История страны на новогодней ёлке

Елки, как известно, бывают разные. Кремлевские, губернаторские, школьные, корпоративные. Площадные и домашние. Под самый потолок и совсем крохотные. Гламурно-роскошные и «малобюджетные»...

№3 (5445)
13.01.2012
Вероника Наумова

А мы с сыном каждый год ходим любоваться одной скромной пушистой елочкой, которую ставит у себя дома Лидия Несторовна Сурина. Та самая Сурина, что второй десяток лет ведет в «Тюменских известиях» страницу «Школа выживания». Учит наших читателей жить на всю катушку — и не болеть.
Так вот, суринская елка — это не просто колючий зеленый символ милых сердцу новогодних праздников. И не только хвойный «витамин», которым известная целительница пользует потом весь год своих родных и знакомых.
Суринская елка — это древо воспоминаний. Или, точнее, памяти.
На ее ветках нет ни новомодных, под золото, шаров, ни подмигивающих «в восьми режимах» китайских гирлянд. На ней — не слишком броские с виду игрушки. Некоторые совсем-совсем старые, облезлые даже...
Ну и что, скажете вы, у многих еще сохранились старые елочные игрушки. Любимые, бережно хранимые — раньше в желтоватых комках ваты, теперь в цивильной упаковке. Деды Морозы и Коты в сапогах, сказочные домики и снежинки, зеленые огурцы и мухоморы на ржавой «прищепке»...  
Мы их любим и помним. Хотя память тоже бывает разная.
...Вот маленький медвежонок. Лидия Несторовна прикасается к нему осторожно. И это понятно: медвежонок в прошлом году справил 75-летний «юбилей». Эту игрушку в далеком 1936 году подарил маленькой Лиде ее родной дядя. Дядя Миша. Михаил Иванович Сафонов.
Дядя — звучит солидно. А «дяде» едва перевалило за 20 лет, когда он ушел воевать на Великую Отечественную. Снайпер Сафонов воевал на Сталинградском фронте. Пошел в разведку вместо погибшего друга — и сам погиб, подорвался на мине. Буквально накануне, рассказывает Лидия Несторовна, мать Михаила увидела сон: орел, камнем падающий с неба. Проснувшись, она сказала: «Миши больше нет».
Сурина хорошо помнит своего молодого дядю, вместе с родными провожала его на фронт. Говорит, он был очень добрый и очень жалостливый. Был как-то случай: загорелись детские ясли. Пока подоспела подмога, Михаил вынес из здания 15 (!) малышей...
Из армии он писал письма, некоторые из них до сих пор хранятся у Лидии Несторовны. Со Сталинградского фронта молодой боец писал родным: «Будьте уверены, что немцам-собакам не видать Сталинграда как своих ушей. Сталинград был и будет советским».... Дядя Миша был посмертно награжден орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу».
Несколько лет назад Лидии Несторовне, которая вела упорную переписку с архивом, удалось найти братскую могилу, в которой был захоронен Михаил Сафонов. Она немедленно собралась в дорогу, поехала. Село Дмитровка Городищенского района. Отдала дань памяти.
...Рассматриваем елочные игрушки и слушаем негромкий суринский рассказ — о семье, о родных. О стране.
Вот еще одна игрушка, помоложе медвежонка: трогательная корзинка с цветами, сплетенная из голубого бархатного шнура. Сделано в Китае. Только, чур, читать эту фразу без привычной сегодня снисходительной интонации. Эта корзинка сделана еще в том Китае, в 1950 году.
Сурина, улыбаясь, рассказывает: «Мы тогда все пели песню на музыку Мурадели — «Москва-Пекин».
«Русский с китайцем
  братья навек.
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил
 простой человек,
С песней шагает
 простой человек,
Дружба навеки в сердце у нас...».
Дружба. Так, если не ошибаюсь, называлась и знаменитая китайская фабрика: полотенца, пижамы...
А у меня перед глазами фотография: мои молодые папа и мама идут рука об руку по дощатым тротуарам Салехарда 50-х. Оба — в китайских макинтошах «Дружба» (жутко модная по тем временам вещь, «статусная», так сказать). И все еще впереди. У них — я. У меня — целая жизнь. Впрочем, это уже моя память...
...Ватную морковку мы замечаем в последнюю очередь. Бедненькая, самодельно выкрашенная оранжевой краской. Ее в 1943 году подарила Лиде Софья Павловна Кожевникова. Милая добрая женщина, работала акушером вместе с мамой Лидии Несторовны.
Сурина тогда часто бывала в гостях в семье Кожевниковых. Теплый, гостеприимный деревянный дом. Праздники — богатые не едой и выпивкой, а добрыми друзьями. Отмечали Новый год и Пасху, которая тогда «не приветствовалась».
Для елки всей семьей мастерили цепи из самодельно раскрашенной бумаги. Многие так делали.
Помните? Колечко цепляется за колечко, а за ним другое, еще и еще...
Это они и были, настоящие семейные узы. Узы любви. Бумажные — но самые прочные.

Суринская ёлка — это не просто колючий зеленый символ милых сердцу новогодних праздников. И не только хвойный «витамин»...