В самом сердце Европы

Лирическое отступление

Школьные годы чудесные… С этим могут поспорить лишь сами школьники. Но только не те, которые учатся на летних языковых курсах! Представьте: солнце и тепло, пляжи и экскурсии, уроки и дискотеки, конкурсы и огоньки…

Южные мальтийские каникулы запомнятся тропическими цветами по обочинам дорог, шумными пляжными дискотеками до рассвета, ласковым морем и каменными пляжами. Пребывание в Лондоне не обойдется без тумана, бесконечных дождей, красных «Рутмастеров» (знаменитые двух-этажные британские автобусы) и звона Биг-Бена. В Ирландии вы наверняка зайдете в ближайший паб, чтобы увидеть знаменитые танцы (а тот, кому есть 18, может угоститься кружкой эля).

…А мои воспоминания будут связаны совсем с другими вещами.

Как мы познакомились…

В тот день, когда сутки стали длиннее на 4 часа, я познакомилась с Прагой. Она в пять утра не выспалась и приветствовала гостей с хмурым недоверием. Ян, встречающий нас, говорит, что уже вторую неделю не показывается солнце и не прекращается мелкий дождь.

Город из окна автомобиля вы-глядел застиранным, запутанным, как мокрый клубок колкой шерсти. Узкие каменные улицы, пестрота вывесок, ремонтные работы, дорожные знаки, тряска на брусчатке… Где та Злата Прага, о которой я столько прочитала, перед тем как приехать сюда?

…На сайте образовательного центра за месяц пребывания в языковой школе нам обещали доступное и эффективное преподавание чешского. В качестве дополнительных «плюшек» мы «подтянем» английский, познакомимся с местными красотами и, вообще, получим незабываемый отдых. К незабываемому отдыху прилагались кураторы (вожатые). Для киндеров, оставшихся без зоркого ока родителей, они стали нянечками, экскурсоводами, помощниками, справочниками и просто начинающими ангелами-хранителями. Хотя самому старшему из них, Андрею, только-только исполнился 21 год, остальным и того меньше — так что отрывались ребята вместе со всеми.

В первый учебный день Андрей проводит вводную лекцию: объясняет, что мы имеем на начало курса и как с этим жить. Две группы, еще не знакомые друг с другом, еще не команды в полном смысле этого слова, обращаются вслух. Итак, в данный момент на руках у школы 6 групп-отрядов, ребятам примерно от 13 до 17 лет. Как потом выяснилось, это основная категория, «продвинутая молодежь». Люди, достигшие 18, самой «молодежью» причислялись к «небожителям» (можно покупать пиво перед носом у кураторов). Кому стукнуло двадцать, ни в одну из этих категорий не попадали — годы уже не те, однако.

Вернемся к лекции. Каждый день у студентов — трехчасовые занятия (по аудитории раздается вздох). Также ежедневно — обязательный фотоконкурс (в зале начинает расти напряжение). А еще — обязательная экскурсия или командная игра (еще один вздох — ну вот, обязаловка, что мы, малыши какие?!). Каждый вторник — компьютерный тест на проверку изученного материала (ребята готовы плакать).
За непосещение какого-либо из вышеперечисленных мероприятий — черная метка для команды (в недрах народных масс уже зреет революция). И тут наконец Андрей улыбнулся. «По результатам конкурсов выбирается лучшая команда, которая получит приз!» Реакция зала: «Андрей, мы в детские игры не играем!!!»

Через две недели стенд с рейтингами групп был вторым по популярности местом в школе (пальму первенства заняла столовая, которой заведовала радушная хозяйка тетя Лена). Пробковую доску затирали до дыр представители всех шести команд. Мы сравнивали фотки с фотоконкурсов: «Не, ну вы посмотрите — и за ЭТО «FacePalm» получил первое место! Судью на мыло!» — и ревниво следили, на сколько баллов отрываются лидеры: «Где «Popcorn» успел столько заработать?! Мы круче! Порвем всех на следующей игре!»

У каждой команды было свое название, и пламенный «BURN!» считал себя лучшим — потому что это были мы!

