ему еще и восьми не было. До Тюмени добирался вместе с солдатами, которые возвращались с фронта. С вокзала шел по Первомайской куда глаза глядят. Увидев пленных немцев, мостивших улицу, схватился за камни. Охранники схватили маленького мстителя за шкирку и отвели в милицию. Оттуда Охман попал в социальную службу, где должны были установить его личность. Мальчик боялся, что его вернут в детдом, но сотрудники службы помогли беглецу отыскать родственников в Кондинске. Туда Альберт и отправился на пароходе.

Но надолго там не задержался. У него же не было 58-й статьи. Он был свободным! Поэтому вернулся в Тюмень. Жил на квартире (горсобес устроил) на пенсию, назначенную за погибшего отца. Учился в 4-й мужской школе. Босяк, сирота. Вся жизнь его в те годы была борьбой за существование. Пел в вагонах, чтобы заработать на кусок хлеба, воровал картошку на чужих огородах. Выживал.

Неизвестно, как узнал о племяннике, живущем в Сибири, его дядя, который поселился в Израиле. Своих детей у израильтянина не было. И он хотел забрать Альберта к себе. Но, конечно, советские органы побеспокоились о том, чтобы парень не покинул страну. Зато Охман получил приглашение в Суворовское училище. Правда, такой подарок от государства ему показался сомнительной радостью. Хватило Альберту детдомовской дисциплины.

Судьба не прекращала испытывать его на прочность. Наступил знаменитый 1952 год, когда открыли дело еврейских врачей. Профессор Коган, лечивший самого Сталина, приходился родственником матери Охмана. Так что по делу врачей нашли даже мальчишку. Сослали в Урманный леспромхоз Самаровского района. Учился он тогда в шестом классе. После смерти Сталина оставшихся в живых врачей реабилитировали. И Альберт смог уехать. Окончил семилетку. Потом тюменский лесотехникум. Выучился на техника-механика по оборудованию лесотехнических предприятий. Но работать по специальности не пришлось. Прислал письмо дядя из Бендер. Уехал к нему.

Оттуда Альберта забрали в армию. И он сразу угодил в мясорубку венгерского восстания, направленного против легитимной власти СССР. Из тридцати трех человек взвода, с которым Охман прибыл в Венгрию, в живых остались только трое. Он не любил об этом вспоминать. Но и забыть не мог. У советских солдат были холостые патроны. И сначала их просто расстреливали. А когда новобранцам разрешили выдать боевые пули, стрелять уже было некому... Служба принесла Охману орден Красной Звезды. Но он не гордился этой наградой. Считал, что не заслужил ее, поскольку защищал не страну, а советскую империю.

Альберт Захарович вернулся в Бендеры. Работал на заводе электроаппаратуры. Заочно учился в Одесском электротехническом институте, потом в Плехановском институте народного хозяйства. Подрабатывал в ресторанах как музыкант. Он говорил, что музыка была у него в генах заложена. Мать Альберта неплохо музицировала. А сам он освоил аккордеон и пианино еще в Тюмени. Вот в этот город, однажды приютивший бродягу-детдомовца, Охмана и потянуло снова.

В поисках работы он пришел в «Главтюменьгеологию». Получил направление в Салехард, в распоряжение «Ямалнефтегазразведки». На новом месте, как сам говорил, занимался связью. В свободное время — музыкой и спортом. После перевода в новый трест «Ямалнефтегазгеофизика» в Лабытнанги работал на ремонтно-комплектовочном участке. Создал клуб геофизиков. Организовал самодеятельность. На Севере же нашел жену и вырастил двоих сыновей. В общей сложности Альберт Захарович прожил на Ямале тридцать лет. А потом снова перебрался в Тюмень, где и осел окончательно.

Музыкальный салон стал увлечением Охмана, любимым делом, песней его сердца... Как оказалось, лебединой. В свое время детище Альберта Захаровича могли бы взять под крыло филармония и ДНК «Строитель». Но Охман не хотел ни под кого идти. Боялся оказаться под ногтем. Эта боязнь зависимости — из детства...