Вот и встретились, вот и свиделись...

Быть может, вот таким же солнечным днем, какой выпал на 16 мая 2008-го, шестьдесят три года назад возвращались с войны домой победители. Отвоевавшиеся — уставшие, израненные, покалеченные, контуженые... Возвращались все — и стар и млад, кроме мертвых, что в земле лежат.
Почти шестьдесят семь лет пролежали в одной воронке останки красноармейцев 246-й стрелковой дивизии Ивана Никитовича Бороздина и Василия Никитовича Винокурова. На днях они были доставлены домой — в деревню Садовщиково Голышмановского района. 16 мая состоялось их торжественное захоронение.
С колхозного поля — на поле боя
В этот день во всем районе был объявлен траур. Занятия в учебных заведениях начались с урока памяти. И многие жители окрестных сел и деревень пришли «на садовщиковский погост специально», чтобы попрощаться с В.Винокуровым и И.Бороздиным — с теми, кого никогда в живых не видели. (фото2)Бросив горсть земли на крышку гроба, Вера Васильевна Завьялова из деревни Шулындино промокнула уголком головного платка мокрые от слез щеки, горько вздохнула: «И мой отец сложил свою голову где-то на войне». «Вот мы и пришли сюда... Как будто с нашими папками попрощаться», — продолжила оборвавшийся рассказ своей тезки Вера Ильинична Савельева.
— Еще не скоро мы перекуем мечи на орала, а копья на серпы, еще не скоро... — такими словами открыл траурный митинг настоятель храма в Голышманово иерей Анатолий. — Но история показала, что россияне всегда давали надежный отпор агрессорам. Шестьдесят семь лет назад пошли на бой с супостатами Иван и Василий. Благодаря им и многим другим нашим землякам, положившим жизни свои на поле брани, мы имеем теперь мирную, державную Россию. Наша благодарность им — в сегодняшнем дне: мы со всеми почестями хороним их в той земле, с которой они уходили на битву.
Много раз доводилось мне присутствовать на митингах, приуроченных к историческим датам. На них звучали похожие слова о том, что мы должны помнить и чтить защитников Отечества. (фото3)Этот траурный митинг — подтверждение «вышесказанного». Помним, чтим, гордимся и искренне... плачем. Не стану скрывать: белой завистью я завидую Евгению Королеву — внуку Ивана Бороздина, ведь он знает теперь, где покоятся останки его деда. А мне, внучке кавалериста Ивана Яковлевича Усенко, известно только то, что мой дед где-то под Москвой, на коне, с шашкой наперевес мчался навстречу гитлеровским танкам. Я часто представляю себе эту картину: железные машины и испуганные кони, живые люди... Никогда не видела своего дедку, а почему-то он кажется мне похожим на моего сына. По возрасту ему подходит, что ли? Я старше, хочу заслонить, прикрыть его от смерти. И... не могу. Потому что это было, когда я еще не родилась. Чем старше становлюсь, тем сильнее хочется защитить деда. Но я даже точно не знаю места — где? Он «пропал без вести в Смоленском направлении», где, на удивление немцев, трижды поднималась в атаку его 44-я кавалерийская дивизия.
Дед Евгения тоже сражался под Москвой, в Ржевском направлении, в Западно-Двинском районе Тверской области. Очевидцы тех событий рассказывают, что враг был здесь спустя две недели после начала войны.
«Выбритые, напомаженные, незапыленные, они примчались сюда на машинах». Расположились удобно: заняли Андреевскую высотку, что неподалеку от деревни Брод. «И строчили из своих пулеметов, и словно косой косили наших солдат». А наши солдаты — это бойцы 246-й стрелковой дивизии, сформированной из уральцев и сибиряков. Голышмановский военком подтвердил, что 23 июня 1941 года в район пришла телеграмма наркома обороны о проведении мобилизации. Пунктом сбора защитников стал Рыбинск. Именно в этом городе, у водохранилища, во ржи, видел кто-то из знакомых И.Бороздина. «Через какое-то время ту рожь подожгли немцы. И там был бой». Знакомый сообщил об этом жене Ивана Агафье Григорьевне по большому секрету. Она, ее дети и внуки считали, что именно там и погиб Иван — муж, отец, дед. Нет... Едва приодетые, кое-как вооруженные (246-я насчитывала 11040 человек и была вооружена далеко не полностью: на пять-семь человек приходилась одна винтовка, — да это ж все равно, что сражаться шашкой против танка!), уральские и сибирские стрелки пытались отстоять Андреевскую высотку.
Мы идем,
Мы бежим,
Мы ползем...
А верста — словно
сорок верст.
Чернозем уже — краснозем,
И горит перед нами мост,
А команда одна:
«Вперед!»
И огонь нас в клещи берет,
И дивизия — вплавь и вброд.
И двинская вода как лед...