Будни студента

Основной деятельностью (за которой мы, собственно, и приехали) была учеба. Из отеля команда «BURN!» выезжала централизованно, оккупировав трамвайный вагончик. По пути мы как настоящие прилежные ученики повторяем названия остановок: «Солидарита», «Страшницка», «Ольшанске жбитове», «Желивскего», «Флора», «Йиржего с Подебрад». Пока это незнакомая музыка… Кстати, последняя остановка — наша. С Улицы Трамвайных Путей (так я запомнила ул.Вино-грады) сворачиваем «во дворы». Несколько перекрестков — и мы уже около светло-зеленого домика в стиле модерн. Чтобы открыть тяжелую деревянную дверь с блестящей латунной ручкой, надо набрать код домофона (я его так и не запомнила) — и добро пожаловать в царство ароматов, которые уже доносятся с кухни. Рассаживаемся за столы, сонно желая друг другу приятного аппетита. Алена, Женя, Настя, Соня, девчушки-хохотушки, садятся за один стол, серьезная Аня садится рядом с Кристиной. Балагур Лешка, тихоня Камиль и два Саши оккупируют соседние места. Опоздавший Сашка Медведев тормозит у буфета. Артем, Макс и куратор Александр (через пару дней — просто Санек) уже намазывают масло на бутерброды. Эти бутеры за месяц мне покажутся хуже перловки — с утра хочется чего-нибудь более «серьезного». Хотя бы горячей манки с какао, как в школе! Зато можно выбрать из двух видов колбасы, йогурта и трех видов сухих завтраков. Заливаю шоколадные шарики молоком, беру стакан сока и сажусь на свое место, напротив позитивной оранжевой стены.

На занятиях первые дни мы пребывали в культурном шоке. Учительница Анечка относится к тому поколению чехов, которые знали русский едва ли не лучше своих товарищей из СССР. И говорит она на чешском и русском одновременно, без остановки и с таким акцентом, что особой разницы между двумя языками не было. Правда, скоро мы привыкли…

На уроках можно было сладко поспать на тетрадке — после ночных клубов у некоторых по-другому и не получалось. Возмездие приходило во вторник в виде контрольного среза. В небольшом компьютерном классе было душно, распахнутые настежь окна не помогали. Казалось, здесь еще витает дух ужаса, пережитого предыдущими группами. Нашу робкую надежду на «спишу-ка я все со шпаргалки» выкорчевали сразу. Андрей следил за всеми своим неустанным оком, подозрительно осматривая бумажки, тетради, сумки и слишком короткие юбки. За «совещания» и «шпоры» он обещал нещадно снимать баллы. Вздыхаю, но исписанную мелким почерком бумажку все-таки далеко не убираю.

Система оценки знаний — тестовая электронная. Забиваю логин-пароль, получаю полчаса времени, тест из 30 вопросов и тему сочинения — «Moje kamaradka» («Моя подруга»). Путаясь в гачеках и кружках (особых символах, которые ставятся над буквой и определяют ее звучание), ставя ударение где надо и где не надо, тыкаю по клавиатуре почти наугад. За десять минут пытаюсь вспомнить все известные мне чешские слова. В итоге набрала необходимый минимум: «Moje kamaradkа se jmenuje Nataly. Je 22 hodin. Nataly ma dlohy сerny vlasy a hnede oсe. Nataly je mila a krasna a chitra. Ona radа сte, rada se divа na TV, rada hraje karty a tenis. Nataly procuje jak journalistka a uci cesky. Ona ma starsi sesrty se jmenuje Olga». Это первые связные слова, которые я изрекла по-чешски. Настроение не испортили даже многочисленные ошибки, на которые нам позже указали.

Хотим праздника! Саша, праздник в студию!

Досуг наш был расписан по дням, часам и минутам. За 25 дней мы «отщелкали» 11 конкурсных фотографий, побывали в 4 крупных университетах страны, посетили 7 городов (Карловы Вары, Чешский Крумлов, Млада Болеслав, Либерец, Берлин, Дрезден, Потсдам), не говоря уж о самых красивых местах Старой Праги, которые исходили вдоль и поперек. И все-таки у нас оставалось время для того, чтобы вечером собраться своей группой и уговорить Сашку сводить нас на озеро или устроить прогулку по ночному городу.

