«Чему нас учит, так сказать, семья и школа...», или Пятнадцать хитрых правил для продвинутых родителей

Вот уже почти десять лет — с тех самых пор, как школьники, их родители и учителя впервые услышали озадачивающее слово «ЕГЭ» (а в последние два года еще и «ГИА» — Государственная итоговая аттестация учащихся 4-х и 9-х классов), — сентябрь в России — больше чем сентябрь.

№170 (5147)
30.09.2010
Наталья Аксарина

Из времени начала осени, птичьих странствий, сбора урожая и нового учебного года этот золотой месяц превратился во время репетиторов. Время массового осознания потребности в репетиторах, время поиска репетиторов, надежд на репетиторов, а вместе с тем и время откладывания денег на услуги репетиторов, изменений в привычном жизненном укладе семей будущих «егэшников» и «гиашников», а то и смены трудового расписания родителей, готовых в любое время и по любому требованию доставить унылое чадо к волшебнику-репетитору.
Но уже к началу зимы (как только останутся позади первые пробные экзамены!) его обязательно сменит другое время — время разочарования в репетиторах, претензий к репетиторам, время обид на несостоятельных волшебников, не явивших миру ожидаемого чуда по установленному графику... А наибольших чудес принято ожидать от репетиторов и учителей-словесников: дескать, родной язык не квантовая физика, не высокие материи, — пущай этот противный русский деткам по-русски (читайте — по-быстренькому, легко и нескучно) объяснят... Эк было бы славно: за-платить «сколько-то там» и за пару-тройку месяцев получить лингвистически грамотное дитятко!.. И часто только тот, кто волею судеб оказывается сразу в нескольких предусмотренных отечественными экзаменационными сценариями ролях (например, подобно автору этих строк, смотрит на ЕГЭ и ГИА глазами и разработчика учебно-методических материалов и пособий, и педагога-словесника, и репетитора, и эксперта-проверяющего, и родителя пары мрачных «гиашников»), понимает, насколько несостоятельны здесь и большие надежды, и большие обиды. Несостоятельны потому, что (простите меня, родители, — я одна из вас!) речевое воспитание и образование человек получает в СЕМЬЕ, а процесс этот начинается с первых минут жизни и никогда не останавливается.
Соглашаясь с тем, что семья — это особая культурная среда со своими правилами поведения, традициями и условностями, мы должны признать, что это еще и особая речевая (лингвисты говорят: «речекультурная») среда. Среда, в которой закладываются и развиваются основные речевые знания, умения и навыки ребенка. И немного повзрослевший ребенок, может быть, и поверит учителю, репетитору или словарю, что на праздниках угощают тОртами, а прическу украшают бАнтами, в спонтанной речи все равно будет следовать семейной речевой традиции и повторять: «бантЫ, тортЫ, шарфЫ» — вслед за родителями, речевым и культурным эталоном.
Итак, сформулируем первое правило семейного речевого воспитания: ЕСЛИ МЫ ХОТИМ, ЧТОБЫ НАШ РЕБЕНОК ПОЛЬЗОВАЛСЯ ЯЗЫКОМ ГРАМОТНО, ТО И САМИ ГОВОРИМ ГРАМОТНО. В этом, кстати, есть прямая практическая польза: ребенку значительно легче осваивать нормы языка постепенно, чем пытаться вызубрить за несколько месяцев, не находя при этом речевой поддержки у самых близких людей. Между прочим, имеет смысл намекнуть особо безграмотным родственникам и друзьям на необходимость пореже открывать рот в присутствии будущего экзаменуемого, дабы все недочеты и ошибки, уловленные его чутким молодым ухом, ненароком не закрепились в языковом сознании и не подпортили бы неожиданным образом экзаменационной работы.