В который раз я обращаюсь к этим строкам поэта Марка Лисянского, воевавшего в здешних, западнодвинских, местах... Повторяюсь, потому что не имею других свидетелей... Те, что чудом уцелели в тех боях, не хотят вспоминать о том, что пришлось пережить в июле-августе 1941-го. Страшно!
А задача перед 246-й стояла ответственная: дивизии предстояло прикрыть правый бок смоленского сражения — уничтожить Ильинскую группировку противника, где готовился плацдарм для наступления на Москву. Всего одна верста до деревни Ильино была вымощена трупами красноармейцев. «И вода в Двине была красной от крови, сама река была запружена плотами из человеческих тел. А с Андреевской высотки все строчили и строчили пулеметы».
Неподалеку от Андреевских высот 20 августа 2007 года, во время прошлогодней поисковой экспедиции, бойцы тюменского отряда «Кречет» Денис Завьялов и Дима Неугодников в одной из воронок обнаружили разрозненные останки двух бойцов, а рядом с ними — два солдатских медальона. Конечно, очень хотелось поскорее узнать, чьи имена и фамилии сохранили солдатские вкладыши! Но сроки вахты памяти ограничены, а ребятам хотелось успеть как можно больше поднять. Отложили находки, продолжили работу. Наконец вечером 23 августа командир «Кречета» Андрей Ковалевский предложил Денису: «Посмотрим, какой подарок подготовили тебе солдаты к 16-летию?»
Всю ночь ребята пилили медальоны. В полдень 24 августа, когда деревню Брод, где должно было состояться уже традиционное торжественное захоронение останков, найденных во время весенней и осенней вахт памяти, заполнили жители окрестных населенных пунктов, у братской могилы появилось объявление. Читала его — и не верила своим глазам! Вкладыши медальонов вернули из небытия фамилии двух наших земляков: Винокурова Василия Никитовича, 1908 г.р., и Бороздина Ивана Никитовича, 1912 г.р. Больше того: оказалось, что на войну они ушли из одной деревни — Садовщиково.
«Похоже, что они держались вместе, как друзья, и разорвало их одной миной. Смешанные получились останки», — предположил тогда поисковик Денис Завьялов.
В день массового захоронения в деревне Брод косточки этих красноармейцев не были преданы земле: если солдатские «смертники» сохранили имена и фамилии, нужно попытаться найти родственников — есть такое правило у поисковиков. Только родные могут решить, где по-человечески будут покоиться останки их участника давно минувшей войны. «Кречет» продолжил вахту памяти, а я вернулась в Тюмень. И первым делом сообщила о находке поисковиков руководителю Голышмановского музея Надежде Николаевне Скаредновой. Уже на следующий день читателей «Тюменских известий» ждала сенсация: Иван и Василий — не просто земляки, они сводные братья!
Установить это помог ветеран, учитель истории из села Голышманово Павел Гаврилович Юрков. Он побывал в деревне Садовщиково, отыскал там двоюродных сестер И.Бороздина, узнал телефон дочери Ивана Никитовича — Галины Ивановны Королевой. А дальше... Потом был звонок. И были слезы — на том и на другом конце провода.
Шли два героя с немецкого боя...
Немного другие в этой песне слова. В ней пелось о финской войне и трех героях. Галина и ее брат Виталий чуть-чуть переписали текст. Потому что верили: их отец вернется с Великой Отечественной живым. Таким, каким он прибыл с финской войны, — веселым, сильным, добрым. Таким запомнила Ивана Никитовича дочка. А сын... Он своего отца не запомнил. Потому что родился 7 июля 1941-го, именно в тот день, когда Ивана забирали на фронт. Подводы уже готовы были тронуться в путь, а мальчонка только-только на свет появился. Прижал к себе сына отец и... «оторвал»: труба зовет. «Ушел вперед, потом вернулся, чтобы еще раз обнять наследника, чтобы дать ему имя — Витя».
— Он, — вспоминает Галина Ивановна, — попросил тогда маму: «Аганя, не избывай сыночка». Не проклинай, значит. И пообещал: «Может, вернусь». Боже мой, как же мы его ждали! И как выживали — без хлебушка — на траве.
И до конца лет своей жизни ждала с фронта своего мужа Василия Домна Винокурова. Ушла в мир иной солдатской одинокой вдовой.
«Шли два героя с немецкого боя»... Но был и третий герой — брат Ивана и Василия — Павел. Троих сыновей проводила на фронт в самом начале Великой Отечественной Ефросинья Антоновна Бороздина. И вскоре на всех троих получила похоронки.