…В девять вечера на рецепции отеля собралась внушительная группа. К «BURN!» присоединились ребята из других групп, которых великодушный Саша взял под свое крыло.

По привычке сели на трамвай и долго-долго ехали по ночным улицам, быстро потерявшись в пространстве и времени. И с удовольствием вышли в теплый ночной воздух, подсвеченный множеством фонарей, чей свет дробился, как в калейдоскопе, на неровной поверхности Влтавы. По набережной (почти как в Питере!) дошли от Народного театра — его еще называют Шкатулкой из-за характерной формы, — а потом до Карлова моста. Дневной приют тысячи туристов, он и в сумерки не терял популярности — вспышки фотоаппаратов мелькали тут и там. А мы сворачиваем от гула толпы и оказываемся возле самой узкой улицы города. Вы пройдете мимо и не заметите, что между домами есть узкий проход. Для удобства даже повесили светофор — потому что двое в этом «коридоре» точно не разминутся. Рядом со светофором на стене дома прибита вывеска: отель «Чертовка». Обходим отель со стороны реки. В желтом свете фонарей видны лопасти первой водяной мельницы. Чувствуете, что-то гоголевское? Саша рассказывает легенду о сварливой хозяйке дома, которая спровадила на тот свет несколько мужей и постоянно пакостила соседям… Сейчас на дурной славе этого места построен гостиничный бизнес, но тогда об этом не думалось. Только казалось, что вот-вот выскочит черт и «свистнет» с неба полумесяц.

У музея Франца Кафки мы сделали остановку. Сашка-Повар (или просто Повар, для отличия от остальных Сашей в группе) наконец-то прекратил свободный монолог о своей мечте — велосипеде марки «Интенс». За несколько недель мы выучили точную модель объекта страсти, его технические характеристики, а также что, где и как с ним будет делать наш юный друг Александр. Когда прозвучали последние слова «а рама у него будет синяя…», настала блаженная тишина. И сразу зашуршали другие разговоры. Взбалмошная Дашка нашла собеседника в лице смущенного пана Пшеничного (еще один Саша), и разговор подслушивала Влтава, ударяясь о гранитный парапет, на котором они сидели… Повар, оставив в покое широкую аудиторию, переключился на Артема. Снова начался свободный монолог, молчаливый Тёма иногда кивал головой, и все оставались довольны. Максим, единственный профессиональный фотограф среди нас, сразу обошел окрестности. Макс, спасибо, теперь у нас есть прекрасные фото ночной Праги!

Пражский Град, одна из самых высоких точек города, подарил нам замечательную панораму. Весь горизонт был похож на лабиринт из красноватых черепичных крыш, украшенный гирляндами огней. «А во-о-он там, за той телевизионной башней с красными огоньками, находится наш отель…» — объясняет куратор. «А как это далеко?» — интересуемся. «У черта на куличках. Если пешком, то к утру точно дойдем!» — кажется, Саша намекает, что пора собираться в обратный путь. Спускаемся по Златой уличке с небес на землю, и дальше — под землю, на станцию метро. Эскалатор мерно шуршит, минут через десять подойдет поезд, и через пятнадцать мы уже откроем свои номера… Как гром среди неба звучит неприветливый механический голос, и даже самые «отстающие» по-чешскому понимают, что последний поезд, как говорится, уже ушел. Наш поезд — до остановки «Депо Хостиварж» — только что ушел! Так что как зашли в метро, так и вышли. Но идти пешком не пришлось. Минут двадцать мы сидели на остановке, дремали друг у друга на плечах и наконец дождались ночного трамвая! Всю оставшуюся ночь меня не покидало ощущение, что я до сих пор качаюсь в ярко освещенном вагоне и слышу, как Лешка рассказывает кому-то анекдоты…

А пища насущная?

