Горький день горьковских спасателей

Колпащиков и Строганов работают сутки через трое. В штате отдельного пожарного поста всего четверо пожарных. Так что дежурят по одному. Каждый — и водитель, и боец. Однако на случай сильного пожара кто-то из сменщиков всегда на телефоне.

2 апреля на дежурстве находился Анатолий Колпащиков. А Юрий Строганов держал при себе мобильник. Ранним утром, выйдя из дома, он услышал странный хлопок, который раздался со стороны аэропорта Рощино. После этого зазвонил телефон.

До пожарного поста Юрий Владимирович домчался за считанные минуты. Напарник, получивший сигнал о крушении самолёта АТR-72, уже выгонял из гаража машину. Около десяти минут понадобилось спасателям, чтобы добраться до места трагедии. Они первыми приступили к тушению развалившегося на три части лайнера.

— Самым сложным было пробраться на поле, куда упал самолёт, — говорит Строганов. — Снег лежал, перемёты по бампер. Но земля ещё не сильно протаяла. Мы проехали. У самолёта уже работали ребята из Рощино, человека три-четыре. Хвост не горел, он был в стороне. Мы занялись средней частью, где возникли очаги возгорания. Когда огонь сбили, пошёл едкий дым.

— Единственная проблема была в том, — замечает Колпащиков, — что воду приходилось подавать очень аккуратно, чтобы не утопить людей, оставшихся в живых.

До прибытия подмоги из города горьковские пожарные сумели потушить огонь, истратив весь запас воды в цистерне — четыре тонны. Подоспевшие коллеги ещё раз пролили потушенные участки, чтобы избежать повторного возгорания. В поле Колпащиков и Строганов работали около двух часов.

— Пришлось ли вам спасать раненых? — интересуемся у них.

— Мы занимались своим делом — сбивали огонь, — хмурится Юрий Владимирович.

Анатолий Геннадьевич добавляет:

— Одного достали. Молодого парня. Он все повторял, что ему холодно. В самолёте люди без верхней одежды были. Мы усадили его к себе в кабину. А когда прилетел вертолёт, врачи эвакуировали пострадавшего.

— Это просто наша работа. Мы сделали её. Что тут такого? — не выдерживает Строганов.

Со дня катастрофы прошла неделя, а журналисты продолжают осаждать пожарных, ставших в глазах общественности героями.

— Если честно, мы устали отвечать на вопросы, — откровенно говорит Колпащиков. — Но...

Он разводит руками. Мол, деваться некуда, отвечаем.

— Когда мы вернулись на пост, то сразу стали заниматься машиной, — разъясняет Юрий Строганов. — После выездов всегда осматриваем и заправляем автомобиль.

— От его технического состояния зависит результат дела, — поддерживает Анатолий Геннадьевич напарника. — Наш «ЗИЛ» полностью укомплектован: тросы, вёдра, багры, лопаты. Осенью прошлого года прошёл плановый ремонт.

— Каким в тот день было ваше эмоциональное состояние?

— Нормальное вроде, — уворачивается от ответа неслово-охотливый Строганов.

— На душе, конечно, было тяжело, — признается Колпащиков. — В посёлке все сожалеют о случившемся. Дай бог, чтобы пострадавшие поскорее выздоровели и вернулись к нормальной жизни.

На пожарном посту посёлка Горьковка Юрий Строганов несёт службу всего год. До этого он работал охранником. «Огневой» стаж Анатолия Колпащикова — два года. Раньше он трудился в Гостехнадзоре, занимался регистрацией транспорта, проводил техосмотр, выдавал номерные знаки.

— Почему пошли в пожарные? — спрашиваем его.

— А почему бы и нет? — пожимает плечами. — Нормальная мужская работа. Мы верёвку на воротах не дёргаем...

— У нас в Горьковке в основном бани горят, — рассказывают спасатели. — Тюменцы приезжают (у многих здесь дома), любят попариться, водки выпить. В баню ходят по-русски, с размахом. Ну и горят потом посреди ночи.

Пожарным обычно желают сухих рукавов. И они себе желают того же самого. Колпащиков и Строганов хотят верить, что таких трагедий, как та, что произошла 2 апреля, здесь больше не случится. И ещё они надеются, что в самом посёлке происшествий, связанных с огнём, будет как можно меньше. Но если что, они рядом...

Пожарные из Горьковки первыми приступили к тушению развалившегося на три части лайнера.

До прибытия подмоги из города горьковские пожарные успели потушить огонь.