— Не выдержала женщина, обезумела от горя. Пойдет, бывало, к речке и зовет-кричит: «Вася! Ваня! Паша!» — рассказывает Иван Трофимович Малышкин, специально приехавший вместе с женой Ниной Васильевной на церемонию захоронения из Омска. — Всего у Ефросиньи Антоновны было пятеро сыновей, я дружил с ее младшим — Алешкой. Часто бывал в доме этой дружной, трудолюбивой крестьянской семьи. Помню, как Иван вернулся со службы из Красной Армии — гостинцы привез не только братьям, но и мне — соседу. Он подарил мне кепку. Нахлобучил я ее на голову, взял в руку палку-шашку — Чапаевым себя представил! Озорничать ни братьям, ни мне Ваня не позволял. Чуть провинимся, эх, он нам такого луку, перца и петрушки задаст, только держись! Да мы шибко-то и не озорничали, все его беспрекословно слушались, хотели быть похожими на него — красноармейца...
Шли три героя... Домой, к маме, через шестьдесят семь лет вернулись только двое.
«Мы теперь перепишем историю»
Как распознать-поделить косточки: какая из них принадлежит тому или иному брату? Все перемешалось. Вот почему дети Ивана отказались от своего первоначального намерения похоронить останки отца в Екатеринбурге, где покоится их мама, что так и не дождалась мужа с войны. Не обижайтесь, Агафья Григорьевна! Галина и Виктор приняли мудрое решение: братья найдут упокоение в одном гробу, рядом с могилой своей мамы.
Всю дорогу до кладбища деревни Садовщиково этот гроб несли на руках. И через каждые десять метров пути погибшим салютовали учащиеся специализированных классов добровольной военной подготовки.
Молчаливое это действо пронизывало сердце. Болью, памятью, благодарностью.
— Не предполагала, что столько людей придет и приедет проводить наших родных в последний путь, — признается дочь красноармейца. — Совсем нам незнакомых, но таких душевно щедрых. Низкий поклон поисковикам, что отыскали и доставили на нашу малую родину дорогие нам косточки. Низкий поклон руководству района! Ведь все предусмотрели: и духовой оркестр, и оружейный салют, и поминальный обед, и таким вниманием нас окружили...
К этим словам благодарности присоединили свои голоса сын Ивана Никитовича — Виталий Иванович, муж и сын Галины Ивановны и другие родственники, прибывшие из разных городов и весей на церемонию захоронения. Вместе с солдатскими вкладышами и личными вещами (монетка и значок «Воин-спортсмен») родственники погибших увезут с собой капсулы с западнодвинской землей, на которой сражались и погибли братья. Но сначала все это дружное семейство заедет в Екатеринбург навестить могилу Агафьи Григорьевны. Расскажут маме и бабушке о том, как хоронили ее мужа, «поделятся» с ней землицей, что привезли бойцы отряда «Кречет», успокоят: за дорогой для них могилой на кладбище деревни Садовщиково будут ухаживать местные школьники — такую эстафету памяти приняли голышмановские ребята от поисковиков.
— А еще мы здесь будем переписывать историю, — пообещал глава Голышмановского района Александр Васильевич Желтоухов. — Вот говорят, что нельзя переписать, а у нас есть для этого все основания... Согласно официальным справкам Василий Винокуров пропал без вести в 1943-м. Теперь мы знаем, что Василий Никитович геройски погиб в августе 1941-го.
По имевшимся у нас данным, в годы Великой Отечественной войны пропали без вести 39 наших земляков. Теперь этот счет уменьшился. Пусть спокойно спят на родной земле Иван и Василий. Под мирным небом, которое и они для нас отстояли.
Поиск продолжается
Случай захоронения в Голышмановском районе называют уникальным. Между тем благодаря тем же бойцам отряда «Кречет» два года назад в деревню Новая Заимка Заводоуковского района были доставлены останки красноармейца 246-й стрелковой дивизии А.Савельева. Через шестьдесят с лишним лет после гибели его косточки нашли наконец упокоение. В последний путь останки этого защитника Отечества выносили из того же дома, откуда он ушел на фронт в 1941-м.
— Война не закончена до тех пор, пока не похоронен последний солдат, — напомнил руководитель областного поискового центра Артур Ольховский. — Нам предстоит выполнить еще много работы, чтобы объявить наконец победу. Но сегодня, здесь, на голышмановской земле, путь к этой победе стал чуть-чуть короче.
«Служу Отечеству!», «Служу России!» — с такими словами принимали поисковики благодарственные письма, почетные грамоты областного совета ветеранов, администрации Голышмановского района, областного военного комиссариата.
Служат! Хотя многие из них совсем еще мальчишки. Встанем в строй рядом с ними — поможем отыскать родственников еще одного без вести пропавшего нашего земляка. Его останки вместе с медальоном были найдены во время нынешней весенней вахты памяти все в том же Западно-Двинском районе Тверской области бойцами отряда «Кречет». Вкладыш с солдатским «смертником» подсказал, что это — все, что осталось от ПОРШНЕВА ВАСИЛИЯ ГРИГОРЬЕВИЧА, 1912 г.р., проживавшего до войны на территории Красноярского сельского совета Омутинского района. «В случае чего» стрелок 246-й дивизии просил кланяться Поршневой Акулине Игнатьевне.