Когда рушится мир

Рано или поздно практически любой наркозависмый вынужден вовлекаться в незаконный оборот наркотиков. Они требуют денег, денег немалых, которые нужны, чтобы ежедневно приобретать дозу. На каком-то этапе человек либо начинает воровать, либо решает сам перепродавать наркотики.

Наша история произошла с одним из тюменцев. Молодой человек еще летом попал под пристальное внимание оперативных сотрудников Управления федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков по Тюменской области. По информации, которой располагали наркополицейские, юноша, живущий на Войновке, не только сам употреблял спайс (наркотик для курения), но и начал им торговать. За молодым человеком, назовем его Алексей, следили, добывали сведения о его делах и контактах. Сбор доказательной базы — дело сложное и требует много времени. Но так, по крупицам, информация добыта, и настала пора действовать.

За квартирой было установлено наблюдение. И вот когда из нее вышел очередной покупатель-наркоман, его задержали. При досмотре у него нашли пакетик со спайсом, который он только что приобрел. Ему светит реальный срок за хранение наркотиков, поэтому он решил сотрудничать со следствием и сдал своего продавца. Это и был Алексей. Через несколько дней, уже после возбуждения уголовного дела по факту сбыта наркотиков (статья 228, прим. 1 УК), была назначена операция по задержанию наркоторговца. Задержанному наркоману выданы обработанные специальным составом деньги — полторы тысячи рублей. И он отправился за очередной дозой к Алексею. В это время у дома, где живет торговец спайсом, уже стояли две машины с оперативниками и спецназом управления наркоконтроля. Спецназовцы вышли на улицу. По рации сотрудники переговаривались между собой:

— Человек, пошел, сейчас он войдет в подъезд. Спецназ тоже пошел. Осторожнее, поднимайтесь выше, на девятый этаж… Там вроде кто-то на балкон покурить вышел — отец нашего подозреваемого, наверное.

И через несколько минут:

— Так, встреча в подъезде произошла! Контрольная фраза произнесена! Как приняли? Все, ребята, работаем!

И оперативники бегом поспешили к знакомому дому. Вместе с ними — следователь. В подъезде стояли спецназовцы и только что задержанный Алексей, который сбыл наркотик. Дверь в квартиру была открыта. Закупщик спайса — наркоман — уже успел спуститься на несколько этажей.

Отметим, что проникновение в жилое помещение может быть осуществлено согласно санкции суда. Но в случаях, не требующих отлагательств (как в нашем примере), войти в квартиру можно по постановлению следователя при условии уведомления прокурора.

Один из задержанных лежал на полу в наручниках лицом вниз перед входом в квартиру — он оказывал сопротивление спецназу. Еще один — тоже в наручниках — стоял лицом к стене. Это и был Алексей.

В самой квартире, в гостиной, где работал телевизор, сидели мужчина в летах и совсем молоденький юноша: отчим и сводный брат Алексея.

По нашим законам, досмотр задержанных, не говоря уже об обыске квартиры, производится только в присутствии понятых, поэтому они сразу же вошли в помещение.

— Имеются ли при вас или в квартире, — спросила у Алексея следователь, — запрещенные в гражданском обороте предметы, оружие, денежные средства, добытые преступным путем?

— Нет! — пожал плечами молодой человек.

Как выяснилось при личном обыске, в одном кармане брюк Алексея обнаружен пакетик с веществом растительного происхождения зеленоватого цвета (экспертиза позже установила, что это спайс). В другом кармане найдены денежные купюры: тысяча и пятьсот рублей. Они были освещены в темноте ультрафиолетовой лампой: деньги светились желто-зеленым светом. Такое же свечение исходило от правой ладони Алексея, с которой эксперт произвел смыв и поместил в специальный пакетик. Поясним: Алексей взял именно те деньги, которые были обработаны в управлении госнаркоконтроля специальным составом.

Наркомана-закупщика, что стоял в подъезде, тоже обыскали. У него, конечно, был найден пакетик со спайсом, его он купил у Алексея. Таким образом, эпизод продажи-покупки наркотика был доказан.

А следователь между тем спросила: не будет ли молодой человек возражать против обыска жилища? Он не возражал — а что ему оставалось делать?! Отпираться уже поздно… И оперативники под бдительным оком понятых приступили к осмотру квартиры. А обыскивать было что: прихожая и четыре комнаты! Алексей держался спокойно, даже весело. Это объяснялось очень просто: недавно он курил спайс и был еще под кайфом. Его, похоже, не волновали даже наручники. Рассказывал, как два года служил в армии: сначала под Москвой, потом в Алтайском крае…

— Я учился в нефтегазовом университете, на бюджетном месте! — так и сыпал скороговоркой молодой человек.

