Чернобыль: боль и быль

Солнце в Тюмени отчаянно трудится, пытаясь пробить набрякшие облака, силясь всех обогреть. На душе ясно и несуетно. Видимо, таким и подобает быть этому дню.

26 апреля. Черная дата нашей истории. Черная боль и черная быль. Четверть века назад в 1 час 23 минуты 48 секунд во время эксперимента на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС произошла катастрофа, какой человечество еще не знало. Два мощных взрыва разрушили реактор, в котором, казалось, надежно было упрятано 200 тонн урана. Вырвавшийся наружу атомный циклон смертельным вихрем пронесся над 17 странами Европы и даже достиг Америки. Наибольшему заражению подверглись обширные территории Украины, Беларуси и европейской части России. Из сельскохозяйственного оборота выведены сотни тысяч гектаров земли. Многие семьи лишились жилья, утратили источник существования, кров. Люди получили облучение, в девяносто раз большее, чем при взрыве атомной бомбы в Хиросиме. В целом от чернобыльской катастрофы, по официальным данным, пострадало более 9 миллионов человек.

Слова откровения Иоанна Богослова оказались пророческими: «И упадет с неба звезда Полынь, и треть вод, морей и рек на Земле станут горькими...» В переводе с украинского полынь — это и есть Чернобыль...

Но в мистику не хочет верить Александр Аханов. Из того, самого первого чернобыльского призыва. С 23 мая по 18 августа 1986-го он в составе Тюменской пожарной роты 29-го полка химической защиты Сибирского военного округа участвовал в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Об этом Александр Иванович честно и правдиво рассказал в своей книге «Черная лаванда». Вот один из фрагментов его «военного дневника»: «...Впереди Припять. Проезжаем мимо АЭС. Вид удручающий. Четвертый блок выглядит так, будто в него угодила парочка бомб калибра так килограммов на пятьсот каждая. Осколки бетона, куски плит, торчит арматура... Жара! Пот стекает в сапоги-чулки струями, тепловой удар так и ждет случая вмешаться в происходящее... Мы уже привыкли к радиации, если, конечно, к ней вообще можно привыкнуть... Моем по очереди стены домов с площадки автомобильного подъемника... Моем, моем, моем! Комполка сказал, что как только вымоем город — так домой... Нить дозиметра ползет к максимальной отметке, соответственно, и доза тоже».

Ценой собственного здоровья, хватая без меры дозы рентгенов, прозванные в народе «рейганами» («в память» о тогдашнем американском президенте), ликвидаторам пришлось бороться с последствиями трагедии. Возводить саркофаг над разверзшимся реактором. Отмывать от радиации дороги, деревни, города. Хоронить не только «светящееся» оборудование, технику, дома, леса, но и саму землю, пропитанную цезием-137 и стронцием-90...

Старшему бортовому технику вертолета МИ-8 Черниговского авиаполка Леониду Королеву достался, пожалуй, самый трудный участок — усмирять разрушенный реактор. Гасили его, сбрасывая прямо в раскаленное жерло танковые парашюты, наполненные песком и 10-килограммовыми свинцовыми слитками. За два дня интенсивной работы они промахнулись лишь однажды. Когда винтокрылая машина на секунду зависала над реактором, стрелка рентгенометра взметалась кверху, как свечка, показывая 500 рентген. Сколько их было на самом деле, остается только догадываться. «Но вы же, по сути, были смертниками». — «Мы об этом даже не думали, а если бы и знали, все равно бы были там...» Алексей Логачев, которому выпала судьба нести в Чернобыле с сентября по октябрь 1986 года срочную службу, в качестве военного музыканта поднимать ликвидаторам боевой дух, уверен: «В армию сходил не зря, доброе дело сделал...»

К ликвидационным работам на ЧАЭС и в зоне отчуждения было привлечено без малого 600 тысяч граждан тогдашнего Союза, в том числе 200 тысяч жителей России. Среди них из Тюменской области было тысячи полторы человек. Из них в списке умерших, по данным на минувшую пятницу, значились 304 человека. И вот вчера, в канун памятной даты, ушел триста пятый — Валерий Островский... В память об ушедших взмыли в небо «букеты» именных воздушных шаров.

Те, кто дожил, стоят со свечами в руках у гранитного камня на месте будущего, давным-давно обещанного, но до сих пор так и не состоявшегося мемориала в память о жертвах радиационных катастроф, что в сквере на улице Минской. Отныне благодаря инициативе Тюменской областной общественной организации инвалидов «Союз «Чернобыль» он по праву носит название — сквер Мужества.

Мужчины и женщины. Вдовы, дети и внуки погибших. Ликвидаторы, командиры и рядовые... У некоторых из-под теплой одежды выглядывают ордена и медали. Люди сосредоточены и молчаливы. Вряд ли они думают сейчас о себе, вряд ли подсчитывают, сколько раз за 25 минувших лет им приходилось с достоинством держать удар, когда лишали очередной чернобыльской льготы, пить горькую, биться за свои права, слыша от нынешних чиновников: «Мы вас ТУДА не посылали»... И об этом тоже вспоминали на митинге.

Звучали слова благодарности в адрес живущих. От губернатора Тюменской области, Тюменской областной Думы, главы Тюмени, генерального консула Украины и консула Республики Беларусь в нашем регионе, регионального отделения партии «Единая Россия», областного военного комиссара. К подножию камня легли гирлянда цветов и алые гвоздики. Прогремел, как и подобает моменту, оружейный салют. Курсанты ТВВИКУ прошли торжественным маршем под звуки «Славянки» — в честь «опаленного племени». Именно о нем Светлана Алексиевич когда-то написала в «Чернобыльской молитве»: «Они — герои. Герои новой истории. Они спасали нечто большее, чем родное Отечество, они спасали саму жизнь...» Так давайте будем помнить об этом, даже если очень хочется позабыть.

305 тюменцев, ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС, составляют сегодня список умерших.