В Праге есть множество мест, которые стоит посетить ценителям вкусной еды и настоящего пива. В первый же день собираемся на ужин в «Ностальжи». Это уютное кафе на Старом Месте — в сердце Праги.

Спускаемся в метро, заглядываем в кошелек… Крон нет, никаких, деньги еще не обменяли. Значит, просто так «езденку» (билет) не купить. Но это не проблема — оплачиваем поездку sms-кой. Из сервисного центра приходит уведомление об оплате, которое при необходимости достаточно показать контролеру.

По пути меняем деньги в арабском обменнике. Самое интересное, там курс выгоднее, чем в банках (деньгу потом пересчитали — вроде честно, не обманули). Но арабы не выписывают квитанции о получении денег, как это делается в официальных учреждениях. Следовательно, если при вылете из Чехии у вас остаются кроны, на рубли вы их уже не обменяете.

…Нужную улицу нашли не сразу. В старых пражских кварталах действует особая уличная магия — дороги перетекают одна в другую безо всякого предупреждения, или внезапно заканчиваются маленькой площадью, от которой разбегается еще один пучок точно таких же кривеньких, мощенных камнем улочек с ресторанами, сувенирными лавчонками и всевозможными «музеями» — от пыток до шоколада. Даже сверяясь с картой, трудно не проскочить нужный поворот. Да, и таблички с названием улицы есть почему-то только на избранных домах.

«Ностальжи» все-таки нашли, опросив всех местных представителей ресторанного бизнеса. Пришло время прикоснуться к старой Чехии — к традиционной кухне. Да, в кафе и ресторанах можно смело заказывать одну порцию на двоих! Наш выбор остановился на супе «в хлебе», жареном сыре, традиционном гуляше с кнедликами и блинчиками с мороженым. Больше всего удивил суп, который налили… в буханку круглого черного хлеба. Мякиш предварительно достают, оставляя твердую корочку, похожую на глиняный горшочек. Когда внутри не осталось и капли густого картофельного навара, просим запаковать хлеб — и буквально из ниоткуда возникает специальная пластиковая формочка. Жареный сыр — гордость многих заведений. Корочка панировки не дает растечься расплавленному нутру биточка, а рядом на тарелке лежит свежая зелень. Кнедлики — особая статья в чешской кулинарии, и не дай бог вы назовете их хлебом! Хотя по сути это и есть ломтики пресного батона. Подаются в качестве гарнира к мясным блюдам, дополняя их и не перебивая вкуса.

Еще три места, в которые стоит заглянуть, — это заведение «Козловна», ресторан «У Калиха» и «Хард-рок кафе».

«Козловна» в Праге — это филиал пивоваренного завода «Велкопоповецкий козел», одно из тех мест, о которых экскурсоводы сообщают туристам доверительным тоном и «только по секрету для вашей группы!» Вся линейка пива в оригинальном качестве представлена в «Козловне» без утайки и по вполне демократичным ценам. Тридцать крон за бокал (чуть меньше шестидесяти рублей) — по меркам ресторана практически даром. На закуску стоит взять куриные крылышки гриль, приготовленные на медовом соусе. Двадцать граммов нежного мяса на косточке, заключенного в хрустящую корочку кожи, золотистой от меда и невероятно вкусной. Чуть сладковато, немного перчика — любой кисло-сладкий китайский соус бы просто позавидовал!

Вепрево колено, еще один культовый продукт, к сожалению, попробовать не удалось. Но жареные подкопченные бараньи ребрышки мы все-таки заказали. Трапезничать предлагалось прямо руками — столовые приборы приносили только по отдельной просьбе. Зато подали миску для омовения рук и стопку бумажных полотенец. Ребрышки оказались сочными и нежными, и отсутствие вилок нисколько их не портило, а перемазанные в жире и соусе руки окунули нас в эпоху Средневековья.

