Будут внуки. Всё опять повторится?

Недавно перечитывала «Господа Головлёвы». И вновь убеждалась, что классика бессмертна: не знать бы, что действие романа относится к XIX веку, вполне можно было отправиться за поиском прототипов в современное общество — настолько актуальны, настолько живы созданные характеры и реален образ жизни.

Время идет, на трибунах одни политики сменяют других, а суть человеческая не меняется. Чего не скажешь об окружающем нас мире: с каждым десятилетием он вращается всё быстрее, трансформируясь на глазах. Еще вчера ЭВМ занимали многоэтажные здания, а сейчас умные машины умещаются на ладони. Еще вчера на журнал «Иностранная литература» мы записывались в очередь в университете, а сегодня можно зайти в электронную базу любой зарубежной библиотеки, не выходя из дома. И такие возможности — сейчас я вынуждена отречься от первого предложения в этом абзаце — меняют человека! Потому что растёт, расширяясь и углубляясь, база для размышлений.

В расчёте на пожилых избирателей в эту предвыборную кампанию то одна, то другая партии зовут нас в прошлое. Одни раскрашивают телевизионный экран кумачом. Другие устами своих пресс-секретарей — словно на всякий случай — нахваливают времена брежневского застоя. Третьи напоминают: на Манежке в августе 1991 года мы, мол, открыто выступали с лозунгом «Сохранить СССР!»

В каждого из нас действительно клещами вцепляется прошлое. В 1995 году в интервью «Литературной газете» писатель Виктор Астафьев признался: «…я в себе то и дело нахожу привычку к прежней жизни, какое-то согласие с ней». А потом добавил: «Хотя вроде и всё время ей сопротивлялся, не состоял ни в пионерии, ни в комсомоле, ни в партии. И в писательстве пытался выбраться из-под этой могильной плиты. Делать это было очень трудно. Я не уверен, что и до конца жизни мне удастся освободиться». И «электорат», и партийные боссы остаются людьми прошлого. Даже в потугах партийного строительства у нас пока получается… КПСС.

Да и как отказаться от того, с чем ты рос, мужал, о чем смотрел фильмы, писал в газету, говорил на партсобрании? Кто из нас, выросших в СССР, не тоскует по разодранному на клочки Союзу Советских Социалистических Республик? Не вздыхает порой по той уверенности в завтрашнем дне, маленькой, но стабильной зарплате, гарантированному трудоустройству после защиты вузовского диплома, бесплатному здравоохранению? По многим причинам хотелось бы бежать из настоящего в то стабильное время. Если б не было опыта 90-х, если б не было «книг расстрелянных» и перезахоронений с почестями останков солдат Великой Отечественной, возвращения в жизнь многих веры в Бога. Если б не стал реальностью отдых за границей, учеба в зарубежном университете, покупка автомобиля, работа в Европе.

Что бы ни принес в жизнь любого из нас тот или иной период существования государства, вернуться в него невозможно. Как невозможно вновь шагнуть в детство или золотые студенческие годы. И хотя в замечательной песне поётся: «Будут внуки потом, всё опять повторится сначала», детство наших внуков отличается от детства наших детей. И не только присутствием в ней памперсов и «растишек».

…В годы согретой лучами ленинских идей юности спрашивала себя: а смогла бы, оказавшись в 1917-м, не ошибиться с выбором и безоговорочно принять сторону революции? И не находила в душе однозначного ответа. Не находила вовсе не потому, что сомневалась в правоте большевиков — при той системе однозначности, когда в школьных учебниках истории инакомыслию отводилось лишь несколько абзацев с подзаголовком «Критика идей… троцкизма, оппортунизма…», сомнению в 16 лет взяться было неоткуда. Я просто сомневалась, что смогла бы разобраться в сути происходящего и выбрать, на чей берег выплывать — «белый» или «красный». Сейчас и информация не абзацами измеряется, и берегов больше. А выбор легче не стал. Может, потому, что не отболело прошлое и не окрепли ростки будущего?

Виктор Карпов, доктор исторических наук, профессор Тюменского нефтегазового университета: «Возвращение в прошлое, и это, я думаю, понятно сегодня всем, невозможно. Конечно, никто не воспрещает взять лучшее в любом из исторических периодов жизни общества, но для этого нужны политическое решение и политическая воля.

Сейчас, в пылу предвыборной борьбы, многие соискатели депутатских мандатов манят нас прошлым. Скорее всего, это заигрывание с той частью электората, которая гарантированно придёт на выборы и у которой со вчерашним днём так многое связано в жизни.

На мой взгляд, в прошлом Отечества нет такого периода, в который хотелось бы безоглядно окунуться, — трудная история у нашей страны. Однако пренебрегать опытом предыдущих поколений преступно. Великий русский историк Василий Ключевский говорил: «История учит даже тех, кто у неё не учится: она проучивает их за невежество и пренебрежение».

Юрий Сбитнев, писатель, исследователь «Слова о полку Игореве»: «Расхожее выражение «история ничему не учит» не просто неверно, но и в достаточной степени провокационно. Не история нас должна учить, а мы должны учить историю, чтобы не повторять ошибок прошлого! Но этим простым советом во все века пренебрегали.

То, что мы называем нашей историей, есть не что иное, как история власти: это она в разные эпохи позволяет себе писать именно такую историю. Отсюда и бесконечные разговоры о влиянии личности. Даже деяния, «лицо» исторической личности, отдаляясь во времени, меняются, чтобы быть «приятными» или «неприятными» для следующих правителей. В истории власти такое происходит постоянно. Для меня история — это Правда бытия, давно и достаточно успешно скрываемая власть предержащими. Именно в истории Правды бытия сохранена Истина пережитого человечеством. К этой Правде, не ошибусь, стремится каждый человек, но, увы, не каждому дано срывать печати запретов и замки».

Виктор Астафьев, писатель:«А старых дураков сейчас поманят: мол, дадим каши бесплатной, вернем дешевую колбасу вам, будем строить жильё, больницы, медицину бесплатную получите. И они верят и на площади бегут. Красные вообще никогда не были созидательной силой — только разрушительной. А что дальше разрушать?

Народу нашему я бы пожелал Воскресения, воскресения, воскресения. Силы есть, способные это сделать. Не мешал бы впредь Сатана и помогал бы Бог, которого мы гневим и гневим, но он иногда обращает к нам свой милосердный лик, прощает нам наши тяжкие грехи, спасает и врачует нас. На это и будем надеяться». (По публикации в «Литературной газете» 8 февраля 1995 г.).