Досрочное голосование: от стойбища к стойбищу

Югра готовится к выборам депутатов в окружной парламент. Но не все жители ХМАО смогут принять участие 13 марта в голосовании по объективным причинам. Например, лесные ханты и ненцы: слишком далеки избирательные участки от их постоянного места жительства.

№38 (5246)
11.03.2011
Галина Задорина

Сургутский район — самый крупный в Ханты-Мансийском автономном округе по численности населения и объему промышленного производства. А самой большой территорией по площади является сельское поселение Русскинское. Официально в Русскинской проживает без малого 1700 человек, и практически половина населения — ханты, манси, ненцы — ведет традиционный образ жизни, потому их чаще можно встретить в тундре, а не на сельской улице.

Об особенностях проведения выборов в местных условиях председатель территориальной избирательной комиссии Андрей Чижов знает не понаслышке. Личный опыт по этому вопросу он копил в течение семи лет, тем не менее каждую выборную кампанию, несмотря на отработанные схемы, приходится начинать практически с нуля. Вот и нынче...

— На территории Сургутского района проходят два вида выборов — в окружную Думу и районную. Вся территория района разделена на 15 одномандатных избирательных округов, от каждого округа нужно выбрать по одному депутату, — вводит в курс дела Андрей Николаевич. — Территория большая, без досрочного голосования не обойтись. Мы поставили себе задачу набрать за этот период минимум 700 голосов, однако, изучая статистику, могу сказать, что в прежние годы число проголосовавших доходило до 2000 человек. Совсем не обязательно, что это были ханты. У нас есть поселки, где нецелесообразно делать участок. Проще туда приехать избирательной комиссией в определенный день, заранее.

Досрочное голосование должно было начаться 25 февраля, но позвонили из Угута и попросили перенести дату: у хантов до 1 марта — сезон охоты, и искать в эти дни людей по избушкам — совершенно безнадежное дело. Всего на территории района образовано 47 избирательных участков, 9 из которых принимают участие в досрочном голосовании.

В Сургутском районе есть сельское поселение Угут, население которого живет по берегам двух рек: Большой Юган и Малый Юган. Местность такая, что не везде есть место для посадки вертолета. Поэтому там голосование происходит следующим образом: на борт загружаются избирательные комиссии с двумя «Буранами» и нартами. Вертолет везет их в самую дальнюю точку за 250 километров, в устье реки, и там оставляет. Петляя по Большому Югану, люди перемещаются от стойбища к стойбищу и возвращаются домой за 3-4 дня, по Малому — на сутки быстрее. Снегоходы за такой «поход» наматывают расстояния по 500 километров.

Маршруты по досрочному голосованию у нас разрабатывает Павел Петрович Макин: в администрации района он возглавляет отдел по работе с малочисленными коренными жителями, хорошо знает территорию, людей, месторасположение юрт. Но и в самые четкие планы свои коррективы может внести погода. Точнее, непогода... В марте проводить выборы немного проще, по крайней мере, везде есть зимники, а вот в октябре приходилось и на лодках плыть...

Есть еще авиация. Использовать вертолет — удовольствие очень дорогое, но по-другому не получается, в противном случае люди лишаются конституционного права проголосовать. В ХМАО есть 101-й окружной закон, где четко прописаны территории компактного проживания малочисленных народов Севера и труднодоступные местности, в соответствии с этим законом мы и должны проводить досрочное голосование. В 2009 году, когда выбирали главу Сургутского района, в выборах приняло участие 46,94% взрослого населения, за Президента России голосовало порядка 70%...

Что касается нынешних кандидатов в депутаты районной Думы, то на 15 мандатов зарегистрировано 43 человека. Первоначально было 56 кандидатов, в основном партийцы. Самовыдвиженцев мало, потому что не у всех получилось правильно провести сбор подписей: в этом году заключено соглашение между центральной избирательной комиссией и миграционной службой России, теперь УФМС поможет в проверке подписных листов. После такой проверки нам пришлось снять четыре кандидатуры...

...Этот разговор с Андреем Чижовым состоялся во второй половине субботы, 5 марта. А с утра пораньше в этот день я в составе участковой избирательной комиссии №　434 на вертолете авиакомпании «Арго» совершила облет отдаленных территорий сельского поселения Русскинское. Полет занял в общей сложности около 6 часов.

— Пять часов сорок минут, на сколько топлива хватило, — уточнил один из пилотов Ми-8 по возвращении на базу в Сургут. — Вчера летали по ближним стойбищам, сегодня — по дальним: сначала ушли на 200 километров на северо-восток, потом 150 на запад, ну и попетляли немножко...

...На расстоянии 200 километров, в верховьях реки Пихтовая, находится родовое угодье Валерия Покачева. Вместе с избирательной комиссией в тот день прилетели домой на праздники две его старших дочери, Лида и Люба, ученицы местной школы. Увидев девчонок, жена Покачева Тамара, бабушка Капитолина и трехлетняя сестра Рита очень обрадовались, но эмоции свои от чужих людей тщательно скрывали, спрятав лица под цветастыми платками.

Хозяин дома тоже был немногословен: протянул членам избиркома паспорт, взял агитационные листовки, уселся поближе к окну изучать биографии кандидатов. Определившись с выбором, он опустил заполненные бюллетени в опечатанный пластиковый кейс и вышел на улицу поговорить с нашим проводником Анатолием Ивановичем Покачевым...

Получив первые три голоса, мы спешим к вертолету и уже через 10 минут совершаем посадку на опушке негустого леса. Взлет — посадка — взлет... Я веду в своем блокноте точный хронометраж полета: 11-10 — выбираем место на берегу реки, спешим в дом большой семьи Рынковых; 11-35 — 11-40 — перелет на стойбище, где живет женщина с 17-летним сыном (народ такой стеснительный, что даже фамилию свою произносит еле слышно); 11-50 — 11-58 — вертолет встречает большая группа людей, человек восемь, но все без документов — свои паспорта они отдали главе семьи, а тот, в свою очередь, уехал в Ханты-Мансийск заключать какие-то договоры. Заместитель председателя участковой избирательной комиссии Елена Кривых огорченно вздыхает, но ничего не попишешь — без паспортов голосовать нельзя. И мы летим дальше...

Погода в тот день стояла прекрасная, безветренная и теплая (минус 10 для северных просторов — почти что весна ), небо голубое, без единого облачка. Через стекло иллюминатора было отлично видно оленьи тропы и следы снегоходов, птиц, сидящих на верхушках голых деревьев... На подлете к очередному стойбищу я увидела, как оленевод, оставив упряжку, пересел на «Буран», заторопился к нам навстречу. И получилось, что в дом Алексея Сопочина мы зашли практически одновременно с хозяином.

70-летний Алексей Тихонович оказался самым разговорчивым товарищем из всех, кого мы встретили в тот день.

— Выборы будут — знаю, слышал, — рассуждал сам с собою старый оленевод. — В «Газпроме» кто-нибудь работает? А, женщина есть, пусть она будет депутатом, только вот на стойбище к нам все равно не приедет, а пусть бы приехала, у нас здесь хорошо...

На долгую беседу нет времени, гостевать нам вообще не положено, и наш десант снова спешит к вертолету. Последний раз фиксирую фотоаппаратом любопытную картинку: ветер ураганной силы, образованный работающими лопастями, срывает тонкие пласты снега, похожие на обломки потолочной плитки, и гонит их по просторам тундры... Но на данной территории насчитывается 245 стойбищ — чтобы побывать повсюду, одного светового дня, конечно, не хватит.