Что ж, идем дальше... Раз и навсегда усвоим, что ребенок учится говорить с рождения и всю жизнь. Мало того, он сразу же постигает и сложную науку мышления на языке, связывая предметы и понятия при помощи слова. Значит, имеет смысл помогать ребенку копить достойный мыслящего человека лексикон (так называют индивидуальный словарный запас личности). Ну-ка, господа, как грамотно и ловко мы это делаем? То-то! Пока наша лялька хнычет в пеленках, мы — обычно папаши и дедули — либо молчим как рыбы (что с ней, лялькой, говорить, если она все равно ничего не понимает, — правильно?), либо — это уже свойство мамаш и бабуль — при взгляде на кроху мгновенно забываем членораздельную речь. Из наших уст то и дело вылетают корявенькие фразы  — всякие там «КтЁ тЮт у нЯс тЯкой хоЛЁСИнький?» и «А СиСяс мИ ням-ням будИм». А чадо слушает, ест и копит лексикон: либо слишком медленно, если не слышит прямых обращений к себе и выхватывает куски чужой коммуникации, либо слишком бессистемно и безграмотно.
Лингвисты, логопеды и — странное дело — вокалисты очень хорошо знают, что даже тогда, когда человек молча слушает чужую речь или читает про себя, его артикуляционные органы не прекращают работать так, как будто он говорит сам. И наш малыш, а потом уже и подросток, невольно и незаметно повторяет все, что слышит. Так, между прочим, легко вырабатываются неприятные артикуляционные привычки, избавление от которых потребует со временем вмешательства логопеда и, вероятнее всего, репетитора-словесника. Поэтому запомним правило второе: КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕДОПУСТИМО КОВЕРКАТЬ ЗВУКИ И УПРОЩАТЬ КОНСТРУКЦИИ ПРИ ОБЩЕНИИ С РЕБЕНКОМ. Кстати, столь же недопустима замена полноценных слов лексическим суррогатом — искусственными словозаменителями, которые, как часто и безосновательно убеждены взрослые люди, помогут ребенку скорее освоить речь. Нет, родители! Поверьте: от того, что вы замените для малыша «машину» на «бибику», «яйцо» на «ко-ко», «собаку» на «гав-гав» или «ваву», его обучение речи не ускорится и не облегчится, ибо в артикуляционном отношении «бибика» ничуть не легче «машины». Да еще и переучивать его потом... Лучше уж сразу учить правильно, чтоб чаду с самого начала было чем думать. Так что правило третье: ГОВОРИТЬ С РЕБЕНКОМ ЛЮБОГО ВОЗРАСТА СЛЕДУЕТ ТАК ЖЕ, КАК СО ВЗРОСЛЫМ, ПОТОМУ ЧТО КАЧЕСТВО ВОСПРИНИМАЕМОЙ И ОСВАИВАЕМОЙ ЧЕЛОВЕКОМ РЕЧИ ОПРЕДЕЛЯЕТ КАЧЕСТВО И ВОЗМОЖНОСТИ ЕГО МЫШЛЕНИЯ.
А из комментариев ко второму и третьему правилам следует еще одно, четвертое: СОВЕРШЕННО НЕОБХОДИМО ЧАСТО И РАЗНОСТОРОННЕ ОБЩАТЬСЯ С РЕБЕНКОМ, ВВОДЯ ЕГО В НОВЫЕ КРУГИ РЕЧЕВОЙ КОММУНИКАЦИИ. А много мы с ними, с детками, разговариваем? А-а, некогда! А-а, приходим поздно и на четвереньках — не до разговоров! Ну, разговариваем же как-то: про уроки спрашиваем, по дому просим помочь, вещи ходим вместе выбирать... А потом изумляемся: ведь нормально же дома говорит, а в сочинении трех фраз накопать не может! Зря изумляемся: с чего ему мочь-то, если все домашнее общение ребенка укладывается в несколько базовых тем, а тематика сочинений и изложений ставит перед ним совсем иные, незнакомые задачи, к решению которых домашнее общение его совсем не подготовило. Ах, как мы злимся, приговаривая: «Тебе что, трудно несколько мыслей передать?», «Просто напиши что думаешь!» А чадо сидит и думает, что ни о чем оно не думает (простите каламбур) и знать не знает, о чем тут можно думать: лексикон-то накоплен бытовой и для сочинения малопригодный. Спасибо семье за разнообразное и увлекательное общение. И нечего надеяться на репетитора: он не успеет научить нашего ребенка качественно соображать на языке. А наука это совершенно необходимая: других способов освоить сочинение и изложение методисты не знают. Значит, придется постараться родителям.
