ПРОСТАЯ АЗБУКА ЮРИЯ ВЭЛЛЫ

Варьеган — поселок в Нижневартовском районе, основанный в 30-х годах на месте древних стоянок ханты и ненцев.
Приехал я в поселок вечером. Встретил меня Юрий Кылевич Вэлла — на автобусе. “Учительница еще не выехала, будет только завтра, поэтому пока поживем в поселке”, — сказал он, и мы пошли в его дом. Дома, приготовив ужин, нас ждала его супруга Елена Федоровна. За ужином смотрели телевизор, а потом поехали к брату — Александру Алевичу Тёсс, тоже из рода Айваседа.
Александр Алевич с женой были заняты — они внимательно смотрели большую пресс-конференцию Путина, и особенно важно было им услышать ответ президента на вопросы, касающиеся коренных северных народов. Ответом президента они остались довольны...
На следующий день мы с Александром Алевичем поехали в его стадо знакомиться с новыми методами оленеводства. Суть их в том, что олени-"мамки" привязываются к деревьям и пасутся возле них. И тогда все остальные олени тоже пасутся поблизости, не разбегаются. Родовые угодья — большие. Правда, слишком тесно от цивилизации: тут тебе дорога, ЛЭП, трубопровод, буровая... Вот и ездит поселковый ненец Александр Алевич каждый день перевязывать оленей.
После приезда со стойбища пьем чай и идем на почту: сегодня день выдачи пенсии. Часть жителей получит пенсии и пособия на карточки, а некоторые по-старому, в окошке на почте. Занимают очередь — и стоят себе общаются. Где еще можно так встретиться и спокойно поговорить?
После почты, получив пенсии и пособия, многие идут в магазин: надо отдать долги за продукты (долг каждого аккуратно вписан в толстую общую тетрадь) и купить еще. В магазине “под запись” дают всем желающим, кому не хватает денег дожить до “зарплаты”.
К вечеру Варьеган оживает: если днем на улицах тихо и пустынно, то вечером на улице играют дети, подростки катаются на снегоходах, люди возвращаются с почты и магазина. Словом, жизнь поселковая кипит.
На следующий день приехала учительница физики и математики Ольга Николаевна. Нужно было срочно устроить ее на работу в поселковую школу. Устраивали, закупали продукты и готовились к отъезду на стойбище.
В поселке Варьеган — благодаря журналистам об этом знают теперь далеко окрест — есть большая современная школа и интернат для детей ненцев и ханты. Это современное здание, где есть все необходимое. Здесь просторные кабинеты, столовая. спортзал, музей и т.д. По школе меня водила завуч Лариса Васильевна Пуговкина. Она же и объясняет:
— В этом здании школа находится второй год, у нас сейчас учатся 132 ребенка, работают 42 педагога.
(фото2)Обычная, казалось бы, школа, как и любая другая. Да не совсем обычная. Здесь, например, преподают такие предметы, как охотоведение и рыболовство. Ведет эти предметы мастер производственного обучения Семен Александрович Айпин. Вряд ли нужно было ему изучать разные методики преподавания: сам он об этих предметах, особенно об охотоведении, знает все, сам отработал 18 лет штатным охотником- промысловиком в Сургутском госзверопромхозе, а потом в Ахтурском госпромхозе. Сейчас живет в поселке, держит оленей на угодьях.
Ребятишки, посещающие школу, любят этот предмет и с радостью ходят на него. Учатся ставить ловушки, капканы, изучают все способы их правильной установки. Занятия проходят в лесу, так что на занятия ездят на “Буране”. По окончании предмета мальчики получают удостоверение и охотничий билет. Путевку в жизнь — в самом прямом смысле этого слова.
А девочки тем временем изучают декоративно-прикладное искусство и швейное дело. Валентина Александровна Шевченко, преподаватель швейного дела, учит их шить национальные костюмы — женские, мужские, детские. “Сами шьем, — с гордостью подытоживает Шевченко, — сами и демонстрируем!”
(фото3)На уроках декоративно-прикладного искусства дети мастерят национальные украшения из бисера и меха, делают современные колье, браслеты, сумочки для мобильных телефонов. Что сделаешь? Веяние времени! А еще в этой школе есть кабинет информатики, где в свободную минуту ненецкие и хантыйские мальчишки, так же как их сверстники в любом другом уголке мира, играют в самые знаменитые игры — и учатся.
К слову, в тот день, уже после обеда, в школе ждали выпускников на вечер встречи. С выпускниками школьный музей поддерживает тесную связь, ведет летопись: где они, чего достигли, как живут? Этим день и запомнился.
...Вечером в доме Юрия Вэллы были гости. Пришли Лиля Сапочина и Ульяна Филипповна Нуси. Пришли, чторбы спросить совета в вопросе оформления прав на родовые угодья. Это, без преувеличения, самый насущный вопрос для коренных жителей. Кто-то не может договориться между собой, родственниками, кто-то спорит с нефтяниками, кто-то просто не знает, с какой бумажкой и куда поехать сначала. Юрий Кылевич помогает: терпеливо разъясняет, что, где и как надо сделать в первую очередь, какие действия лучше предпринять, а чего не делать ни при каких обстоятельствах.
