Юрий Конев: «На селе безработицы быть не может»

— Юрий Михайлович, ООН, оценивая уровень жизни населения, использует так называемый индекс развития человеческого потенциала. Он включает три основных показателя: продолжительность жизни, уровень образования и доход в расчете на душу населения. Если применить данный индекс к российскому селу, ситуация по всем пунктам далека от благополучия.

— Знаете, на самом деле она совершенно разная. Есть серьезные различия и между регионами, и между предприятиями, и между отдельными категориями людей, проживающих на селе. Да, у нас имеются проблемные территории, то же Заболотье, где людям живется очень непросто. В то же время на тюменском юге достаточно много успешных хозяйств. На сегодняшний день доля рентабельных сельхозпредприятий в нашем регионе составляет более 70 процентов. Правда, с учетом бюджетных средств, выделяемых в виде субвенций, дотаций и прочих видов поддержки. А если предприятие рентабельно, решаются многие социальные вопросы, в том числе и по заработной плате. Конечно, у нас есть и хозяйства, которые даже при бюджетной поддержке не могут встать на ноги. Причин много, но важнейшая, на мой взгляд, заключается в так называемом человеческом факторе. Прежде всего я имею в виду руководителей и квалифицированных специалистов.

— Тем не менее село стареет, доля экономически активного населения неуклонно сокращается. Молодежь, получив образование, стремится закрепиться в городе. Вот и те, кто имеет диплом агронома или зоотехника. И это понятно. Доходы сельского труженика значительно ниже уровня зарплаты горожанина...

— Не стоит забывать, что проблема возникла не вчера. Отток сельского населения в город был при советской власти, продолжается он и сейчас. Правда, в советское время существовала система распределения молодых специалистов, которая организационно и юридически позволяла, по крайней мере, заставить человека отработать те деньги, которые потратило на него государство.

Да, сегодня проблема кадрового обеспечения АПК — одна из наиболее острых. И вовсе не потому, что мы кадры для села не готовим. Дело в том, что молодой человек, обучаясь в городе и пожив некоторое время в ином социуме, видит массу социальных преимуществ: образовательных, культурных, медицинских... В сельской местности, безусловно, жить труднее, чем в городе. Поэтому надо сделать село привлекательным. Для этого необходимо решить массу социальных вопросов, включая обеспечение жильем. И мы активно работаем в этом направлении. В частности, Тюменская сельскохозяйственная академия проводит региональный набор на обучение по целому ряду специальностей, наиболее востребованных на селе, на бюджетные средства. При поступлении в вуз на данных условиях составляются тройственные соглашения (академия — администрация муниципального образования — руководитель предприятия). Эта мера уже сегодня позволяет нам закрыть имеющиеся бреши в кадровом обеспечении села. В регионе успешно реализуется комплекс мер по обеспечению жильем специалистов АПК в рамках федеральной целевой программы «Социальное развитие села до 2012 года». На сегодняшний день эта программа предполагает наибольший объем господдержки: доля бюджетных средств — социальная выплата — составляет 70 процентов от расчетной стоимости строительства (приобретения) жилья.

Недавно мы провели выездной день депутата и совместное заседание думских комитетов по социальной политике и аграрным вопросам и земельным отношениям, посвященное обеспечению жильем молодых сельских специалистов. Сегодня в каждом рай-оне уже имеются стройплощадки, они активно застраиваются. Мы воочию убедились в том, что программа стала очень хорошим стимулом, молодежь поверила нам. Я имею в виду не только специалистов АПК: агрономов, зоотехников, ветеринаров. Село не может существовать без учителей, медиков, работников культуры и сферы бытового обслуживания. Помимо субсидий бюджет взял на себя обустройство комплексной инфраструктуры стройплощадок: вода, электричество, газ, дороги. Поэтому жилищное строительство сегодня ведется на селе очень активно, причем гораздо более высокими темпами, чем в городе. Уверен: именно молодежь и молодые семьи до 35 лет способны дать мощный импульс развитию сельского хозяйства.