Нет и не было лучшего речевого тренинга, чем чтение. Именно культура чтения составляет основу семейного речевого воспитания. Только чтение дает возможность стилистически и тематически разнообразной речевой практики, позволяет восполнить недостатки в живом общении. Ни один из важных речевых навыков не может быть сформирован вне развитой потребности в чтении.
Что, и тут проблемы? Знаем мы их: «Не читает! Не хочет! Ему скучно! Как я ни заставляю...» и прочее. Так, давайте с каждым пунктом по порядку... Итак, НЕ ЧИТАЕТ! НЕ ХОЧЕТ! Мамочки-папочки, а мы-то сами читаем? Когда последний раз наш ребенок видел нас с книгой? Наверное, когда мы ему, трехлетнему, про репку читали. Есть ли у нас, взрослых, потребность в книге, любовь к книге? Делимся ли мы этой любовью со своими отпрысками? Конечно, мы читали — когда-то. И, вероятно, любили это занятие — тоже когда-то. Но, во-первых, это было давно, а во-вторых, наш ребенок этого не видел. А все, чего он не видел, для него ничего и не значит. Есть у детства и юности такое свойство: доверять только собственным глазам, а — увы! — не родительским байкам о том, как много и со вкусом папы-мамы читали в детстве.
И вот оно, правило пятое: ЗАНОВО ПРИУЧИТЕ СЕБЯ К КНИГЕ. И читайте не по обязанности, а от души и со вкусом. Пусть книга будет привычным и приятным отдыхом и для вас, и для ваших детей.
Да, чуть не забыла — есть и правило шестое: ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРОВЕРЬТЕ ТЕХНИКУ ЧТЕНИЯ У РЕБЕНКА! Даже если он уже в последнем классе. Педагогический опыт показывает, что около 30% старше-классников способны читать только 60-80 слов в минуту — по самой скромной норме конца первого класса. Это значит, что страница в обычной книжке такими детьми осиливается за 5 минут (убеждена, что вы сами с этим справитесь за минуту-полторы). Представляете, сколько времени нужно на «Онегина»? А если чтение сопряжено с таким трудом, скучно будет обязательно! А если еще и заставляют читать, то и вовсе глубоко противно. И «энциклопедия русской жизни» так никогда и не станет частью жизни юного человека. Оно нам надо?
И все равно — читайте! Чтение необходимо для тренировки артикуляционных навыков и навыков интонирования. И эти навыки развиваются не столько тогда, когда ребенок читает вслух сам, сколько тогда, когда он слушает хорошее чтение. Поэтому правило седьмое: НЕОБХОДИМО ВЕРНУТЬСЯ К ТРАДИЦИЯМ СЕМЕЙНОГО ЧТЕНИЯ. Причем семейное чтение вслух (например, вечернего) полезно не только дошколятам. Старшие школьники, слушая чужое чтение, накапливают речевой опыт и проговаривают про себя услышанное так же, как и младшие. Значит, правильно выбрать тексты — в соответствии с общими интересами — и их хорошо исполнить было бы весьма полезно для речевого воспитания ребенка. Родители разучились читать вслух? Не беда: есть много замечательных аудиокниг, вполне пригодных для семейного прослушивания и совместного с чадом комментирования.
Еще хорошо было бы помнить о том, что неразвитость навыков письменной речи также обычно связана с неразвитостью навыков чтения. Так, визуальное чтение («глазами», без проговаривания про себя), во-первых, неинформативно, так как непроговоренная речевая информация почти не усваивается, во-вторых, осложняет выработку навыков связного речевого мышления, поскольку читающий «глазами» воспринимает не целостные мысли, а фрагменты мыслей. Вербальное чтение (с проговариванием прочитываемого про себя) — процесс более медленный, однако такое чтение заметно информативнее и больше способствует становлению связного речевого мышления. Поэтому — правило восьмое! — РОДИТЕЛЯМ СЛЕДУЕТ ОБРАЩАТЬ ВНИМАНИЕ НА ТО, К КАКОМУ — ВИЗУАЛЬНОМУ ИЛИ ВЕРБАЛЬНОМУ — ЧТЕНИЮ СКЛОНЕН РЕБЕНОК. В основе приучения к вербальному чтению лежит методика пофрагментного комментирования (обсуждения) текста, требующая пословного перечитывания. Если на начальных этапах обучения чтению домысливание ребенком не до конца прочитанного слова (обычно слово достраивается по одному-трем первым слогам) является обычным, то стремления такого рода в средних и старших классах свидетельствуют о том, что ребенок, скорее всего, тяготеет к визуальному чтению.
