Доверие к красному чуму

И пошли, вытирая пот рукавом, оставив на вышках дозоры… Метафора, отражающая будни. Восстановление работы транспорта — в первую очередь железнодорожного. А параллельно — сбор по территории осиротевших, одичавших, грязных, оборванных детей, потерявших всякую веру в нормальную жизнь. И это тяжелейший труд. Сохранились воспоминания участников. К 1922-1923 годам многие детские группы сродни полубандитским. Информация об участии детей в воровстве и грабежах регулярно «украшает» милицейские сводки тех лет.

Поколение потерянное и найденное

Сколько их, детей, потерявших своих отцов и матерей, было по стране? В одной из книг о
Ф.Э.Дзержинском приводится цифра: 1 миллион 700 тысяч. Несмотря на ограниченность ресурсов, государство изыскало средства для спасения сотен тысяч детей. Надо ли говорить о том, какое это имело значение? Помытые, одетые, накормленные, здоровые дети и для сегодняшней России — все еще проблема, не снятая с повестки дня. А тогда… Вытащенные из подворотен, спустя менее чем десяток лет уже обученные рабочим специальностям, они станут костяком коллективов новых промышленных гигантов. Днепрогэс, Магнитка, Харьковский и Сталинградский тракторные, ЗИСы в Нижнем Новгороде и Москве, Уральский металлургический комплекс. Вот такая вот, говоря сегодняшним языком, модернизация экономики…

Все промышленные гиганты строятся на ручном труде. Техника, станки, оборудование из Швеции, Франции, Германии. Строительство промышленных центров выдвигало вопросы: кто же будет работать на построенных заводах и фабриках? Кто будет управлять сложнейшими технологиями? Не завозить же нам техников и инженеров из Европы! И… завозили, заключали почти кабальные договоры, нанимали и техников, и механиков, и инженеров. Откуда только можно. Череда войн, прокатившихся по территории России, и эмиграция поставили перед интеллектуальным голодом. Стало очевидным: главный наш враг — неграмотность населения.

Спасительная грамота

Если в европейской части численность неграмотных составляла 55-60 процентов, то за Уралом и национальных окраинах доходит до 90 процентов и более. То есть неграмотность АБСОЛЮТНАЯ. При отсутствии какой-либо системы медицинской помощи.

Предвоенная передовая пролегла через курсы ЛИКБЕЗОВ, избы-читальни, стойбища кочевников. В прямом и переносном смыслах. Нам сегодня трудно представить 20-30-летних и даже старше возрастом, сидящих за партами, слагающих из букв слова, из слов — связанные предложения. Трудно. И тем не менее — это наше прошлое. Как и то, что все мы — родом из детства. Происходящее сегодня в космосе — обыденность, такая же, как Интернет, вошедший почти в каждый дом.

В 1930 году создали первый букварь хантыйского языка. Тремя годами ранее в селе Полноват была открыта первая на Обском Севере школа-интернат, где нашли приют и русские, и манси, и зыряне, и ханты. Дети-сироты племен, ведущих кочевой образ жизни. С окраин двух округов. В школе-интернате дети получали: как минимум начальное образование, питание, одежду и медицинское обслуживание. За счет бюджетов округов и области. Использовались и применялись разнообразные методы и формы. Разбросанные на огромном пространстве стойбища, места обитания племен, ограниченность материальных и финансовых ресурсов, малочисленность учителей, врачей, квалифицированного медицинского персонала диктовали использование порой нестандартных методов.

Организация культбаз на Казыме и Сосьве, передвижные Красные чумы и Красные лодки — из этого ряда. Ставшие легендой, оставившие глубочайший след в освоении и истории северных районов. Были организованы две культбазы — Сосьвинская и Казымская. Слово «культбаза» при этом достаточно условно. Возникшие на путях к святым местам, пересечении охотничьих маршрутов, на них были взвалены функции баз снабжения охотничьими припасами, рыболовными снастями, одеждой, бытовыми товарами и зачастую продуктами питания. И не только.

Акушерка для туземца

В 1935 году в состав Казымской культбазы входили: школа-интернат, больница с амбулаторией, родильным отделением и акушерским пунктом. Дом туземца, агрономический и зооветтехнический пункт, баня. К 1938 году построили отдельные помещения под аптеку, магазин смешанных товаров, расширили больницу и школу… По перечисленным объектам видно: средства вкладывались немалые.