Вы говорите: доля трудоспособного населения на селе сокращается. Но в настоящее время для сельхозпроизводства и не требуется столько работников, сколько их было прежде. Возьмем, к примеру, посевную. Сегодня один импортный агрегат заменяет целый полевой стан. На огромном поле управляется один человек: пашет, боронит, сеет. Аналогичная ситуация — на крупных автоматизированных молочных комплексах. Один-два оператора заменяют десятки людей. Ситуация на селе постепенно, но неуклонно меняется, труд агрария становится более квалифицированным. Вот таких специалистов нам действительно не хватает! Причем не только с высшим образованием, прежде всего операторов, умеющих работать на современном оборудовании, с применением компьютерной техники, умеющих правильно рассчитать корм, белковую составляющую, различные добавки для того же элитного поголовья. Купить породистую корову и не обеспечить соответствующие условия — значит погубить животное. Я имею в виду зоотехническую и ветеринарную поддержку, кормовую базу.

А вот в плане общей занятости населения на селе даже возникают проблемы. И сегодня губернатор Владимир Якушев, правительство, областная Дума озабочены тем, чтобы помочь высвобождающимся работникам в развитии личных подсобных хозяйств. Разработана специальная программа занятости сельского населения с несколькими подразделами по выводу селян на самообеспечение.

— Средства в рамках программы «Самообеспечение» выделяются немалые, только получить их непросто. Люди жалуются на бумажную волокиту, бюрократию, причем многие документы можно оформить только в Тюмени.

— К сожалению, вы правы: проблема существует. В свое время, в разгар кризиса, многие структуры — налоговая служба, почта, контролирующие органы, банки — закрыли часть своих подразделений под прикрытием оптимизации, которая почему-то вся целиком прошла за счет села. В итоге люди подчас, чтобы заплатить сто рублей за свет, вынуждены потратить еще двести, чтобы добраться туда, где их платеж примут. Мы не раз поднимали и этот вопрос, приглашали представителей служб на думские заседания, брали с них обязательства, но воз, как говорится, и ныне там. Проблема в том, что подобной «оптимизацией» занимались, как правило, федеральные структуры. Мы будем вынуждены обращаться в федеральные органы власти по этому поводу.

Многое в этом плане зависит и от органов местной власти. Руководители муниципальных образований обязаны пойти навстречу: собрать документы и помочь их оформить. Люди готовы работать, строить мини-фермы, открывать небольшие производства. Власть обязана поддержать их в этом. Я глубоко убежден в том, что на селе безработных быть не может.

— Но есть и такие негативные явления, как пьянство, иждивенчество, когда человека невозможно увлечь или заставить работать.

— Знаете, в свое время поставили клеймо: пьяная деревня — черная дыра, в которую сколько средств ни закачивай, все равно толку не будет. В 90-е ситуация, казалось, вообще была беспросветная. Если люди не видят своей перспективы, они спиваются. Это замкнутый круг. Чтобы вырваться из него, надо развивать производство, надо вкладывать деньги в село. И мы это делаем. Результат — налицо. Во время кризиса промпроизводство в регионе, как известно, сократилось. Агропром, по сути, единственная отрасль, которая шла в прошлом году с плюсом. И по валовому производству, и по повышению урожайности. Кое в чем мы уже далеко ушли и от 90-х, и даже от советских времен. Мы же помним: если доярка получала четыре тысячи литров с коровы, ее представляли к званию Героя Социалистического Труда. Мы сегодня вкруговую имеем пять двести. А есть молочные комплексы, на которых получают от коровы по девять тысяч литров.

— В регионе уже несколько лет реализуется долгосрочная целевая программа «Основные направления развития агропромышленного комплекса Тюменской области». Что удалось сделать за это время?

— Рассказывать о программе, обо всех ее направлениях можно очень долго, тем более что сделано за последние годы действительно достаточно много. Но можно сказать коротко и просто. В стране, как известно, принята Доктрина продовольственной безопасности. В документе четко прописаны все цифры: какой процент своих продуктов надо иметь, чтобы не зависеть от импорта. По разным видам продукции — от 85 до 95 процентов. Так вот, по основным видам продуктов мы уже обеспечили продовольственную безопасность региона, в том числе по яйцам — на 300 процентов, по овощам — вдвое, по молочной продукции — на 150 процентов. Свинины и курятины производим в достатке, по говядине пока не дотягиваем, но продолжаем активно развивать животноводство. Правда, должен оговориться: я говорю о тюменском юге, без учета автономных округов. Если подсчитать то, что мы производим, и поделить на все население области, получится не так уж много.