Правило девятое: НУЖНО ПОМНИТЬ, ЧТО СКОРОСТЬ И КАЧЕСТВО ВНЕШНЕЙ РЕЧИ (той, которая произносится вслух, — в том числе техники чтения) ЗАВИСЯТ ОТ СКОРОСТИ И КАЧЕСТВА РЕЧИ ВНУТРЕННЕЙ (то есть от скорости и качества речевого мышления — построения текста «про себя»). Поэтому низкая скорость чтения или построения текста может быть и причиной, и следствием неразвитого речевого мышления. В первом случае регулярная практика семейного чтения необходима для коррекции навыков построения связной монологической речи. Во втором случае родителям надо знать (правило десятое), что СКОРОСТЬ ПОНИМАНИЯ их ребенком РЕЧЕВОЙ ИНФОРМАЦИИ — КАК УСТНОЙ, ТАК И ПИСЬМЕННОЙ — ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ ОСОБЕННОСТЯМИ его НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ НЕЗАВИСИМО ОТ ВОЗРАСТА. Поэтому дети с медленной внутренней речью часто испытывают трудности при чтении и написании текстов в условиях дефицита времени (например, на экзамене или контрольной работе), однако в психологически комфортных условиях оказываются на высоте. Здесь семейное чтение значимо как средство коммуникативной адаптации ребенка, как способ постепенного приучения его к более мобильному осмыслению речевой информации.
Читать ребенку и разговаривать с ним следует в умеренном темпе, не выше и не ниже его порога речевого восприятия, то есть так, чтобы ребенок, с одной стороны, успел вас понять и, с другой стороны, не успел умереть со скуки в ожидании конца фразы. Чем младше ребенок, тем медленнее с ним говорят (правило одиннадцатое: НЕ ТАРАТОРЬТЕ И НЕ ТЯНИТЕ РЕЗИНУ, ГОВОРЯ С РЕБЕНКОМ). В остальном порог речевого восприятия индивидуален и определяется родителями опытным путем. А оценить его правильно важно потому, что речевое мышление человека тесно связано с неречевым (эмпирическим, образным — наглядно-чувственными представлениями, сопровождающими восприятие речи и ее фрагментов: слов, сочетаний, устойчивых оборотов и пр.). Речевая информация, не «переведенная» сознанием ребенка в наглядно-чувственные представления (не прочувствованная), не усваивается. Так, при слишком быстром общении или при быстром чтении вслух языковая информация не успевает преобразоваться в эмпирическую и не задерживается в памяти (например, часто ребенок к концу предложения забывает его начало, так как просто не успевает представить соответствующую «картинку»). Неразвитые навыки преобразования речевой информации в эмпирическую и эмпирической в речевую, несомненно, осложняют написание изложений и сочинений.
Правило двенадцатое и очень нужное: РЕБЕНКА НЕОБХОДИМО ПРИУЧАТЬ И ПООЩРЯТЬ К ПОСТРОЕНИЮ МОНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕЧИ. Родителям надлежит настаивать на том, чтобы ребенок, рассказывая о чем-либо, придерживался не диалогической (обычно вопросно-ответной), а монологической структуры. Так, наводящие вопросы, поддерживающие диалог и определяющие за ребенка направление его речи, рекомендуется отставить и по возможности заменить эмотивными сигналами (например, «Ну?», «Так-так...» и пр.). Это подтолкнет ребенка к самостоятельному поиску способов развить тему.