Юрий Вэлла учится сейчас на юриста в Южно-Уральском университете. Учится с главной целью — растолковывать и защищать права ненцев. Не дать их обмануть. До этого — известный факт — был в жизни Юрия Кылевича литинститут, где он выучился на поэта, писателя. Работал охотником в госпромхозе и, когда убил 200 “богом отпущенных” соболей, получил последнюю зарплату, купил оленей и стал “настоящим оленным ненцем” — на своем собственном родовом угодье! Жил, работал... А десять лет назад организовал на стойбище свою школу. Осенью 1996 года забрал из интерната свою младшую дочь. Она и стала первой ученицей в его собственной школе...
Организовать школу помогла администрация района. Первый учитель приехал из Москвы, аспирант МГУ Елена Миськова, проработала лишь год. Потом были преподаватели со всех уголков России: кто-то ехал за зарплатой, за научными работами, а кто, как и прежде, за романтикой. За десять лет сменилось около десяти учителей. Сейчас в стойбищной школе работают две Ольги.
Ольга Николаевна только что приехала из Уватского района. Она учитель математики и физики. Все для нее на стойбище в новинку. Ольга Георгиевна преподает русский язык и литературу, она работает здесь пять месяцев, уже привыкла к стойбищному быту, а к холодам привыкать ей не пришлось: сама выросла на севере.
Условия для учителей созданы по здешним понятиям комфортные: у каждой свой собственный домик с печкой, умывальником. Туалет на улице, за стойбищем. Рубить дрова и носить воду приходится самим. А что взамен? Взамен предлагаются чистый воздух, оглушающая тишина по ночам, покой и умиротворение души, отсутствие городской суеты и, конечно же, благодарность и любовь учеников.
В этой школе сейчас два ученика — внуки Юрия Кылевича. Антон в 7-м классе и Кольчу в 9-м. В девять утра без привычного школьного звонка начинаются уроки. У Кольчу — русский язык, у Антона — алгебра. Трещат дрова в печке, за окном зима, минус 30, а в школе негромко, один на один, беседуют ученики и учителя. Без спешки, с достоинством. Часто увидишь такое в городской школе, где шум и гам и почти невозможно в спешке разглядеть лицо ученика в толпе?..
Школа занимает отдельный домик с веселой крышей. Он разделен на две половины, здесь много книг, альбомов, учебников. Вечером, когда включен генератор и есть электричество, мальчишки приходят сюда играть, работать на компьютерах.
Компьютеры — увлеченье Антона, он в них силен: разобрать, собрать, очень интересно и познавательно. У Кольчу большая любовь к технике, машинам, снегоходам, он сам собрал себе “Буран” из запчастей и с удовольствием гоняет на нем при любом морозе.
“В обычном интернате чему учат? — спрашивает Юрия Вэлла. — Приобщают к чужой культуре, культуре других народов, а вот свою культуру дети изучают мало. За время жизни в интернате ребенок с оленями дела не имеет, просто не приучен к этому. Как жить в лесу — не знает, как пищу добывать — не знает. Трудно ему потом вернуться в родное окружение. А у нас в школе дети занимаются оленями, потому что жизнь заставляет это делать, выбора нет! А в учебе главное — выявить и развить способности детей. Дать им свободу выбора”.
Вот почему в расписании школы только один день посвящен оленеводству. “Не принуждай детей и внуков заниматься оленями. Сделай так, чтобы они сами для себя выбрали судьбу оленевода. Тогда жить им будет легко”. Азбука для оленевода Ю.Вэлла.
В стойбище никто никого не принуждает заниматься оленями, хотят — сами занимаются. У каждого в стаде есть свой олень или олениха, его знают, узнают. Олени практически ручные, особенно когда Елена Федоровна предлагает им “лакомство” — уху или просто замороженную щуку. Они сбегаются к ней со всех ног. К слову, в работе с оленями у Антона и Кольчу уже большой опыт: знают, как поймать арканом, забить и разделать его.
Для забоя выбирают из стада самого бесперспективного оленя. По каким-то только ему понятным приметам Вэлла определяет этого оленя — и вот уже все мужчины с тынзянами идут и ловят намеченного оленя, преследуют его, отсекают его от остальных. Молодые Антон и Кольчу бегают чуть ли не наперегонки с оленями.
И вот олень пойман, его крепко держат, крепят тынзяном к дереву и... животное ждет своей участи.
Потом за стойбищем мужчины забивают оленя, отправляя душу его к богам, — и это самое важное действие в забое. После этого уже не олень: остается просто мясо, годное к употреблению.
“Приезжал ко мне один немец-вегетарианец — говорит Юрий Кылевич — после того, как я я объяснил ему, в чем смысл ритуала, он спокойно ел мясо, зная, что оно не причинит вреда его организму, привыкшему к вегетарианской пище”.
Скоро весна — не календарная, настоящая: брачные игры оленей, отел, некоторых самцов надо будет кастрировать. На забитом олене Юрий Вэлла объясняет внукам Кольчу и Антону, как все это правильно сделать, а потом Кольчу, ловко орудуя ножом, тренируется, обучаясь этой сложной операции.
На следующий день я уезжал из гостеприимного стойбища. Отвезти в вахтовый поселок за 25 километров должен был меня Кольчу. Одетые в малицы, мы ехали на “Буране” только одному Кольчу известным дорогами — через молчаливый и заснеженный лес. Здесь, я это очень хорошо чувствовал, он был своим, на своем месте, в родном доме. Рожденный для того, чтобы быть оленеводом в первую очередь. А там — кем еще захочет.