— Но с продовольственной интеграцией внутри «матрешки» дела пока обстоят не лучшим образом.

— Дело в том, что мы никак не можем добиться содействия в реализации продукции предприятий юга области в автономных округах. Здесь необходимо своего рода политическое решение. Если с Ямалом кое-какие контакты все-таки налажены и выделяются определенные средства на частичную компенсацию затрат по завозу продукции на Север и с Севера на юг (Ямал поставляет нам оленину и рыбную продукцию), то в Ханты-Мансийском автономном округе нет и этого. По инициативе нашего комитета принято соответствующее обращение к законодательным органам власти Югры и Ямала. 17 июня состоится Совет трех Дум, где мы планируем рассмотреть среди прочих и вопросы продовольственного обеспечения населения автономных округов. Нам есть что предложить нашим северным соседям. Недавно ялуторовский завод запустил специальную линию по выпуску школьного молока повышенного качества в специальной упаковке. Программа школьного молока, я считаю, для северных районов особенно важна. Мы также готовы предложить целую программу по обеспечению социальной сферы за счет свежих качественных продуктов, которые производятся на юге области. Все эти вопросы мы и хотим обсудить на Совете трех Дум.

Я убежден, что необходимо тщательно и всесторонне изучить потребности автономных округов в продовольствии. Ямал в настоящее время активно занимается строительством в Тюмени логистического центра, возводит современный молочный комплекс. Боровская птицефабрика, как известно, принадлежит Ханты-Мансийскому автономному округу. То есть округа вкладывают серьезные средства в юг области. И это правильно. А нам необходимо расширять свои возможности по продвижению нашей продукции на Север. Очень важно, чтобы это было продуманное политическое решение. Я вовсе не призываю открыть зеленую улицу только нашим продуктам. Так не бывает. Но наши сельхозпроизводители должны получить доступ на северные рынки сбыта. Необходимо рассмотреть возможности размещения складских помещений в крупных городах. Без соответствующего решения властей это сделать сложно. Надо наладить заказную систему завоза продуктов питания. Это важнейшая составляющая нашей работы: развивая агропромышленный комплекс, мы всегда должны помнить и о рынках сбыта. Ведь продовольственная безопасность заключается не только в тех цифрах, которые обозначены в Доктрине. Человек должен иметь возможность купить необходимую продукцию, а не заходить в магазин как на выставку. Цены на важнейшие продукты должны быть доступными.

— Периодически селяне сталкиваются с такой проблемой, как кризис перепроизводства. В этом году, например, у аграриев осталось много нереализованного зерна.

— В этом плане очень многое зависит от федеральных органов власти. Все твердят о переизбытке зерна, а булка хлеба между тем медленно и упорно растет в цене. Как так может быть, что зерно обесценено (сегодня за тонну товарной пшеницы дают менее трех тысяч рублей при себестоимости в четыре!), а хлеб дорожает? В то время как отборная пшеница, рожь, ячмень попросту гниют на складах! Тратятся миллиарды рублей на обслуживание запасов, приобретенных в свое время в рамках зерновых интервенций, причем по ценам значительно выше нынешних. Думаю, было бы справедливо, если бы продовольственное зерно, кстати, купленное на бюджетные средства, то есть на деньги населения, перемалывалось, а дешевая мука отправлялась на хлебокомбинаты. Таким образом мы снизим конечную цену булки хлеба. Зерно похуже необходимо отправить на производство комбикормов опять же по сниженным ценам. Напомню: сегодня до 40 процентов мяса завозится из-за границы. Значит, необходимо развивать животноводство, коль скоро перед нами поставлена задача обеспечить продовольственную безопасность страны. А для откорма скота требуются комбикорма. Это огромный рынок сбыта. Если прикинуть, сколько надо нам мяса, так имеющихся запасов зерна еще и не хватит. Минсельхозу и Мин-экономразвития следует наконец-то научиться считать, сводить балансы производства и потребления, более активно работать на внешнем рынке.

