О пересечении параллельных миров

То есть страна-то оставалась одна и та же, но в ее границах образовалось несколько параллельных миров. В одном жили политики, в другом — заключенные, в третьем — дети, в четвертом — крестьяне, в пятом — бандиты, в шестом — старики, в седьмом — безработные, и так далее, далее и далее…

Миры эти постоянно сталкивались, но редко замечали друг друга. Соединить их, пусть и опосредованно, смогли газетные страницы, где нашлось место для бедняков и богатеев, работяг и лодырей, людей служивых и вольных, молодых и старых, здоровых и больных — словом, для нас с вами…

Первый тост

Главным политическим событием 1997 года в Тюменской области стали выборы губернатора региона. В новогоднем номере «Тюменских известий» коллега Юрий Пахотин даже посвятил этому событию своеобразный газетный тост. «Я поднимаю бокал за то, чтобы мы все хорошо-хорошо подумали и выбрали того из кандидатов в губернаторы нашей, имеющей мировое значение области, который сможет сохранить и приумножить ее мощный потенциал», — обратился журналист к читателям.

Очевидно, все соискатели губернаторского кресла считали себя способными управлять стратегической территорией. Поэтому выборы прошли трудно, в два этапа.

Основных претендентов на пост главы области было двое — действующий руководитель администрации Леонид Рокецкий и создатель «Партии пенсионеров» Сергей Атрошенко. Его результат, показанный в первом туре губернаторских выборов, не позволил Рокецкому одержать победу за явным преимуществом.

«Я совершенно искренне отдаю себе отчет: большинство из вас голосовало не столько за Атрошенко, сколько против Рокецкого. И я задаю себе вопрос: почему?» — говорится в открытом письме Леонида Рокецкого, направленном жителям области, голосовавшим за его оппонента.

Судя по всему, ответ на вопрос был своевременно найден, и через две недели большинство тюменцев отдали предпочтение Леониду Рокецкому.

Победу можно назвать уверенной. Первый губернатор Тюменской области получил более 58 процентов голосов избирателей. За его соперника проголосовало 32,94 процента жителей области.

«В лифтах многоэтажек в тот день находили пачки листовок, которые, однако, уже никого не интересовали, — читаем в материале Максима Матейковича «Первый губернатор Тюменской области избран!» — В студенческих общежитиях внезапно появилась бесплатная водка. Не знаю, насколько она повлияла на активность молодых избирателей, но цифры удручают: в день выборов на участки для голосования явилось не более трети многочисленного населения этих общаг».

Сколько избирателей проголосовало «против всех», автор не сообщает. Но помнится, что этот показатель в 1997 году едва не достигал 8 процентов. Западные социологи уверяют: если протестное голосование превышает 5-процентный уровень, общество пребывает накануне социального взрыва…

В области же никакого взрыва не произошло. Жизнь в параллельных мирах шла своим чередом. Уже 21 января губернатор Рокецкий провел первую пресс-конференцию.

Из отчета о ней видно, что состояние региональной экономики в то время оценивалось расхожей медицинской идиомой «больной скорее жив, чем мертв». Подтверждением тому служит зафиксированный рост производства в нефтегазовой и машиностроительной отраслях. В одной только Тюмени было введено в строй 360 тысяч квадратных метров жилья, перевыполнен план по строительству дорог, школ, газопроводов. Повысился товарооборот. Однако, как отметил губернатор, «многие проблемы остаются, и надо помогать пенсионерам, малообеспеченным, безработным».

Для этого было решено выделить на сельские нужды порядка 500 млрд рублей (в ценах 1997 года). Это примерно столько же, сколько и год назад.

Кончай базар…

В 1996 году в центре села Сладково открылся рынок. Собственно говоря, местные и приезжие коробейники и прежде завлекали сельчан своим товаром, только делали это там, где придется. Постоянных прилавков у новоявленных коммерсантов до поры до времени не было.

Наконец глава района Александр Анохин, отринув возражения многих местных служб, выделил для торговли пятачок в центре села, у местного Дома культуры. Многолетние ухабы засыпали щебнем, сколотили прилавки и навесы. Больше для сельского рынка никаких особых условий не требуется.

И всем стало удобнее жить. Продавцы теперь знали, куда поутру идти на работу, и покупателям стало известно, где можно купить кой-какой товар, от привозных носков до привозных же макарон. Да и в местную казну начали поступать доходы от аренды земли.

Деньги те, правда, были мелочь сущая, почти копейки. Только для села, еще не отошедшего от прежних, многомесячных неплатежей, и малая прибыль лучше, чем вовсе никакая. Тем более, как справедливо заметил автор материала «Рынок и базар вокруг него» Анатолий Бучинский, и малые деньги помогут кое-что совершить. Например, напоить тех же школьников сладким чаем…

Идиллия кончилась, когда глава теперь уже сельской администрации передал торговую точку в аренду местной предпринимательнице. Далее на газетной странице разворачивается типичная история о том, как то ли из-за несовершенства законов, то ли из-за нерасторопности, а может, юридической неграмотности всех заинтересованных сторон благое начинание постепенно превратилось в череду судебных разбирательств, тяжб и склок.

И главное в этой истории даже не финал, а сама завязка сюжета. Вдумайтесь: мелкие предприниматели, вчерашние бюджетники или сельхозрабочие, решили выяснить, насколько законны те сборы, которые они отдают «за место», «за право торговли», и куда уходят эти деньги? Просто люди уже понимали, из чего складывается местный бюджет, и не захотели безропотно платить, толком не зная — за что. Десятком лет ранее, во времена единогласных голосований, возможно ли было бы нечто подобное? Ой ли!