В чём у Абхазии душа держится?

Разведка

Если и сегодня многие опасливо поеживаются при разговоре о возможном отдыхе в Абхазии, то что было, например, лет семь назад? Тогда я грелась на адлерском пляже, и нестарая еще, но изможденная абхазка с корзиной, полной румяных хачапури, рассказывала о своем горе. Ее муж погиб во время грузино-абхазской войны в 1993-м. Сама она бежала в Адлер и осталась здесь у дальних родственников. Возвращаться в разрушенный дом не торопится. В родной стороне уже давно не стреляют, но страх еще не изжит. Да и все равно там работы никакой нет. А здесь она при деле — отдыхающих подкармливает.

В общем, тогда я просто мечтала, время от времени наводя справки о ситуации в Абхазии. В 2006-м не выдержала и отправилась на разведку. В тот год, и как раз в июле, в Кодорском ущелье велись перестрелки, однако, побывав «самоходом» на озере Рица и в Гагре, я сделала вывод: «В Багдаде все спокойно!» Вот только отдыхающих совсем мало и разруха кругом, причем не вполне военного происхождения. Когда пули перестали свистеть над головами, разобиженные на судьбу-злодейку местные жители испытали настоящий приступ клептомании. Они сами компенсировали себе материальный и моральный ущерб, растаскивая все, что плохо лежит. Так многие недоопаленные огнем дома уже стараниями безоружных людей остались без окон, дверей и прочих необходимых в хозяйстве предметов.

Впрочем, в Абхазии осталось главное — чистое море! И вскоре я решила провести еще одну разведку, съездив в Новый Афон, чтобы окончательно убедить себя в том, что время «сбычи мечт» пришло. Шел 2007 год. Отдыхающих было по-прежнему мало, и абхазы едва ли не за руку хватали, уговаривая остаться у них. Они без устали расхваливали свою Абхазию, подносили коньяк, полируя о колено яблоко, чтоб залетные гости могли закусить, и, сплевывая на землю, спрашивали: «Что вы нашли в этом грязном Адлере?» Это было убедительно.

Похоже, метод был проверенный и действенный. Потому что через три года, когда мы с мужем наконец-то приехали в республику моей мечты, мне показалось, что сюда перебрались не только все адлерские отдыхающие, но и жители этого города, кстати, действительно утопающего в грязи и пыли в связи с олимпийской стройкой.

К тому времени я уже дважды успела отведать мамалыги. И ничего особенного в каше, замешенной на кукурузной муке, не нашла. Но магия искандеровского слова! Короче, к нынешней поездке я твердо знала, что обязательно зайду в апацху, где готовят национальные блюда, и вновь поем густого горячего месива, в котором плавят желтые бока кусочки копченого сулугуни.

Курортник на безрыбье

Можно было ехать наобум. Многие так и делают. В Абхазии повсюду висят таблички: «Сдаются комнаты». Заходи, смотри, выбирай, если каким-то чудом ты сумел добраться до желанного уголка самостоятельно. А задача эта не из легких, ведь на границе дежурят «перехватчики», готовые (только вы дадите слабину) подхватить вас под локоток и, наобещав все семь чудес света, доставить к тем хозяевам, с которыми у них существует договор «бабки пополам». В общем, денег заплатите больше, чем могли бы, и не факт, что вам там понравится.

Мы, прежде чем собирать чемоданы, две недели рыскали по Интернету. Читали отзывы курортников, знакомились с местоположением городов и поселков, просматривали фотографии. Хотелось найти тихое местечко, где нет сутолоки и суеты, где не гудят ночные дискотеки и вдоль побережья не носятся на скутерах местные джигиты. Ну, это вам не Монте-Карло, тут тихих уголков вполне хватает.

Нас заинтересовал район рыбозавода «под крылом» Пицунды. Его еще называют Лдзаа (или Лидзава). Поскольку русскоязычным курортникам тяжело дается абхазское произношение, ориентировать их стали на рыбозавод, от которого давно остались одни развалины. Послевоенная клептомания не обошла и пицундских жителей, несмотря на то что до этого закутка Абхазии не долетел ни один снаряд. Побывав у заводских стен, уже не удивляешься тому, что на сухумском рынке в отделе «Свежая рыба» на прилавке только копченые мойва и скумбрия…

За забором рыбозавода сейчас свалка. Сюда любят наведываться местные буренки. В утренней тишине они гремят пустыми бутылками, как русские алкоголики, озабоченные поиском горючей жидкости на опохмел. Срамоту эту, выходящую прямо на берег моря, старается скрыть от людских глаз буйная абхазская зелень. Она словно человеческая кожа медленно, но верно затягивает собой гниющую рану.

