О компьютерной эре и газетной мыши

Так получилось, что бросал меня в бурный газетный поток один и тот же человек. В «Медике» с редактором Юрием Мандрикой мы проработали немного. Как человек неуемной энергии и неординарных поступков, он долго не засиживался на одном месте. В один прекрасный миг сорвался и помчался вслед за новой идеей. А мне пришлось не только писать материалы, редактировать чужие заметки, но и рисовать макеты полос — графическое изображение газеты. По ним в типографии метранпаж верстал очередной номер. Вот уж где пришлось мне помучиться! Конечно, в Уральском госуниверситете на факультете журналистики мы изучали технику оформления газеты, но то была голая теория. На практике все оказалось намного сложнее. Без конца лезли хвосты у материалов или, наоборот, возникали непредвиденные дыры. Начальник цеха каждый раз выговаривала мне на верстке за неправильные расчеты. Эти злосчастные макеты снились мне даже по ночам. Но отступать было некуда. Я вновь бралась за строкомер, без конца считала и пересчитывала. И, удивительное дело, постепенно все стало получаться. Когда верстку «Медика» передали метранпажу Ирине Павловне Замазкиной — грозе всех ответственных секретарей, я уже ничего не боялась: к тому времени считала почти строчка в строчку.

Второй раз Юрий Мандрика возник на моем горизонте в январе 1991 года. Тогда он работал заместителем ответственного секретаря в новой областной газете «Тюменские известия», и в секретариат требовался еще один зам. Предложение было заманчивое. Новое издание, новые перспективы… В команде «ТИ» вместе с редактором Юрием Бакулиным собрались лучшие силы тюменской журналистики: Виктор Строгальщиков, Владимир Князев, Рафаэль Гольдберг, Наталья Тереб, Ольга Чухачева, Андрей Фатеев, Елена Суслова. Мне очень хотелось попробовать себя в большой газете и, прервав декретный отпуск, я вышла на новую работу. С этого времени моего полуторагодовалого сына растила бабушка. Как хорошо, что она была рядом!

Мне поручили вести четвертую полосу, то есть планировать и заказывать на нее материалы журналистам, подбирать фотографии и заставки, потом рисовать макет. Дело для меня, казалось бы, привычное. Только темп работы убыстрился впятеро: газета была ежедневная.

Секретариат — это редакционный штаб. Сюда стекается вся информация. Беспрестанно трезвонит телефон, забегают журналисты, заходят внештатные авторы, влетают курьеры. Даже в воздухе чувствуется какое-то напряжение. Оно спадает только к вечеру, когда номер наконец-то готов к печати.

К концу рабочего дня над нашими головами буквально нависала табачная пелена. Ответственный секретарь Виктор Строгальщиков курил сигарету за сигаретой прямо за рабочим столом и пил много крепкого кофе. Обычный «допинг» многих журналистов. Виктор Леонидович мог быстро придумать лучший заголовок номера, оперативно раздобыть нужную информацию, написать оригинальную врезку к материалу.

Мандрика редко сидел в кабинете. Он осуществлял связь между редакцией и типографией, где версталась газета. Мотался на Осипенко по нескольку раз в день. Юрий обладал удивительной пробивной силой. Если возникали какие-то проблемы с бумагой, печатью, с графиком выхода газеты, в бой ввязывался Лукич. А конфликты с типографией возникали довольно часто. Тогда-то с подачи Мандрики и родилась в редакторате идея перейти на компьютерную верстку. Всю газету делать у себя в редакции, а в издательстве только печатать тираж. Экономически это было выгодно. Так началась в «Тюменских известиях» эра компьютеризации.

В этом деле мы были первыми в области. Юрий Лукич нашел в индустриальном институте на факультете технической кибернетики двух старшекурсников — Андрея Соколова и Диму Куранова, которые взялись за техническое переоснащение редакции. Сначала на компьютерный набор перевели машинисток, затем встал вопрос: «А кто же будет верстать газету на компьютере?» Тогда таких специалистов не готовили. Вот и пришлось новое дело осваивать замам ответственного секретаря.

Да, мы были «чайниками», поэтому без смущения учились у студентов ТИИ. Андрей Соколов и Дима Куранов стали первыми учителями журналистов. Они терпеливо объясняли, показывали, вкладывали в наши гуманитарные головы компьютерную начинку. Мучительными были первые практические уроки. «Мышка» не слушалась в моих руках, привыкших держать строкомер и ручку. Команды путались, и готовые полосы, с таким трудом сверстанные, внезапно пропадали с экрана. Все приходилось начинать заново. Но, помню, было безумно интересно. Заканчивался век «железной» газеты, когда каждую строчку отливали из металла на линотипе — наборной машине, изобретенной еще в ХIХ веке.