В состав Красного чума (по сути дела это был мобильный передвижной центр), как правило, входили лектор и культорганизатор. Чаще кто-то из учителей, способный быстро организовать нужное мероприятие или провести серию уроков. А еще обязательно был киномеханик с комплектом передвижной киноустановки и экраном и фельдшер-акушер с медикаментами, инструментом и, конечно, опытом работы. Больше всего багажа — у фельдшера и у «киношника». Причем багажа достаточно ценного. Для него выделялись отдельные упряжки. Со временем, с годами, багаж — инструменты-медпрепараты — только возрастал.

Вплоть до начала войны передвижные центры культуры курсировали между стойбищами. Нередко подвергаясь серьезному риску. Зимой — свои особенности, летом — свои. Зимой — бураны, метели, лютые морозы да стаи волков на переходах. Нередко и «двуногих». Их тоже хватало. Летом — тяжелейший физический труд. Чтоб не рисковать мотором и винтами на мелководных участках рек, нередко добирались от одного стойбища к другому на веслах. Протяженность маршрутов Красных чумов и лодок больше, чем от одного конца Европы до другого.

Образование, культура, медицина — не просто сумма знаний и умение фельдшера вовремя оказать необходимую помощь. Труднее всего оказалась ломка психологии, стереотипов мышления, поведения коренного населения. Ведь уклад жизни, обычаи, нравы этого самого населения складывались столетиями. Сохранение здоровья и даже жизни членов племени контролировали шаманы, не допускавшие любого вмешательства извне. Сопротивление верхушки рода и шаманов было жестким. Казымское восстание — одна из страниц истории нашего Севера. Кровавая история. Главная причина — обоюдное нежелание понять друг друга. Методы новой власти: внедрять новое штыком, силой, диктатом. Методы эти не всегда были оправданны и не всегда быстро приводили к желаемым результатам.

Так ли страшен фельдшер и учитель?

Сложно происходил процесс ломки и устоев племен. Кино, даже без звука, для них — чудо, почти светопреставление! Им не верилось, что у них есть свой алфавит и свой букварь. Своя самобытная, не похожая на другие культура.

С опаской, боязнью подходили к фельдшерам. Это потом глубокая и добрая память останется у коренного населения о врачах и фельдшерах, учителях, культорганизаторах и «киношниках». «Сейте разумное, доброе, вечное!» Вот они пахали и сеяли — на ниве образования и медицинского обслуживания. Боролись за знания и здоровье малограмотных, боящихся всех людей. Что посеет, что вложит в душу ребенка учитель — такого гражданина и получит государство…

И сегодня в архивных документах северных районов округа можно найти фамилии Белековой, Новицкой, Дубровиной, Раймакиной — первых учителей, отдавших себя нелегкому и опасному — для своего времени — делу. История хранит имя первой учительницы из народа ханты — Зинаиды Кеушкиной из исчезнувшей деревни Вершина неподалеку от устья Назыма. Почти полвека, как исчезла с карты деревня, а история ее сохранила.

В районах Приказымья хранят память о фельдшере-акушерке Александре Тимофеевне Нецзельской. Москвичка, обменявшая столичный уют и тепло на холод, метели, дым костров в чумах. Быстро освоила язык ханты. Вела профессиональные лекции и беседы на темы гигиены, воспитания детей, о быте прямо на стойбищах, на родном языке кочевых людей. Все это плюс реальная медицинская помощь — зачастую вытаскивали больного с того света. И были мощным оружием против невежества и неверия. Скольких она спасла от неминуемой смерти? Таял лед недоверия. Только в январе 1939 года она оказала помощь 130 больным. И это — в экстремальных условиях. Когда за пологом чума мороз за тридцать, сорок градусов… Ей уже перевалило за 60, а она в составе Красного чума — от одного стойбища к другому. В пути…

Выиграла баня!

Труд Красных чумов приносил результат. Впервые в истории за целые столетия в 1935 году ханты переступили… порог бани. Факт примечательный, да не обидятся на меня ханты. Оказалось, что чистота — это удовольствие, это хорошее самочувствие и здоровье. Посещения бань позволили освободиться от длинных причесок, заказать и надеть шапки, перейти к нательному белью. Железные печки, пусть и довольно тяжелые, тоже нашли постоянную прописку в чумах. Впервые появился спрос на мыло и зубной порошок.