— Разворовали все, а работать никто не хочет. Думают, что курорт сам по себе возродится! — ворчит армянин Арутюн, в дом которого нас привели интернет-указатели. Он с уважением вспоминает те времена, когда в его двухэтажную «саклю» со всего Советского Союза приезжали отпускники по профсоюзным путевкам. Как это? Да вот так — была налажена система. И, если б не война, он бы давно свой дом не то что в туристическую базу — в пятизвездочный отель бы превратил!

К слову, для пробуждения Абхазии отдыхающие со своей стороны уже сделали все, что могли. Они, как цыгане шумною толпой, нагрянули сюда, ностальгируя, видимо, по прежнему великолепию. Ан нет его тут! Помню, как мы с мамой двадцать четыре года тому назад бегали по гагринским магазинам. Изобилие всевозможных товаров изумляло. Запотевшие бутылочки «Фанты» и «Пепси» меня, например, заставляли сглатывать слюну. Такого в Тюмени днем с огнем не сыскать было. Сейчас на всю Гагру (да что там! — похоже, на всю Абхазию) — один супермаркет «Континент». Самый обычный, каких у нас навалом.

Впрочем, справедливости ради надо заметить, что сегодняшние курортники приезжают в Абхазию исключительно за морем и целебным воздухом. Сделаешь глоток этого пряного чуда, настоянного на кипарисах, эвкалиптах и магнолиях, и почувствуешь, как помятые крылья расправляются.

Рыбозавод в этом смысле место исключительное. Вода в море прозрачна и спокойна (в Пицундской бухте крайне редки штормы). Пляжи — на любой вкус. Есть и галечный, и песочный. А есть еще такой, какой ни в каких турциях и египтах не найдешь. Здесь прямо к морю сбегают отчаянные разлапистые сосны. Это реликтовые деревья. Они не изменили свой внешний облик со времен третичного периода. Только представьте себе: прародители пицундских сосен были свидетелями вымирания динозавров! Реликтовая роща протянулась вдоль побережья на семь километров. В полуденный зной она влечет к себе утомленных солнцем отпускников. Вообразите, какое это блаженство — шагнуть с раскаленных камней прямо в сосновую прохладу!.. Здесь, под пушистыми ветками, можно укрыться от разящих солнечных лучей и до вечера продлить счастливое ничегонеделание.

Плюй на неудобства — пой с цикадами!

Абхазцы называют свою Абхазию — Апсны, что означает «Страна души». С тех пор как эти малярийные места осушили с помощью завезенных из далекой Австралии эвкалиптов, право, так оно и есть! В Абхазии душа поет в один голос с неумолкающими цикадами.

Природное благолепие, в котором утопает эта земля, компенсирует все несовершенства местного сервиса. Бывалые люди, например, не советуют останавливаться в здешних пансионатах и домах отдыха, которые со времен совдепии не знали ремонта. И кормят, говорят, там не ахти, и полотенца никто каждый день не меняет. А абхазы, вчера еще готовые заключить вас в объятия, сегодня не торопятся оказывать вам какие-либо услуги. Продавщица в магазине может долго не замечать вашего прихода, и лишь через минут десять, самоутвердившись таким образом, метнет на прилавок она нужный вам товар. Впрочем, похожее отношение можно встретить повсюду и в России. Да и шут с ним, с сервисом-то…

Абхазия сегодня — это рай для неприхотливых «дикарей». Нас таких было полно на улице Речной.

Дом на Речной

Дом у Арутюна не пустует. При том, что сам он не вывешивает призывных табличек на ворота, не отлавливает отпускников на границе и не заманивает их в свои сети при помощи Сети. Его постояльцы сами потом делятся впечатлениями в Интернете, не забывая похвалить шутника-хозяина и его всегда доброжелательную супругу Кнарик. Людская молва стала лучшей рекламой для дома на Речной.

— Я могу вас и в Гаграх пристроить, если вы из кишлака, — скосив на нас хитрый армянский глаз, весело проурчал Арутюн, когда мы, после перехода границы, уселись к нему в «жигуль».

Мы замотали головами:

— Нет, нет, нет!

— Ну, если сами из города, тогда лучше отдохнуть в нашем кишлаке, — заключил он. — Там тихо…

Конечно, если вы ищете полного безмолвия, то лучше поехать на необитаемый остров. Тишина улицы Речной (как, впрочем, и любой другой уютной улочки на закорках Абхазии) условна. Здесь кричат петухи, квохчут курицы, мычат коровы. По ночам к подножью гор спускаются шакалы и тоскливо воют, заглушая стоны своих голодных желудков. На незваных гостей напускаются хозяйские псы (здесь почти у всех они охотничьей породы), которые лают, лают, лают. Могут всю ночь. У них работа такая…

Если у вас крепкий сон — ничего страшного. Если некрепкий — тоже. Я заметила: в Абхазии даже пять часов прерывистого сна позволяют отпускнику встречать утро в бодром расположении духа.

 

Окончание следует...