Совсем другой этикет в ресторане «У Калиха». По крайней мере, днем — все чинно и благородно. В этом зале несколько столетий назад частенько засиживался Ярослав Гашек, который увековечил «засиженный мухами портрет Франца-Иосифа» в «Похождениях бравого солдата Швейка». К этому портрету сегодня можно свободно подойти, и никаких мух на нем нет. А может, это уже совсем другая картина, повешенная паном Павлом для поддержания старых добрых традиций. Пан Павел, хозяин ресторана, распоряжается всем лично, работая в семейном деле уже более двадцати лет. «Этот ресторан стал моим домом, — говорит он, — у меня нет выходных». Он представляет собой образец типичного чеха времен социализма. Их характерная черта — обида на Советский Союз и всех русских до последнего колена. За «оккупацию» шестидесятых, за «низкий уровень жизни и культуры». Зато самая уважаемая нация в глазах этого поколения — немцы. Им легко простили начало Второй мировой войны за надежную экономику и чистоту на улицах…

P.S.

Выпускной отмечали так, словно уходили из настоящей школы, где проучились одиннадцать долгих лет. Администрацией был зарезервирован ночной клуб — стильненько-гламурненько, но без алкоголя. Официальная программа была воспринята как чуть-чуть досадная, но необходимая часть. Все понимали, что после часа ночи часть группы устремится на более веселую тусовку, а часть отправится в отель досматривать сны. Но как можно спать, находясь в Праге последний день?

Мы просто пошли гулять. Вчетвером увидели Карлов мост совершенно пустынным. Встретили рассвет, сидя на его булыжной мостовой. Увидели Староместскую площадь без торговых палаток, ларьков. Прошлись по старинным улицам, не лавируя в толпе опаздывающих куда-то туристов.

Вот так в тот день, когда сутки стали на четыре часа длиннее, я познакомилась с Прагой. Темные башенки и шпили на слегка румянящемся горизонте. Готические домики, в которых хочется поселиться сразу же и безоговорочно. Маленькие уютные площади, от которых лучами разбегаются во все стороны улочки. В первых утренних лучах город казался сказочной принцессой, разметавшей золотые волосы. Так я познакомилась со Златой Прагой…

Когда наступило 1 сентября и началась осень, настоящая осень, в блоге Ани появилась запись. Аня была в далекой Москве, а ее сетевой журнал — совсем рядом: всего два клика в Интернете. Эта запись подарила нам еще один день лета.

«Август был по-тря-са-ю-щим. Я патриотка до мозга костей… была, до этого лета. То, что я испытываю к Праге, — как приятное чувство влюбленности. Там все пропитано чем-то другим: городским обаянием, старой архитектурой, потрясающими людьми. Москва как будто в тумане. Хочется свернуть за угол и очутиться среди улочек старого города. Третий день пересматриваю фотографии…

Хочу поблагодарить всех, кто разделил со мной этот месяц. Жене, Кристине, Соне, Даше, Насте я написала слова благодарности в письме, надеюсь они его прочитали. Хочу сказать пару слов остальным:

1. Саша Пшеничный. Жалко, что тебе вообще не понравилось и ты с нами практически не ходил, так что я тебя совсем не знаю.

2. Тёма. Спасибо, что сохранял серьезность даже в самые смешные времена. Ты настоящий боец. Жаль, мне не удалось тебя растормошить.

3. Камиль. Я знаю, ты офигенный, но очень застенчивый парень!

4. Леша. Ты очуметь юморной. Я обожаю твои шуточки, спасибо за такой жизненный настрой.

5. Алена. [censored]

6. Повар. Нужны ли слова? Спасибо тебе за то, что ты есть. Без тебя нам было бы очень скучно.

7. Максим. Сказать «спасибо» — это, по сути, не сказать ничего. Ты… Человек-терпение. Пожалуйста, хоть на чем-нибудь выражай свою ярость, а то накопится, потом все Кемерово сметешь.

8. Саша Скосырских. Спасибо за твою трезвость ума и смелость идей. За поддержку и за любовь к нам, малышам.

9. Саша Медведев. Тоже из лесной братвы, как и я! Спасибо за бесконечный креатив. Ты фактически был мозгом «Бёрна». Без твоего юмора и настроя мы были бы просто несколькими людьми.

…Знаете, я бы хотела сейчас собраться нашим дружным «Бёрном», чтобы просто посмотреть на вас…»