— Как поступил на бюджет? — спросил кто-то.

— Так я же сирота. Мать погибла в автомобильной катастрофе… Учиться было легко, но потом бросил. Работал в магазине, продавцом-консультантом в зале. Но уволился.

— А сейчас где работаешь? — поинтересовалась следователь.

— Пока нигде! Безработный. Но на бирже еще не регистрировался.

— Вы его кормите? — спросила следователь у отчима.

— Нет, у меня третья семья. Алексей — первый сын моей второй жены. А вот этот (он указал на юношу, сидящего в углу дивана) — мой родной сын. Он еще пока в училище. Но я с ними не живу. Иногда приеду перед дежурством, приготовлю что-нибудь, а так они сами управляются.

Забегая вперед, можно сказать, что «управляются» парни не очень хорошо: холодильник практически пустой, чем и, главное, на что они питаются, неизвестно. Один — безработный, другой — учащийся.

Обыск между тем продолжался. В прихожей и на антресолях перетрясли каждый пакет — ничего не нашли. В первой комнате — тоже. Алексей только советы давал:

— Осторожно, не прислоняйтесь к книжному шкафу: он на честном слове держится, вот-вот упадет! …У шифоньера дверца сломана, его просто так не откроешь, давайте помогу!

Мебель в квартире ветхая, видно, что давным-давно ничего не покупали и не делали ремонт.

Оперативники, следователь и понятые перешли в комнату Алексея. Здесь был стойкий запах какого-то вещества, которое, по всей видимости, курили. На стуле возле дивана стояло ведро с водой и лежали все приспособления для курения спайса. Да Алексей и не скрывал, что употребляет наркотик. На диване — большой полиэтиленовый пакет, а внутри (их тут же пересчитали) 65 пакетиков со спайсом. Это позже установила экспертиза, а пока в протоколе следователь написала: 65 пакетиков с зеленым веществом растительного происхождения.

— Твое? — спросила следователь?

— Нет, не знаю, откуда здесь этот пакет! — спокойно ответил Алексей.

Это звучало примерно так: вам надо — вы и доказывайте, что я виноват. Стали искать дальше. Нашли большое количество пустых полиэтиленовых пакетиков, порядка 60. Похоже, для того, чтобы фасовать наркотик.

— Зачем это тебе?

— Для личных нужд, например детали от телефона складывать, — отвечал Алексей.

Обыск комнаты практически закончился, осмотрели все шкафы, все полочки. Следователь писала протокол. Отодвинули диван от стены. За диваном стояла большая банка. Эксперт в перчатках вытряхнул ее содержимое на ковер. Там оказалось сто (!) пакетиков с наркотиком (это тоже установила экспертиза).

— Банка не моя, можете отпечатки пальцев с нее снять! — тут же сказал Алексей.

Он стоял в наручниках, небольшого роста, щуплый, спокойный, даже с ухмылкой, словно не понимал: игры кончились! Идет обыск, у него нашли более 100 (если быть точными, 137) граммов наркотика. Его мир уже начал рушиться. Скоро его отвезут в управление наркоконтроля, потом закроют в СИЗО. После расследования его, скорее всего, ждет суд и несколько лет тюрьмы. Но пока он еще в своей квартире. Здесь в комнате сидит испуганный младший брат. Отчим уехал на работу — у него своя жизнь. И никто уже не может Алексею помочь. А ему всего-то 25 лет!

— Какой у тебя стаж употребления наркотиков? — это опять спросил кто-то из оперативников.

— Да разве это наркотики? — улыбнулся Алексей. — Так, баловство! В Голландии они разрешены… Травку я начал курить еще до армии. Общий стаж — лет десять.

Обыск продолжился в других комнатах. Это только в кино стрельба, погони — сплошной экшен. Здесь же кропотливая работа, которая длится несколько часов… Больше ничего запрещенного не нашли. Следователь вслух прочла весь протокол. Спросила у подозреваемого, есть ли у него замечания. Понятые расписались на каждом листе. Это чтобы не ущемлялись права Алексея. Для этого же во время обыска приехал наркополицейский из отдела собственной безопасности, что происходит при каждом подобном мероприятии.

— Все, можешь собираться! — сказала следователь. И вдруг добавила: — Оденься потеплее, шапку обязательно возьми!

Был уже совсем поздний вечер. Следователь и оперативники на данный момент свою работу закончили. Алексея увели. Скорее всего, ближайшие годы он проведет в тюрьме. А в разгромленной после обыска квартире остался совсем один юноша, почти мальчик, брат Алексея. Что будет с ним? Как сложится его судьба? Вот вопросы, на которые ни у кого нет ответа…

Кадры оперативной съёмки Андрея Трацевского.