Где граница между государством и некоммерческим сектором?

Ситуация, при которой государство становится главным игроком в некоммерческом секторе, конечно же, имеет свои плюсы. Появляется больше возможностей контролировать соблюдение федерального законодательства (в том числе касающегося противодействия экстремистской деятельности). Социальная политика органов власти может реализоваться без лишних интерпретаций: только дай соответствующую команду.

Почему же власти не финансируют общественные объединения напрямую, а пропускают деньги через весьма сложные конкурсные процедуры — гранты, аукционы? И вообще, необходимо ли стране такое большое количество НКО? В одном только УрФО их насчитывается около 18 тысяч!

Оказывается, необходимо. Многие люди искренне хотят помочь в решении социальных проблем, будь то уход за престарелыми или уборка мусора на ближайшем пляже.

Бескорыстный труд очень востребован. По словам участника выставки, лидера тюменского регионального отделения «Молодой гвардии Единой России» Павла Белявского, об этом свидетельствует и отечественный, и международный опыт. Причем государства передают некоторые полномочия общественным объединениям вовсе не из демократических побуждений, а... исходя из простого расчета. Общественное движение, опираясь на своих волонтеров, за благоустройство того же пляжа запросит на 20-30 процентов меньше средств, чем, например, муниципальное или коммерческое предприятие.

Налицо и социальный эффект: вовлеченные в общественную организацию граждане приобретают полезные навыки, находят себя в коллективе. «Сегодня наше общество, выражаясь языком социологов, пребывает в состоянии «рассеяния», — подчеркнул Павел Белявский на публичной презентации проекта «молодогвардейцев» «Центр молодежных инициатив». — Люди друг другу не доверяют, практически отсутствуют так называемые горизонтальные связи».

Все общественники согласны с тем, что налаживание «горизонтальных связей» и поиск «спящих» социальных лидеров — важнейшие на сегодня задачи. Никто из них не возражает и против того, чтобы государство выступало главным заказчиком социальных проектов. Именно поэтому посещение выставки полпредом Президента в УрФО Николаем Винниченко было воспринято с воодушевлением. В условиях экономического кризиса общественным объединениям приходится рассчитывать главным образом на бюджет и помощь немногочисленных крупных спонсоров вроде Магнитогорского металлургического комбината или Запсибкомбанка.

Однако в общении с журналистами участники выставки не очень охотно говорили об источниках финансирования. Выяснилось, что многое зависит от профиля организации: доля бюджетных средств может колебаться от 10 до 80 и более процентов.

По словам руководителя тюменской делегации, директора областного департамента по спорту и молодежной политике Дмитрия Грамотина, в Тюменской области в этом году на гранты общественным организациям будет выделено порядка трех миллионов рублей (впрочем, идет финансирование и из других источников).
В целом же по Уральскому федеральному округу размер государственной помощи, судя по приблизительным данным, ежегодно составляет несколько сотен миллионов рублей. «Никто не знает общих объемов финансирования, такой статистики просто нет!», — призналась исполнительный директор Гражданского форума УрФО Анна Трахтенберг.

Но вопрос даже не в том, сколько средств вкладывает государство в некоммерческий сектор. Главное — как эти средства распределяются. Исполнительный директор Благотворительного фонда города Тюмени Вера Барова считает: власть так и не выстроила долгосрочных партнерских отношений с общественными объединениями. Конкурсные процедуры, в которых приходится участвовать НКО, забюрократизированы. Не отработан механизм государственного социального заказа, который бы позволил общественникам спокойно планировать свою деятельность на три, четыре, пять лет вперед. «Правила игры будут всякий раз меняться», — делает неутешительный вывод Вера Барова. В таком случае многое будет зависеть от благосклонности тех или иных должностных лиц...

И, действительно, иногда возникало ощущение, что это не выставка для общественных лидеров, а аппаратное совещание в каком-нибудь департаменте: сухие цифры, канцелярская речь. «Да, зачастую общественной работой у нас занимаются исполнительные органы государственной власти, и очень часто наши общественники — выходцы из властных структур, которых просто «пересадили» в другое кресло», — объяснил причину бюрократизации некоторых НКО член Общественной палаты Российской Федерации Леонид Гусельников, представляющий Ямал.

Многие общественники работают в муниципальных и государственных учреждениях (образовательных, медицинских, спортивных) и деятельность НКО воспринимают как продолжение политики своих ведомств. Вроде бы неплохо, но... общественная инициатива — слишком хрупкая вещь, и чрезмерное государственное влияние ее может просто разрушить.

И все же размытость границ между государством и некоммерческим сектором не мешает общественникам получать практические результаты. Это касается и тюменских организаций: детского экологического движения «ЧИР», образовательной ассоциации «Мы вместе», творческого объединения «Непоседы» и многих других. Общественникам остается исповедовать философию малых дел — и продолжать вести непростой диалог с государством.

100 тысяч рублей — размер гранта для детских и молодежных общественных объединений в Тюменской области.