Бесновались шаманы, грозя немыслимыми карами ослушникам, но проигрывали шаг за шагом «новой власти». В 1934-м в Казымской культбазе остяки и вогулы впервые услышали радиопередачи советских радиостанций. Оживали северные районы. 29 января 1935 года женщина-ханты А.Обахтина, переступив запрет шамана, пришла рожать в больницу казымской культбазы. С дальних стойбищ приезжали посмотреть на нее, осмелившуюся нарушить вековые запреты. Вслед за ней пошли и другие. За семь месяцев больница Казымской культбазы приняла 11 рожениц. Только во время одного обьезда рыбаков-хантов на промыслах врач Красной лодки оказал медицинскую помощь 72 семьям рыбаков. А кроме того, врач записал 375 посещений с различного рода травмами и ранениями. («Омская правда», 22.10.1935 г., № 244).

12 января 1941 года состоялась юбилейная, посвященная десятилетию образования округа сессия депутатов округа. Можно было бы и не останавливаться на этой сессии. Были сессии и в другие годы — ежегодные, внеочередные, оснований, причин было достаточно. Жизнь предвоенных лет отличалась своей динамичностью, напряженностью. Да, в сообщениях и корреспонденциях любого издания тех лет через каждую строку — идеология партии, приветствия отцу и вождю народов. Да ведь многие действительно свято верили в его могущество… Как верили и руководителям разных уровней, всей системе власти. Трудно жить без веры… Любое событие тех лет нельзя рассматривать в отрыве от времени, от обстановки, от психологического климата в обществе.

Ханты за партой

…С докладом выступал председатель окружного Совета М.Я. Савин. За цифрами, приведенными им, — жизнь людей округа перед войной. Они красноречивы, несмотря на некоторую «парадность» и сухость. Есть смысл сопоставить, что было десять лет назад — и в начале 1941-го. За десять-двенадцать предвоенных лет была создана база, или запас прочности, позволившая выстоять в годы испытаний.

«В 1912 году на территориях обоих округов: два трехклассных городских училища, 14 одноклассных сельских школ, 9 одноклассных церковно-приходских школ и 12 школ грамоты». («Омская правда», 07.11.1935, № 257). Детей ханты и манси, а также зырян в школы не принимали вообще.
«Во всех типах школ в первый год организации округа обучалось 4249 человек, а в 1940-1941 учебных годах число учащихся всех ступеней обучения достигло 13424.

За десятилетнее существование округа вновь построено 78 школьных зданий, из них 36 национальных.

Среди тайги за эти годы вырос поселок, насчитывающий сегодня свыше 7 тысяч жителей. «Студенческий городок» — так называют его иногда учащиеся. И надо сказать, что такое название имеет свой смысл, так как в поселке находится свыше 2-х тысяч учащихся. Расходы на все вместе взятые учебные заведения поселка в 1940 году составляют около трех миллионов рублей…Только на содержание каждого учащегося ханты и манси в интернате в 1940 году затрачивается тысяча рублей.

Теперь сеть здравоохранения. В 1913 году на территории округа было две больницы, в 1931 году — 9 больниц и 27 прочих медицинских учреждений; в 1940 году лечебно-профилактическая сеть состояла из 32 больниц, 33 амбулаторий, 49 акушерско-фельдшерских пунктов, а общее число медицинских учреждений в округе выросло до 160. В конце 1940 года вступили в строй туляремийная станция и родильный дом в Ханты-Мансийске. Если в 1931 году весь бюджет здравоохранения округа составлял 317 тысяч рублей, то в 1940 году он составлял 5 миллионов 270 тысяч рублей. В 1937 году «по многосемейности» в округе 96 матерям выплачено 344400 рублей, а за первое полугодие 1940 года 251 матери выдано 428000 рублей. Всего с момента издания декрета в Ханты-Мансийском округе выдано пособий по многосемейности 2313700 рублей. «Из выступления депутата Окрсовета тов. Савина М.Я.» («Сталинская трибуна», 12.01.1941, № 10).

Это была последняя сессия мирного времени. Через полгода жизнь изменится неузнаваемо. Репрессии, ГУЛАГ, НКВД — составляющая повседневной жизни. Времена не выбирают. Народ жил, добывал рыбу, рожал и учил, растил, воспитывал, лечил. Впереди была война.