Книжная душа

Он родился в Саратовской области. Работал на Ямальском и Югорском Урале. А закончил свой земной путь в Тюмени. По образованию — геолог, по призванию — литератор. За тот короткий срок, что отмерил ему создатель, Геннадий Кузьмич успел не только исходить вдоль и поперек хребты Приполярного и Полярного Урала, но и поведать любопытному читателю о нескучной жизни геологоразведчиков Тюменского Севера. Из-под пера Сазонова вышло несколько книг повестей и рассказов: «Мамонты и фараоны», «И лун медлительных поток», «Открыватели», «Тропы к верховьям» и другие.

О писателе вспоминает его друг и коллега по геологоразведке Владимир Воронов, заведующий лабораторией региональной геологии ЗапСибНИИГГ:

— Геннадий Кузьмич — уроженец деревни Тёпловка Саратовской области. Кстати, оттуда же родом был и министр геологии РСФСР Лев Ровнин. Мы с Геной учились вместе в Саратовском государственном университете. И вместе же попали по распределению в Березово. Еще в студенчестве я обратил внимание, что Сазонов мог читать в любом месте и в любое время. У него всегда была с собой какая-нибудь книжка. Запомнился один эпизод. Мы проходили военные сборы. Гена впервые занял боевой пост. Вот стоял он, стоял. Никого нет. Достал книжку и начал читать. Увлекся. А в это время проверка — полковник идет. Гена успел спрятать книжку и вытянулся по стойке смирно. К счастью, проверяющий обратил внимание только на то, что солдатик стоит, словно снопик подвязанный. Новая неглаженая форма вздулась на нем пузырем...

Сазонов всегда покупал книги. Помню, он вернулся с первой производственной практики в Западной Сибири, с полным рюкзаком книг. Позже, уже работая геологом, Гена всегда брал книги с собой в поле и читал в палатках при свечах. В 1960 году нас перевели в Салехард, в Ямало-Ненецкую экспедицию. Там-то он и взялся впервые за перо. Написал в газету «Красный Север». Назывался очерк «Хасырей», что значит «заболоченное озеро». Гена как геолог описал превращение чистой озерной воды в непроходимое болото. Опыт оказался удачным, и он продолжил писать. В 1971 году Сазонова приняли в Союз писателей СССР.

Через некоторое время мы перебрались в Тюмень. Жили рядышком, в одном дворе. И Гена иногда ночью приходил ко мне с рукописью, просил посмотреть. Я читал, мы обсуждали. Первые его литературные опыты коллеги-геологи критиковали. Но он молодец, не обижался. Я все его книги читал. С каждым годом Гена рос как писатель. Мне особенно нравится одна из его последних работ «И лун медлительных поток», написанная в соавторстве с Анной Коньковой. Это роман-сказание. Анна Митрофановна доверяла Гене. Она передала ему свои дневниковые записи о быте и укладе одной семьи из деревни на Конде (откуда родом сама Конькова). Геннадий привел эти заметки в литературный вид.

Сазонов обладал природным умом и великолепной памятью. Очень эрудированный человек. Постепенно он отошел от геологии совсем. Занялся исключительно творчеством. Но писал о геологах. Умер рано. Не жалел себя. Мог сидеть за работой целую ночь и пить крепкий чай. Курил много. А у него была астма.

Гена был очень добрым, бескорыстным и отзывчивым человеком. Настоящий товарищ! Люди, знавшие Сазонова, никогда о нем плохо не отзывались. С ним приятно было общаться.

На одном из вечеров, посвященных памяти писателя, в 1988 году, тогдашний руководитель Тюменской писательской организации пообещал выпустить сборник его избранных произведений. Сборник не вышел по сей день...