— В Монголию уже идут эшелоны с зерном. В рамках гуманитарной помощи.

— Надо уважать труд крестьянина. Безусловно, необходимо помогать нуждающимся, но следует при этом учитывать и свои интересы. В той же Монголии имеются определенные ресурсы: сырье, полезные ископаемые. Мы можем накормить людей и при этом получить определенную выгоду.

— Доля непосредственного производителя в конечной цене многих видов сельхозпродукции неприлично мала. В итоге селяне жалуются на низкие закупочные цены, горожане — на высокую стоимость местной продукции. Правы, конечно, и те и другие. Неужели нельзя выправить этот диспаритет?

— Прежде всего необходимо помочь крестьянам избавиться от услуг всевозможных посредников, накручивающих на продукцию свои проценты. Торговая наценка должна быть разумной. Нужно открывать специализированные рынки сельхозпродукции, где крестьяне сами могли бы продавать свой товар. На днях такой рынок открылся в селе Онохино Тюменского района. Я считаю, районная администрация сделала очень правильный и своевременный шаг навстречу местному сельхозпроизводителю.

— В сельских населенных пунктах Тюменской области, особенно в глубинке, серьезным подспорьем является рыбный промысел. С недавних пор водоемы стали передаваться предпринимателям в аренду сроком на 20 лет. Дело, безусловно, хорошее: арендаторы будут заниматься зарыблением, приведут в порядок озера. Но вместе с тем как быть соседям, которые привыкли свободно ловить в водоемах рыбу и вдруг узнали, что у озера появился хозяин. Не приведет ли это к конфликтам?

— Еще будучи депутатом Госдумы, я участвовал в обсуждении Водного кодекса РФ. Тогда мы с группой депутатов ратовали за то, чтобы разграничить водоемы по следующему принципу: если озеро расположено на территории нескольких субъектов РФ, оно получает статус федерального. Водоемы, занимающие ряд районов, передаются в ведение субъекта РФ, внутри муниципального образования — в ведение местной администрации. Увы, во время второго чтения Правительство РФ выступило против, мотивируя тем, что озера являются частью речного бассейна. А между тем у нас, на тюменском юге, преобладает система замкнутых озер. Но государство, получается, наложило руку и на эти водоемы.

Я считаю, в этом плане очень важна роль местных органов власти, которые должны знать, кому передают озеро в аренду. Если это местный человек, думаю, он всегда найдет общий язык с соседями: они будут помогать ему в зарыблении, а он им позволит ловить рыбу. Если человек пришел со стороны и совершенно не считается с людьми, конфликты, конечно, неизбежны. Местные власти должны действовать гибко, с учетом интересов всего населения. Ведь в сельской глубинке рыбалка, охота и сбор дикоросов подчас являются основным источником дохода.

— Что еще необходимо сделать в плане нормативно-правового регулирования в сфере АПК?

— Комитет по аграрным вопросам и земельным отношениям выступил с идеей привести в порядок региональное законодательство в сфере АПК на основе Доктрины продовольственной безопасности. Когда слишком много законов и подзаконных актов, очень сложно ими оперировать на практике. Я считаю, что нам необходимо принять закон о продовольственной безопасности региона и тщательно проанализировать всю имеющуюся законодательную базу. Кое-что упразднить, что-то привести в соответствие, внести поправки. Идея заключается в том, что будет основной, так сказать, рамочный закон по продовольственной безопасности региона, а на его основе — законы по конкретным направлениям: о развитии сельхозпроизводства, о кадровой политике и т.д. В итоге получится стройная законодательная система в сфере АПК.

Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП)в СССР составлял 0,920 (26-е место в мире). Россия с ИРЧП = 0,817, по данным на 2009 год, занимает 71-е место. Индекс сильно варьируется по регионам России. Причем наименьшие показатели, как правило, приходятся на сельскую местность. По данным Независимого института социальной политики, наивысший среди российских регионов ИРЧП у города Москвы, наименьший — у Республики Тува.

Все твердят о переизбытке зерна, а булка хлеба между тем медленно и упорно растет в цене.

70% составляет доля рентабельных сельхозпредприятий в нашем регионе.