НЕ ЗАБЫВАЙТЕ О СЕМЕЙНОЙ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЕ (это уже правило тринадцатое). Языковые шутки и состязания, цитирование на ходу интересных высказываний и отрывков развивают у ребенка потребность в сознательном использовании изобразительных ресурсов языка.
И, наконец, самое главное — четырнадцатое правило. ИМЕННО В СЕМЕЙНОМ КРУГУ ЗРЕЮТ ЦЕЛЕ-УСТАНОВКИ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ ОТНОШЕНИЕ РЕБЕНКА К ИЗУЧЕНИЮ РОДНОГО ЯЗЫКА ЛИБО КАК К ЗАНЯТИЮ ВРЕМЕННОМУ И ВЫНУЖДЕННОМУ, ЛИБО КАК К ВАЖНОЙ ЧАСТИ САМОРЕАЛИЗАЦИИ. Что бы ни говорили об этом учителя и репетиторы, ребенок так или иначе примет только то мнение, которое окажется созвучным мнению самых близких людей — родителей. И даже не высказанное прямо, это мнение станет известно ребенку, уловлено им в родительском поведении, в случайных фразах, в вырвавшихся на волю восклицаниях, в выдвинутых требованиях. Напряжемся и вспомним, господа родители, как часто мы произвольно меняем систему учебных приоритетов ребенка, бросая занятому «домашкой» чаду: «Убери-ка быстренько в комнате!.. Что?! Потом прочитаешь! У тебя литература последним уроком: все перемены твои!», «С русским не понял? Чем я тебе помогу? — я сто лет назад училась... Ну, позвони кому-нибудь...» Какую информацию из этого непременно извлечет дитятко? Правильно! Что уборка важней литературы, потому что она есть дело семейное, а литература — исключительно детское личное и его, кстати, можно делать и походя. Что авторитетная для чада мама прожила последние 20-30 лет, ничего не помня о русском языке как об учебном предмете (ну, кроме «ЖИ-ШИ» и того, что она его и сама никогда не понимала), — и ведь неплохо прожила!
А еще вспомним, мамаши и папаши, как именно мы объясняем ребенку, зачем ему учить русский язык. Что мы говорим? А-а-а, вспомнили! Мы говорим: «Учи, а то ЕГЭ не сдашь! И не поступишь никуда!», а иногда — что греха таить? — вслед за школьными учителями повторяем: «Аттестат не получишь, справку дадут — волчий билет для дебила!»
Слов нет — позитивная мотивация! И чаду уже явно ничего делать неохота! А ведь желаем, как лучше, и надеемся, что напуганное дитя так вот сразу и возьмется за ум. Да вот не будет такого чуда. Не будет потому, что не может быть. Что-то сдать, чтоб куда-то поступить или чтоб не назвали дебилом, — цели неплохие, но сами по себе недостаточные для взрослого человека, каким наш ребенок обязательно должен стать после школы. Для чего он вообще учится? Чтобы поступить? Да! А еще выучиться там, куда поступил, а не просто отсидеть сколько-то лет за партой. Чтобы стать хорошим и востребованным специалистом, которого в любой «конторе» «с руками оторвут», а не только получить диплом. Чтобы полученная профессия поила, кормила, одевала и радовала и его самого, и его будущую семью. Словом, чтобы он личностно и профессионально состоялся и не бедствовал.
И достижение этой цели непосредственно связано с уровнем речевой компетенции человека. Плохо читающий и плохо думающий на языке школьник не успевает не только по русскому языку и литературе. Он непременно будет отставать по всем предметам, особенно гуманитарным (вспомним: при скорости чтения в 60-80 слов в минуту только ознакомление с материалами параграфа в учебнике обществознания — обычно 5-7 страниц — займет у него 25-35 минут, и то если все слова окажутся понятны). Так что, дорогие родители, вместе с детьми глубоко и серьезно размышляем над последним — пятнадцатым правилом: РЕЧЕВАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ — ОДНО ИЗ ВАЖНЕЙШИХ УСЛОВИЙ ЛИЧНОГО УСПЕХА.
Приятного размышления!
И удачи на экзамене!